Black Dog

Март 1974 Сигаретный дым клубился у потолка, отражаясь в сером металле. Девушки смеялись как оглашенные, явно уже успев раскурить немного марихуаны и выпить несколько коктейлей. В модных заведениях всегда так, особенно если кто-то из посетителей замечает кого-то из небожителей — тогда уж сразу такое поведение девушек становится лишь только прикрытием. Они сидят, как кошки, в ожидании своего звездного часа, надеясь, что в эту ночь обязательно подцепят кого-нибудь. Грант затянулся толстой сигарой. Если бы они были в Америке, то сейчас такое творилось бы!.. Но в Англии всё несколько иначе, хотя и тут хватает тусовщиков, готовых на всё ради своего кусочка счастья. Он откинулся назад, глядя в потолок. Гранту не давала покоя одна мысль: он всё никак не мог понять, как вообще можно танцевать под ту музыку, что звучала сейчас. Шумный рок — это вообще не то, подо что можно зажигать. Ну, если только изрядно выпив. Мужчина посмотрел на Перси и Пейджи, болтавших о чём-то. Они, кажется, уже успели уговорить бутылку «Джек Дэниэлс» — не самое лучшее время, чтобы начать разговор, но надо сказать, пока он помнит. — Слушайте, тут ко мне заходил Крис Эмберг, — Питер снова затянулся. — Этот самодовольный ублюдок, любитель мюзиклов и спектаклей, но какие постановки он делает… Роберт знал об этом. Его подружка Каталина Нуэрро обожала ходить на мюзиклы, особенно в Нью-Йорке. Она постоянно твердила, что у Криса Эмберга просто нюх на подбор актёров и он разглядит талант везде. — Так что ему надо? — Пейдж отпил виски. — Говорят, у него есть такая девчонка — огонь просто, танцует как дьявол. — Она хоть красивая? — Роберт нехорошо улыбнулся. — Говорят, что очень. Но дело-то не в этом. Девочка танцует под рок-музыку, — Питер стряхнул пепел с сигары. — И девица нацелилась на несколько ваших песен. В общем, мне всё равно, кто из вас завтра сгоняет в театр в Илинге, где она репетирует: хочу знать, что сами скажете. А мне пока идея кажется очень странной. Но кто знает… Может быть, из этого что-то выйдет. — Посмотрим, — отмахнулся Роберт, думая, что с его Каталиной, которая так огненно танцевала танго, мало кто вообще может сравниться. Но рок и танцы — это как? Странное сочетание. Утром Джимми позвонил и сказал, что не сможет, и Роберт решил прихватить Бонзо. Всю дорогу они гадали, кто такая эта девица и как ей удалось добиться того, что сам Крис Эмберг решил вложить деньги в такую авантюру. Охранник оказался давним поклонником Led Zeppelin, и всю дорогу, пока вёл их по закоулкам в зал, то и дело твердил об этой юной танцовщице, которая тут вообще уже всех с ума свела. Бонзо и Робби постоянно переглядывались и посмеивались. Ещё в машине они решили, что она высокая блондинка с плоской грудью, а ещё очень худая и самое главное, француженка. Они остановились в полумраке, чтобы никого не отвлекать. В нескольких шагах от них стояла девушка; судя по тому, как она была одета, это точно не та самая девица, которая решила танцевать под их музыку. — Вы как раз вовремя, сейчас будет ваш прогон, — сообщил охранник Уилл. Заиграла «Babe I'm Gonna Leave You». На сцене зажёгся свет. Девица оказалась не очень высокого роста. На ней была пышная тяжёлая юбка, пуанты и что-то на голове. Кажется, пейнете с мантильей [1] — Робби вспомнил, как называется этот головной убор, не сразу, но хорошо, что его подружка была родом из Аргентины. На сцене между тем началось нечто странное. Девушка двигалась легко и непринуждённо, крутя большой веер туда-сюда, то открывая его, то закрывая. Бонзо на миг отвлёкся от происходящего, чтобы спросить, как она справится с быстрой частью песни, а Роберт пожал плечами: ему никогда не приходила в голову подобная мысль. Потом на сцене появился парень и подхватил девушку. Порой казалось, что он её просто сломает. Он был слишком груб, а она излишне покорна, но со стороны это выглядело так сексуально! Под конец их танец перерос в настоящую борьбу: девушка наступала на парня, он теснил её, хватал за руки, притягивал к себе, сжимая ладонь у неё на шее — словом, делал с ней всё, что заблагорассудится. Когда всё закончилось, Бонзо хотел было возмутиться. Брюнетка со сцены о чём-то говорила с девушкой из зала. Кто-то подал танцовщице юбку из лент, она быстро переоделась, сняла пуанты, а потом заиграл любимый концертный номер Бонзо. Покорная испанка превратилась в африканскую богиню, которая так прогибалась, что иногда хотелось крикнуть: «Да не может быть! Это всё оптический обман», — но брюнетка двигалась ловко, выверяя каждое своё движение. — Хорхе, ты слишком быстро двигаешься, и не в первый раз уже, а так не должно быть. Я всё понимаю: ритм порой сложный, но Бетти же как-то приспосабливается к нему, — девушка из зала кинула возмущенную фразу. — Остальным и дальше репетировать. Бетти, как всегда, молодец! На сегодня всё, встретимся послезавтра. Кстати, я поговорила с Крисом и он согласился на пилон, так что у нас будет ещё один номер под Led Zeppelin. Танцы на шесте? Как в барах, где девицы развлекали пьяных мужчин? Роберт не понимал, про что именно сейчас говорят, но был уверен: будет так же приятно посмотреть на эту девушку, как и сейчас. Роберт потерял из виду танцовщицу. Он кинулся к той, что только что всех ругала. Бонзо поплелся следом за другом. Эта строгая девушка оказалась мулаткой с очень милыми чертами лица. Она удивлённо посмотрела на них, но было видно, что всё поняла. — Ирис, скажи Бетти, что у нас гости, а то сейчас свалит под шумок, а мне за неё отдуваться, — крикнула она кому-то в толпу людей в зале. — Эбони Стилс, я хореограф всего этого великолепия. Хотя помню, как под «Babe I'm Gonna Leave You» Бетти танцевала у меня в студии, где я преподавала танцы. Местные женщины всегда были готовы её на части порвать за такое. — Есть за что, — Бонзо всё ещё пребывал под воздействием увиденного. — Видите вон тут рыженькую, — Эбони указала в сторону девушки, записывающей что-то в альбом, — она вас проводит к Бетти. Робби и Бонзо снова шли закоулками, чтобы добраться до той самой Бетти. Фамилию, правда, забыли спросить, но у такого простенького имени явно такая же простая, не цепляющая слух фамилия. Но надо ли? Безусловно, нет: этой крошке стоит лишь только показать танец на пять минут, и уже все, кто рядом, принадлежат ей, уж настолько она была магической, но в жизни она могла оказаться совершенно непривлекательной. Ирис приоткрыла дверь. Они вошли в комнату. Бетти сидела у зеркала. Их взгляды встретились. Робби только сейчас увидел, какая она и правда красивая: гордая осанка, гибкий стан, волна тёмных волос, лежащих на хрупких плечах, а ноги… Она поднялась, подходя к ним. Девушка протянула руку, чтобы поприветствовать гостей. — Бетти Данлер, — представилась она. — Можно Бэтс, иногда друзья меня так зовут. — А я… Роберт… — девушка засмеялась в ответ. — Я знаю: слушаю вас с самого первого дня. Вы меня вообще помните? — Бетти отошла к зеркалу. О нет, она не была худой или с плоской грудью — Пейджи бы точно не оценил такой типаж. Бетти была невысокого роста, с волнующими формами, темноволосой, с необычно красивыми зелёными глазами и чувственной улыбкой. В жизни в ней было столько же огня, сколько и на сцене. Она совсем не казалась непримечательной. Трико она сменила на бархатную юбку и простую цветастую блузку с жабо, на ногах были сапожки с небольшими каблуками. — Это было года четыре назад. В «The Marquee» [2]. Вы были вдвоём. Я взяла у вас автограф, и сказала, что однажды станцую под вашу музыку. — Нет, не припоминаю, — ответил Бонзо. — Знаешь, детка… — Да-да, грешные развлечения, — Бетти засмеялась. — Дела давно минувших дней. Их было так много — таких, как я. Что ж, ладно, мне уже пора. Она легко проскользнуло мимо Бонзо и Робби и быстро направилась к выходу. Когда мужчины вышли в коридор, то Бетти Данлер уже и след простыл. Она ушла через чёрный ход, решив, что оставит за собой шлейф загадок. Бетти слишком хорошо знала, что надо делать, чтобы вызвать интерес к своей персоне. В тот день Роберт не мог выкинуть из головы эту девушку. Не зря говорят: если бы дьявол имел воплощение, то он точно был бы женщиной. И Бетти Данлер — дьявол в женском обличье. Перси думал: если пройдёт пара-тройка часов, а ещё он найдёт девчонок на вечер или шумную компанию на худой конец, то всё забудется, но как-то не получалось. В итоге Робби набрал номер Ричи, чтобы он кое-что для него разнюхал. — Коул, узнай, где живёт в Лондоне Бетти Данлер, в каком отеле или ещё где, а ещё номер её телефона. — Зачем тебе это, Перси? — Коул пытался поддеть Роберта. — Просто сделай. — Зацепила? — но Перси ничего на это не ответил. Ричи позвонил через час. Оказалось, что Бетти жила на Теккерей-стрит, куда Робби и отправился. Он остановился перед её домом, не совсем понимая, что вообще тут забыл. Он видел её только раз. Всего лишь однажды. Сегодня утром. Хотя она говорит, что раньше они уже виделись. Роберт посигналил несколько раз: в доме горел свет, и он надеялся, что она покажется в окне. Так оно и вышло: Бетти подняла раму вверх, высовываясь — Роберт быстро вышел из машины. — Пойдём со мной! — Подожди, если через несколько минут не выгляну, то прости, я не смогла. Робби просто кивнул. Бетти не понимала, что происходит. Ещё только утром сам Роберт Плант приходил к ней в театр, чтобы просто посмотреть на её танцы, и уже вечером он стоит под её окнами, приглашая куда-то. Бетти зажмурилась. Боже, она так давно никуда не выходила! После возвращения из Нью-Йорка её жизнь свелась лишь только к работе, чтобы было чем платить за еду и жильё. Денег постоянно ни на что не хватало, но Бетти не жалела о своих решениях. Она спустилась вниз. Эббс играла с Мэгги — скоро ей надо будет идти спать. Мэгги вообще чудесный ребёнок, и Бетти всегда считала, что ей с дочерью безумно повезло. Она не плакала ночами, не закатывала истерик и вообще не болела. Врачи постоянно удивлялись этому. — Эбс, — протянула Бетти. Эбони хорошо знала: если Бетти говорит таким тоном, то ей точно что-нибудь надо. Эбони знала Бетти уже три года. Всё началось с банального объявления в газете. Эбони нисколько не смутил тот факт, что Бетти была беременна. Её всегда поражала сила духа этой молодой женщины, которая в один миг оказалась на обочине жизни, хотя когда-то блистала в Ковент-Гардене и Метрополитен-опера. — Эбс, — снова протянула Бетти. — Отпусти меня. Там под нашими окнами стоит Роберт Плант! — Умереть не встать! — Эбони подошла к кухонному окну, и вправду увидев самого Роберта Планта, курящего и явно нервничающего. Нет, она, конечно, привыкла, что в этом доме стали появляться разные люди: то Дэвид Ковердейл заскочит, то Эрик Клэптон, то Дэвид Байрон [3], то ещё кто-нибудь. Но это были редкие гости; на самом деле Бетти большей частью сидела дома и ждала, когда Крис Эмберг позовет к себе. — Конечно, иди. Только помни, что он женат! — Господи, Эбони Стилс, я думаю сейчас о сексе в последнюю очередь! Бетти быстро поднялась по лестнице, просто влетая в свою комнату. Она выглянула в окно. — Эй, красавчик, дай мне хоть пару минут собраться, — он лишь засмеялся в ответ, и это означало, что у неё есть в запасе немного времени. Так что бы надеть? Бетти быстро вытащила из шкафа чёрное платье с большим декольте. Оно было коротким, да и немодным — напоминание о минувших днях, когда она жила с Фредди Меркьюри и одевалась как настоящая столичная штучка — но Бетти нашла решение. Она пришила кусок шифона — получилось платье с прозрачной юбкой. В стеснённых обстоятельствах на что только не приходится идти, чтобы выглядеть достойно! Бетти быстро привела в порядок лицо и волосы. Так, красная помада, а ещё туфли на платформе с высоким каблуком, за которые она отдала большую часть зарплаты. Бетти спустилась вниз — Эбони оглядела её со всех сторон и одобрительно цокнула языком. Бетти сняла шёлковое пальто с вешалки. Не самый тёплый вариант, но зато самое шикарное в её гардеробе. Винтажное. Кажется, его отхватил для неё Фредди, когда работал на Кенсингтонском рынке. — Всё, я готова, — Бетти вышла из дома и кинула ключи в маленькую чёрную сумочку на золотой цепочке. — Шикарно выглядишь, — отметил Робби. — Я старалась, — это прозвучало так, словно обычно она одевалась непойми во что. — Куда поедем? — А ты куда думаешь? — Роберт завёл машину. Чёрт! Бетти начала нервничать. Это же так просто. Когда-то она таскалась по всем клубам и пабам Лондона чуть ли каждый вечер, потом это делала в Нью-Йорке. Мужики слетались к ней как пчелы на мёд. Сейчас её вёз куда-то сам Роберт Плант, по голосу которого она сходила с ума с того дня, когда кто-то принёс пластинку Led Zeppelin в дом, где жил Фредди и ещё множество его друзей. Однажды Фредди сказал: «Иногда я думаю, что я намного лучше Роджера Далтри. Я намного лучше него пою, но я точно не лучше Роберта Планта». Творческая ревность или всё же нет, творческое восхищение. Бетти снова зажмурилась. Ещё год назад она думала, как им с Мэгги выжить, и уже этой зимой у неё появилось столько друзей, что она и представить до этого не могла. Брайан Мэй говорил, что в этом нет ничего удивительного, потому что она не только магнит для рокеров. — Не знаю. — В «The Bag O'Nails» [4], — Роберт свернул на другую улицу. — О, я была там когда-то, — Бетти посмотрела на Робби. — Мы с моим бывшим любили иногда туда ходить, когда были деньги на билеты. — Ты неплохо знаешь Лондон, — отметил Роберт. — Я тут родилась, — их взгляды встретились. — Я тут всегда жила, не считая девяти месяцев в Нью-Йорке. — И что ты там делала? Искала лучшей жизни? — Ну, я там танцевала современный балет. Я вообще-то бывшая балерина, — Бетти улыбнулась. — Балет перестал прельщать? — Робби не понимал, зачем было оставлять что-то успешное ради сомнительного предприятия. — Нет, обстоятельства так сложились, — Бетти отвернулась; было видно, что её это задело. — Прости, — Роберт остановил машину. — Ничего, всё уже в прошлом. Надо двигаться дальше. Он помог ей выбраться. Взяв за руку, он повел её к дверям клуба. Местные вышибалы сразу же узнали Роберта и конечно, их пустили. Пробиваясь сквозь толпу курящих, стоящую на лестнице, Роберт не выпускал руку Бетти, словно боялся потерять её. Они сразу же пошли в бар. Робби взял пива, а Бетти кокетливо улыбнулась, сказав, что предпочитает красное вино. После пары бокалов за сигаретой и беседой о музыке и клубах города Бетти странно посмотрела на своего спутника; она взяла его за небрежно повязанный галстук и потащила в центр зала, где никто не танцевал. Играл очень зажигательный джаз, и Бетти была словно наэлектризована, ощущая, как каждая нота проходит через неё. — Давай же, — она рассмеялась. Робби подумал, что ей совсем не стоит пить столько вина: на таких каблуках просто невозможно танцевать. — Ты не свалишься? — Роберт посмотрел на её ноги. — Я танцовщица и на чём только не умею танцевать, даже на самых высоких каблуках, таких, как у Боуи, — Бетти хитро улыбнулась. Она закинула руки к нему на шею, а он держал её за талию. — И тебя могу много чему научить. Хотя это совсем не сексуально, когда учит женщина. — Отчего же? — шёпотом спросил Роберт, ощущая дрожь возбуждения. — Танцу всегда должен учить мужчина, потому что женщина в его руках как пластилин. Она следует за ним, а не он за ней. — А мужчину кто учит? — Бетти взяла его за руку. — Мужчина, — прошептала она на ухо. — Никак иначе. — Почему? — Роберт всё никак не мог понять, что именно у неё на уме. — Потому что ты сейчас главный, а значит, что только другой воин может научить тебя бороться со мной, — объяснила она. — Какая метафора, — Бетти засмеялась в ответ. — На самом деле я не мастер красивых слов, — она взяла его за руку. — Ты ведёшь меня. Я в твоих руках глина — покорная, спокойная и самое главное, твоя. Но только сейчас. Она положила одну руку Робби к себе на поясницу— ещё чуть-чуть, и ладонь оказалась бы на ягодице. Вторую закинула себе на плечо. Такое уже делала с ним Каталина. Она пыталась научить его танцевать танго, но что-то пошло не так. Кат говорила, что всё дело в химии танца, а она складывается не со всеми. — Доверься мне. Я буду говорить, что делать, — прошептала Бетти. Её блестящие красные губы так манили и звали, а зелёные глаза светились нехорошим огоньком, что нетрудно всё это было принять за игру в соблазнение. Но внешне она была такой спокойной, хоть и немного пьяной. — Просто доверься мне. — С тобой хоть на луну, — они оба засмеялись этим словам. Роберт крутил Бетти так, как она и говорила. Она то закидывала ноги к нему на бёдра, то льнула как кошка, при этом явно понимая, что за бугор прижимается к её животу. Но она не смеялась и продолжала говорить, что нужно делать. У Роберта вспотели ладони, а ещё ему стало трудно дышать, но вихрь танца и магия, исходившая от Бетти Данлер, затягивали его всё больше и больше. — Так лучше, — смеясь, сказала Бетти, когда музыка остановилась. — Ты всегда… Всегда так двигаешься на сцене… Это очень… — Хочешь, скажу почему? — он продолжал обнимать партнёршу, а её нога обвивала его бедро. — Я догадываюсь, каким будет ответ. Я видела, как Джим Моррисон устраивает шаманские танцы, а после этого, если он был в состоянии, мы с ним шли ужинать. Предупреждаю вопрос, — она приложила палец к его губам. — Я была с ним знакома, он считал меня своим другом, и у нас с ничего не было, хоть Джим пару раз ко мне и подкатывал. Так что ты мне хотел сказать? — Кайф и алкоголь, а ещё эйфория. Ты была знакома с Моррисоном? — только сейчас до него дошло, что она сказала. Его рука скользнула к ней на бедро, но Бетти проигнорировала этот жест. — Было дело, — прошептала она, — но мы говорим не о The Doors, а о тебе. — Ты ходила на наши концерты? — В Нью-Йорке, и в Англии пару раз. Я люблю твой голос. У меня всё вибрирует внутри от него, но это не то, о чём ты подумал, — Бетти снова продолжила водоворот танца. — Мой бывший всегда ревновал меня к тебе. — Мы даже не были знакомы, — Роберт засмеялся. — Почему они все ревнуют ко мне? — Ты неотразимый, а ещё поешь лучше него, — Бетти сделала изящное па. — Так он музыкант, — протянул Роберт. — Хороший? — Просто отличный, — Бетти прикрыла глаза, отдаваясь музыке и танцу. Кажется, только они танцевали под рок-н-ролл. — И где он? — Он изменил мне, а я его бросила, уехав в Нью-Йорк, — Бетти открыла глаза, — но я совсем не хочу об этом говорить. Сейчас он где-то там, покоряет страну. — Он просто идиот. — Я вообще-то не дура и знаю, что все изменяют, просто… тогда я была наивной девчонкой и хотела несбыточного — верности, — Бетти разжала его руку. — Сейчас я другая. — Пойдем к бару. Он смотрел на её походку, на то, как она покачивала бёдрами. Это была адская пытка — быть с ней. Кажется, ночь будет и правда весёлой, учитывая, что с этой девчонкой можно поговорить в отличии от многих группиз, которые хороши только как тренажёр для разрядки. С Бетти такой номер не пройдёт. Судя по танцу, она невероятно хороша в постели, хотя это может быть обманчивое впечатление, как бы сейчас сказала Кат. — Мне надо немного освежиться, — она допила вино. — Хорошо, — Роберт зажёг сигарету. Он всё не мог отойти от того, что было. Как, как она ещё не стала звездой? Как вообще такая девчонка продолжала прозябать в нищете? Он не сразу понял, что она живёт не больно-то хорошо. Отдельные фразы, краткий рассказ о себе выдал её. Менеджер не хотел обеспечивать ей яркую жизнь, а её обычный день вмещал в себя репетиции и преподавание балета богатеньким девочкам. Так у всех было в начале пути, но ей давно уже пора было стать мировой звездой. Бетти что-то подозрительно долго не было. Наверное, уже успела смыться от него. Роберт потушил сигарету и направился вниз, где были туалеты. Он слышал, как кто-то говорит, и это была Бетти с каким-то парнем. — Слушай, отвали от меня, — устало сказала она. — Да ладно, детка, ты так танцевала, что все поняли, что ты ищешь, — продолжил гнуть свою линию мужчина. Роберт вошёл в женский туалет. Какой-то амбал прижимал Бетти к холодной кафельной стене, а она продолжала сопротивляться. — Слушай, она сказала тебе, чтобы ты отстал от неё, — он схватил за плечо парня, собираясь ему вмазать. Роберт не дрался со всякими придурками, хотя приходилось пару раз отбивать Кат от нескольких настойчивых кавалеров. Правда, Бетти могла и сама за себя постоять, особенно когда в крайней степени раздражения начинала сыпать отборным испанским матом, который она выучила ещё в детстве, о чём Френни, её матушка, не знала, разумеется. Но Фредди очень нравилась эта привычка. — Робби, не надо, — Бетти взяла его за руку. — Он — грязь. Он послушал её, хотя руки чесались навалять этому столичному хлыщу, чтобы не лез к его женщине… Хотя нет, точнее сказать, к его подруге — его женщиной она станет в этот вечер, если повезёт. Они быстро вышли из дамской комнаты. Бетти вспомнила, как раньше Фредди постоянно отбивал её от парней, что вились вокруг. Правда, Фредди было легко завести и в ход могли быстро пойти кулаки. Неудивительно, ведь Фредди бывший боксёр. — Всё в порядке? — Роберт подал ей пальто. — Он ничего не сделал? — О, всё хорошо, — Бетти вдохнула холодный мартовский воздух. — Не переживай, за мной раньше много увивалось кавалеров. Мой бывший постоянно меня защищал. Просто я отвыкла от всего этого. Вообще-то я и сама за себя могу постоять. — Привыкай, — Роберт открыл дверь машины. — Никто не верит в меня, — прошептала она, печально глядя на него. — Я в тебя верю, — и он сжал её руку. — У тебя всё получится. — Что ж, спасибо за поддержку, — она улыбнулась. — Надеюсь, что Эбс не выдаст мне нагоняй. — Она такая строгая? — Роберт завёл машину. — Да, она любит всех строить, — Бетти приняла весьма расслабленную позу; было видно, что вино начало действовать и её клонило в сон. — Робби… — Ты можешь звать меня Перси, — предложил он. — Тебя так зовут? — удивилась она. — Почему? — Долгая история, — он стал внимательно смотреть на дорогу. Главное, чтобы бобби не вышли на ночную охоту, ведь они с Бетти хорошо выпили. — Я потом расскажу. — Меня на самом деле зовут Элизабет Сонсолес Данлер. — Почему Сонсолес? — Роберт посмотрел на свою спутницу. — Моя мать была испанкой. Её убили, когда мне было семнадцать. — Сожалею. — Такое никогда не забудешь. Перси остановил машину у дома Бетти. Он помог ей выбраться из авто. Бетти еле держалась на ногах, но в этом было столько очарования. Она вела себя так непринужденно и самое главное, свободно. Он довел её до двери; Бетти прижалась к ней спиной, ища в сумочке ключи. — Спасибо за вечер, — прошептала она. Робби потянулся к ней, чтобы поцеловать, но она приложила палец к его губам, тем самым останавливая. Он сжал её запястья, забирая ключ от двери. Роберт вставил его в замочную скважину. Он явно хотел войти, а Бетти была просто не готова позвать его. У неё не хватило смелости сказать, что у неё есть маленькая дочь, как и то, что она спит со своим ревнивым менеджером и он явно будет не рад её измене. — Я ещё увижу тебя? — Мне кажется, что женщины обычно бегают за тобой? — её глаза нехорошо блестели. — А что если я за тобой буду бегать? — Тогда ты полный идиот. Меня легко завоевать, если что. Только подход найти надо, а это не так уж просто. — Я уже знаю, какой, — он снова приблизился, чтобы её поцеловать. — Нет, не знаешь. Иначе бы мы не стояли здесь с тобой. Спасибо за вечер, — снова повторила она и прошла в дом, захлопнув дверь перед самым носом Роберта. Роберт слышал, как она спотыкается, как что-то говорит своей подруге. Он постоял некоторое время под дверью Бетти Данлер, ощущая некое смятение. Он вернулся в отель, где ночевал в последнее время. Домой Робби ездил временами, сейчас хватало дел в Лондоне: запись альбома, а ещё все эти юридические проволочки по созданию собственного лейбла. Да, и Перси хорошо усвоил: чем реже он бывает дома, тем счастливей ощущает себя в те дни, что проводит с Морин и детьми. Он лёг на кровать и закурил. Странно, ещё днём он думал, что сегодня придёт в этот простой номер с этой прекрасной зеленоглазой девчонкой, которая подобна дьяволу, но ничего не случилось. Перси и не понял, как так вышло, что он повез её на Теккерей-стрит, а не в отель. Он до сих пор ощущал запах её духов и тепло гибкого тела. Что она делала сегодня? Что творила с ним? Он стал подобен глине в её руках, и она лепила то, что хотела. Была полностью королевой всего положения. И хоть он и спас её от чего-то страшного, как оказалось потом, всё пошло не по той дорожке: она вовсе не принцесса, нуждающаяся в рыцаре. От Бетти исходил огонь, волна секса и женственности. Она совсем не была похожа на Морин, Кат, американских группиз, Дженис Джоплин или ещё кого-нибудь. Роберт снова затянулся. Он выключил свет, беря пепельницу с прикроватной тумбочки. Интересно, за сколько месяцев скромница превратится в коварную соблазнительницу, за которой будет бегать табун рок-музыкантов, готовых сделать всё, лишь бы хоть одну ночь провести с ней? Именно так оно и будет, Перси чувствовал это. И надо подсуетиться, чтобы сорвать этот цветок первым. Сделать Бетти Данлер своей любовницей — это план на ближайшее будущее, и Робби был готов пустить в ход весь свой арсенал обольщения. Бетти наполовину испанка, а значит, её можно завоевать точно так же, как и Каталину — широкими романтическими жестами. Бедные девушки, голодные до славы, всегда склонны принимать такие ухаживания, пусть Бетти и сказала, что она сейчас совсем другая. Зазвонил телефон. Это был Бонзо. — Ну что, заполучил свою прелестницу? — Да иди ты нафиг. Она вообще не такая, — Роберт хотел было повесить трубку, но передумал. — Можешь забрать свою сотню. — Опа, вот это точно магия! Тебя продинамила такая красотка! Офигеть! — Бонзо засмеялся, прекрасно зная, что все красотки мира с лёгкостью могли достаться Роберту, но уж точно не та английская танцовщица, которая доказала, что можно танцевать под такую музыку. Робби потушил сигарету. А к чёрту! Он завтра снова позовёт её куда-нибудь. Пусть все на неё посмотрят, а потом он повезёт её к себе в отель. В этот раз точно. И ничто его не остановит.