💴💴💴
Хару проснулся в вновь пустующей комнате, Дайске обычно просыпался раньше него самого. Они пришли к молчаливому согласию, что теперь делят кровать вместе. Хару неохотно признал, что это было гораздо удобнее, а Дайске, в свою очередь, никак это не комментировал. На удивление Хару это не было чем-то неловким. Лежа на своих половинах кровати, они часами что-то обсуждали, прежде чем уснуть. Все началось разговорами по работе, позже заходя на личные темы. Они говорили ни о чем и обо всем одновременно: о фильмах, что им нравились, их детстве; и Дайске рассказывал ему о странах, в которых он был, а Хару, в свою очередь, о них мог только мечтать. — Я отвезу тебя туда, как только у нас будут выходные, — сказал Дайске с мягкой улыбкой на лице. Во время таких интимных моментов Хару ослабляет свою бдительность рядом с Дайске, и их бесконечные пререкания также прекращаются. И все же они держали между собой дистанцию, в физическом плане, Хару очень хорошо чувствовал тепло тела Дайске напротив себя. Его пальцы слегка покалывало от необходимости дотронуться до него, он до смерти жаждал коснуться кожи Дайске, чтобы смутить его. Эта жажда сводила его с ума. Дайске, напротив, всегда был таким собранным, было невозможным сказать, являлось ли это желание обоюдным. Обычный секс со своим коллегой по работе — был ужаснейшей идеей для Хару, преодолевать неловкость после было бы очень сложно. Он выдохнул, быстро собираясь и спускаясь вниз. Отчетливо пахло чем-то подгорелым. — Дайске? — спросил он с беспокойством в голосе, — Что происходит? Он замер на пороге кухни: рукава рубашки Дайске были подвернуты, а он сам воевал со сковородкой, нахмурив брови и со скатывающимся по его виску поту. Хару смотрел на него ошарашенно. — Какого…? — О, Хару, ты проснулся уже. Я сделал блинчиков для тебя, с днем рождения. Хару потерял дар речи. Он посмотрел на тарелку, что держал в руках Дайске: на ней лежала стопка странно выглядевших блинов. Их размеры были абсолютно рандомными, некоторые из них были недожаренные, а некоторые — наоборот, подгорели. От такого жеста у Хару перехватило дыхание. — Что это? — немного подразнивал он его, чуть смеясь. — Это мои несчастные попытки приготовить блинчики. Я уверен, что ты справился бы с этим лучше, — добавил он, ухмыляясь. — Ну, есть куда еще расти. Но меня трогает, что ты старался для меня. Спасибо, Дайске. — Мы можем заказать и получше, если хочешь. — Нет, я хочу съесть эти. Они сели за стол и в тишине начали есть. Спустя несколько минут они посмотрели друг на друга и взорвались смехом. — Как можно было так сильно испортить блинчики? — спросил Хару, вытирая слезы. — Не суди так строго, это был мой первый раз. Я раздумывал над тем, чтобы купить тебе просто что-нибудь дорогое. — Не нужно, — Хару потряс головой в отрицание, — Они ужасны, но мне правда нравишься… — он замолчал, осознавая, что он собирался сказать, — нравится, то что ты приготовил их для меня, — он быстро закончил, — Я не думаю, что кто-либо когда-либо делал их для меня, кроме как в детстве. Дайске улыбнулся мягко и кивнул. — Я рад, что мои стали первыми спустя столько времени. Даже так, мои навыки… — Они отсутствуют. — Я хотел сказать спорные, но полагаю, что я не могу возразить тебе в этом. Казалось, что он задумался на мгновенье, но Хару с любопытством отметил кое-что для себя ранее. Когда Дайске уходил глубоко в свои мысли, у него появлялась едва видимая складка меж бровей, и его взгляд упирался в пространство, пока в глазах не сверкнет огонек решения. Прямо как сейчас. — У меня есть таланты, в которых я лучше чем в готовке. — выдал он. — Я очень в это верю. — Прекрати издеваться и иди за мной. На удивление Хару послушался, следуя за Дайске к большому пианино. Он следил за тем, как его партнер сел, пододвинув сиденье ближе и подняв крышку с клавиш. — Ты умеешь играть? — спросил он. Дайске нахмурился. — Лучше чем готовить. Он с особой элегантностью расположил свои пальцы над клавишами и начал свою игру. Глаза Хару распахнулись шире. От самой макушки своей головы Дайске воспроизводил «Your song» Элтона Джона — одну из любимых песен Хару. Его пальцы легко скользили по клавишам, и лицо выглядело расслабленным, спокойным. Хару ухватился за край пианино, его костяшки побелели, а дыхание спёрло. Он не мог отвести взгляд, даже если бы мир начал рушиться вокруг него. Когда последняя нота прозвучала, он еле сдержал себя от слез. — Ну? — спросил Дайске тихо. — Это самый лучший подарок. Спасибо, Дайске. — Тогда я счастлив. Тишина, Хару прошел к сиденью и сел напротив Дайске. — Как ты узнал, что я люблю эту песню? — Я слышал, как ты ее напевал во время засад. Глаза Хару округлились, и он повернулся к нему. — Оу. Ты заметил. Они сидели так близко, что Хару мог уловить запах одеколона и сигар, въевшийся в кожу Дайске, мог детально рассмотреть его ресницы и то, как глубока была синева его глаз. — Я — детектив, Хару, — на имени Хару у него появилась легкая хрипотца, — Конечно, я замечаю такие вещи о тебе. Взгляд Дайске метнулся с глаз Хару на его губы, а после обратно наверх. Хару почувствовал жар, подступающий к его щекам, покалывание на губах, и он не мог перестать облизывать их в предвкушении. Взор Дайске следил за движениями его языка со жгучим желанием. Хару взаправду желал, чтобы его поцеловали прямо сейчас, прямо здесь. Дайске ухмыльнулся, как бы позволяя ему сделать все самому. Они пялились друг на друга, сидя смирно. Все, что Хару мог слышать, — его собственное дыхание и бешеный стук его же сердца. В каюте внезапно раздался звонок телефона. Хару отпрыгнул от Дайске. Он свалился с сиденья, приземляясь на свою пятую точку с унизительным возгласом. Дайске вздохнул и встал, чтобы взять телефон. — Это Камбе. Да. Понятно. Хорошо. Он повесил трубку и повернулся к Хару. Его выражение лица вновь вернулось к привычному, момент был упущен. — Морияма, наконец-то, на месте. Пришло время перейти к следующей части плана.💴💴💴
Хару затянул галстук-бабочку на своей шее, чувствуя себя некомфортно в смокинге. Его волосы были зализаны назад, и в этот раз теперь уже ему нужна была помощь своего партнера. Дайске нравилась некоторая интимность данного момента. Он с излишней нежностью крутил в голове этот момент, пока они шли на встречу с боссом якудзы, пока недовольный голос Хару не вернул его в реальность. — Я так чертовски устал от роскошных ужинов с якудзами. Я хочу как можно скорее вернуться к моей привычной жизни, когда это все закончится. Слова поразили Дайске ниже пояса с неожиданным осознанием, что он не принимал в расчет то, что произойдет после миссии. Он успел привыкнуть к Хару, что был рядом с ним весь день и всю ночь: перспектива вернуться к своему прежнему одиночеству не импонировала. — Не переживай, — ответил он чопорно, — Ты вновь станешь Хару Като еще до того, как сам узнаешь об этом. Хару растеряно гмыкнул в ответ. — Ну, нам также не стоит заставлять твою сестру ждать очень долго, чтобы вытащить нас отсюда. По некоторым причинам комментарий ввел Дайске в легкое заблуждение. — Тебе начала нравиться Сузуе? — Сложно не симпатизировать ей, она умна и красива. Вы оба имеете много схожего. Дайске вздохнул. На этот раз он был полностью раздражен. Он мог чувствовать напряжение всего своего тела, начиная с его сжатых кулаков, и покалывающее разум прозрение начало доходить до него. Он отвернул лицо от Хару и пробурчал сквозь скрежет зубов: — Ты так слеп, это выводит из себя. — Что ты сказал? — Ничего. Мы уже почти пришли, дай мне руку. Нам нужно притвориться женатыми еще ненадолго. Воспроизводил ли Дайске момент, когда они сидели за пианино? Он был вполне убежден, что их увлечение друг другом было взаимно. Ожидание, пока другой человек сделает первый шаг, никогда не было такой проблемой для Дайске, но и это занимало не так много времени. Впервые из-за этого его беспокойство росло. Он расположил руку Хару так, чтобы тот держал его под руку, до того, как они дошли до входа в обеденную комнату. Охрана, как и полагается, кивнула, распознавая их и открывая перед ними двери, чтобы дать пройти. На месте была привычная толпа сотрудников Мориямы-кая, большинство уже с бокалом в руке, будучи глубоко увлечёнными беседой. Стол был уже накрыт к ужину, более вычурный чем обычно, в ожидание, когда все гости рассядутся вокруг. Один из мужчин был в центре внимания, возвышаясь над всеми в своем черном смокинге. Голова красного дракона выглядывала из-под его воротника, тату уходило вниз к его запястьям. Хару положил свою руку на руку партнера, а Дайске положил свою поверх его в немом диалоге. Они оба узнали мужчину с красной татуировкой — Морияма Ивао — глава группировки Морияма-кай, их главная цель.💴💴💴
Несколькими часами ранее. С момента, когда босс Мориямы-кай наконец-то на борту Royal Nova, два детектива потратили сутки на пересмотр материалов по нему и в обсуждении их стратегии. — Мы до сих пор упускаем две вещи, — подвел итог Хару, хмурясь, — Способ, как изобличить самого Морияму Ивао. — И способ доказать, что товаром в этих записях на самом деле являются люди, — закончил Дайске. — Да… У них были доказательства об интернациональных перемещениях денег, но они относились к нему смутно, и они потребовали бы большего определения связи между собой и торговлей людей Мориямы-кая. — Тебе нужно заставить рассказать его как можно больше, — выдал Хару. — Я знаю. — Мы невероятно близки к завершению. — Да, так и есть.💴💴💴
— Что ж, неужели это не безызвестный Камбе Дайске. После этих слов от босса Мориямы-кая, все глаза резко стали направлены на двух детективов. Все тело Хару напряглось в ожидании нападения или побега, в то время как Дайске даже не дернулся. Его лицо ничего не выражало, как и всегда. Он спокойно прошел к боссу якудзы, ведя рядом Хару, и глубоко поклонился ему. — Морияма-сама, это честь познакомиться с вами. Хару последовал примеру Дайске и поклонился тоже. Ему не прельщало выказывать такое уважение перед мужчиной, которого он ни во что не ставил и на которого он скалил зубы. Легкое прикосновение к его руке заставило его осознать, как сильно он сжимал руку Дайске. Он заставил себя расслабиться. Морияма Ивао был воплощением всего того, что Хару так яро ненавидел, но он не мог позволить своей вспыльчивости разрушить их миссию. — Прошу прощения, что заставил вас ждать, — Морияма обратился к Дайске, едва удостоив Хару кивком, — У меня было несколько неотложных дел, которые нужно было уладить прямо в Токио. Хару сдержал себя от ироничной усмешки, зная прекрасно, что это все — заслуга его партнера. Он бросил взгляд на якудзу, пока мужчина обменивался любезностями с Дайске: если бы не красное тату, выглядывающее из-под костюма, он бы выглядел как типичный бизнесмен средних лет. — Я надеюсь, что вы приятно проводите время с вашим мужем? — спросил босс якудзы. — Да, так и есть, — ответил Дайске, — Спасибо за гостеприимство. — Для меня это сплошное удовольствие. Предлагаю сесть за стол и перейти к ужину, как вам? Ужин проходил как и всегда, никто даже не стал выяснять причину их встречи. Это время было для социализации, а не для бизнеса. Не сейчас. Хотя он и спрятал это за своим обычным не проницанием, Дайске был на нервах. Хару мог бы сказать, что сейчас он может читать эмоции своего партнера хоть немного, поэтому он положил свою руку на руку Дайске под столом, чтобы помочь ему хоть как-то успокоиться. Дайске слегка вздрогнул, незаметно для окружающих, но Хару после убрал руку, даже не взглянув на него. Хару нахмурился. Что-то было не так, но было не время и не место, чтобы углубиться в это: ужин приближался к своему логичному концу. Дайске приблизился к уху Хару — для всех остальных это выглядело, будто они обмениваются какими-то своими супружескими вещами. — Сейчас начнется разговор про бизнес. Возвращайся в каюту. Хару кивнул и сделал все возможное, чтобы выглядеть максимально натурально, когда он уходил, чтобы вернуться к ним в каюту. Как только дверь за ним закрылась, Хару снял галстук и пиджак, откидывая их на диван, прежде чем сам сел на него. Он расстегнул верхние пуговицы рубашки одной рукой, другой рукой прикасаясь к своему уху. — HEUSC, соедини с Дайске. — Принято. Это даже не заняло и секунды, как Хару услышал разговор между Дайске и Мориямой. — … предложить вам сигару? — спросили на другом конце голос якудзы. — С удовольствием приму, — другой принадлежал Дайске. HEUSC однозначно предупредил его партнера, что соединение было установлено, но Хару все равно надо было сказать об этом самому. — Дайске? Я тут. Конечно же миллионер не мог ему ответить, не будучи с целью в одной комнате, но не было и сомнения, что из-за HEUSС’а они смогут провалиться. — Как я понимаю, конгломерат Камбе хочет вести с нами бизнес? Хару услышал, как Дайске затянулся сигарой, демонстративно медленно и спокойно. Миллиардер прекрасно знал, как воспользоваться тишиной и продвигать переговоры, никогда не позволяя другой стороне считывать свои настоящие мысли. Это был очень полезный скилл, как для бизнесмена, так и для детектива. Хару не мог видеть лица Дайске, но мог представить его просто прекрасно: сидя в кресле или на диванчике, словно на троне, и другие люди вокруг него были всего-навсего деревенщинами, нога на ногу, лицо непроницательно. Это был не тот милый Дайске, который напортачил с блинчиками и играл ему на пианино сегодня с утра. Сейчас он был безжалостным переговорщиком. Молчание затягивалось, и даже Хару начал нервничать. Неужели босса якудзы так легко впечатлить? — Какая вам польза от этого? — наконец-то задал вопрос Морияма. Хару уловил, как Дайске выдохнул очередное облако сигаретного смога, прежде чем он соизволил ответить на вопрос. — До меня дошли слухи, что у Мориямы-кая есть связи с людьми высокой должности в политике. Я бы хотел, чтобы нужным людям замолвили словечко-два о конгломерате Камбе. Попался на крючок. — Ваша сеть проституции выглядит как наиболее безопасный путь вложения. — тихо высказал Дайске. Морияма хмыкнул, и Хару услышал через наушник, как раскололся лёд. — Проституция — проверенная временем активность и не развалится в скором. Наша сеть — одна из самых больших в Японии, поэтому это наоборот самый безопасный способ для вложения. Хару не смог сдержать себя: — Хватай его! — крикнул он, ударяя кулаком о ладонь. Только после он осознал, что это могло помешать Дайске, но затем он услышал, как тот просто выдохнул очередной клуб дыма. Возможно, это было сделано для того, чтобы вернуть обратно спокойствие; возможно, просто для более драматического эффекта. В любом случае, его голос был таким же, как и до этого. — Тогда, я полагаю, мы пришли к взаимосогласию. — Я распоряжусь, чтобы Кеншин приготовил бумаги на подпись в течение двух дней. Тем временем вы можете увидеть все собственными глазами: завтра пройдет оргия. Вновь затянутое молчание, и Хару не понимал, что происходит в голове у Дайске. — Дайске, соглашайся. Это превосходная возможность, чтобы получить доказательства о… — Я замужем, — сказал Дайске еще до того, как Хару смог закончить свой поток речи. Идея не прельщала ему от слова совсем, и Хару не смог бы понять, почему он горит желанием отказаться от этой возможности. — Конечно, можете приходить со своим супругом. — Дайске, — вмешался Хару, — Сейчас не время играть верных супругов. У нас есть миссия, которую нужно завершить. И вновь молчание, Хару услышал, как Дайске сделал глоток чего бы того не было. Стакан опустился на стол со стуком. — Спасибо за ваше предложение, Морияма-сама, мы придем.