Ад пуст — все черти на самоизоляции

      С тех пор, как Новый Эдем закрыли на карантин, Барбара себе не находила места дома. Как бы её ни раздражали демонические нефилимы, сколько бы раз она ни срывала голос на них… сейчас отчего-то скучала по своим демонюгам. Ежевечерний видеоотчёт из Лагеря Эва присылала ранним утром следующего дня — и с каждым днём у Барбары прибавлялось седых волос, становилось значительно меньше успокоительных, а ещё значительно пополнялся её запас крепких ругательств.       А ведь предупреждала она Азазеля, что столько демонов в ограниченном пространстве чревато поджогами, убийствами и смертями.       Она издалека слышала, как отец разговаривал с Азирафаэлем по телефону — сама же в противоположной стороне квартиры тихонько допивала уже неизвестно какую по счёту чашку отвратительного растворимого кофе с молоком. Ударом ниже пояса и особым поводом для скорби для неё стало закрытие любимых кофеен, куда Барбара нередко забегала после длительных пеших прогулок (а если быть точнее, пробегов по крышам) по Лондону. Нефилим стала забывать мягкий вкус карамельного латте с нежной молочной пенкой и который день подряд давилась противным растворимым кофе.       А ещё, как назло, заканчивались сигареты. Отец не выпускает её никуда из дома — из соображений безопасности. Потому что прекрасно знал о суицидальных наклонностях дочери и догадывался, что Барбара вполне может намеренно, с целью заразиться, рвануть куда глаза глядят.       Чёрт подери, да с этой самоизоляцией, на которой уже шарики за ролики едут, Барбара с удовольствием отправилась на поиски заигравшегося с коронавирусом Чумы, чтобы как следует его отпинать. Или, как вариант, добровольно-принудительно отправиться на его поиски вместе с Адамом, а там уже Антихрист при помощи своих сил перезапустит вселенную. Смог же ведь в 11 лет вместе с Этими одолеть трёх всадников Апокалипсиса — чего им стоит с одним всадником-пенсионером разобраться?       Отец жаловался на скуку — Барбара тихо фыркнула, по привычке нащупав смятый блок сигарет в кармане стрейчевых джинсов. Внутри противно холодело от осознания, что осталось всего две сигареты — и при этом она уже ощущала первые симптомы ломки. Карантин плохо сказывается на тех, кто так и не решился бросить пагубные привычки.       — Ты знаешь, я мог бы засесть у тебя, — девушка задумчиво хмыкнула, прислушиваясь к телефонному разговору, но пока не вмешивалась. Кошачье любопытство заставило навострить уши. — Проскользнуть туда, смотреть, как ты ешь тортики. Могу прихватить бутылку — нет, ящик чего-нибудь… что можно выпить?       Азирафаэль что-то ответил — она не смогла разобрать слов, но судя по последующей реплике отца, уговоры не увенчались успехом. Настолько убитого тона Барбара ещё никогда не слышала.       — Ну, ладно, ага… я ставлю будильник на июль, — Барб еле слышно панически мявкнула, почти ощутив, как чёрные волосы на голове противно встали дыбом. Июль?! Да она ведь с ума сойдёт столько сидеть взаперти, да ещё и без возможности пообщаться — конечно, с папой она препираться любила, случались между ними и споры на грани ссор… и всё равно. Июль? Слишком долго, слишком.       Нужно действовать. Срочно. Через несколько секунд отец повесит трубку и тогда всё, пиши пропало.       — Спокойной ночи, ан…       Адский грохот в соседней комнате заставил Змия вздрогнуть и инстинктивно обернуться на звук — всё резко затихло. Внутри противно похолодело от нехорошего предчувствия. Ради всего проклятого, неужели Барбара отыскала верёвку и спрыгнула… Кроули захлестнул ужас — ангел моментально посерьёзнел, в голосе бывшего стража Восточных Врат прорезались жёсткие нотки.       — …дорогой мой, это что сейчас был за шум?       Азирафаэль, разумеется, не договорил, но окончание столь угрожающей фразы Кроули и без того знал — «только не говори, что наша твоя дочь снова пытается самовыпилиться». Энтони не мог гарантировать наверняка, хотя и пытался лихорадочно вспомнить, откуда Барбара умудрилась достать верёвку. Он ведь давно все ядовитые вещества, колюще-режущие предметы и другие потенциально опасные средства убрал в сейф! А на случай, если Барб попытается его взломать втихаря (уже были попытки), демон на всякий случай каждый вечер менял пароль.       — Я сейчас подойду, ангел, — задумчиво протянул Кроули, хмурясь и недоверчиво косясь в сторону комнаты дочери, — Оставайся на связи.       Демон положил трубку на стол, решительно направившись на источник звука, пока ангел ожидал новостей. Даже без подсказок Кроули, он бы ни за что не отключился — пока не узнает, что случилось и всё ли в порядке с его подопечной.       Энтони даже не заметил ловко проскользнувшую мимо ног чёрную тень — бесшумной поступью Барбара просеменила к отцовскому столу в кабинете, прямо к телефону.       — Барб? С тобой всё в порядке? — он зашёл в спальню дочери — паника вдарила в метафорическое сердце, когда быстрым взглядом окинул пустующую комнату с упавшим посреди неё стулом. Ни следа Барбары. Кроули, тихо шипя про себя проклятья, стал искать её по многочисленным коробкам, в которых та любила дремать в кошачьем облике. Демона охватил страх, откровенно звеневший в голосе — воображение настойчиво рисовало самые кошмарные картины произошедшего. — Барб! Где ты?       — АЗИРАФАЭЛЬ, ОН МЕНЯ ГОЛОДНОЙ СМЕРТЬЮ ХОЧЕТ УБИТЬ!       Кроули понадобилось несколько секунд, чтобы сложить два и два и сообразить, что произошло конкретно. Чертыхнувшись, он рванул обратно в кабинет — на столе удобно устроилась на корточках Барбара, по-смешному опираясь на самые подушечки пальцев. С души будто камень свалился, демон почувствовал неимоверное облегчение от осознания, что с его ребёнком всё в порядке. Но облегчение постепенно сменилось недовольством — когда он уловил немой вызов в сверкнувших янтарных глазах нефилима.       И когда не вовремя заметил угрожающе алеющий огонёк на телефоне. Барбара включила громкую связь.       — Кроули, это правда? — голос Азирафаэля особенно посуровел, в нём слышался не двузначный укор, от которого демону стало плохо. Энтони испепелял взглядом дочь, которая, казалось, даже не намеревалась слезать со стола. На тонких бордовых губах нефилима играла ехидная усмешка. Кроули сорвался на сердитое шипение, активно думая, как бы выключить громкую связь, что не представлялось возможным. Барбара сидела подле телефона как кошка над убитой добычей — рискни отнять, и получишь когтями по лицу.       Звуки возни и вероятной драки за телефон только сильнее убедят ангела, что у них не всё в порядке, и одному демону достанется сполна.       Безвыходная ситуация, абсолютно.       — Ты за кого меня держишь, Азирафаэль? — мрачно смотря на страшно довольную дочь, несколько испуганно ответил он. — У нас всё в порядке, просто…       — И ты веришь этому бесстыжему демону? — нарочито громко брякнула Барбара, из-за чего Кроули уязвлённо зашипел, скрежеща зубами. Она прекрасно видела, что её за хвост оттаскают за такую аферу, тем не менее, нефилим выглядела до ужаса довольной. На бледном точёном лице играла злорадная улыбка — прояви она тонкий хвост, Кроули был уверен, что тот довольно бы покачивался из стороны в сторону. — У нас холодильник почти пустой, кофейни все закрыты и мне приходится давиться растворимым кофе и жалкими бутербродами с колбасой! Он меня вообще не кормит, у меня кружится голова и я даже несколько раз падала в обморок.       Ангел испуганно вздохнул — Кроули виновато втянул голову в плечи, прикусив губу. Две трети из слов Барбары было наглой ложью, но она сумела убедить Азирафаэля. Наивность ангела в её отношении настолько зашкаливала, что девушка даже не воспользовалась наследственным даром убеждения.       — Кроули, — максимально укоризненно произнёс Азирафаэль — и от столь резкого тона его милого и добродушного ангела Энтони хотелось провалиться сквозь землю. Прямо в один из адских котлов. И плевать, что Ад закрыт на карантин. — Я думал, что ты ответственный и заботливый отец.       Демон хотел откровенно завыть от отчаяния — Барбара расплылась в улыбке Чеширского Кота, явив острые клыки хищника и поудобнее уместив изящную ладонь на телефоне, из-за чего Кроули про себя ругнулся. Так просто её со стола не сгонишь теперь, иначе придётся объясняться перед ангелом. Очень много и долго.       — Это не то, о чём ты подумал! — почти простонал Змий, на что Барбара агрессивно помотала головой, бесстыдно скалясь — казалось, ещё немного, и начнёт довольно прыгать по столу. Если Кроули вся эта ситуация заставляла краснеть от стыда и ярости, то его дочь на грани пьянящего восторга вовсю веселилась.       — Ещё как то! — жалобно мяукнула нефилим. — А ты представь, что случится, если он в спячку впадёт до июля. Да я ведь точно умру голодной смертью. Твой долг как ангела-хранителя меня защищать и оберегать.       — Охх, конечно, моя хорошая, — Кроули ревниво отметил, что в общении с подопечной голос Азирафаэля заметно смягчился. Может, тон Барб и звучал максимально плаксиво и жалобно, но выглядела она страшно довольной. Довольствуясь моментом и дьявольски ухмыляясь. — Я… я могу заказать тебе суши, милая.       — Это на раз, — устало вздохнула нефилим. — Папа пытался готовить, но спалил половину кухни. Меня уже тошнит от бутербродов, — Барбара чуть приосанилась, по привычке сделав глаза Кота из «Шрека» (и плевать, что Азирафаэль не может этого видеть) и почти убито протянув, чуть ли ни плача. — Пожалуйста, Азирафаэль, приезжай! Иначе я либо умру с голоду, либо буду поедать эту змеюку по звериной привычке, — тут нефилим покосилась на побледневшего и явно шокированного отца, зловеще улыбнувшись: — Кошки ведь едят змей, помнишь? До июля мне хватит.       — Не будь до того наивен, ангел! — вскричал Кроули в тщетной попытке оправдаться, его всего трясло. Пусть грабителей Азирафаэль и выпроводил с тортиками, но за Барбару он церемониться не будет. И обрушит тот самый праведный гнев Господень на голову одного конкретного демона. — Неужели ты веришь, что я способен морить голодом собственного ребёнка?!       Повисла гробовая тишина — оба Кроули подумали, что ангел устал выслушивать их препирательства и повесил трубку. Энтони, воспользовавшись моментом, сделал пару широких шагов навстречу сжавшейся в комок — но так и не слезшей со стола — дочери, как Азирафаэль медленно, словно в раздумьях, но уверенно произнёс:       — Я приеду, — Кроули чуть челюсть не уронил. — Приеду, чтобы провести с вами самоизоляцию. И чтобы вы, придурки, там друг друга не поубивали. Ждите.       Послышались размеренные гудки — ангел повесил трубку. Барбара навела на столе порядок и грациозно спрыгнула, отряхиваясь.       Кроули не знал, что сделать сначала — его разрывали противоречивые чувства. Злость — потому что родная дочь его обвела вокруг пальца (его, Змия-Искусителя!). Паника — потому что он знал, насколько страшен в гневе Азирафаэль, и знал, что скандала с ним не избежать из-за наплетённого в три короба вранья Барб. И…       Облегчение?       Ведь они проведут самоизоляцию вместе, и ему не придётся ложиться в спячку на долгие месяцы. Проведут это тяжёлое время с ангелом, в узком семейном кругу. Попивая вино, поедая заботливо приготовленные Азирафаэлем торты и пирожные и общаясь вживую.       Встряхнув головой, Энтони приблизился вплотную к дочери, которая никак не отреагировала на разъярённого отца — он же срывался на рассерженное шипение.       — Это было сссслишшшком подло даже для меня! Хотя демон из насс двоих я.       Барбара тихо хмыкнула, флегматично и резонно сказав:       — Зато подействовало. Ты же хотел провести самоизоляцию с ангелом. Чем недоволен теперь?       Змий мрачно процедил:       — Тем, что сейчас случится скандал и мне влетит ни за что ни про что. Он не поверит, что ты солгала, — девушка равнодушно дёрнула острыми плечами.       — Лучше два часа нотаций и провести остаток времени вместе, чем сдаться и несколько месяцев быть порознь. Мог бы и «спасибо» сказать. А то кто знает, что могло случиться за эти месяцы спячки? Я бы могла взломать твой сейф, к примеру, — Кроули в ужасе вытаращился — и как сразу об этом не подумал. Барбара тихо усмехнулась, беззлобно улыбнувшись: — Сотни херувимовских пар глаз лучше одной, когда дома живёт нефилим-суицидник.       Она тихой кошачьей поступью удалилась докуривать остатки сигарет на балкон, оставив отца недоумевать от произошедшего инцидента. Кроули до сих пор не мог прийти в себя от осознания, что ангел всё-таки проведёт с ним самоизоляцию — постепенно в груди разлилось приятное тёплое ощущение счастья. И — в чём он никогда не признается вслух — благодарности. Пусть ему и придётся теперь доказывать ангелу, что Барбара попросту наглая и хитрая кошка, тем не менее, дочь сделала это ради него.       Ну, и сквозь недовольство проскальзывала тихая отцовская гордость. Демон она наполовину, но иногда создавалось ощущение, что на все сто процентов.       Самоизоляция обещала быть весёлой.