Black Dog

Ноябрь 1994 Солнце мягко касалось лица. В это время дни, когда небо переставало быть хмурым, были редки, чаще всего шли холодные дожди и задувал сильный вечер, отчего Роберт-старший боялся, что Бетти заболеет и случится нечто плохое. Но бывало время, когда тучи рассеивались и выглядывало солнце, и тогда, одевшись тепло, Бетти выводила Френни на улицу. Остальное время она старалась проводить дома, лишь иногда куда-нибудь уезжая. Бетти поднялась с постели и посмотрела на часы. Уже было время ланча; наверное, все сидят на кухне и пьют чай с сэндвичами. Она же имела обыкновение подниматься позже всех, и обитатели дома относились к этому с понимаем. Бетти в последние недели чаще всего сидела дома. До родов оставалось ещё около четырёх месяцев, и порой её одолевал страх, что плохая погода испортит все планы. Особенно учитывая, как она себя чувствовала с самого начала, ей ещё больше хотелось запереться дома и никуда не показываться. Обычно Бетти просыпалась поздно, с трудом заставляя себя заняться спортом, чтобы за время беременности не набрать лишних килограммов, а вечером очень долго не могла заставить себя лечь спать, поэтому в эти часы её жизнь была полна хаоса. Днём же она старалась отвлекать себя от обжорства, но учитывая, что Энн постоянно подначивала её по этому поводу, сдерживаться было очень трудно. Эта беременность явно давалась Бетти с трудом: никакой лёгкости, никакого здорового цвета лица, вечные отёки и сбившийся ритм жизни. Бетти не любила жаловаться, но все и так понимали, что на самом деле с ней сейчас происходит. Роберт пусть и видел всё это, но был слишком занят своими делами, чтобы начинать донимать её заботой. Бетти всё ещё не определилась, что он на самом деле чувствовал к ребёнку, какое место в его жизни мог занимать. Порой ей казалось, что ему всё равно, а иногда она чувствовала, как он сдерживает в себе часть эмоций, чтобы не травмировать её своей излишней заботой. Конечно, они оба боялись, что всё закончится не так, как задумала Бетти, поэтому она решилась амниоцентез — инвазивный метод пренатальной диагностики, позволяющий с высокой точностью диагностировать все виды известных хромосомных болезней, ряд генных заболеваний, внутриутробные инфекции. На восемнадцатой неделе Холли предложила провести прокол, чтобы определить, если ли у плода генетические заболевания, в частности, синдром Дауна. Они с Робертом ждали результатов со смятением и страхом, надеясь, что всё будет хорошо, и когда Холли отдала расшифровку, просто-напросто выдохнули. Но нельзя было исключать всякого рода физические пороки, которые было очень сложно сейчас обнаружить. С другой стороны, что можно ожидать от организма, когда тебе сорок три года? Бетти прекрасно осознавала, что уже не так молода, пусть и чувствовала себя совершенно на иной возраст. Она отдавала себе отчёт в том, что если ребенок родится больным, то это будет её вина, но у неё совсем не осталось сил верить в лучшее, особенно теперь, когда их отношения с Робертом стали такими сложными. Бетти спустилась вниз. Обычно к ланчу Фло готовила для неё омлет со шпинатом и зерновым хлебом, иногда любила побаловать чем-то вкусным уже с самого утра. Но больше всего домочадцам нравилось, когда к ним приезжал Хосе и готовил то, что считал нужным. Хосе все любили, он был кем-то вроде мужчины, на которого все могли положиться в трудной ситуации, пусть ему ещё и не было тридцати, хотя, казалось бы, в этом возрасте один ветер в голове. — Я сегодня поеду в Лондон. Эбс пригласила на репетицию, — сказала Бетти, садясь за стол. — Фло, поедешь со мной? — Конечно. — Ура, мы едем в Лондон! — Френн широко заулыбалась. — Ты как себя чувствуешь? — Роберт-старший осторожно посмотрел на Бетти. — Как всегда. Ни лучше, ни хуже, — она бросила взгляд на свои руки, которые были сейчас без колец. Пальцы так опухли, что она с трудом надевала обручальное кольцо, а теперь вообще забросила это занятие. — Ладно вам, со мной всё хорошо. Я буду звонить. И вообще, в Лондоне Холли. — Тебе надо обязательно выбраться из дома, — поддержала её Энн. — Совсем уже тут засиделась. — Вот и Эбс сказала то же самое, — Бетти взяла вилку и свою тарелку. — Я знаю, дорогая, что ты себя добровольно замуровала тут, чтобы не мешать Бобби и не оттягивать на себя часть внимания, — зачем-то сказала Энн. — Это мудрое решение. — Дело не в этом. Дело в том, что я пытаюсь спасти наш брак, но не очень-то получается, — Бетти грустно опустила глаза. — Рождение ребёнка — не самый лучший способ склеить разбитую чашку, но я наступила на те же грабли, что и все. Бетти уехала в Лондон, понимая, насколько Эбони права в том, что ей надо как можно чаще бывать вне дома. Они всё так же дружили, пусть и общались гораздо меньше, но с годами их связь не потеряла прежнего значения друг для друга. Эбони занималась своей театральной карьерой, а Бетти погрязла в своих сложных отношениях с Робертом. Наверное, если бы не беременность, то в начале следующего года Бетти выпустила бы альбом и отправилась в тур, а сейчас пришлось отложить все дела до лучших времен. Возможно, навсегда. Бетти решила прогуляться по магазинам, да и Френн очень хотела посмотреть на все эти яркие витрины, которые начали преображаться к предстоящему Рождеству. Неожиданно она столкнулась с Роджером. Он был один, без детей или подружки. Говорили, что Queen заняты записью альбома, обрабатывали плёнки, которые остались от Фредди. Роджер узнал её издалека, пусть Бетти сейчас и не казалась той стройной ланью, какой была все эти годы. Она даже волосы постригла коротко, сделав модное каре, о чём Роберт пока не знал. Да и одевалась она совсем иначе: твидовые брюки в клеточку, розовый просторный свитер с воротником-хомутом и свободная куртка на овечьей шерсти. — Ты как? — Как видишь, — Бетти положила руку на выпирающий живот. — Когда? — В марте, — просто ответила она. — Фредди умер… — Мы с тобой должны быть честными друг с другом. Он изменял мне, Мэри, Дэвиду и той толпе любовников, которых я даже не знала, — Бетти поджала губы. — Я бы всё равно от него ушла. Рано или поздно. Я просто перестала его любить. — Просто нам всем казалось, что ты держишь его в некой нормальности, — вздохнул Роджер. — Когда ты ушла, его совсем сорвало с петель. — Я знаю, но я рада, что это сделала. Будем честными, он был болен ещё до того, как я решила выйти замуж за Роберта, — Бетти провела ладонью по животу. — Если Фредди игнорировал то, что творилось в мире, то я не могла. — Я не был неправ по отношению к тебе, — Роджер поджал губы, бросив взгляд на Фло, прогуливающуюся за руку с Френн. — Это же твоя дочь? — Да, — выдохнула Бетти. — Очень похожа на Роберта. — Да, все так говорят, — уголки её губ легко дрогнули. — Просто… Я понимала, что ему нравятся мужчины. Я не могла это признать. А Фредди боялся меня отпустить, прекрасно зная, что я не буду с ним, как Мэри… В последние три года наших отношений мы почти не спали вместе. — Потому что ты была с Робертом. — Нет, мы не были вместе. Потому что я была с Фредди из жалости, а он был со мной, чтобы ощущать в себе нормальность. — Хочешь поужинать как-нибудь. Можно Брайана позвать, — Роджер пытался задержать Бетти ещё на миг. — Я не знаю. — Возьми Роберта с собой. — Его сейчас нет в Англии. Он в Японии или в Австралии, — ответила Бетти. Она перестала считать даты. Просто отпустила Роберта, решив, что бессмысленно удерживать его при себе. Она не названивала ему каждый день, предпочитая самой дождаться звонка, пусть она и могла узнать, где он и где спит сейчас. Но Бетти не заглядывала в график, всё больше застревая в своих переживаниях и эмоциях, касающихся предстоящего материнства. Ей было так проще. Она понимала, чем Робби может заниматься на досуге в своих поездках с Джимми, но тут уже ничего нельзя было поделать. Оставалось принимать всё как есть или же просто уйти. Последнее Бетти не часто рассматривала как вероятный исход событий, но всё же кое-какие мысли в голове пробегали. — Ты и не знаешь, где он? — Не знаю, — Бетти поправила красный берет. — Ладно, я буду в Лондоне ещё три дня. Может быть, увидимся. Ничего не хочу обещать. — Отсекаешь от себя прошлое… — Я давно его отсекла от себя, у меня нет желания жить прошлым. У неё действительно не было желания ворошить прошлое. С Роджером и Брайаном нельзя говорить о будущем, потому что они им не живут, и им вряд ли интересно чужое настоящее. Они жили прошлым, обидами и воспоминаниями. Бетти не участвовала в этой игре, не снималась в документальных фильмах, не желала говорить с журналистами о своих отношениях с Фредди. Может быть, это была не совсем верная позиция, ведь это приводило к искажениям и домыслам, но Бетти решила: её жизнь никогда не станет музеем редкостей. Она не стала звонить Роджеру и уехала обратно в Дженнингс, чтобы дождаться возвращения Роберта. Всё же она скучала без него, пусть и осознавала, чем он там занимается на пару с Джимми. Бетти испытывала лишь редкие вспышки ревности, каждый раз утешая себя, что это всё остается на гастролях и не вторгнется в их личную жизнь. Может быть, Эбони права и сейчас Роберт не шатается в компании юных девчонок, а Найма Ахтар, которая была с ним в туре, просто не имела шансов попасть в его одинокую постель? Бетти не знала и не хотела строить иллюзии. — Детка, что с тобой? — Бетти посмотрела на Мэгги. — Мы с Хосе сильно поругались, и он уехал куда-то, — Мэгги зарыдала. — Наверное, он вернулся к своей матери. — Мэгги… Что случилось? Мэгги и Хосе поссорились из-за того, что она вела дневник, постоянно обращаясь к Курту Кобейну, недавно покончившему с собой. Бетти спокойно выслушала дочь, но у неё сейчас не было ответа. Если мужчина считает, что он не нужен, то его мало что удержит. Даже чувство долга. — Что мне делать? — Ждать, — просто ответила Бетти. — Пока можешь пожить у меня, а потом решим, что делать. И ещё… или лучше скрывайся, или перестань этим заниматься. — Как же ты и Фредди?.. — Мэгги подняла на мать заплаканные глаза. — Это совсем другое. Просто не наступай на мои грабли, не теряй времени на мужчин, которые тебя недостойны. — Но это не про Хосе! — Мэгги надула губы. — А я и не про него говорю, — Бетти замолчала. — Наверное, во всём этом виновата живущая во мне меланхолия бабушки, — Мэгги снова заплакала. — Маги, мы все делаем ошибки. Просто не повторяй мои. Лучше закрой дверь в прошлое, пока ещё не поздно, потом оглянешься и поймёшь, что многое уже никогда не исправить. Бетти обняла дочь, чувствуя, что Хосе всё равно вернётся. Сама же она боялась того, что когда возвратится Роберт, они почувствуют друг друга чужими. Странно, почему она вообще думала об этом. Может быть, в этом виновато то, что они стали терять ту восхитительную душевную близость, переплетающуюся с телесными ощущениями. А может, ей казалось, что проведя следующий год без Роберта, она просто не будет знать, что ему сказать. Бетти положила руку на живот, прикусив нижнюю губу. Ну нет, всё наладится.

***

Робби дал себе слово, что в этой поездке с Джимми он не будет вести себя как в прежние времена, постоянно меняя случайных любовниц, выпивая и несерьёзно относясь к жизни. Обещал, но не сдержал слово. Вот и сегодня, валяясь в постели с прекрасной рыжеволосой ведьмой, которую Джимми подцепил в баре, он чувствовал, как ему хорошо от её сладких поцелуев и как противно оттого, что не смог удержаться от искушения. Девушка провела пальцем по тёмной дорожке волос от пупка до члена, но Роберт остановил её руку, не желая продолжать дальше. Порезвились пару раз и хватит, но девушка, кажется, не собиралась мириться с отказом. — Всё, детка, тебе уже пора. — Даже не разрешишь мне остаться до утра? — она посмотрела на него из-под опущенных ресниц. — Думаю, не стоит играть с моей доброжелательностью, — отрезал Роберт. — А я думала, что ты другой. — А какой я — другой? — спросил он, дотянувшись до сигарет. — Благородный рыцарь, как в том фильме. — Дорогая, такой я только для своей жены. Девушка съёжилась от напоминания о том, что её кумир несвободный мужчина. — Я думала, что ради меня можно свернуть горы, — девушка подняла пылающее лицо. — Детка… — Роберт старался подобрать слова, чтобы её не обидеть. — Я могу свернуть горы только ради одной зеленоглазой кошки, и это не ты. Потом он наблюдал, как девушка одевается, скрывая своё недовольство. Роберт не собирался больше тешить её самолюбие. Она покаталась на его члене, наигравшись вдоволь, и в его планы совсем не входило брать её с собой. Во-первых, о таких вещах сразу же узнает Бетти, а во-вторых, он совсем не хотел продолжать подобное. Его тянуло к Найме. Она чем-то напоминала ему Ширли, но каждый раз он осекался, понимая, что наживёт себе гору проблем, если закрутит с ней дорожный роман. Не то чтобы он боялся сцен ревности Бетти — она была далеко отсюда — его пугало то, что она совсем не звонила ему, словно знала обо всём. Бетти не решалась первой сделать шаг к нему навстречу, и Роберту в голову лезли мысли о том, что она вообще остыла по отношению к нему. То, что их отношения испортились в последние три года, все уже понимали, но пока они были вместе то ли по инерции, то ли потому, что боялись травмировать своим разводом Френн. А тут Бетти была беременна и уже просто так всё не решишь. Роберт никак не мог определиться, что именно испытывает по отношению к будущему ребёнку. В нём не было того трепета, с которым он ждал появления на свет Френн. Вот и сейчас, зная, что у него снова будет девочка, он не растекался от подобных мыслей. Может быть, он просто перегорел? Или просто перестал любить Бетти, как это было раньше? Но ради приличия Роберт делал вид, будто увлечён всем тем, что связано с предстоящим прибавлением в его семействе. Джимми словно чувствовал это, может быть, поэтому так легко и просто подбивал его на разные авантюры вроде той, когда они в Токио зависали в банях с местными с виду скромными девчонками, но такими распущенными на самом деле. Джимми так делал, потому что разводился. Их брак с Пат дал настоящую трещину, хотя всё дело было в новом увлечении Джимми бразильской моделью. Роберт же легко втягивался в водоворот всех событий, какие Джимми считал интересными. — Там к тебе парень, — в номер заглянула Лена Вонг, бывшая их с Джимми помощницей. Лена была очень симпатичной: высокая, спортивная, настоящая калифорнийская красавица. — Что за парень? — удивился Роберт. — Сказал, что ты знаешь его. Такой высокой, смуглый, черноволосый, — описала гостя Лена. — Ладно, впускай, — Роберт отвлёкся и не услышал, как открылась дверь. Он обернулся к гостю. — Хосе, мать твою, что ты тут делаешь? Я разве не тебе говорил, чтобы ты смотрел за девчонками? — Так ты его знаешь, — облегчённо вздохнула Лена. — Это мой зять. — Твой зять — Чарли, — возразила Лена. — Это мой второй зять, — Роберт жестом показал Лене, чтобы она оставила их вдвоём. Сказать, что он был удивлён — этого было недостаточно, чтобы описать то, что сейчас творилось в голове у Роберта. Он боялся, что случилось что-то ужасное. Боялся того, что Хосе было проще приехать, чтобы рассказать о чём-то плохом, чем сообщить по телефону горькую весть. — Что-то случилось? — спросил Роберт, пытаясь скрыть своё волнение. — Не хотел звонить тебе. Ты меня убьёшь, если я разведусь с Мэгги, — выпалил Хосе. — Вот чёрт! Я уже подумал, что случилось что-то серьёзное. Хосе, ты уже на второй год после женитьбы собрался бежать от проблем? — Роберт сделал глоток виски. — Нет, ну, ладно я подумывал о подобных вещах, решив, что свободным смогу развлекаться со всеми женщинами мира, но ты-то! Ты-то! Ты совсем другой. Что случилось на сей раз? — Моя жена пишет письма своему умершему любовнику. — О Господи! — Роберт почему-то легко засмеялся. — Если бы я не растил Мэгги с двух лет, то сказал бы, что всё это ужасно. Но что ты можешь ожидать от девушки, которая склонна к таким вещам? — Я думал, что она любит меня! — Хосе сел на диван. — Да любит она тебя, — утешил его Робби. — Иначе бы не вышла за тебя замуж. Ты просто пойми: Мэгги — это смесь меланхолии, грусти и всей этой испанской чуши, которой в Бетти никогда не было и в помине. Возможно, она просто не может тебе рассказать о том, что её тревожит. — Да, но она пишет ему письма! — возмутился Хосе. — Но он умер. Я не вижу тут причины для ревности. У всех у нас есть свои скелеты в шкафу, — Роберт поставил стакан на стол. — Ладно, пошли в бар. Найдём Джимми и Чарли, а заодно поговорим обо всём. Знаешь, почему мы с Бетти до сих пор не развелись? Потому что нам хватает ума понимать, что надо работать над отношениями и нельзя таким шагом разобраться со всем дерьмом, что есть между нами. — Я в отчаянии! — Ладно, пошли выпьем. Поедешь со мной домой и поговоришь с Мэгги. Надо уметь разговаривать, — изрёк философски Роберт. Роберт понимал, что их с Бетти брак никогда не был идеальным. Но пока они прощали друг другу слабости и ошибки, они могли позволить себе быть вместе. Просто никто не понимал, как долго они смогут продержаться вместе. В тот вечер они с Джимми травили разные истории из семейной жизни, видя, как мрачнеют Чарли и Хосе. Позже Роберт сказал, что они перестарались и не стоит больше пугать «молодняк» трудностями. Роберт вернулся в номер и решил позвонить Бетти. Кто-то же должен был сделать первый шаг. — Да, — услышал он голос Бетти. — Это я, — Роберт почему-то замялся. Он достал сигареты — в последнее время он стал слишком много смолить. — Ты как там? — Со мной всё хорошо. У нас тут Хосе пропал. — Он здесь, со мной, — Роберт зажёг сигарету. — Я приеду с ним вместе. Думаю, что им с Мэгги надо о многом поговорить. — Да, конечно, — Бетти легко засмеялась. — Они два идиота! — Что ещё стряслось? — Таж заболел, — Бетти была безумно привязана к рыжему коту. Тому в этом году исполнилось уже десять лет, и у него было столько привилегий в их доме. — Что-то страшное? — Я завтра повезу его к ветеринару. Логан обещал помочь, — Бетти шумно втянула воздух. — Надеюсь, что ничего серьёзного. То ли его кто-то обидел, то ли он лазал где-то. Логан говорит, что его обидели. Ты же знаешь: Таж любит лазать по чужим курятникам в поисках свежих яиц да новорожденных цыплят. — Я скоро вернусь, — напомнил Робби. — Я знаю. — Только ты мне не звонишь. — Робби, я тут беременная, кажется. У меня порой сил на домашние дела не остаётся. — Я помню. Ладно, потом поговорим, — он повесил трубку, понимая, что ещё чуть-чуть и Бетти взорвётся, и им потом, когда он вернётся, будет сложно нормально поговорить. Роберт чувствовал, что между ними есть какой-то камень преткновения, который они всё никак не могут сдвинуть. Он точно не понимал, какие проблемы были сейчас между ним и Бетти, но хотелось верить, что их браку это никак не угрожает. Бетти явно зациклилась на своём предстоящем материнстве, а он пусть и был безумно рад, но почему-то не ощущал в себе невероятного восторга. Роберт решил, что с появлением ребёнка на свет многое изменится и вернётся к прежней точке, когда их отношения были понятны и просты. Впрочем, временами в нём оставалось всё меньше оптимизма, особенно после поездок с Джимми, где было полно легкодоступных девиц — дежа вю о том времени, когда он был готов сбежать от Морин ради этой праздной жизни. Конечно, Робби считал полной глупостью то, что Хосе после первого же пожара подумал, будто развод решит все проблемы. Но и сам он задумывался об этом достаточно часто, просто сейчас в голове включалось благородство — нельзя уйти от беременной жены. Не то чтобы Роберт боялся общественного осуждения, но ему было страшно расставаться с Бетти. Возможно, их отношения уже были привычкой, а может быть, всё дело в том, что нельзя двадцать лет спустя сохранить страсть такой же сладкой, как в начале романа. В любом случае он был рад вернуться домой. Хотел увидеть Бетти, оказаться в её тёплых объятьях. Робби всё же скучал по ней, пусть его снова и завлекла эта бродяжническая жизнь с Джимми. Было в этом нечто пагубное и опасное — то, что способно снова возвратить его в то время, когда взлёт сменился падением, но проклятье Led Zeppelin давно в прошлом, а сейчас всего лишь попытка вернуть себе популярности. Роберт ничего не знал наверняка, он просто хотел верить: и Бетти будет рада его видеть.

***

— Как она? — Бетти потянулась, чтобы размять затёкшую спину. Роберт положил окурок в пепельницу, глядя на Бетти. Он привёз ей новое кимоно из Токио. То, что подарил Фредди ещё в конце семидесятых, давно уже выносилось, пусть шёлк и считался чуть ли не вечным материалом. В последние лет семь Бетти предпочитала носить пеньюары в стиле старого голливудского кино — с перьями и меховой отделкой, окутанная в пену ткани. Роберт решил, что это надо поменять, словно это поможет вернуть то ощущение, когда они встречались тайком, а Бетти каждый раз выходила к нему в кимоно. — Мэгги, конечно, весьма своеобразная девушка, — Роберт замолчал. — Всё время думал, откуда в ней столько… — Это от Икаса, — закончила за него Бетти. — У мамы так же бывало временами. Хосе должен это понять, или они просто не смогут быть вместе. — Думаю, он понял, — Роберт распахнул руки для Бетти. Она нерешительно посмотрела на него. — Иди сюда, я скучал по тебе. — Так уж ли ты скучал? — Бетти поправила волосы. — Знаю, как ты на самом деле скучаешь. — Скучал, — он хотел было встать, чтобы подойти к ней, но Бетти сама сделала шаг навстречу. Он обнял её за талию, прислонясь к округлому животу щекой. От Бетти приятно пахло мятным чаем и шампунем. Сейчас она отложила в сторону все свои духи и баночки с кремами, которые так вкусно пахли, что будоражили воображение Роберта. Теперь Бетти предпочитала что-нибудь нейтральное, и было в этом нечто невинное и необычное. На самом деле её воротило от резких запахов, и поэтому их дом чаще пах просто свежестью, а не благовониями или душистыми цветами. Робби потянулся к пояску на халате Бетти, желая как можно скорее раствориться в этой необыкновенной женщине. Наблюдая за тем, как синий шёлк падает к её ногам, он ощутил спокойствие. Может быть, теперь, когда он будет находиться дома до того, как снова отправится в долгий тур, отношения между ними и правда наладятся? Роберт мягко улыбнулся: у него в голове вспыхнули нехорошие мысли, но он решил, что подождёт, когда в Бетти проснётся голод. Она легко коснулась его волос, проведя пальцами по мочкам ушей, а потом склонилась к нему, целуя в губы. Он увлёк Бетти за собой на кровать, а потом позволил ей творить с собой всё, что ей только приходило в голову. Он таял и млел под её опытными руками и губами, а когда напился этой страсти, то посадил Бетти на себя, наблюдая за тем, как она поглощена своими движениями и ощущениями, наслаждаясь тем, как его член скользит в ней. Он действительно скучал по этой стороне жизни, и между ними уже очень давно не плескалось именной такой страсти, даже тогда, как они умудрились зачать этого ребёнка, что шевелился под сердцем Бетти. Скучал по тому, как порой она исступлённо доводила его до невообразимых вершин. Скучал по её экспрессии и изобретательности. С тех пор, как они узнали о предстоящем рождении Френн, между ними словно затихла страсть, став какой-то приглушённой и спокойной. И вот сейчас всё вернулось в своё русло, и Роберту совсем не хотелось это терять. Потом Бетти лежала рядом с ним, доверчиво прижимаясь к его груди. Он слышал её размеренное дыхание, а её тёплая рука лежала на груди, там, где билось его сердце, словно согревая его. Робби закинул руку за голову, полностью расслабившись. — Я люблю тебя. — Я знаю, — она посмотрела в его глаза. — Мне кажется, что мы теряем друг друга. Я знаю, что это так. — После такой-то ночи, — усмехнулся Роберт. — Нам надо откинуть в сторону все обиды, — она приподнялась на локте. — Хотя бы ради Френн. — И не только Френн, — он пальцами коснулся её живота. — Да, — выдохнула она, снова пристроившись у него под боком. — Поедешь со мной в Нью-Йорк в январе? — Зачем? — Петь дифирамбы моей тщеславной душонке. Бэтс, тебе надо почаще открывать газеты, чтобы быть в курсе дел. Ты что, не знала, что Led Zeppelin включают в Зал славы Рок-н-ролла? Он знал, почему она перестала читать газеты. Скандалы в королевской семье, её разочарование в принцессе Диане, вечные нападки на неё за то, что она в последние годы практически перестала поддерживать Фредди. Бетти боялась больше всего, что она так и запомнится людям, как та, которая довела Фредди до того финала, что случился с ним в итоге. В этом не было её вины, но некоторым оголтелым фанатам это было никак не объяснить. — Нет, — Бетти удивлённо посмотрела на Робби. — Если Холли разрешит, то я поеду с тобой. — Кошка, тебе надо перестать сидеть тут. Я понимаю, что тебе трудно, но ты всегда умела собираться в нужную минуту. — Ты веришь, что я буду порхать остальные три месяца? — Я вижу, что ты совсем испортилась за это время, — он не хотел её обижать. — В этом и я сам виноват, конечно. Но, Бетти, со мной всё в порядке. Правда. Я избавился от своей творческой импотенции и депрессии. — Робби… — она легко постучала пальцами по его груди. — М-мм, — протянул он, чувствуя, что начинает проваливаться в сон. — Я хочу ещё… — Кошка, я думал, что в последний раз слышал это два года тому назад, — он взял её лицо, как чашу, целуя в тёплые губы. Утром Роберт проснулся первым. Бетти была утомлённой этой ночью, да и вообще, в последние недели она с трудом отрывала голову от подушки утром. Он спустился вниз. Мэгги и Хосе уже уехали домой, и осталось лишь только гадать, как долго они будут дуться друг на друга и все ли их разногласия уйдут прочь. Отношения — это как то самое старенькое пианино, которое надо настраивать постоянно. Фло суетилась с раннего утра, а Френн была занята в столовой. Она не стала радостно кидаться к отцу, продолжая делать своё дело. Роберт не сразу понял, что она лепила что-то из полимерной глины. Френн недавно начала проявлять склонность к творчеству, причем никто её этому не учил и никто не показывал, как это делать. Многие дети в этом возрасте просто калякали или же портили всё во время своих экспериментов. Френн же увлекало творчество. — Что это будет? — спросил Роберт, садясь рядом. — Цветы, — просто ответила девочка. — Получается забавно, — согласился Роберт. — О, вы уже встали, — в комнате показалась Фло. — Френни недавно начала увлекаться вещами, которые детям в её возрасте редко свойственны. Неделю назад попросила полимерную глину. Видимо, по кабельному увидела, как из неё делают букеты. Хочу сказать, что в ней живёт гений. — Мы с Бетти решили, что не будем гнаться за звёздами, а то сломаем дочь, как её мать, — Роберт поцеловал девочку в макушку. — Знаешь, получается интересно. — Фло сказала, что надо их потом запечь. — Обязательно так и сделаем, — Роберт кивнул Фло, благодаря её за то, что она принесла завтрак. То, что у него растёт необычный ребёнок, он понял ещё перед отъездом в Японию. Говорят, что поздние дети никогда не бывают обделены интеллектом. Роберт запросто мог поверить в это, глядя на Френн. Если сравнивать её с Джесси, то она запросто могла дать фору брату. В Френни проснулась необъяснимая жажда творчества, которой они с Бетти никак не собирались препятствовать, но и делать на этом какой-то акцент тоже не хотели. Они решили, что всё должно идти своим чередом. Обычно в этом возрасте дети или ломали всё во время своего «изучения» или рисовали каляки-маляки, но Френн всё делала иначе. Бетти пришла к ним чуть позже. Она выглядела намного лучше, чем вчера днём. Казалась не такой усталой и замученной жизнью. Роберт лишь усмехнулся, решив, что в этом виноват он. С тех пор, как Бетти сказала ему, что у них будет ребёнок, она несколько охладела к сексу. Он перестал её волновать, и Роберт снова начал впадать в уныние, но предпочёл держаться. И вот сейчас всё стало возвращаться на круги своя. Бетти ничего не заметила или сделала вид, что не видит его довольной ухмылки. Она позвала его пойти на прогулку с Френн. Сегодня была хорошая погода. Холодное осеннее солнце совсем не грело, но всё равно от него было тепло на душе. Френн недавно отказалась от дневного сна, пусть Энн это совсем и не нравилось, но уговорить девочку было невозможно. Наверное, она боялась всё пропустить, потому что этот мир её завораживал. Тем более Ширли обещала, что выведет на улицу Джесси. Френни хоть и была младше Джесси, но это она им помыкала, и именно она была заводилой в их играх, после которых Джесси обычно доставалось от Роберта. Ширли всегда обвиняла во всём Бетти, потому что та совсем не умела воспитывать детей. Бетти на это смотрела сквозь пальцы, иногда даже говорила Роберту, что временами он перегибает палку и стоит вести себя с мальчиком чуть иначе. — У тебя сегодня хорошее настроение, — отметил Роберт, когда Бетти положила руку на изгиб его локтя. — Это временно, — Бетти потупила взгляд, рассматривая замершие листья под ногами. — Ты всё так же хороша, — напомнил Роберт. — Ну, не задабривай меня, — она посмотрела на него. — Нет, я говорю это совершенно искренне. Я думаю, что мы и правда в последнее время зациклились на своих переживаниях. Даже не не обратили внимания на то, что многое в нашей жизни сильно изменилось. Даже не заметили того, что у нас скоро будет ещё один ребёнок. — В смысле? — она удивлённо посмотрела на него. — Я это заметила. Я понимаю, что это больше нужно мне. Я по своей глупости решила, будто так ты не уйдёшь от меня. — Почему ты думаешь, что я уйду? — Потому что ты мне дал повод так думать. Я ведь серьёзно думала о том, чтобы уйти от тебя, — Бетти прикусила губу. — Бетти… — он дотронулся до её щеки. — Ну какая же ты у меня глупенькая. Я не хочу от тебя никуда уходить. Ширли полагала, что если родит мне ребенка, то вернёт меня обратно. Но я другое ищу. Я искренне рад, что у нас будет ещё один ребёнок. Но давай на этом остановимся. — Ну, я-то точно остановлюсь. Мне сорок три года, я уже стара для подобных вещей. Но ты-то… — она осеклась. — А что я? — он заулыбался. — Ну, хочешь… — Нет, я не буду просить тебя решать подобные вещи вазектомией, — он притянул её к себе. — Я могу дать тебе обещание, что этот ребёнок, — он дотронулся до её живота холодной ладонью, — мой последний. — Я верю тебе. Просто… Если мы переживём следующий год, то всё у нас будет хорошо. — Скажи только, и я отменю весь тур. — Нет, — отрезала Бетти. — Я должна буду справиться со всем сама, а ты должен понять, что я всегда буду ждать тебя дома. Только… — Только — что? — Робби боялся тех слов, что могли последовать за этой фразой. — Я боюсь, что ты не поймёшь этого. Следующей осенью я выпускаю альбом и весной девяносто шестого года поеду в долгий тур. — Я не знаю, что со мной будет потом. Ну, если мы с Джимми решим отдохнуть друг от друга, то тогда я поеду с тобой. Просто так, — Бетти улыбнулась в ответ. — Я люблю тебя, — она потянулась к нему, чтобы поцеловать в губы. — Ох, Бетти, нам пора выбираться из этого состояния. Пора шагать в новую для нас эпоху. Мы с тобой уже немолоды и не так горячи, и может быть, не так эмоциональны. Но мы решили быть вместе, потому что любим друг друга. Поэтому переставай на меня дуться, а я буду стараться сделать всё, чтобы оправдать твоё ко мне доверие. — Хорошо, — она засмеялась, пряча лицо на его груди. Роберт посмотрел на Френни и Джесси, и ощутил, как у него стало тепло на душе. Бетти была права, когда назвала его львом, а его детей — львятами. Пусть львы и не заботятся о своих детях, но зато львицы готовы на всё ради них, даже убить, лишь бы они не достались новому главе прайда. Вот и в его прайде сейчас наступил полный порядок, а это самое главное.