***
Времени прошло много. Очень много. От скуки, — эмоций я до сих пор не чувствовала, но это однообразие мне надоело, — я стала перебирать все воспоминания, что у меня остались. От начала и до конца. Несколько раз. Итог: я прожила неплохую жизнь. Были ошибки, и их было довольно много, но мне всё нравилось. Всё моё внимание было обращено на память, так что я не сразу заметила изменения в Пустоте. Это был не Голос. Я не знаю откуда эта уверенность, просто поняла, что это не Он. Я вглядывалась в Пустоту и ждала. А что ещё я могла сделать? Здесь я абсолютно беспомощна и открыта. Не хватает только указателя: «Сюда!». Неожиданно что-то схватило меня и потянуло куда-то. Что это было я так и не увидела. Но зато в дали, куда меня тянули, виднелся свет. «Свет в конце туннеля, — хмыкнула я про себя, — Интересно, что будет дальше?»***
Проснулась я из-за того, что захотелось жрать. Я протерла глаза, села и… Заорала. Простите, родители, что приходится будить вас глубокой ночью, но мой живот захотел жрать. Услышав шаги, я подняла глаза и увидела маму. — Тихо, милая, успокойся, — сказала она, беря меня на руки, — Что случилось, Оки? — Хочу ням! — сказала я, показывая жестами, как сильно я проголодалась. Женщина тяжело вздохнула, взяла с тумбочки бутылочку с детской смесью и дала мне. Я быстро её схватила и, весело причмокивая, стала кушать. Первое время, я вообще любые смеси откидывала от себя куда подальше, не люблю их, но голод не тётка — съешь и не такое. Когда я поела, мама убрала бутылочку, быстро меня уложила, усыпила и пошла спать дальше.***
Я была права. Меня отправили на перерождение. Очнулась где-то через час после рождения и сразу заорала. Сначала от боли, потом от голода. Не понимаю, почему попаданцы помнят сам момент рождения. Это больно, судя по остаточным ощущениям! Слава Голосу, что я не помню этого! Иначе у меня появилась бы алгофобия*. И не удивительно, ведь у детей в этот момент «сжимается» череп. Для взрослого сознания это — невероятная боль. Начало первого месяца жизни был ужасен. Любой цвет и свет были слишком яркими, любые звуки — слишком громкими. К концу месяца все нормализовалось. Следующий месяц я училась держать голову прямо. Было тяжело, но выполнимо. Третий месяц я закрепляла результат. Также, этот месяц у меня невыносимо чесались и болели дёсны. Родители были в панике, не понимая почему я постоянно плакала. Когда были у врача, охреневали все. У меня прорезались молочные зубы. В три месяца! Когда у обычных детей они растут в шесть! От шока отошла не скоро. До полугода я училась переворачиваться на живот, садиться, ползать и стоять. Я не пыталась превозмогать и научиться ходить, например, в семь месяцев. Ведь если сделать что-то неправильно, то организм может этого не выдержать. Тем более организм младенца. А я хочу жить. Просто жить в своё удовольствие. Забегая вперёд: в три года мой организм опять сделал мне подлянку, устроив смену молочных зубов. Не удивлюсь если родители с тех пор ненавидят цифру три, ведь нервных клеток я им убила очень много.***
В свой первый день рождения я ликовала. Наконец, научившись заново ходить, что-то лепетать и более менее понимать окружающих, я стала изучать окружающий мир. Мне почти сразу стало понятно, что эта жизнь будет сильно отличаться от прошлой. Трудно в это не верить, когда отец наполнил пустую ванну водой, которая сильным потоком полилась из его ладоней. Тогда я как можно ярче выразила свой восторг, ведь говорить толком не умела. Сейчас же, наблюдая за тем, как отец снова повторил этот трюк, я спросила: — Пап, а что это за магия такая? — а на лице восхищение, и я не вру! Для меня это действительно магия! — Это не магия, Оки, это моя причуда, — ответил он, растрепав мои волосы. — Причуда? А что это такое? — Причуда — это особая способность, которой может обладать каждый. — Вау! А какие бывают способности? — Абсолютно разные: от смены длины волос, до управление стихиями и телепортацией. — А у мамы какая причуда? — он ответил не сразу: — Понимаешь, милая, есть люди, у которых с рождения нет причуды, и твоя мама — одна из них. — А у меня будет причуда? Отец ничего не сказал, лишь грустно улыбнулся и погладил меня по голове. Чуть позже я узнала, что в мире у 80% людей пробуждается причуда. И то, что она передаётся генетически. Это значит, что у меня, с беспричудной матерью, примерно 40% шанс наличия способности. Я сразу поняла, что в мире где способность — частое, обыденное явление, людей без причуды считают за изгоев.