Devil may cry: Vergil's failure

      Возвращаться в этот город было болезненно: слишком много воспоминаний он породил за шесть лет. Но, похоже, сама судьба привела сюда Данте ещё сопливым мальчишкой, потому сейчас он шел между знакомых темных улочек и вовсе не боялся получить нож под рёбра. Даже не из-за того, что ему просто не страшны такие мелочи: просто в этом городе любой дурак знает, что связываться с Дьяволом в красном плаще себе дороже. Эта репутация — его гордость, и сейчас парень не отказывал себе в удовольствии ей насладиться. Это прямое доказательство того, что он хотел показать всему миру и, что важнее, самому себе: даже без наследия отца он добрался до неких высот.       Правда, полностью отдаться приятным мыслям мешал этот старый лысый хрыч, который всё распирался про свою ненаглядную Темен-ни-гру (стоит сказать, что эти разговоры наскучили полудемону ещё на первой неделе после знакомства, а через месяц — откровенно надоели). Хотя это было даже неплохо, поскольку всякая приятная мысль в его сознании тесно соседствовала и переплеталась с неприятной. Его мыслительные цепочки в голове так и работали: сначала парень задумывался о старых-добрых деньках в «Погребке», например, о шумном агенте-итальянце, что готов был на коленях ползать перед Тони, чтобы тот взялся за очередной заказ (а потом Энцо, увидев его «в настоящем деле», сбежал, визжа от страха), о долгих посиделках с напарником, которые частенько перетекали в его дом (а затем Грю не вернулся с задания), о алкогольных соревнованиях с братом… К тому же неподалёку — всего пара кварталов отсюда — был сожженный дотла домик-мастерская знаменитой художницы сорок пятого калибра, лучшей оружейницы, дурной старушки Нелл Гольдштейн — про неё он особенно не хотел вспоминать. Поэтому, для него было неплохо не думать вовсе.       Наверное, всё же эта башня — неплохая тема для разговора, чтобы отвлечься от чего-то больного. Так что Данте спросил, почесывая ключицу сквозь ткань темно-серой кофты:       — И где твоя башня? Ты говорил, что она появится, как только я прибью последнего стража, и, знаешь ли, я не вижу здесь ни одной подходящей под описание. Я же правильно представляю: огромная, старая и слишком вычурная?       Вергилий бы оценил — думалось полудемону, но тот быстро одернул себя. Не думать о брате.       Чёрт, устанавливая себе такие запреты, он точно будет думать о брате — замкнутый круг.       — Терпение, юный господин, — каждую свою фразу Аркхэм произносил так, будто он претендовал на роль злодея в театральной постановки, поэтому полудемон ему вообще не доверял. Всё же он жил в социуме и имел представления о том, как ведут себя сомнительные типы. Просто что может сделать какой-то там «сомнительный тип» ему — «Дьяволу»? — Скоро она пробудится.       — Пробудится? Она что, живая? — фыркнул Данте, демонстрируя то, что он пропускал мимо ушей все возвышенные речи соучастника. Однако тот вовсе не был расстроен или раздражён таким поведением. Напротив, такая безалаберность только играла на руку его планам, ведь что может заподозрить такой несерьёзный мальчишка? Иногда Аркхэм исходил на злобу при мысли о том, что такому бездарному повесе просто повезло заполучить невиданное могущество с рождения, когда самому мужчине пришлось приложить немало сил и пойти на серьёзные жертвы, чтобы получить крохи подобной силы. Но ничего, недолго ему осталось пребывать в тени этого глупого нахала.        — Сейчас вы всё увидите собственными глазами, — с этими словами и началось всё дерьмо.       Когда последний кроваво-красный луч закатного солнца проскользил по белесым волосам сына Спарды, земля затряслась и пришла в движение: громадные куски почвы, а за ней асфальта, бетона и других человеческих сооружений посыпались в огромную — казалось бездонную — дыру. Скрежет, вой, ужасный грохот — будто само ночное небо намеревалось провалиться вслед за твердыней, на которой стояло испокон веков. Данте едва не упал: пошатнулся и отпрыгнул назад, подальше от воронки, а затем оглянулся по сторонам в поисках своего компаньона (не то, чтобы он сильно переживал за него, просто тот обладал слишком важной информацией об устройстве башни изнутри — сам Данте запомнил не слишком подробно). Только Аркхэма нигде не было видно поблизости.       Но как следует поразмышлять о неожиданном исчезновении мужчины не дала сама башня, что стала вылезать в центре огромного отверстия, уничтожившего десятки жилых домов и других строений: гадство, и как Данте заранее не подумал о том, что появление такой громадины понесёт за собой последствия? Темен-ни-гру поднималась быстро и очень шумно, вертясь вокруг своей оси как огромный механизм. Огромный почти двухтысячелетний механизм, созданный людьми, так что Данте только и смог выдавить из себя:       — Очуметь! — это было потрясение, которое не склонялось ни в восторг, ни в ужас. Он на самом деле всего лишь был удивлён, что всё произойдёт именно так, а не иначе. Не то, чтобы у парня были какие-то представления на этот счёт, просто… оу, а она и правда очень огромная, старая и вычурная.       Данте оглядел башню снизу вверх, думая, что ничего подобного он раньше не видел: архитектура одновременно напоминала множество различных стилей, заимствуя что-то от римской культуры, от готического стиля, возможно, даже ацтеков (на самом деле он просто вспоминал знакомые образы и названия, а потом пытался найти что-то подходящее, не задумываясь о том, что готический стиль, несомненно, зародился гораздо позже строительства Темен-ни-гру), но являлась совершенно уникальным сооружением. Возможно, её строили разные люди из разных уголков мира как Вавилонскую башню. Да, пожалуй, именно её и напоминала, но не время сейчас задумываться над этим — парень потряс головой, погладил рукоять меча за спиной и пошёл прямо к воротам.       Как удачно, что он пришёл к передней части Темен-ни-гру. Или это она развернулась к нему лицом? Или, может, Аркхэм специально привёл его с этой стороны? Неважно, главное — ворота были прямо перед его лицом. Нужно было идти вперёд.       Но стоило ему пройти половину пути до своей цели, как за спиной раздались визги, а затем выстрел, что было странно: обычно происходило наоборот. Бывший наёмник оглянулся, окидывая взглядом вывеску знакомого заведения, и увидел, как оттуда выбежали стриптезёрши, а за ними и их клиенты — и всё прямо на группу демонов. Бежали они тоже от демонов, так что теперь люди были загнаны в капкан с двух сторон. В этот стриптиз-бар раньше любил заглядывать Энцо, так что и сам Данте там мелькал, и некоторых девушек он знал в лицо. Пускай это и была весьма сомнительная связь, но парень просто не мог проигнорировать то, что на них напала группа тех ублюдков с косами. Он перехватил ладонью рукоять меча и бросился к ним навстречу.       — Привет, девочки, скучали? — преувеличенно доброжелательным тоном поприветствовал Данте, разрубая ближайшего демона пополам. Он хотел немного отвлечь их от чувства страха своим голосом, но реакция была далеко не однородна: некоторые «девочки» завизжали ещё громче от ужаса (одна даже упала в обморок), у других и правда заблестели глаза при виде спасителя, а третьи даже узнали в нём знаменитого наёмника:       — Тони Редгрейв! — парень довольно усмехнулся и выстрелил в одного каина, что уже занёс косу, чтобы ударить девушку в костюме кролика. Теперь абсолютно всё внимание было адресовано ему, и темные твари, почуяв добычу покрупнее группы каких-то несчастных людишек, направились к Данте. Тот отступил:       — А вы заплатили за представление? Хей, я тоже не собираюсь работать бесплатно. Так что убирайтесь отсюда, милые, — он помахал стриптезёршам — их клиенты уже сами улепётывали под шумок, впрочем, девушки были весьма сообразительны и быстро последовали за ними. — А вот вы мне очень понравились, — обратился Данте к наступающим демонам, подстрелив несколько из них для привлечения внимания, — так что персонально для вас первое шоу бесплатно! — он размахнулся и со всех сил кинул Мятежника вперёд.       Клинок вертелся в воздухе, но летел строго вперёд, сражая удачно вставших в одну линию демонов, а потом воткнулся к кирпичную кладку старого здания, пронзая последнюю жертву. Сам полудемон в этот момент остался без видимых средств защиты, поэтому оставшиеся демоны начали подступать ещё увереннее. Данте одним движением снял с себя плащ и подкинул его высоко вверх, а потом позволил вонзить в своё тело лезвиям кос.       Бесы удивленно переглянулись: их инстинкты вопили об опасности при взгляде на холодную усмешку сына Спарды, хотя видимых причин для этого не было. И тут он позвал меч назад, а Мятежник радостно откликнулся на зов хозяина, разрезая парочку демонов по пути назад — те тут же рассыпались песком, разрезая звуковое пространство своим единым уродливым криком. Несколько обманчиво ленивых взмахов клинком, пара точных выстрелов между глазниц, и улица полностью опустела. Только уносимый порывом ветра пепел напоминал кратком сражении.       Данте, насвистывая одну приставучую мелодию, небрежно вынул из груди осколок косы, воткнул клинок в разрыхленную землю и поднял руки вверх, чтобы попасть точно в рукава любимого плаща. Не хотелось бы испортить или потерять такую любимую вещь. После он забрал меч и уже хотел пойти обратно к воротам, как заметил валяющийся около входа в стриптиз-бар обрез, который подобрал и выстрелил, проверяя работоспособность оружия. Результат полностью устроил парня, поэтому тот забрал обрез и пошёл к башне, оглядываясь по сторонам. Чем ближе он подходил к башне, тем сильнее одеревенели его мышцы от осознания: демоны были повсюду. Те несколько десятков, что он сейчас достаточно эффектно искромсал, были лишь каплей в бескрайнем море порождений тьмы. Такие слабые противники даже в большом количестве не могли стать угрозой для него, но их количество поистине поражало. Откуда столько? Как все они смогли прорваться в мир людей?       Догадка снизошла на парня так быстро, что было даже смешно: башня. Именно из-за её появления низшие бесы повалили валом на беззащитную землю. Неужели мощь Темен-ни-гру настолько велика, что только её появление разорвало ткань пространства между мирами? Дерьмо, этот старик ничего подобного не говорил — Данте непременно бы запомнил что-то про орду чертей, лезущих из всех щелей!       Прямо над головой бывшего наёмника на лестнице зажужжало какое-то странное существо со множеством безобразных грязно-серых лапок, небольшим тельцем и огромным глазом на нём, и парень даже не сразу признал в этом нечто демона, пока эта штука не отправила в него сиреневый сгусток энергии в форме копья. Что ж, дальнейшая жизнь у этого недоразумения была недолгой — ровно до встречи с лезвием Мятежника.       После этого Данте поспешил войти внутрь башни, решив, что чем быстрее он разберётся со своими делами, тем быстрее погрузит башню обратно в забытьё. Или вовсе разрушит навсегда, лишая два мира устойчивой связи друг с другом. Зачем вообще люди решили построить эту ужасную вещь, соединяющую их реальность с кошмаром? Наверное, чтобы узнать ответ на этот вопрос, нужно было внимательнее слушать Аркхэма… хотя… едва ли этот фанатик сказал бы что-то дельное. Он слишком сильно мутил воду своими речами. А литература, поясняющая что-либо о Темен-ни-гру вся была на незнакомых для юноши языках.       За вратами оказался сравнительно небольшой пустынный зал, что-то вроде прихожей. Очень мрачной, темной и неприветливой прихожей, которая отпугнула бы любого приличного посетителя. Данте огляделся по сторонам и, не увидев дальнейшего прохода, нахмурился, рассматривая заледеневшую стену напротив. К стене тянулись старые цепи с огромными звеньями, похожие на те, к которым подвешивали откидные ворота в замках (не то, чтобы Данте был в настоящем замке и видел такие цепи, но именно такими он себе их и представлял). По всем логическим соображениям там должна быть дверь в следующий зал. Нужно только расколоть лёд — ничего сложного! Однако, подойдя на пару шагов ближе, он заметил, что мутное пятно в центре льда — это вовсе не грязь, а фигура. Статуя или?..       Лёд треснул в удивительно подходящий момент, будто готовился к этому все две тысячи лет, что башня была запечатана. Трещины в мгновение ока покрыли большую часть холодной глади, и огромные куски повалили на пол, грохоча и сотрясая стены. Демон, что бы заточен в этом льду, зарычал, а затем стряхнул оставшиеся глыбы льда со всех трех своих голов и тела, как большой пёс отряхивался после валяния в луже. Это и был большой пёс, только с тремя головами и очень мерзкий на вид. Цербер. Демон был посажен на те самые металлические цепи, что были присоединены к вполне обыкновенным, даром что гигантским, ошейникам на его шеях. И правда как сторожевой пёсик.       Привратник снова зарычал тремя своими демоническими пастями, притаптывая правой лапой пол, будто бы готовясь к выполнить команду «фас» — Данте очень повеселел от этой мысли и едва не проворонил падающие с потолка ледяные сталактиты, но всё же успел в последний момент отскочить в сторону.       — Спарда?! — взревел он, принюхавшись, а потом оглянулся всеми тремя головами в разные стороны, пока все три пары глаз не уставились на Данте, а затем на Мятежника у него за спиной. — Меч Спарды… — и снова на Данте. — Уходи, смертный! Такому как ты не место на этой твердыне! Ничтожеству вроде тебя дальнейшей дороги нет!       Страж, казалось, пребывал в ярости: все его три головы скалились, а те, что не говорили, издавали угрожающее нарастающее рычание, так что любой болван бы понял, что с этим «псом» лучше не связываться, а поскорее драпать отсюда. И на обычном человеке это бы сработало, но Данте не был обычным человеком, поэтому имел смелость (или наглость) смеяться демону в лицо:       — Ва-ау, а я раньше не видел говорящих пёсиков. Знаешь, в дог-шоу ты, определённо, занял бы первое место, — парень направил сложенную пистолетом руку на бесовского пса и «выстрелил», не скрывая насмешки в своей наглой и самоуверенной ухмылке.       Такое поведение было крайне оскорбительным по отношению к легендарному Церберу, хранителю врат Преисподней. И как у человека хватило наглости на это?! Демон просто не понимал и от этого взбесился окончательно. Он встал на задние лапы, натягивая цепи до предела, и всё для того, чтобы продемонстрировать парню свои габариты, но тому было будто безразличны огромные размеры привратника. Тогда демон опустился обратно и прижался к полу ёршась:       — Ты, простой смертный, делаешь посмешище из меня?! — рявкнула центральная голова, и из её пасти повалило ледяное дыхание. Данте без проблем увернулся от него, отпрыгнув в сторону, а вот двери за ним покрылись крепким на вид слоем льда.       — Ти-ише, Фи-идо! — издевательски протянул гласные полудемон. — Может, тебя нужно просто выгулять? — он похлопал в ладоши, подзывая к себе и пятясь при этом назад. — Ну же, щеночек, пошли!       — Ты пожалеешь об этом, червяк! — Цербер замахнулся лапой, пытаясь ударить человека, но он оказался слишком проворным и увернулся вновь.       — Шоу начинается! — подпрыгнул парень, махая кулаками перед собой — доводить противников до нервной трясучки своими выходками Данте ой как нравилось. — Давай! — подозвал ладонью снова, доводя беса до бешенства.       Демон замахнулся другой лапой, но на сей раз Данте не стал уворачиваться от удара противника, а замахнулся в ответ и блокировал выпад Мятежником. Блокировал, хотя парень вложил в этот удар столько сил, что планировал отсечь конечность Цербера от его тела, но лишь поцарапал лёд, которым было покрыто все тело пса. Это взбесило мечника, и тот нанёс серию ударов в разные точки: по всем трем головам, лапам и даже шее боковой башке, но всё было бестолку. Демон даже не поморщился.       Похоже, что недоумение отразилось на его лице, потому что привратник стал злорадно скалится, а затем снова наслал дождь из сталактитов прямо на голову незадачливому покорителю башни. Только тот всё равно сумел избежать столкновения острого льда со своей макушкой в самый последний момент одним молниеносным отскоком, чем породил в душе демона семя сомнений — обычный человек, даже с оружием легендарного Тёмного рыцаря, такое сотворить не смог бы.       А Данте понял, что стихия этого демона — лёд, и Цербер может им управлять, поэтому покрыл им своё тело как бронёй. И нужно было попробовать разбить эту броню, поэтому парень, уворачиваясь от всех выпадов, подобрался почти вплотную к врагу и выстрелил в него из недавно найденного дробовика дважды: первый залп разрушил потрескавшийся от предыдущих атак слой льда, а от второго демон дернулся. От боли. На лицо юноши легла торжествующая улыбка, переходящая в садистский оскал.       — Бинго! — выкрикнул он и тут же подпрыгнул и чтобы увернуться от нового ледяного дыхания демона, и чтобы достать его крайнюю голову.       От выстрела из дробовика в упор лёд очень быстро сломался, после чего Данте нанёс несколько косых размашистых ударов, и пёс заскулил и попытался лапой смахнуть с лица обидчика. Но Данте использовал эту же лапу как трамплин и перепрыгнул к другой голове, повторяя манипуляцию в точности. Тогда Цербер снова обрушил на противника сталактиты, и полудемон был вынужден отступить.       — Человек! — демон произнёс это слово так, будто оно было самым мерзким оскорблением из всех существующий. — Ты за это поплатишься! — зарычал, дернулся изо всех сил вперёд, отчего металлические цепи заскрипели, а потом и вовсе сорвались, и кинулся на Данте, кипя от ярости.       Парень, не ожидая такой прыти, растерялся, отпрыгнул в неверном направлении и подставился под удар, получая эксклюзивную возможность ощутить раздирающее его тело собачьи зубы. Ощущение, стоит отметить, было не из приятных, и Данте даже выронил меч из рук, а демон тут же отшвырнул его лапой в сторону, чтобы человек точно не смог противопоставить ему что либо.       Полудемон утопал в хрусте собственных костей и злился. Нет, не просто злился, как злятся обычные люди, когда что-то идет не по их плану: в нём бушевало самое что ни на есть адское пламя безумной ярости, сжигающее любое другое чувство, сжигающее мысли, сжигающее даже тело. Эта самая ярость пробудила в нём запретную силу, о существовании которой Данте желал позабыть вновь каждую секунду своего существования, но только усугублял положение.       Чешуя, крепче самой лучшей стали, покрыла тело полудемона и обломила ничтожные перед ней зубы противника — Цербер заскулил и попятился к двери, у которой сидел ранее. Запах Спарды, до того тонкий и игривый, теперь забивал ноздри своей едкой желчью гнева, побуждая ни с чем несравнимое первобытное чувство трепета низшего демона перед высшим. Привратник смотрел всеми шестью глазами на свирепого Дьявола перед собой и понимал, что сейчас его просто разорвут на куски. Теперь он в полной мере осознал свою ошибку, только было уже слишком поздно молить о пощаде, но и отдавать собственную жизнь так просто не собирался, поэтому взрыкнул и покрыл свою кожу новым слоем льда.       Но потомок Спарды не спешил действовать — даже собственный меч не подобрал, а просто продолжал смотреть со всей ненавистью на оппонента, уничтожая весь его и без того хлипкий боевой дух и доводя до истерии бездействием. Поэтому Цербер бездумно направил на него своё ледяное дыхание, но Дьявол даже не уворачивался, напротив, вытянул руку в сторону, чтобы её задела косая атака, и тут же рука оказалась скована в куске льда по локоть. Все головы пса прижали уши, а Данте без труда выдернул свою конечность из глыбы так, чтобы её покрывал относительно большой слой холодной «брони».       Через секунду он исчез, и Цербер стал испуганно оглядываться по сторонам, забиваясь в угол сильнее, а затем сын Спарды появился с правого бока и нанёс свой удар. Крайняя голова лопнула, как взрывается большой воздушный шар от иголки, лёд с руки разлетелся во все стороны тоже. Да, Данте даже не использовал оружие, потому что был слишком зол для этого. И вскоре он стал вымещать свою ярость на соседней — центральной — голове, колошмятя её руками-ногами со всей силы, так что та также продержалась недолго.       Последняя голова впала в оцепенение и подобие транса, завывая на одной плаксивой надоедливой ноте и даже не понимая этого.       — Т-ты сын Спарды, не так ли? — только и спросила она перед смертью.       — Нет.       Данте, не дожидаясь того, как пасть демона откроется вновь для бессмысленной болтовни, вырвал его душу из тела — это была малая компенсация за вывод из душевного равновесия. Чужая энергия освежила его тело и голову прохладным ветерком, и парень смог поспешно вернуться в человеческий облик, помогая себе свободной лапой срывать чешую с тела, чтобы увидеть во что превратилась душа Цербера в его руках.       Это было уникальное в своём виде оружие из трех звеньев, нанизанных цепями на кольцо — юноша усмехнулся очевидной аналогии. Он подбросил и поймал новое оружие, а затем стал вращать во все стороны, примеряя его возможности на себя. Неплохо — Данте даже почти забыл неприятный инцидент, который предшествовал получению новой интересной «игрушки».       Одернув себя, парень позвал выроненный Мятежник обратно и пошел дальше — ему нужно было спешить разобраться с грёбанным порталом до того, как грёбанные демоны сожрут половину человечества.