***
Миста ожидал чего угодно, но не того, что Джорно потребует от него пойти в фитнес-центр, в котором сам же занимался. Просьба была, на его взгляд, странной, но Миста решил не спорить и послушно ее выполнил. В дверях его встретила красотка, волосы которой были окрашены в модный оттенок розовой сахарной ваты, поспешившая сообщить, что она преподает кросс-фит и замещает сегодня заболевшего администратора, поэтому все вопросы он может задавать ей. Миста поинтересовался обо всех предоставляемых услугах и записался в бассейн, вспомнив, как соскучился по морю, которого не видел уже полтора года. Тренером в бассейне оказался нормальный мужик по имени Леоне,который тоже был из Неаполя, и они сразу же нашли общий язык. Плавал Миста отлично, особой помощи ему не требовалось, но Леоне все равно поправил ему технику, за что Миста был ему безмерно благодарен. Он отходил к Леоне месяц, занимаясь три-четыре раза в неделю, пока его единственный ученик Джорно уезжал к своему второму отцу на каникулы. Но Джорно вернулся, и уже на первом же их занятии вцепился Мисте в плечи и принялся выпытывать, сходил ли тот в центр на занятия. Миста честно ответил, что сходил на плавание, что у Леоне ему понравилось и ходить он продолжит. Джорно стукнулся лбом в стену и застонал. Оказалось, он хотел, чтобы Миста пошел не плавать, а в класс йоги, потому что Джорно было нужно, чтобы он приглядел за тренером. – Я не очень понимаю, зачем тебе это, – сказал Миста, сидя в комнате Джорно, пока тот расхаживал перед его глазами от стены до стены, нарезая круги по комнате и то и дело натыкаясь на кровать. – Потому что мой чокнутый отец-сталкер явился в центр, чтобы проследить за мной, наткнулся на этого тренера, записался на йогу и теперь они лучшие друзья. Неразлучны как школьные подружки, аж бесит. – И зачем тебе следить за другом твоего отца? – Ты их разницу в возрасте видел? Какая дружба вообще? Отец даже с Джотаро разговаривает через губу, а ведь мы родня. Нет, я в эту дружбу не верю. Тут что-то еще. Мне кажется, что он мошенник и просто позарился на наши деньги. Будет странно, если я начну слишком часто появляться на его занятиях, а вот тебя Какеин не знает и ничего не заподозрит, так что ты сможешь приглядывать за ним и отцом издалека. – И это твой отец после этого чокнутый сталкер? – Миста вздохнул. – Стой, погоди, не отвечай. Лучше скажи, как мне объяснить твоему отцу, почему я внезапно попал с ним в одну группу. – Ой, ему будет все равно. Просто скажешь, что услышал от меня про этот центр и решил попробовать позаниматься, выбрал йогу, почему бы и нет? Ты же просто мой репетитор, никто не поймет. Миста подумал, что затея в высшей степени глупая, мистер Брандо наверняка обо всем узнает, да и ходить на йогу ему не хотелось, но Джорно смотрел ему прямо в глаза, положив свою ладонь поверх его ладони, и он сдался. – Ладно, но если твой отец узнает, то объясняйся с ним сам. – Отлично, – Джорно кивнул, и по его лицу стало ясно, что он даже на секунду не сомневался, что Миста согласится. – Но есть еще кое-что. В бассейн я все равно ходить не брошу, я люблю плавать. Буду ходить на йогу два раза в неделю, а остальные два к Леоне. Идет? Джорно скривился, но кивнул. – Ладно. Пока ты был у своего отца на каникулах, ты повторял фотосинтез? Спорю, что не сможешь написать тест без ошибок прямо сейчас. Джорно фыркнул, сложил руки на груди, но глаза его загорелись, и Миста поспешил всунуть ему в руки листок с заранее распечатанным тестом, чтобы отвлечь.***
Йога оказалась одним из самых сильных переживаний в жизни Мисты, если не считать тот день, когда Джорно не удержался в автобусе и случайно сел ему на колени. Он записался в группу для продвинутых, так как там было меньше шансов пересечься с мистером Брандо, а также из-за того, что был уверен в своей физической форме, считая йогу ерундой для девчонок, мечтающих подтянуть ягодицы к лету. Как же он ошибался. Через полчаса занятия, когда его майка насквозь пропиталась потом, Какеин ловко встал на голову, вытянув стройные ноги вверх, и велел всем повторить. Миста пробормотал что-то о том, что ему нужно в туалет, и выскочил из зала в коридор, в котором почти сразу же натолкнулся на Джорно. Джорно был потный, взъерошенный и походил на мокрого воробушка, что тут же отозвалось в груди Мисты тяжестью от нарастающей к этому человеку нежности. Глядя на очерченные бицепсы Джорно, Миста подумал, какой же у него должен быть пресс, но нашел в себе силы сосредоточиться на том, что Джорно ему говорил: он пытался добиться от Мисты внятного рассказа о своих впечатлениях от занятий. Он не смог ничего выдумать и честно признался, что Какеин кажется ему нормальным парнем. Джорно осуждающе зацокал и велел ему перевестись в группу для начинающих, чтобы наблюдать не за Какеином Нориаки, а за Какеином Нориаки и его взаимодействием с мистером Брандо. Миста тяжело вздохнул, но согласился, потому что еще одного занятия в группе для продвинутых не перенес бы. Он вернулся в зал, дождался конца занятия, подошел к Какеину и признался ему, что не выдерживает подобный темп. Какеин сам предложил ему перейти на уровень ниже, а Миста радостно согласился. Следующее занятие состоялось только через неделю. Миста вошел в зал и понял, что ему не хватает воздуха, потому что все пространство занимал отец его ученика, мистер Брандо, в таких узких лосинах, что казалось, будто они сейчас лопнут и резинка пояса отлетит прямо в Мисте в лицо. Мысль о выбитых глазах отозвалась неприятным холодком, пробежавшим вдоль позвоночника, так что Миста прикрыл их ладонью и постарался незаметно проскользнуть на коврик в угол зала, но мистер Брандо его узнал и окликнул. После неловкого диалога, в котором мистер Брандо убедился, что Миста просто заинтересовался йогой после восторженного рассказа Джорно, он наконец смог занять свое место. Тут в зал вошел Какеин. Мистер Брандо тут же расправил плечи и выпятил вперед свою внушительную грудь. Миста видел такое только однажды, когда отдыхал на Филиппинах, и его друг, Маурицо, давно живущий там, повез его в крошечную деревню смотреть петушиные бои − именно тех боевых петухов и напоминал мистер Брандо. Если бы у него был хвост, он бы его распушил, но хвоста у него не было, и он мог только лишь поигрывать рельефными мышцами на руках, что, нельзя не признать, было впечатляющим зрелищем. Все занятие Миста не сводил взгляда с мистера Брандо. Он следил за тем, как тот послушно встает в асаны, ловит взглядом каждое движение тренера, реагирует на его слова. В какой-то момент Какеин повернулся к ним спиной и низко наклонился, становясь ладонями на пол, демонстрируя правильный вариант асаны, и у мистера Брандо остекленели глаза. Еще немного, подумал Миста, и у него слюна бы закапала прямо на коврик. Он вышел после занятия, отмечая краем глаза, что мистер Брандо задержался в зале, и встретил в коридоре Леоне. – Ты какой-то бледный, – хмыкнул Леоне и, заглянув Мисте через плечо в открытую дверь зала, понятливо кивнул. – Что, батя нашей белокурой нимфы опять устраивал брачные игры? Я как-то видел, это круче, чем телеканал Дискавери и передачи про совокупление змей. Миста не знал о чем спросить первым: о том, зачем Леоне смотрит на совокупление змей, или хочет ли Леоне, чтобы белокурая нимфа сломала ему нос, если узнает о своем прозвище, или про мистера Брандо, и выбрал последнее. – Ты думаешь, что они… – Ебутся? Я надеюсь. Я на это двадцать баксов поставил, – Леоне ухмыльнулся и отпил из спортивной пластиковой бутылки, наполненной жидкостью яркого янтарного оттенка. Миста подумал, что это, должно быть, какой-то травяной чай. – Вы еще и ставки делаете? – Пару месяцев уже как. Видел девчонку с розовыми волосами? Это Триш. Обратись к ней, если хочешь поучаствовать. – Да я лучше пойду, – сказал Миста, и попятился назад, потому что услышал, как мистер Брандо прощается с Какеином уже у самой двери, и быстро смылся, пока его не заметили. Джорно ждал его у входа, прислонившись спиной к стене и сунув руки в карманы джинсов с модной вышивкой на боку в виде змеи. – Ну что? Узнал что-нибудь? – Слушай, – Миста вытряхнул из рюкзака пачку сигарет, которую таскал на всякий случай, и, послав к черту зож, закурил одну, – тебе не кажется, что между Какеином и твоим отцом что-то происходит? – Что ты имеешь в виду? – Джорно прищурился. – То самое и имею, – буркнул Миста, – конфеты, букеты, рука в руке под лунным светом, пока один провожает второго домой. Джорно несильно стукнул его костяшками двух пальцев по лбу. – С ума сошел? Как тебе вообще это в голову пришло? Он полностью не во вкусе моего отца. И вообще, отец ни с кем не встречается, он работает и меня воспитывает, – Джорно произнес это так уверенно, что Миста не сомневался, что это была прямое цитирование слов мистера Брандо. – Ладно, как знаешь. Но я все еще должен сюда ходить? – Ну конечно, ты же ничего не узнал еще! Миста в очередной раз за день тяжело вздохнул.***
За месяц занятий ничего не изменилось. Мистер Брандо пялился на Какеина, Какеин спокойно проводил занятия и вежливо общался с мистером Брандо. Джорно с упрямством, достойным лучшего применения, отказывался верить, что его отец положил на кого-то глаз. Это было после утренних занятий в субботу. Миста уже вылез и бассейна, успел смыть хлорку с кожи и даже высушил волосы, когда в раздевалку зашел Леоне. Он ойкнул, приобрел виноватый вид, и Миста понял, что сейчас его будут просить об одолжении. Так и вышло. Оказалось, что у Леоне прямо сейчас срочное занятие с важным клиентом один на один, а он забыл, что Бруно попросил его принести пару ковриков из зала йоги в зал пилатеса, потому что там их не хватало. Миста пожал плечами, узнал, что коврики хранятся в маленькой каморке в углу зала, и, как человек, знакомый с Какеином, отправился прямо в зал. По пути он встретил Джорно, который решил не упускать возможности сунуть свой любопытный нос в светлых крошечных веснушках от весеннего солнца (Да, Миста пялился, и что? Кто бы мог его за это осудить?) прямо в святую святых Какеина. Они зашли в зал, пустой и гулкий, потому что все занятия уже кончились. Джорно чувствовал себя спокойно: его отец к этому времени всегда уезжал на работу. Какеина тоже не было − наверное, он ушел в кабинет, где собирались все тренеры в перерывах между занятиями. Дверь в коморку с инвентарем была закрыта,но ключ торчал в замочной скважине. Спокойно переговариваясь между собой, они подошли к ней, и Миста надавил на ручку. Он поблагодарил деву Марию и всех святых за то, что, вопреки своему обыкновению, не дернул дверь резко, а аккуратно открыл лишь на треть и тут же замер, сжав пальцы на холодной ручке. Перед глазами возникла голая мужская задница, мускулистая спина, мощные плечи и знакомая стрижка на светлых волосах. Над задницей были скрещены чужие ноги, на которых болтались спущенные зеленые шаровары. Миста несколько раз моргнул. Джорно зашипел, недовольный тем, что тот замер на пороге, и просунул голову ему подмышку, заглядывая внутрь. Он не смотрел вниз, но почувствовал, как Джорно рядом окаменел. К Мисте первому вернулось самообладание, и он оторвал взгляд от того, как ритмично двигается тело мистер Брандо, шагнул назад, дернув Джорно за собой, и аккуратно прикрыл дверь. Они вылетели из зала, словно пули, выпущенные из револьвера, и остановились лишь за поворотом коридора, тяжело дыша. Лицо Джорно покрылось красными и зелеными пятнами вперемешку. Он силился выдавить из себя хоть что-то, но каждый раз лишь открывал рот и возмущенно захлопывал его обратно. Миста подумал, что, должно быть, выглядит точно так же. Наконец, Джорно выдернул свою руку из его руки, распрямился и гневно сверкнул глазами. – Нет, ну ты видел это? Я же говорил тебе! Говорил, что этот Какеин не так прост! Он явно нацелился на деньги отца! Боже, не думал, что папа такой дурак, что поведется на такое! С тренером йоги! Ну и тупость! Джорно мог бы еще долго разоряться ругательствами, а Миста слушать и смотреть на его алые щеки и взъерошенные волосы, но внезапно не выдержал и выпалил то, что вертелось у него на уме уже довольно давно. – Слушай, – сказал он, перебивая Джорно, – а ты не хочешь сходить в парк аттракционов? – Что? – Джорно удивленно заморгал. – Парк аттракционов. Ну, знаешь, сладкая вата, колесо обозрения, американские горки и стрельба по мишеням ради дерьмовой плюшевой игрушки. – Почему ты спрашиваешь? – Джорно выглядел как человек, которого настигло сильнейшее замешательство. – Потому что я только что, кажется, выиграл сотню баксов.