***
В этот раз водная гладь, отражающая в себе сталь декабрьского неба, казалась холодной и неприступной. Весь берег был усыпан опавшими листьями. Природа медленно готовилась к долгому сну. Совсем скоро первые ночные заморозки покроют отмель тонкой корочкой льда и припорошат землю снегом, превращая пейзаж в рождественскую сказку. А до тех пор лес будет выглядеть немного мрачно и неприветливо. — Неподходящая погода для пикника, — попытался пошутить Кроули, пнув маленький камешек носком ботинка. — Да, нам повезло застать последние теплые дни в прошлый раз, — меланхолично отозвался Азирафаэль. В течение всей недолгой поездки до озера между ними висело невысказанное напряжение. Кроули, так и не научившийся ориентироваться в окрестностях Тадфилда, пару раз свернул не туда, чудом умудрившись не попасть на охраняемую территорию авиабазы. Азирафаэль же в течение всей дороги смотрел в окно, делая вид, что не слышит тихих ругательств демона. — Ты сказал, что… хочешь все сделать правильно? — неуверенно переспросил Азирафаэль, кутаясь от ветра в плащ. — Да, — выдохнул Кроули, призывая на помощь всю свою решимость. Его задумка была невероятно простой и сложной одновременно. Она не требовала заметного магического вмешательства, скорее — большой эмоциональной отдачи. Демон глубоко вздохнул, пытаясь сосредоточиться. Именно у лесного озера он в последний раз почувствовал отголоски истиной ангельской сущности. Если он сейчас не облажается и сделает все как положено, то возможно у них с Азирафаэлем появится хотя бы шанс на подобие нормальной совместной жизни. — Я собираюсь предложить тебе кое-что, — сказал Кроули, сверля взглядом водную гладь. — Но я хочу, чтобы ты осознавал, что я ни к чему не принуждаю тебя. На этот раз ты сам сделаешь выбор. Кроули не стал оборачиваться. Он знал, что Азирафаэль расслышал каждое слово в звенящей тишине вечернего леса. Вместо этого демон разбежался, грациозно скользя по прибрежному песку, и с легкостью взмыл в воздух, расправляя черные крылья. Прошло уже достаточно много времени с того момента, как он использовал их по назначению в последний раз, поэтому движения сперва вышли немного деревянными, но буквально через несколько виражей Кроули вошел во вкус. Он несколько раз облетел все озеро, прежде чем решился бросить взгляд на тот берег, где оставил Азирафаэля. Ангел завороженно следил за этим танцем, который был древнее, чем сама жизнь на Земле — Кроули приглашал его на совместный полет. Начиная, как и полагается, издалека, демон парил, красуясь шириной и размахом своих крыльев. Предполагалось, что это должно было завлечь потенциального партнера, показать ему, что приглашающий способен дать крепкое и здоровое потомство. И пусть крылья демона давно утратили свою первозданную белизну, он не разучился выполнять в воздухе сложные фигуры, до сих пор инстинктивно помня правильную последовательность движений. Кроули был чертовски хорош в полетах, многие ангелы в свое время заглядывались на него. Однако он избегал всех, так как был твердо уверен, что не собирается связывать свою вечность ни с одним из этих чванливых, занудных ублюдков. И вот сейчас он сам инициировал танец, исполняя его для единственного существа во вселенной, перед которым не боялся открыться по-настоящему — Азирафаэля. Видя, что ангел не спешит удаляться прочь, а лишь с восхищением разглядывает то, как декабрьский ветер поет в черных перьях, Кроули рискнул приблизиться. Он как раз подлетал к береговой линии, когда Азирафаэль со всех ног, поскальзываясь на мокром песке, кинулся к нему навстречу. Это произошло почти инстинктивно. Демон испугался, что ангел потеряет равновесие и свалится в холодную воду, поэтому резко спикировал вниз и подхватил его. Азирафаэль удивленно вскрикнул, ощущая, как ноги отрываются от земли, а затем затаил дыхание, любуясь открывающимся с высоты птичьего полета видом на лесное озеро. Несмотря на то что ангел не спешил раскрывать крылья, Кроули продолжил свой танец, мягко удерживая Азирафаэля в своих объятиях. Он почти не ощущал лишнего веса, таким естественным ему это казалось. Кроули взмыл еще выше и закружил ангела в воздухе, срывая с его губ очередной восхищенный вздох. Азирафаэль буквально засветился от счастья, согревая демона теплом этого света, заполняя им образовавшуюся после падения пустоту. Кроули ощущал, как его омывают волны любви, исходившей от ангела. И этой любви было слишком много для одного глупого, совершившего так много непростительных ошибок демона. Кроули почувствовал, как неловко вывернулось ослабевшее крыло. На секунду он запаниковал. Ему показалось, что он вновь падает, на этот раз утягивая за собой Азирафаэля. Но это длилось всего лишь короткое мгновение, прежде чем они оба потонули в ворохе сияющих белых перьев. Кроули зажмурился, ослепленный этим блеском, но ангел не позволил ему потерять ориентацию в пространстве и упасть. Он ловко перехватил демона, удобнее обнимая его, и заложил умопомрачительный вираж прямо над гладью озера. Отдавшись моменту, Кроули успел провести пальцами по воде, пуская легкую рябь волн, но уже в следующую секунду Азирафаэль утянул его обратно ввысь. Они оказались на границе тяжелых серых облаков. Почувствовав, что демон пришел в себя от пережитого потрясения, Азирафаэль чуть отстранился, позволяя ему вновь расправить черные крылья, а сам лукаво сверкнул глазами. Кроули воспринял это как приглашение к игре и ловко нырнул сквозь дымку соседнего облака. С веселым смехом Азирафаэль кинулся вслед за ним, догоняя. Демон был ловким и по-змеиному гибким, но ангел был быстрее. Его крылья были большими и обладали прекрасно развитыми маховыми перьями. Кроули смущенно отводил глаза, стараясь не пялиться слишком откровенно, но в какой-то момент не смог сдержаться и нарочно поддался в этой импровизированной гонке. Азирафаэль с веселым кличем нагнал его, врезаясь в демона всем телом. Кроули использовал этот момент для того, чтобы запустить свои пальцы в белые перья. Ангел сладко выдохнул, не отстраняясь, а наоборот расправляя их, так чтобы у демона появилось больше доступа. — Боже, я мечтал об этом с первого дня нашей встречи, — прошептал он, оборачивая удивленного демона крылом и целуя его в приоткрытые губы. Внезапный рев самолета в вышине заставил их испуганно отпрянуть друг от друга, но стоило им понять, что это всего лишь одно из чудес человеческой техники, а не шум посланного Ею карательного войска, как они оба рассмеялись. — Да, в те времена с полетами было значительно проще, — подтвердил Кроули, но ангел бессовестно прервал его рассуждения поцелуем и увлек его в головокружительный штопор. Они были так поглощены друг другом, что едва не забыли вовремя сменить траекторию. Лишь ставший невероятно резким свист ветра в ушах напомнил им о том, что внизу были не бесконечные ярусы облаков, а ледяное озеро. В самый последний момент Азирафаэль ловко расправил крылья и спикировал в сторону. Кроули последовал за ним, принимая на себя роль догоняющего в этой странной игре в небесные салочки. — Падение с тобой не кажется таким уж неприятным, — шутливо бросил он, облетая ангела с подветренной стороны. — Потому что это полет, — подмигнул Азирафаэль. — Нужно было соглашаться с самого начала, я давно предлагал. — Что ты имеешь в виду? — удивился демон. — Еще там, на Эдемской стене, когда начался дождь… — смутился ангел, слегка притормаживая. — Я расправил над тобой крыло. Ты разве не помнишь? — Конечно помню! Постой, это было… приглашение? — не помня себя от удивления выпалил Кроули. Азирафаэль страшно смутился и отвел глаза. — Я думал, что ты нарочно сделал вид, что не понял. Кроули, я никогда не поднимал эту тему вновь, потому что был уверен… Азирафаэль не смог договорить, так как демон кинулся на него, стискивая в своих объятиях. — Кроули, ах, отпусти, мы упадем, — пролепетал он. — Я идиот, я просрал шесть тысяч лет… И два месяца, — едва соображая, что творит, произнес Кроули, а затем вновь зарываясь пальцами в эти невероятные белые перья. — Нам многое нужно наверстать, — совершенно неуместно хихикнул Азирафаэль. Его глаза потемнели от желания, не давая усомниться в том, что именно он имел в виду. Кроули на секунду задумался о том, какой же все-таки странный союз породили они: отравленный похотью ангел и вкусивший любви демон. В каждом из них был изъян, делавший их изгоями среди себе подобных. Только находясь рядом друг с другом они создавали гармоничное целое, имеющее некий смысл. — Не хочешь полетать еще немного? — спросил Кроули, выгибая крылья так, чтобы поймать ими потоки восходящего воздуха, позволяющие парить без лишних усилий. Азирафаэль загадочно кивнул и тут же взмыл вверх. О, Кроули прекрасно знал эту часть танца. Она называлась «соблазнение». Это был завершающий и самый чувственный этап ритуала, когда партнеры в полете касались друг друга крыльями. Демон не собирался пропустить ни секунды этого таинства, поэтому не замедлил присоединиться к ангелу, так бесстыдно сверкавшему белоснежными перьями в облаках.***
Кроули и Азирафаэль вернулись в коттедж лишь под утро. Оба с непривычки были дико вымотаны многочасовым полетом, но даже болевшие мышцы не могли заглушить их невероятную эйфорию от истинного единения. — Мы сделали это, — шептал Азирафаэль, буквально каждые несколько минут тянувшийся за поцелуем, словно ему постоянно было необходимо подтверждение того, что Кроули теперь всецело принадлежал ему. — Да, мы сделали это, — вторил ему демон, сквозь ткань пальто нежно оглаживая чужие лопатки ровно в том месте, откуда должны были расти временно спрятанные от любопытных глаз крылья. Дверь послушно растворилась, пуская их внутрь, камин зажегся сам собой, а на столике в гостиной появилась бутылка хорошего вина и два бокала. — Мне кажется, что я пьян без всякого алкоголя, — прошептал Кроули в чужие губы. — Возможно, это мне не помешает сейчас немного храбрости, — признался Азирафаэль, словно бы ненароком подталкивая несопротивляющегося демона к дивану. — Что ты задумал? — удивился Кроули, приземляясь на мягкие подушки. — Что ж, — лукаво улыбнулся ангел, — я подумал, раз ты воспользовался моим положением, пока я был человеком, будет только справедливо, если я сравняю счет. Брови Кроули удивленно поползли наверх. Он определенно не понимал к чему клонит этот невероятный, сумасбродный… его ангел. Азирафаэль же тем временем сконцентрировался, проверяя циркуляцию вернувшейся магии. Немногим ранее он сказал, что потеря способностей ощущалась, как легкое онемение. Словно ты отсидел руку или ногу, и тебе нужно разработать эту конечность, чтобы приток крови вернул чувствительность нервным окончаниям. Вот и сейчас ангел пытался «разработать» свои способности, для начала нежно огладив все существо Кроули своей любовью. Демон рвано выдохнул, откидываясь на спинку дивана. Все предыдущие разы, включая сегодняшний случай на озере, Азирафаэль испускал волны обожания нецеленаправленно. Это было скорее следствием переполнявших его эмоций, а не продуманной диверсией. Сейчас же ангел использовал свою силу в качестве ласки, и Кроули действительно млел и лишался воли от таких соприкосновений. Любовь Азирафаэля растекалась по венам демона, заполняя собой каждую клеточку его тела. От нее бросало в дрожь, а в груди при этом что-то сладко сводило, мешая сделать очередной вздох. На секунду Кроули испугался, что это чувство захватит его целиком, растворит, сотрет его подлинную личность. Тогда он прошептал непослушными губами: — П-полегче, ангел, ты меня развоплотишь. Но любовь продолжала заполнять всю его сущность, а довольный Азирафаэль светился от счастья в прямом смысле этого слова. Мягкое сияние его божественной природы озаряло гостиную. — Если меня не убила капелька похоти, то вряд ли тебе навредит чуточка безусловной любви, — проворковал ангел, поправляя разметавшиеся рыжие волосы. — Ты заслуживаешь ее, так что прими мой подарок. Кроули был не в силах произнести ни слова, однако он попытался коснуться разума Азирафаэля и передать идею о том, что они стали свободными, а значит сами могли выбирать свою судьбу. Подобно тому, как Азирафаэль до этого примерил на себя роль человека, Кроули мог попытаться вновь стать ангелом, вернуть белизну своих крыльев и способность транслировать бесконечную чистую любовь. Только если Азирафаэль захочет этого, Кроули может попытаться… — Я не хочу менять в тебе ровным счетом ничего, — произнес ангел, покачав головой. — Если ты сам считаешь, что готов вновь стать инструментом Ее воли, то я не буду противиться. Но не нужно делать этого ради меня. С нас обоих уже достаточно бессмысленных жертв… Эта идея омыла демона новой волной любви. Однако, вместе с тем он почувствовал еще и облегчение от того, что Азирафаэль принимает его в любой форме: ангел, демон, человек… Для тех, кто уже давно принял решение быть на своей стороне, это были всего лишь глупые ярлыки. Темная сущность Кроули потихоньку переставала воспринимать любовь Азирафаэля как нечто инородное. То, что сперва казалось бесцеремонным, почти болезненным вторжением, теперь приносило лишь бесконечное наслаждение. Это было так… правильно. Словно демон, сам того не подозревая, все шесть тысяч лет существовал — нет, выживал, — без одного из важнейших органов. И только благодаря любви Азирафаэля Кроули вновь обретал целостность. «Человеческий акт совокупления так примитивен по сравнению с этим», — подумал демон. — Но и он не лишен своей прелести, — отозвался на его мысли ангел. — Ты позволишь мне? Сегодня, я бы хотел обладать тобой полностью… От этих слов вся сущность Кроули сладко поджалась в предвкушении. Ему больше нравилось отдавать, чем брать. По выработанной от долгого общения с людьми привычке он кивнул, хотя все его самые сокровенные желания и так были у Азирафаэля, как на ладони. Ангел нежно улыбнулся и щелкнул пальцами, избавляя Кроули от одежды. Теперь демон был открыт ему во всех смыслах. Он беззащитно распластался по дивану, не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой, придавленный этим мощным потоком любви. Азирафаэль же, ничуть не стесняясь, подхватил со стола один из бокалов вина и пригубил напиток. Его внимательные голубые глаза при этом ни на секунду не отрывались от обнаженного тела. — Это очень старое вино, — задумчиво произнес ангел. — Но каждый раз, когда я думаю, что уже давно прочувствовал весь его букет, оно чем-то удивляет меня. Его нужно пробовать снова и снова, чтобы разгадать этот секрет. Азирафаэль присел на диван рядом с Кроули и сделал еще один глоток, после чего зарылся пальцами в рыжие волосы и склонился к самому лицу демона, выцеловывая острую линию скулы. Мозг Кроули, явно не рассчитанный на обработку интенсивных ощущений, поступающих одновременно с двух планов реальности, готов был вот-вот взорваться от перегрузки. Однако, ангел был настроен безжалостно. — Сначала этот напиток может показаться кисловатым, но уже через пару глотков ты осознаешь, что это благородная терпкость, — запутавшиеся в медных прядях пальцы резко сжались, запрокидывая чужую голову назад, так чтобы получить доступ к загорелой шее с чуть подрагивающим кадыком. — В какие-то моменты, я готов был поклясться, что различаю нежную, ни с чем не сравнимую сладость. Азирафаэль приставил кромку бокала к губам Кроули, позволяя ему распробовать вино на вкус. Однако, демон, кажется забыл, как нужно глотать, поэтому большая часть напитка тонкой струйкой стекла по его подбородку и полилась по шее. — М-м-м, это вино слишком ценное, я не могу позволить пролиться ни единой капле, — прошептал Азирафаэль, тщательно проводя языком по чужой коже, так, чтобы стереть с нее багряные подтеки. И конечно же, эта изощренная ласка не могла не закончиться поцелуем. Азирафаэль беспрепятственно проник в рот Кроули, позволяя ему наконец распробовать вкус столь долго превозносимого вина, которое, к слову сказать, оказалось совершенно обычным. Безусловно, оно было выдержанным и обладало прекрасно сбалансированным букетом, но демон был уверен, что в свое время им удавалось попробовать и нечто более изысканное. И тут Кроули понял, что речь шла вовсе не о вине. Азирафаль пытался… облачить свои чувства в слова? Выразить на языке смертных то, что не поддавалось никакому описанию. Это был действительно красивый жест, и демон просто не представлял, чем мог заслужить такое. Заслужить своего ангела. Ведомый одними инстинктами Кроули мягко разорвал поцелуй и подставил Азирафаэлю свою шею — как раз то место, где она плавно переходила в плечо, и ангел понял все без лишних слов. Кроули почти не почувствовал боли, когда чужие зубы прорвали тонкую кожу. Однако Азирафаэль не был бы самим собой, если бы в следующий момент не принялся нежно зализывать и зацеловывать место укуса. Эта обходительность так резко контрастировало с тем, как сам Кроули пометил его в порыве животной страсти, ослепленный одним желанием — обладать. «Я не заслуживаю тебя», — подумал он, возможно слишком громко, так как Азирафаэль оторвался от его шеи, чтобы сказать: — Когда я закончу с тобой, ты больше не будешь так думать. Кажется, кто-то сказал своему бывшему начальнику, что я «ни черта не умею» в постели? Что ж, сегодня я планирую доказать обратное. Кроули встрепенулся, пытаясь подыскать нужные для оправдания слова, однако улыбка Азирафаэля слишком быстро выдала его истинные чувства. «Точно, он же научился язвить», — спохватился демон. — И не только, — лукаво улыбнулся Азирафаэль, возвращаясь к шее Кроули. Недавно поставленная метка горела огнем и пульсировала, перестраивая клетки материального тела, но демон почти не обращал на это никакого внимания. Куда больше его интересовали жаркие, пусть и не слишком умелые ласки Азирафаэля, который покрывал поцелуями его ключицы. Ангел, впервые за все время получивший полную свободу действий и власть над телом партнера, принялся старательно изучать и классифицировать реакции Кроули. В отличие от демона, который, всегда действовал по наитию или находился под влиянием вдохновения, Азирафаэль любил подходить к новым задачам обстоятельно. Он был нетороплив, долго взвешивал различные возможности, зато, когда наконец приступал к действию, ему не было равных. Так было с коллекционированием книг, с гавотом, а теперь — с сексом. Азирафаэль достаточно быстро выяснил, что соски Кроули, в отличие от его собственных, не обладали повышенной чувствительностью, поэтому, решив не терзать демона понапрасну, он перешел к плоскому животу, так забавно подрагивающему от поцелуев. Здесь ангел позволил себе задержаться, выписывая на коже пальцами какие-то давно забытые символы и несильно прикусывая ее зубами. Кроули отзывался на каждое его прикосновение, послушно раскрывая всего себя навстречу. Его немного удивляло, что Азирафаэль был по-прежнему полностью одет в костюм-тройку и даже бабочку. Создавалось такое впечатление, что он собирался на званый ужин к королеве, а не на свой первый в жизни минет. В какой-то момент Кроули осознал, что весь сексуальный опыт Азирафаэля сводился к тому, что успел показать ему демон. Именно поэтому ангел сейчас бессознательно отзеркаливал поведение Кроули в их предыдущие разы занятия любовью. Азирафаэль не раздевался, потому что сам Кроули никогда не раздевался до самого последнего момента. И вот теперь ангел спустился к самому низу живота демона и обжег своим горячим дыханием головку крепко стоящего члена. На секунду Кроули показалось, что Азирафаэль, столь многозначительно облизавший губы, прямо сейчас возьмет его в рот, но ангел обманул все ожидания. Вместо этого он спустился еще ниже и принялся покрывать поцелуями внутреннюю сторону бедер, острые коленки и даже щиколотки демона. — Меня всегда сводили с ума эти длинные ноги и твоя походка, — признался он, выцеловывая свод чужой стопы, нежно оглаживая ее высокий подъем. У Кроули был весьма обширный сексуальный опыт, включавший в себя многочисленные эксперименты. Однако только сейчас, когда Азирафаэль прошелся языком по пальцам его ног, демон задумался о том, почему фут-фетиш до сих пор не входил в этот послужной список. Отныне он будет занимать там лидирующую позицию. Или по крайней мере то, как Азирафаэль по очереди вылизывает и покусывает каждый палец на его ногах. — Кажется я нашел твою ахиллесову пяту, — улыбнулся ангел, запечатлев поцелуй на означенном месте. — О нет, только не каламбуры, Азирафаэль! Они никогда не давались тебе, — простонал Кроули, возводя глаза к потолку. Он бы ни за что себе в этом не признался, но даже несмотря на ужасные шутки, его член сейчас стоял крепче, чем когда-либо. — В таком случае, тебе придется остановить меня, — мурлыкнул ангел, потершись щекой о внутреннюю сторону бедра Кроули. — Чего ты хочешь? Это был невероятно сложный вопрос, так как демон хотел всего и сразу: обладать, и в то же время подчиняться, брать все до последней капли, и отдаваться при этом без остатка. Как все эти чувства и мысли вообще можно было выразить в словах? В просьбе? Кроули умоляюще посмотрел на ангела и прошептал лишь то единственное, в чем был уверен наверняка: — Я хочу, чтобы ты разделся. — Это не составит никакого труда, дорогой, — улыбнулся Азирафаэль и щелкнул пальцами, оставаясь полностью обнаженным. — Я говорил о более специфических фантазиях… — Почему бы тебе не посмотреть самому? — предложил демон, выгибаясь навстречу светящемуся теплу чужого тела в отчаянной попытке почувствовать касание кожи к коже. Ангел не стал мучать его и легко подался вперед. Физические объятия стали прекрасным дополнением к переплетению нематериальных сущностей. Азирафаэль мягко скользнул в сознание Кроули, подобно тому, как сам демон поступал с ним бесчисленное количество раз. Кроули не стал пытаться скрыть что-либо, так как не видел в этом абсолютно никакого смысла. Азирафаэль листал его воспоминания, как открытую книгу, видя все постыдные слабости и сокровенные фантазии. С интересом остановился ангел на том эпизоде, когда Кроули ласкал себя в ванной перед роковым телефонным звонком. — Так вот почему ты так долго не брал трубку, — улыбнулся Азирафаэль. Также бережно ангел перелистнул все воспоминания о совместных ночах любви, впитывая ощущения с перспективы демона. — Не понимаю, как тебе удавалось столь хорошо сдерживать себя, — прошептал удивленный ангел. — Ты мог с легкостью развоплотить меня. — Начнем с того, что я в принципе не должен был тебя касаться, — покачал головой Кроули. — Я воспользовался ситуацией, тем, что ты не помнил о своей истинной сущности и многочисленных правилах. — А может, это я воспользовался тобой? — глядя демону в глаза спросил Азирафаэль. — Правда удобно просто обо всем забыть и снять с себя ответственность? Я был трусом, Кроули. Я заставил тебя в одиночку принимать важные решения, так как не верил в… нас. Прости, за то, что заставил тебя страдать. Азирафаэль прижался лбом ко лбу Кроули, словно прося этим жестом поддержки. Демон послушно запустил пальцы в его кудри и поцеловал висок. Он мог часами убеждать ангела в том, что худшее уже позади, но в этом не было никакого смысла. — Просто дай мне потрогать твои крылья еще раз, — тихо попросил Кроули. Если Азирафаэль и удивился, то не подал виду. Предельно осторожно, чтобы ничего не задеть, он развернул сначала одно, а затем второе крыло, подставляя их прикосновениям демона. Тот довольно вдохнул запах перьев, до сих пор пропитанных морозным декабрьским воздухом и абсолютно серьезно попросил: — А теперь трахни уже меня, а то я скоро просто взорвусь. — Терпение — благодетель, — тоном пастора на проповеди изрек Азирафаэль. — В таком случае, я хочу быть порочным, — улыбнулся самой искушающей из арсенала своих улыбок демон. Он выбрал именно этот момент для того, чтобы внезапно атаковать сознание ничего не подозревающего ангела парочкой жарких фантазий. Например, молодой пастор Азирафаэль помогает заядлому грешнику Кроули искупить свои грехи в глазах Всевышней, безжалостно втрахивая его в стенку хлипкой кабинки для исповеди, пока спина провинившегося не начнет саднить. Ведь очищение можно получить только лишь через боль, верно? Или же Кроули может быть диким необузданным язычником с неизвестного науке острова, а миссионер Азирафаэль будет использовать самые действенные методы, чтобы поставить его на путь истинный: порка, связывание, жаркие ласки ртом… — Никакого богохульства, дорогой, — ласково пожурил ангел, целуя Кроули в губы. — Сегодня мы все сделаем так, как я всегда представлял себе это. После этих слов демон вновь потерял связь с реальностью, так как чувство всепоглощающей любви и защищенности заполнило его до краев. «Так нечестно», — попытался мысленно возразить он, но ответом ему послужили лишь многочисленные поцелуи и поглаживания, превращающие тело в непослушное желе. Прежде чем взять член Кроули в жаркий плен своего рта, Азирафаэль словно бы невзначай напомнил: — Тебе больше нет необходимости сдерживаться, в этой форме я могу принять все. Для демона эти слова стали огромным облегчением. Они словно позволили уничтожить давно выстроенную плотину, поддержание которой хоть и вошло в привычку, но все же требовало огромных затрат энергии. Кроули наконец-то смог поддаться своей демонической природе. Как же сладко было наконец вплести пальцы в чужие волосы и качнуть бедрами вверх, загоняя болезненно стоящий член в узкое жаркое горло. «Ангел», — только и смог выдохнуть Кроули, тут же срываясь на невероятно быстрый, жадный темп. В своей истинной форме Азирафаэль не нуждался в кислороде, а также мог просто отключить неприятные ощущения, разорвав нужные нейронные связи. Его невероятный рот с легкостью принимал в себя член демона, позволяя без угрызений совести наслаждаться щекочущими движениями языка и невероятно непристойными звуками хлюпающей слюны. Кроули на секунду вышел из влажного тепла, чтобы провести головкой по распухшим красным губам. — Тебе же нравится это так же, как и мне? — уточнил демон. — О Боже, да, — ответил Азирафаэль, сверкая потемневшими глазами, и вновь опустился ртом на член Кроули, беря на этот раз инициативу на себя. От резкого рванного темпа, приправленного ловкими движениями языка, у демона перед глазами вспыхнули яркие точки. По идее, он, неподвластный человеческой физиологии, мог откладывать свой оргазм на любое количество времени. Однако рядом с Азирафаэлем сохранять концентрацию было просто невозможно. Именно поэтому Кроули плюнул на гордость и попросил: — Трахни меня, хочу кончить с твоим членом в заднице. Азирафаэль удивленно поднял глаза, не выпуская, однако, при этом чужой член изо рта. — Что? Ты же сам просил не сдерживаться, - ухмыльнулся демон. Ангел пожал плечами, от чего ворох белых перьев пришел в движение, вызывая восторг у Кроули. Кажется, Азирафаэль уже собирался материализовать немного смазки, чтобы тщательно подготовить вход в тело любовника, но Кроули опередил его, щелчком пальцев решая эту проблему. — Ты не даешь мне быть джентльменом, дорогой, — пробурчал ангел, мягко выпуская член изо рта. — Просто войди уже в меня, — потребовал демон. И Азирафаэль послушался, хоть и мог начать препираться в своей излюбленной манере. Ангел с легкостью скользнул в разработанный вход, в который раз заставляя Кроули убедиться в том, что они идеально подходили друг другу. От перестановки мест слагаемых в этом идеально выверенном уравнении ничего не менялось. Демон закрыл глаза и позволил себе целиком раствориться в чувствах. Пожалуй, сейчас все было именно так, как он себе и представлял. Вернее, даже лучше, поскольку ангел позволял ему стискивать в пальцах свои перья, пока они занимались любовью.***
— Я так полагаю, что раз мы закрепили свой союз именно здесь, то это место останется нашим гнездом? — пытаясь скрыть легкую надежду в голосе, поинтересовался Кроули. Нет, не нужно было понимать все превратно, этот коттедж не был верхом совершенства. Он был старой развалиной, местоположение которой было известно служителям Ада. К тому же, после нескольких раундов жаркого межвидового секса, большая часть мебели не подлежала восстановлению даже посредством магического вмешательства. Особенно кухонный стол. Кроули до сих пор было стыдно смотреть в ту сторону, и самое удивительное, что первоначально задумка исходила от Азирафаэля! — Почему бы и нет, — с легкостью согласился ангел. После большого количества секса на его лице поселилось столь умиротворенное выражение, какого Кроули не видел там даже после поедания самых изысканных деликатесов в «Ритц». — Мне нравится жить среди смертных. В смысле, среди именно этих смертных. Включая мистера Тайлера, — поспешил предотвратить любые возражения Азирафаэль. — Как думаешь, я смогу заново открыть книжный магазин в Оксфорде? Я как-то прикипел к нему за эти два месяца… — Мы можем перенести туда точную копию магазина из Сохо, — предложил Кроули, неосознанно расчесывая укус на шее. — Думаю, с кредиторами проблем больше не будет. Ангел несильно шлепнул его по руке, заставляя убрать ее от только начавшей проявляться метки. Очертания были еще слишком размытыми, чтобы можно было угадать будущее изображение, и Кроули первое время частенько бегал к зеркалу, чтобы проверить промежуточный результат. — А вдруг это будет томик Шекспира, или чего хуже — порция блинчиков? Я не могу позволить дурацкой татуировке разрушить свой крутой образ, — негодовал демон. Азирафаэль лишь хихикал в кулак, пока в какой-то момент не сжалился, и не показал маленькое изображение пылающего меча, вытатуированное у себя на лодыжке. — Если наши знаки будут парными, то скорее всего, у тебя проявится такой же. Хотя идея с блинчиками показалась мне забавной. Я бы еще добавил надпись: «J’aime crêpes». — Нужно говорить «J’aime les crêpes», — машинально поправил демон. — Мой французский всегда был ужасен. Тот случай в Бастилии — прямое этому доказательство. Мне повезло, что у меня есть личный демон-хранитель. — Нам повезло, что мы есть друг у друга, — поспешил добавить Кроули. Он только что вспомнил, что вот уже целый месяц прошел с тех пор, как он пообещал сводить ангела в театр. Некрасиво было заставлять своего прекрасного партнера ждать столь долго. — «Макбет» или «Много шума из ничего»? — спросил он, привычным жестом перекидывая руку через плечо Азирафаэля. — Хм, а если я скажу и то, и другое? — То я отвечу: да и да, — улыбнулся Кроули. Эта зима обещала быть самой счастливой за шесть тысяч лет.