Практика. За кадром.

      Изматывающий день, отвратительное настроение и сильнейший токсикоз ударили по хрупким плечам хирурга. Она была измотана, о кофе думать уже не было сил. Да и нельзя ей столько его в ее интересном положении. Илья не отходил от нее, переживал, старался как-то поддержать, хотя по нему эта весть ударила неслабо. — Жень, пожалуйста, покушай, — поставила перед подругой тарелку с бутербродами Ольга. — Нельзя так себя загонять. Думай о маленьком. — Я только о нем и думаю, только сил нет, тошнит, еду видеть не могу. Еле яблоко проглотила, — проговорила Женя, откидываясь на спинку дивана. — Потерпи, скоро пройдет, — обе женщины засмеялись, — ты рассказала? — Нет, не могу… Не время, — как-то неуверенно произнесла Женя. — Женьк, а когда, когда ты живот прятать не сможешь? Он должен знать, он все-таки отец, — опять начала свою любимую речь Ольга. Не понимала она подругу. — Наверное, ты права, сегодня вечером скажу, все равно оба не дежурим, — согласилась хирург, ее и саму уже вся эта ситуация напрягала. Илья делает попытки вернуть их прежние отношения. Пожалуй, все начинает вставать на круги своя.       День шел своим чередом, вечер близился. Женя все пыталась в голове построить сегодняшний их очень важный разговор. Когда Илья зашел за ней в кабинет, чтобы пойти домой, он немного смутился. Не решаясь назвать ее квартиру домом. — Жень, ну что? — он стоял в куртке с сумкой на плече. — Идем? — Да, сейчас, — она поспешно сбрасывает халат на плечики. Забирает плащ и сумку, гасит свет в кабинете и выходит.       До дома они добирались в полной тишине, осмысливая сегодняшний день. Прощание с Гиппократом завтра. Будет тяжелый день. Илья уверил ее, что будет рядом, они поедут вместе на прощание, затем на кладбище. Такие трагичные новости. Она сейчас задумалась над последними словами ее наставника, о новых высотах, а ведь действительно. Материнство в столь осознанном возрасте и есть высота. Она покорит ее, а Илья ей в этом поможет, она была почти уверена. Никак Женя не смогла подобрать слов, для сегодняшнего разговора. Решила просто выдать, как на духу.       Илья заботливо накрыл на стол, достал из морозилки готовые блюда и просто их разогрел. Сделал чай и пригласил Женю к столу. Если посмотреть на них со стороны и не скажешь, что они чужие люди. Семья, они ведут себя как семья. Маленькая ячейка огромного общества. — Илюш, мне нужно кое-что тебе сказать, — набирает в легкие как можно больше воздуха, как ее прерывает звонок мобильного телефона. Грачев П.А. подсвечивает экран. Илья напрягается. — Слушаю… Что? Нет, с Верой все будет хорошо, Ромка с ней… Что? За что? Как? — тряхнула головой, словно прогоняя наваждение, набирает его номер вновь. Тишина. — Что случилось? — Илья присел перед ней на корточки, взяв в руки ее ладонь. — На тебе лица нет. — Не поняла, сейчас, — опять она набирает его номер, ответа нет. Еще попытка, еще одна. Опускает телефон на стол. — Он был странный, просил прощение за все…       Прошло чуть больше получаса, она так и не прикоснулась к еде, червячок сомнений закрался в ее душу. Что-то не так в звонке. Тут телефон вновь оживает в звонке. Разбился, авария. Слезы градом, вот-вот начнется истерика. Допустить этого нельзя. Илья быстро прижимает ее к себе за плечи, потом слегка встряхивает, отдает указания собираться, проводит в спальню переодеваться. Вместе едут к Вере. По пути Женя звонит Роме, просит его оставаться до их приезда с Верой.       Этот разговор дался очень нелегко для Евгении. Хорошо, что Илья был рядом, успокоил Веру, когда у той вот-вот была готова начаться истерика. Он не теряет контроля над ситуацией, призывает Рому помочь ему. Готовят чай, в кружки женщин вливают успокоительное. Им нужно поспать. Рома берется уложить спать Веру в комнате, Илья и Женя остаются в гостиной. Располагаются на диване. Женя держит Илью крепко за руку, еще сильнее сожмет и будет синяк, но он терпит, понимает насколько ей тяжело. Капли делают свое дело и женщину сморил сон. Она опускает голову ему на плечо. Сон к нему не идет, тут и Рома возвращается. Тихо проходит и ставит чайник. Делает кофе себе и Илье. После истории с переломом его отношение к Соколову очень изменилось, не так просто его мама выбрала этого мужчину. Он действительно потрясающий травматолог, он стремится помогать людям, он был благодарен Илье, что тот нашел там много информации по травме Веры. — Илья Анатольевич, — тихо позвал мужчину Рома. — Как Вы думаете, Вера будет ходить? — Ром, пойми, мы нашли ей лучшего нейрохирурга, он посмотрел все материалы, теперь дело остается за квотой и консультацией, но шансы у нее очень большие, — шепотом произнес он, стараясь не тревожить чуткий сон Жени. Во сне черты ее лица немного расслабились. — Спасибо Вам, Вы простите меня, что тогда так себя вел, я считал, что маме будет лучше с отцом, не понимал, что она Вас любит, — признался парень. Он очень хотел, чтобы у его мамы с этим человеком все сложилось, тем более, что он отец его братика или сестрички. Не думал Рома, что в двадцать лет станет братом. — Тебе не за что извинятся, я сам тоже виноват очень во всей той ситуации, — Илья пожал руку Роме, — давай спать иди, хоть немного нужно поспать, завтра будет тяжелый день. — А Вы? — Я тоже немного подремлю, нам завтра всем очень нужны будут силы, завтра предстоит очень сложный день. Ты завтра нужен будешь Вере, — Илья говорил тихо, нежно поглаживая руку Жени, она во сне улыбалась.       Илья разместил Женину голову у себя на коленях, накрыв ее ноги своим пиджаком. Она спала, изредка сжимала во сне его руку. он откинул голову на спинку дивана и прикрыл глаза. Пусть все тело завтра будет болеть от неудобной позы, Женя нормально поспит. ей силы очень нужны. Его мысли не покидали ее слова, о чем же она хотела поговорить, она так волновалась, ожидая его реакции на эти слова. Что же такое случилось, что она так собирается с мыслями. Илья не мог даже предположить. Он не будет на нее давить, будет ждать когда она решится сама.