Хорошие девочки

– Дядя, – Санса крепко обняла Эдмура и отстранилась, чтобы осмотреть его еще раз. Она снова отметила про себя, как же он изменился… На лице появились морщины, в волосах виднелась седина, хотя дядя ведь был еще совсем так молод. – Санса, – дядя тоже недоверчиво оглядывал ее. – Ты стала такая… Большая. Санса рассмеялась. – Да, скоро я, думаю, уже не смогу проходить в двери, такой огромной я себя чувствую. – Но ты… Не болеешь? Все нормально? – Эдмур озабоченно смотрел на ее живот, и Санса снова засмеялась. – Все замечательно. Хочешь открою секрет? – она с таинственным видом наклонилась вперед, и Эдмур заинтересованно склонил голову набок. – Это девочка. Дядя широко улыбнулся. – Санса, это замечательно! Я… – Сядьте за стол! – раздался резкий голос надзирателя, и Санса едва не подскочила на месте от неожиданности. Она совсем забыла, где находится. За соседними столами сидели другие посетители, и они теперь с интересом пялились на них. Санса потянула дядю за руку и присела. – Санса, это замечательно. Девочка… Это так чудесно. Но… – дядя замялся. – Санса, кто ее отец? Почему ты никогда об этом не говоришь? – Дядя… – Санса вздохнула. – Эдмур, мне не хочется говорить об этом, хорошо? Это была ошибка. Его больше нет в нашей жизни, и в пекло его. Давай поговорим о чем-нибудь другом. О хороших новостях. Эдмур улыбнулся. – Да, в последнее время хорошие новости приходят все чаще. Тайвин Ланнистер мертв, кто бы мог подумать! Санса хихикнула, покосившись на людей неподалеку. – Что-нибудь новое появилось? Я телевизор вижу только пару раз в день, и там вечно этот скользкий Марбранд изворачивается и пытается убедить всех в святости Тайвина. – Нет, там все то же… Обнаружили рано утром, – она наклонилась вперед, сделав страшные глаза и понизив голос, – верхом на стульчаке. Эдмур расхохотался. – Серьезно? Я такого не знал! Это невероятно! Но от чего он умер? – Ходят слухи, что яд. Но знаешь, что самое потрясающее? Ты ушам своим не поверишь! – Санса сама своим ушам не верила, когда ей сообщила Маргери. – Арестовали какую-то женщину, которая будто бы была у него той ночью. – У Тайвина Ланнистера была женщина? – Говорят, его любовница. Потрясающе, правда? Эдмур покачал головой. – Представить себе такого не могу. Тайвин? Невероятно. – И я хотела тебя спросить, Эдмур, – она еще больше понизила голос. – Что тут говорят об этом? Будет война? Дядя настороженно огляделся по сторонам. – С чего ты взяла, что начнется война? С кем? С Застеньем что ли? – Эдмур, при чем тут Застенье? Говорят, начнется война на улицах… Ну, – она кивнула головой в сторону, – тут у вас такого не говорят? За наследство Тайвина… Ну, за другое его наследство. Об этом ей сказала тогда Оленна. Когда Маргери радостно завизжала и захлопала в ладоши, услышав новости о смерти Тайвина, бабушка прикрикнула на нее: «Дура, чему ты радуешься? Скоро по улицам города будет не пройти! Дорнийцы, Черноухие, дредфордский бастард, седьмое пекло, тут будет кровавая баня!» – с этими словами она схватилась за телефон и срочно засобиралась куда-то, кому-то настойчиво названивая. Эдмур оглянулся по сторонам и склонился вперед, уперев локти в стол и опустив на кулаки подбородок. – Может быть, – сказал он. – Ходят разговоры, что Тайвин планировал, что главным останется Джейме, его старший сын, но… Никто его слушать не будет. Джейме, он как… Помнишь старый браавосский фильм, «Названный отец»? Санса кивнула. – Ну так вот, Джейме, он… Некоторые называют его Сантино, потому что он старший и был умелым бойцом в свое время. Другие думали, что он Микеле, потому что красавец и держится подальше от семейных дел до поры до времени, но… Это только самые верные западники так считают. Все остальные считают его Фредо. – Хм. – Санса помнила этот фильм, любимый фильм многих парней в ее жизни. – Он предал семью? Почему? – Он слизняк, вот почему. Но вот Бес – он другое дело. Беса уважают. Беса слушают. И он, между прочим, себя показал. – Дядя оглянулся по сторонам, чтобы убедиться, что его не подслушивают. – Пару лет назад у Ланнистера начались проблемы. Оленьи люди пошли на него в атаку, и удачно… – Оленьи люди? Это какая-то банда? Вроде «Черноухих»? Эдмур ошеломленно выпрямился. – Санса, а откуда знаешь про Черноухих? – Дядя, – Санса закатила глаза. – Я живу в трущобах. Чего только я не знаю… – Ну, ты не знаешь про Оленьих Людей. Это не бандиты, хотя сволочи еще те. Это специальный отряд Станниса Баратеона, который тот сформировал для «борьбы с организованной преступностью». У него там полиция, прокуратура, даже яйцеголовые какие-то, с цитадельскими степенями. Пару лет назад они крепко взялись за Тайвина, громили его со всех сторон, столько его точек прикрыли… Больше года это продолжалось, вся их шайка носилась, пыталась поймать того, кто поет Станнису. – Поет? – Осведомитель. Кто-то сдавал организацию Станнису, это было очевидно. Ну, Станнис резвился почти год, все уже думали, что Тайвину кранты, и Станнис его таки закроет, но… Чуть меньше года назад все прекратилось. И поговаривают, Тирион нашел осведомителя и прикончил его. И все сразу прекратилось. Его ставки сразу выросли. Санса нахмурилась, кивая дяде. – Говорят, это был один из старых товарищей Тайвина… Пицель его звали… – Пицель? – Санса собралась. – Как лаборатория? – Какая лаборатория? – Лаборатория анализов, ну знаешь, туда направляют врачи, для анализов? – Не знаю… Хотя, тот человек был врачом. В свое время подпольно оперировал раненых, говорят. Ну, слухи ходят, что сливал информацию он, через проститутку, с которой старик регулярно спал. Тирион обоих закончил. Шлюху придушили, а старика в Черноводную сбросили… Ой, Санса, прости, прости, забудь об этом, все! – Эдмур запаниковал, осознав кому рассказывает тюремные сплетни. Санса успокоительно замахала руками, суматошно думая, что ей делать с этой информацией. У мамы была карточка в лабораторию «Пицель», подумала она. Что же это значит? – Хорошо, хорошо, дядя, забудем. Есть кое-что другое. Вот, – она достала из сумки письмо. – Можешь это посмотреть? – Что это? – дядя развернул письмо и прищурился, вчитываясь. Он побледнел. – Что это? Откуда это у тебя? – Я… Нашла его в… Бумагах мамы. – Быстро соврала Санса. – И не могу понять, что это? Подумала, может ты знаешь? – Это письмо от Лизы, – дядя нахмурился. – Но… Я не совсем понимаю, что это значит. Тут надо подумать… – Что? Дядя, что это? – Санса воодушевилась. – Мой дядя Бринден… Упокой его Семеро в их чертоге. Он придумал этот язык, и научил нас, когда мы были маленькие. Смотри, это… Это немного сложно, но если подумать, то можно разобрать. – Как это работает? – Как бы это объяснить. Смотри, тут как бы игра в ассоциации и рифмы. Например, тебе хочется зашифровать слово «кролик». Находишь слову рифму – кролик-нолик. И если нолик, то на него идет ассоциация – крестик. Так что, чтобы расшифровать, сначала находим ассоциации. Вот это слово, «лелеять». Это значит любить – любить, холить и лелеять, так всегда папа говорил. Значит, любить… А рифма на «любить»… – Убить, – тихо сказала Санса. Эдмур снова оглянулся по сторонам. – Да. Лиза… Если это и правда Лиза, пишет, что боится, что кого-то убьют… Я только не пойму, кого. Полоз… Какого-то полоза… С чем может ассоциироваться полоз? – Змея? Но почему ты думаешь, что это Лиза? – Потому что имена… Имена шифруются по-другому. Не по именам, мы каждому придумывали прозвище, а потом на него наводили ассоциацию. Например, тебя твоя мама как-то назвала «муравьем». Санса моргнула. – Почему муравьем? – Она совсем не казалась себе похожей на муравья. – Потому что ты Стрекоза. – О… – Санса ошеломленно замолчала. Она совсем это забыла… Когда она была маленькой, у нее были платья и заколки с изображениями стрекоз, Санса так их тогда любила… – Значит… Она потянула письмо. – Мышка… – Кошка. Кошка Кет, так мы называли твою маму. А Лиза – она Ромашка. Ромашка –… – Лютик, – Санса указала на подпись. – Значит, это писала тетя Лиза… А, еще… Мистер Бейлиш. – Мизинец? – Эдмур нахмурился. – А он тут причем? – Эдмур, он знал этот язык? Раз он воспитывался с вами? Лицо дяди прояснилось. – Ну конечно! Да, он тоже его знал! Ты… Ты думаешь, это фальшивка? Мизинец подделал это письмо? Санса удивленно уставилась на дядю. Об этом она не думала, она думала просто, понимал ли мистер Бейлиш это письмо… Но… Это тоже было возможно. Мистер Бейлиш мог его подделать… Но зачем? Мама могла поговорить с тетей Лизой и проверить… Мама так и не узнала, как ее ненавидела ее сестра… Мама до последнего любила свою младшую сестру… – Оставь это письмо у меня, – попросил Эдмур. – Я еще раз посмотрю его и постараюсь подумать… Возьму в библиотеке словарь рифм. – Он хмыкнул. – Скажу, что стихи пишу. – Да, – Санса улыбнулась. – Рослин будет рада получить от тебя сонет. Дядя помрачнел. – Думаю, комплиментов она и так получает достаточно. Санса удивленно приподняла брови. – О чем ты? Дядя скривился, глядя в сторону. – Я слышал… Робб возвращается? – Да, он собирается учиться на офицера. Потрясающе, правда? Он решил остаться в армии. Папа был бы рад… Хотя, конечно, дядя Бенджен погиб тогда в За… – она замолчала, увидев лицо Эдмура. – Эдмур… Ты не рад? – Нет, почему же, рад, еще как рад. За вас рад, да и Рослин уж радовалась так радовалась. – Эдмур, – Санса повысила голос. – Эдмур, ты ревнуешь? – Нет, конечно. С чего мне ревновать? – Эдмур, – сказала Санса строгим голосом. – Эдмур, это не справедливо. На лице Эдмура заходили желваки, но он молча отвернулся в сторону. – Рослин и Робб просто друзья. Всегда были просто друзьями. – Кет хотела, чтобы… – А они не хотели. О боги, дядя, Рослин была в тебя с детства влюблена! – Да, да, не напоминай, что я, блять, гребаный педофил. Я этого на суде наслушался. – Дядя! – Что? Я сижу в тюряге, а моя молодая и красивая жена болтает с молодыми парнями… – Пока ты сидишь в тюряге, – зашипела Санса, – твоя молодая и красивая жена убивается на двух работах и растит твоего сына, и старается как может облегчить твою жизнь, – Санса едва не задыхалась от злости. – И когда она приходила сюда, ты это на нее вывалил, да? Дядя, Рослин и так приходится нелегко, без твоей нелепой ревности. Это не мило, Эдмур, совсем не мило. Дядя отмахнулся от нее. – Ладно, в пекло все. Пейт, я ухожу! – Эдмур! Но дядя схватил со стола письмо и пошел прочь от нее, не прощаясь. – Дядя! Он махнул ей рукой, и за ним закрылась дверь. Санса оглянулась по сторонам, глядя как люди вокруг с любопытством пялятся на нее. Она покачала головой и пошла к выходу. Как же все нехорошо закончилось. Санса провела рукой по лицу. Ей предстояло ехать из Росби в Королевскую Гавань, и Санса едва не застонала, снова подумав, что ей придется вести машину. Подумав, она решила выпить чашку чая в кофейне напротив тюрьмы, где сидели мрачные и невеселые люди – наверное, посетители и работники тюрьмы. Она встала в очередь, с сомнением глядя на бутерброды и пирожные, выставленные в витрине, когда услышала позади голос: – Как прошел ваш визит, мисс Старк? Санса поджала губы. Она видела Ашу Грейджой до этого на улице, и так и думала, что та явилась по ее душу. – Прекрасно, детектив. У меня все еще нет для вас новостей. – У меня есть к вам вопросы. Санса резко развернулась и уставилась на полицейскую. – Давайте купим кофе и присядем за столик? – Грейджой мило улыбнулась. – Если вы не против. Санса решила, что смысла спорить не было. Они прошли в дальний угол и присели, поставив на стол свои заказы. – Скажите, мисс Старк, – Грейджой взяла быка за рога. – Где вы были в ночь гибели мистера Тайвина Ланнистера? Санса ошеломленно округлила глаза. – Простите? – Где вы были в ночь гибели мистера Тайвина Ланнистера? – Улыбаясь, повторила Грейджой. – Я ночевала у моей подруги, Маргери Тирелл-Баратеон. – И она может это подтвердить? – Конечно. – Санса была ошеломлена. – Она, ее бабушка Оленна Редвин. Мы вместе поужинали, потом смотрели телевизор… – Во сколько вы пошли спать? – Я… Я не знаю. Уже после полуночи? Мы засиделись допоздна. Сначала смотрели новый фильм с Даарио Нахарисом… Потом мы включили документальный фильм про Эйгона Пятого и его детей, правда недосмотрели, мы переключили на сериал про шесть жен Мейгора… Мы посмотрели только две первые серии и… Но почему вы спрашиваете? – Значит, вы оставались с миссис Баратеон и мисс Редвин вместе после полуночи? – Да, именно так. – И вы не выходили ночью? – Нет, я легла спать и спала до утра. – Кто-нибудь может это подтвердить? – Я… Я спала одна. – Санса вытаращилась на Грейджой. – Почему вы это спрашиваете? – Мисс Старк, вы можете доказать, что не выходили в ту ночь из квартиры миссис Баратеон? – Нет, конечно! Ну… Там есть консьерж, в ее доме, он стоит в подъезде. Он может подтвердить! Детектив Грейджой кивнула. – Мы это проверим. Но, кстати, насчет консьержа. Она достала из сумки фотографии. Было снято как-то сверху, очевидно с камеры наблюдения – внизу были отметки даты и времени – половина одиннадцатого в ночь смерти Тайвина. Санса ошарашенно уставилась на фигуру на фотографии. Это… Это была она. Лицо было плохо видно, но одежда, фигура, выдающийся живот… Волосы, собранные в высокий хвост… И Санса узнала коридор. Это был дом Беллы Риверс. – Это было снято в ночь убийства Тайвина Ланнистера, в доме, где случилось преступление. Санса полузадушенно хрипнула, уставившись на Грейджой. – Мисс Старк, вы бывали раньше в доме 38 по улице Джейхейриса Третьего, в Блошином Конце? – Это не я, – наконец выдавила Санса. – Я была у Маргери. Они могут это подтвердить. – Возможно. Но бывали ли вы там раньше? – Нет! – Санса выдохнула. – Нет, не была! – Мисс Старк, вам знакомо имя «Алейна Стоун»? Санса снова дернулась, но напуганно покачала головой. – Мисс Старк, – она протянула другую фотографию. – Вам знакома эта женщина? На фотографии была Белла Риверс. Это была тюремная фотография, в анфас и профиль. Она была бледной и измученной. Санса покачала головой, ошеломленно глядя на Беллу. – Нет, я ее не знаю. Грейджой поджала губы, разочарованно качая головой. – Мисс Старк, еще один вопрос. Вы бывали в автомастерской Рос Мартино на улице Бетариос Орбелло? Санса снова покачала головой. – Нет. Почему вы спрашиваете? Грейджой улыбнулась. – Просто забавное совпадение. Автомастерская была ограблена и сожжена некоторое время назад, и незадолго до этого там тоже видели беременную рыжую женщину… – Конечно, – Санса кивнула. – Но думаю, я не единственная беременная рыжая женщина в Королевской Гавани. – Наверное нет, – Грейджой снова широко улыбнулась. – Но вы единственная беременная рыжая женщина, связанная с Ланнистерами. Хочу, кстати, напомнить, что и в связи со смертью Джоффри Баратеона мы разыскиваем незнакомую рыжеволосую женщину… – Это была не я, я в это время… – Да, да, я помню, – Грейджой улыбалась так сладко, что едва не выворачивало от ее вида. – Вам здорово повезло, что я там была. Сансе нечего было на это сказать, поэтому она просто молча уставилась на детектива. – Мисс Старк, – снова заговорила детектив Грейджой после долгого молчания. – Я еще раз хочу вам напомнить. Если у вас будет какая-либо информация для нас, любая, прошу, обращайтесь ко мне. Поверьте мне, я хочу вам помочь. Санса молча проводила ее взглядом до выхода, с нетерпением следя в окно, как та идет к машине. Когда та наконец села в машину и уехала, Санса вскочила с места и сама пошла к выходу. Она проехала несколько кварталов, настороженно наблюдая, не следят ли за ней, и завернула за угол, где вышла из машины, отошла от нее на несколько шагов, доставая из сумки запасной сотовый телефон. – Мне срочно нужно с тобой поговорить, – сказала она ему, когда единственный контакт, записанный в книжку, ответил. – Срочно. – Пташка, сейчас не до тебя, я… – Ко мне приходила наша общая знакомая женщина с Железных Островов, – перебила его Санса. – Она задавала мне вопросы о моей подруге из Речных земель. – Чего? Ты спятила, нах? Что ты несешь? – Я еду к тебе домой, – снова перебила его Санса. – Подумай как следует о том, что я сказала. О наших общих знакомых женщинах. Нам нужно будет их обсудить. Она отключила телефон и, садясь в машину, бросила его на соседнее сиденье. Она собиралась швырнуть его в реку с первого же моста.