От Второй Мировой.

Как только Берлин, вышел за порог их дома, Русский тут же вызвал такси которое довезет его прямиком до финна. Хельсинки так долго ждал этой возможности, он приготовил всё что только любит Петербург от вкусностей на столе с цветами, до хорошей «музыки» в спальне. Уже где-то в 12 часов, наш Русский городок стоял у двери с бутылочкой хорошего ликёра, по секрету скажу спереть его из VIP холодильника немца, не было особой проблемой. Хельсинки как истинный джентельмен принялся ухаживать за гостем, помогая снять верхнюю одежду, смотря на то как только что приехавший город уже шатается от выпитого алкоголя было для иностранца из ряда вон выходящих. Финн, знал Петербург как скромный город, с высокими моральными устоями хотя может что-то случилось? Ведь Санкт-Петербург просто не мог довести себя до такого состояния без причины. — Всё в порядке? - обеспокоено спрашивает Хельсинки, придерживая за плечи шатающегося из стороны в сторону СПб. Северный удивлённо глянул на территориального соседа, а после мило улыбнувшись обнял финна. Рядом с ним, он чувствовал, что вновь находится со своей семьей, чем-то родным. Ведь рядом с немцем, он ощущал лишь, что выполняет свой долг перед отцом, да и какая там любовь вообще может быть? Когда представляешь каждый раз, как эти же самые руки, что оглаживают его бёдра когда-то со всей ненавистью душили его и втрахивали в матрас. Можно ли вообще о таком забыть? Петербург, прекрасно видит с каким трепетом относится к нему, Хельсинки и это более чем взаимно по большей мере. Можно бесконечное множество приводить плюсов и минусов Берлина с Хельсинки, вот только никакие больше глаза так не смотрели на него в которых плениться безграничная любовь которую финну приходилось скрывать. Это будет их первый раз, когда вместе они сольются в невероятном экстазе, где уже малыш Петербург не будет казаться более невинным создание мастерски заглатывая, обрабатывая финский агрегат. Конечно вы можете сказать, что это неправильно и противоречит точкам морали, но когда эти руки мягко обвивают талию а на ушко шепчет бесконечные милые комплименты, разве возможно думать о подобном? Северный давно хотел погрузиться в эту истому наслаждения, только вот немец был против нежного секса и предпочитал оставлять свои метки чуть ли не на всём теле русского. — Ты прекрасен. - и это было чистой правдой, тело чуть выгибается демонстрируя финну ярко выраженные рёбра, рот чуть приоткрыт распуская еле слышный, чудный стон. Хельсинки, двигается аккуратно боясь причинить дискомфорт русскому, он целует тонкие кисти рук, проводит мокрые дорожки по животу и конечно же подолгу целует его в губы. Питер, тихо постанывая царапает спину мужчины, оставляя свои метки. Постепенно нахождение от алкоголя пропадает, но не значит что северный теперь хочет прекратить, скорее наоборот, он жаждет ещё большего. Когда же нутро наполняется приятным теплом, Питер и не думает прекращать. Русский заботливо укладывает финна на спину и восседает сверху, кажется приготовившись выжить из соседа все соки. Город опирается руками на плечи и чуть выгнувшись в спине, начинает немного елозить будто дразня и так уже горячего финна. Насаживает, он себя на половой орган резко при этом громко «охнув» к счастью, что уж тут соседи ничего не услышат. Ритмично двигаясь, он прикусывает нижнюю губу в наслаждение от нахлынувших ощущений. Факт того, что он сейчас изменял ненавистной столице будоражил его мозг. Сильные руки придерживают его за бёдра не давая свалится, чему Русский бескрайне рад. Кажется это были лучшие часы его за весь этот месяц, он плюхается рядом с Хельсинки, который тут же его зацеловывает куда только может, а Питер беззаботно хохочет не думая о плохом. Можно быть уверенным в том, что это их не последний заход на сегодня к тому же Петербург вполне свободен до 20. И что последует за этим федеральный город прекрасно знал, Хельсинки как и подобает хорошему любовнику после бурного дня накормит его самой вкусной едой, а после лично вызовет такси до квартиры но всё равно подолгу не захочет его отпускать, обнимая и страстно целуя. Конечно же придётся поторопить таксиста, чтобы успеть к возвращению супруга. И уже когда распахнется входная дверь и в квартире появится Берлин, русский тот же час бросится к нему обнимая и говоря как же сильно он скучал. А столица ничего уже и не заподозрит ведь вещи его уже в стирке, да и сам Петербург давно успел принять душ. Жаль вот только, что у Берлина на неделю загруженных дня всего три. Берлин с удовольствием съест приготовленную еду, общаясь о каких-то мелочах с супругом. А перед сном немец уже будет наслаждаться этой прекрасной душой и телом городом в спальне, а Петербург и не против столь бурной теперь жизни.