У местного жителя всегда есть запасная проблема

— Ты выглядишь так, будто прячешь у себя в трусах варёные яйца, стащенные со шведского стола в отеле, — глумится Бакуго. Он оцарапывает себе лоб, смахивая спадающую на глаза зелёную прядь. Шото решает это не комментировать. К данному моменту он уже понял, что в подобных ситуациях его молчание только укрепляет их дружбу. — А ты похож на внебрачного ребёнка коллекционера фарфоровых кукол и мужика, продающего поддельные часы из-под полы в тёмном переулке, — парирует Мидория. Белокурые волосы смотрятся на нём странно, учитывая, что его брови по-прежнему характерно зелёные.  — Я бы мог тебя вместо туалетного ёршика использовать, переработанная ты бирка.  — Забавно слышать это от человека, которого исключили из школы чревовещателей по подозрению в четырнадцати поджогах.  — Иди скройся в своём раскрашенном под Старателя кабриолете и вылижи до блеска свою коллекцию криптовалюты.  — А твои бабушка с дедушкой знают, что ты все свои компенсационные тратишь на дакимакуры с Боссом Косаткой? Идёт уже тринадцатая минута перебранки, и Шото подумывает раньше времени уйти на обеденный перерыв, чтобы её не слушать. Никто из его помощников уже даже не утруждается приветствовать этих двоих: их раздражение друг другом буквально переросло в силовое поле вокруг двух неудобных пластиковых стульев, которые Мидория откопал в самом тёмном и пыльном углу кладовки в агентстве Шото. Самое странное, никто из них до сих пор не осознал, что им ничто не мешает разойтись в разные стороны. Шото подозревает, что события последних нескольких дней ещё не выветрились из памяти. Наверное, следовало озвучить это в тот момент, когда парочка ворвалась в его офис, но сейчас уже поздно поднимать эту тему без угрозы получить в свой адрес гроздь экстравагантных оскорблений от Бакуго.  — Что, до тебя ещё не дошло, что у запасных барабанщиков из группы, играющей техно-польку в паршивых кабаках, фанаток не водится? — И это говорит мне придурок, который выжрал бутылку маминого фексофенадина*, после чего угнал почтовый грузовик и въехал на нём в пруд. ____________________________ *противоаллергенное средство Шото, сидящий за рабочим столом в окружении гор из документов, поднимает руку. — Не мог бы кто-нибудь из вас сходить… — Чур я! — орёт Бакуго и выбегает за дверь, не дождавшись инструкций. Но это неважно: Шото всё равно не успел их придумать. Бакуго наверняка найдёт чем себя занять, вляпавшись во что-нибудь в ближайшем времени. Мидория понимает это всего через двадцать секунд и, смущённо улыбаясь, подходит к столу Шото. — Мидория. — Шото позволяет намёку на свою головную боль просочиться в голосе. — Я и забыл, каким ты порой бываешь безжалостным.  Тот с пристыженным видом почёсывает свою блондинистую макушку.  — Прости, Шото-кун. Каччан меня довёл, и я уже не мог остановиться. — Иногда мне кажется, что вы служите друг другу ближайшим подобием импульсного контроля, а потом я понимаю, до чего же это глупая мысль. — Самую чуточку, — соглашается Мидория, показывая крупинку пальцами. Мгновение они улыбаются друг другу, а потом Мидория обводит рукой кипу документов на столе. — Хочешь, я отсею те, что могут подписать твои помощники? — Он лыбится во все тридцать два, прекрасно зная, что Шото по-прежнему убеждён, будто сам должен разбирать те тысячи отчётов, что проходят через его агентство каждый месяц. Не то чтобы Шото не доверял своим подручным, просто у них и так работы навалом, и Шото не считает правильным сваливать на них обязанности, которые не желает выполнять сам. Они с Мидорией оба работают над этой проблемной чертой. — Было бы чудесно, спасибо. — Не стоит благодарности! Их пальцы соприкасаются, когда Шото передаёт Мидории стопку документов; тот пользуется этим, чтобы легонько сжать его ладонь, прежде чем с комфортом устраивается в кресле рядом с рабочим столом Шото. Мидория успевает разобрать только три миллиметра стопки, когда Бакуго врывается обратно в кабинет с видом взбесившегося огнемёта и протяжно, визгливо воет. Звук не описать иначе как вопль птеродактиля: Шото в прошлом месяце посетил музей науки и видел там аниматроник, было очень похоже. Это он тоже решает оставить при себе.  Мидория несколько секунд наблюдает эту демонстрацию нечеловеческого отчаяния, прежде чем лицо его освещает догадка.  — О! Кто-то принял тебя за меня, да? Бакуго воет с новой силой, а Шото смахивает в выдвижной ящик все канцелярские принадлежности со стола, включая его драгоценный степлер, пока Бакуго не начал ими швыряться. Трудная выдалась неделька.  * * * В понедельник Шото встретил «неразлучную парочку», когда та спрыгнула с пятиэтажного здания, держась за руки. Они приземлились в двух метрах перед Шото с такой силой, что поднявшаяся ударная волна едва не вырвала документы у него из рук. К счастью, у Шото имелся опыт обращения с перевозбуждённым Инасой, и ничего не улетело.  К несчастью, он забыл, что с этими двумя, когда они в паре, не следует озвучивать свои мысли. — Держание за руки — это новая тренировка командной работы? — Моя нога и твой зад начнут тренировать командную работу, если не скроешься с глаз моих, — рявкнул Бакуго. Мидория врезал ему локтем под рёбра и с улыбкой подтащил хрипящего Бакуго ближе к Шото. — Доброе утро, Шото! Как проходит патрулирование? — Хорошо. Вот, собираю информацию по ночным нападениям, которые участились в этом квартале. — Шото обвёл улицу своей пачкой документов.  — О, у меня тоже имеются некоторые подробности, я попрошу помощников прислать тебе файл. Подозреваю, что за этим кроется нечто большее, чем череда ограблений, согласен? — Да, напоминает обряд инициации какой-то новой банды, необходимо это расследовать. Я приму от тебя любую информацию. — Вы не могли бы перенести свой слащавый обмен сантиментами на другое время, когда я не буду стоять рядом? — проворчал Бакуго, и Мидория улыбнулся ему улыбкой воспитателя детского сада, обращённой к буйному сорванцу, после чего поднял их сцепленные ладони и помахал ими Шото.  — Мы с Каччаном сегодня укрепляем отношения! — Звучит весело, — ответил Шото, размышляя, сколько бы ему самому пришлось заплатить Бакуго, чтобы тот согласился на физический контакт с ним. Пять миллионов йен? Несколько пачек острых чипсов? Месяц радиомолчания? Дружба была бескрайней, путанной дорогой. Но, как говорится, попытка не пытка, поэтому Шото протянул левую руку к правой пустующей ладони Бакуго и спросил: — Может, тоже попробуем? Бакуго таращился на него пару секунд, прежде чем повернуться к Мидории: — Дэку, скажи своему тупому флагу «лоцман на борту», что я держу твою потную ладонь не по своей воле. — Твоя рука гораздо потнее, — парировал Мидория, однако объяснил Шото: — Между моей рукой и рукой Каччана возникло магнитное влечение…  — Никогда больше не произноси моё имя и слово «влечение» в одном предложении.  — ...и притяжение слишком сильно. Оно скоро развеется, но до тех пор нам приходится выкручиваться вот так. Шото вынул скрепку из документов и поднёс к ладони Мидории; скрепка мгновенно прилипла к его пальцу. Бакуго тут же смахнул её, не успел Мидория и глазом моргнуть. — Хм-м. — Шото проводил глазами улетевшую на проезжую часть скрепку. — Что ж, похоже, вы отлично держитесь. Если хотите, я спрошу Железнобока, может ли она… Не дав ему закончить, кто-то очень большой и очень оранжевый начал разносить здание на соседней улице. Шото уже сорвался было с места, когда Мидория сказал: — Прости, мы прервали твоё расследование, так что разберёмся с этим сами, а ты продолжай своё задание. — Ну, раз вы не против. — Всё нормально! Я закину Каччана прямо в середину… — Ты не сможешь меня закинуть, идиотина, я прикован к твоей руке! — Мне ничто не мешает закинуть нас обоих, — произнёс Мидория, словно это было разумным предложением. — А тебе — помочь мне с этим. — Ладно, — огрызнулся Бакуго, словно согласиться было логичным решением. А может, так и было, а представление Шото о нормальности претерпело изменения с годами. Но что-то ему подсказывало, что странным здесь был отнюдь не он. — Не уверен, что это лучшая идея, учитывая ваше состояние, — вмешался Шото, но Мидория уже присел на корточки, а Бакуго вытянул руку, готовясь выпустить взрыв. — Увидимся вечером! Удачи с поисками! — Шото даже не успел помахать на прощание: парочка пламенной аркой взмыла в небо на реактивной тяге. Поднявшийся порыв ветра растрепал оставшиеся без скрепки бумаги в руках Шото и вырвал несколько листов, вынудив Шото броситься за ними в погоню. * * * Вторник принёс ещё больше головной боли. По крайней мере, им. Шото с Серо покупали кофе в уличном ларьке, когда перед ними с разгону затормозил Мидория. Он запыхался и бешено оглядывался по сторонам. — Йоу, Мидория! — жизнерадостно приветствовал Серо, хлопнув его по спине. — Как делишки? Тот улыбнулся в ответ полу-безумной, полу-измождённой улыбкой и затараторил быстрее обычного: — Прости, Целлофан, я поболтаю с вами двумя позже! На соседней станции метро утечка газа, и мне нужна твоя лента. — Э-э, конечно. — Серо без возражений отмотал несколько метров ленты и протянул Мидории. Тот намотал их себе на руку и сделал шаг назад, словно намереваясь поскакать прочь. Однако вместо этого он вытащил из кармана бумажку и передал Серо. — Отдай это Электрозуму, когда его увидишь. — Ладно, — охотно отозвался Серо, принимая нечто похожее на список покупок в строительном магазине. — Скажешь ему, что это имеет отношение к похищению семьи Яманака… — Чёрт, серьёзно? — ...и ему следует захватить с собой Эмили, когда он пойдёт на рейд с полицейскими. — Эм-м, я ему с радостью передам, но почему ты не скажешь ему сам? — спросил наконец Серо. На лице его отражалось то же недоумение, что испытывал в данную минуту Шото. — Извини, у меня самого нет времени, но я знаю, что ты увидишься с ним на бульваре Джеда через час, так что будет удобнее передать записку через тебя. Ах да, не забудь, что в рыбном ресторане есть чёрный ход, ладно? И про людей в холодильной камере не забудь. А тебя, Шото, ранят, если сегодня зайдёшь слева при стычке с Ногучи, так что будь осторожен. Когда встретишь Ингениума в полдень, напомни ему купить цветы матери в честь повышения. Мидория оттарабанил всё это на одном дыхании, и Шото положил ладонь ему на плечо, успокаивая. Ввиду его странных комментариев и спешки... — Мидория... ты застрял во временной петле? — Периодически такое случалось, когда известная линчевательница Темпус решала исправить несправедливость чужими руками. Шото ещё не довелось испытать это на себе, но он видел, как это повлияло на Яойорозу и Токаге три месяца назад. Невозможность передохну́ть и необходимость выкладываться без остатка в попытке исправить все возможные ошибки за один день обычно вынуждала героев после подобного приключения брать несколько дней отгула.  Мидория застонал. — Прости, я всякий раз забываю тебе сказать! Да, я во временной петле, вместе с Каччаном, и да, мы уже вычислили, какое событие является ключевым. Кстати, передай всем не покупать сегодня латук, в вечерних новостях объявят о его изъятии из продажи из-за каких-то пестицидов. Ах да, и не забудь снять бельё с балкона, в половину восьмого вечера начнётся дождь. И пожалуйста, сообщи в Кецубуцу, что…  Бакуго ворвался на место событий в снопе искр и тут же потащил Мидорию прочь. — Шесть минут и двадцать две секунды, задрот, пошевеливайся. Серо попытался поприветствовать его, подняв руку: — Хэй, Бакуго, говорят, вы попали во… — Захлопнись, нет времени, не пробуй сегодня повиснуть на трубе, иначе опрокинешь чан с омарами, — огрызнулся Бакуго. — Дэку, бегом! — Постой, я ещё не сказал им о реставрации станции! — Это ждёт до завтра, нафталиновый ты шарик! Я не собираюсь делать это по тринадцатому грёбаному кругу! Шевели булками! — Но как же… Бакуго вытянул ногу, чтобы пнуть Мидорию под зад. — Передай Асуи не тратить время на водосток, её помощь понадобится на пирсе. А ты, — он указал пальцем на Шото, — не позволь Киришиме пожертвовать ни йены на ту подпольную больницу. Он вечно ведётся на этих сраных мошенников. — И, не попрощавшись, Бакуго полетел прочь на своих взрывах.  Серо запоздало вскинул руку, прикрывая глаза. — Стойте, ребята, вам что, помощь не нужна? Мы ведь всегда рады подсобить! — Лучшее, чем вы можете помочь, это продолжить свой день, как ни в чём не бывало! Но спасибо! — крикнул, оглянувшись на бегу, Мидория. — На этот раз мы всё сделаем идеально! Удачи! — И он тоже пропал из виду.  — И вам, — отозвался Серо в адрес пыльного облака, поднятого Мидорией. — Омары, значит? — пробормотал он, покосившись на Шото. Тот протянул ему заказанный кофе. Серо сделал долгий глоток, хотя кофе ещё не успел остынуть. — Мне бы не хотелось, чтобы они повсюду ползали, — пожал плечами Шото, уже набирая сообщение для Тсую, чтобы потом не забыть.  — Тут ты прав. Этой ночью Мидория заявился на порог к Шото, выжатый как лимон, но с видом триумфатора. Шото без единого слова впустил его, и Мидория тут же рухнул на его кровать и уснул впервые за две недели.  * * * Шото рассчитывал, что Мидория с Бакуго будут рады среде, раз уж им пришлось двенадцать раз подряд пережить вторник, но после того как Шиозаки сгрузила их двоих на порог его агентства с кратким, но цветистым пояснением о том, что их души переплелись, уверенность Шото покачнулась. После временной петли им обоим пошёл бы на пользу отгул, но, разумеется, ни тот, ни другой его не взяли. Объяснение Шиозаки не внесло ясности происходящему, а тараторящим и перебивающим друг друга Мидории и Бакуго потребовалось полчаса, чтобы донести до Шото свою проблему. — Между вами ментальная связь, — подвёл он итог, и Бакуго в ответ швырнул в него пластиковый стаканчик с водой. В офисе было жарковато, поэтому Шото просто стряхнул половину капель и заморозил остальные. — Каччан, — начал было упрекать Мидория, но вдруг резко замолчал — впервые с того момента, как переступил порог агентства. Бакуго последовал его примеру, и они продолжили сидеть, напряжённо глядя друг другу в глаза. Шото отвернулся от этих импровизированных гляделок, чтобы поискать их симптомы во всеобщей базе данных Даров и найти, чем может им помочь. Из того, что он понял, этот Дар вызвал между ними телепатическую связь. Возможно, и эмпатическую тоже, учитывая, что они девять минут кряду спорили, разрешено ли Изуку чувствовать счастье, услышав голос Киришимы по телефону.  Наконец Бакуго отвёл взгляд и уставился на Шото, пишущего набор слов в записной книжке. — Основываясь на ваших симптомах и принимая во внимание прочитанное, вы подверглись воздействию одного из двух возможных Даров — это, конечно, из зарегистрированных. Можешь заглянуть в мой блокнот и попытаться мысленно передать Мидории слова, которые увидишь? — Шото развернул кресло так, чтобы блокнот был виден только Бакуго. Тот поджал губы, словно хотел рявкнуть что-то грубое, но сдерживался — вероятно, благодаря чужим укорам в собственной черепной коробке.  Мидория тем временем, посверлив глазами висок Бакуго, перевёл потеплевший взгляд на Шото и улыбнулся. — Он с радостью поможет. Шото аж впечатлился тому, что Бакуго не попытался в отместку выбить блокнот у него из рук: его подёргивающиеся пальцы явно говорили о том, что терпение Бакуго на исходе.  — Извини за неразборчивый почерк… — Да понятны мне твои сраные загогулистые кружавчики, просроченный ты ягодный йогурт, — проворчал Бакуго на одном дыхании, одновременно с заговорившим Мидорией: — Вау, ты и правда выдаёшь это всё с лёту, да? Я-то думал, ты сочиняешь ругательства в свободное время, но нет, они хлещут из тебя как... — ...как будет хлестать кровь из твоей пробитой головы, если не заткнёшься нахрен и не скажешь, что написано на этой сраной бумаге! — заорал Бакуго. — Я не могу одновременно заткнуться и сказать… ладно, ладно! — Мидория примирительно поднял ладони, отчего Бакуго лишь сильнее заскрежетал зубами. Удивительно, как он ещё не сточил их под корень. Шото убедился, что Мидории не видно блокнот, однако тот всё равно с точностью перечислил: — Эйфелева башня, Сейлор Мун, супер-острая куриная лапша, утконос, Мисс Шутка. — Всё верно, — подтвердил Шото. — Разумеется, всё верно! Намекаешь, что я читать не умею, ты, напыщенный… — ...чудесный, замечательный человек! — громко перебил Мидория, улыбаясь Шото так ярко, что осязаемые волны сконцентрированной злости Бакуго разбивались о его улыбку.  — Мидория, как именно Бакуго послал тебе информацию? Изображениями или… — Он будто говорил прямо у меня в голове. Ясно, выходит, первый вариант. — Даже нарисованные слова Бакуго передал тебе посредством речи, — объяснил Шото, показывая Мидории рисунок Сейлор Мун в блокноте, — а значит, в вас попали Коммуникационным Даром Б-типа. Он не выветрится, пока владелец Дара его не деактивирует, — подытожил Шото, просматривая статью в базе данных. Синхронные разочарованные стоны не заставили себя долго ждать. — Этот мудак скрылся в канализации… — начал Бакуго. —  ...пока Лоза и Каччан разбирались с угрозой покрупнее, — продолжил Мидория. — А я доставал гражданских из-под завалов, так что ни у кого из нас, по сути, нет идей, куда он мог деться. Шото с кивком полистал предварительный отчёт, присланный агентством Шиозаки.  — Тогда опросим других и соберём информацию. А пока что не хотели бы вы двое… — Да, с удовольствием, — перебил Мидория, и Шото изумлённо моргнул. — Ты и мои мысли тоже читаешь? — Нет, я просто тебя знаю! — Сияющая улыбка Мидории затмила белоснежный оскал Бакуго. Шото повёл их к двери, чтобы продолжить разговор за каким-нибудь продуктивным занятием. * * * Первым делом они отправились покупать обед, раз уж Шото ничего не ел с прошлого вечера, когда его агентство разбиралось с той бандой грабителей, что терроризировала окрестности. По негласному соглашению они все выбрали гамбургеры, и всё шло спокойно, пока Шото не взял на себя труд отнести на стол еду своих спутников. Оказалось, это было ошибкой. Мидория тепло поблагодарил его, забирая свой заказ из его рук, и Шото улыбнулся в ответ. Послышался звук упавшего на поднос гамбургера. — Нет, — выдохнул Бакуго с таким ужасом, что Шото повернулся спросить, в чём дело. Однако Бакуго отшатнулся от него. — Нет-нет-нет, категорически нет, замороженная ты брокколи, прекрати сейчас же, — рявкнул он, тыча пальцем в зардевшегося Мидорию.  — Прости, я не могу это контролировать! Тодороки-кун такой добрый и хороший… — Это отвратительно… аморально… ты худший человек на всём белом свете, Дэку… к Тодороки, серьёзно? Ты прямо… проклятье! — Ты так себя ведёшь, будто был не в курсе, Каччан. — «Быть в курсе» — не то же самое, что чувствовать это дерьмо… усмири свои эмоции, чёрт бы тебя побрал! Не видишь, что ли, что я пытаюсь их вытеснить?! — Бакуго трясся всем телом, будто бьющийся в ознобе больной, но по приближении озадаченного Шото настолько разволновался, что перелез от него через стол.  — Тебе помочь, Бакуго? Я знаю несколько массажных техник, если хочешь... — НЕТ. НЕ ПОДХОДИ. — Шото-кун, — мягко вымолвил Изуку, загородив ему путь вытянутой рукой. — Будет лучше, если ты оставишь его в покое ненадолго. — Но, судя по виду, ему нехорошо? — Ну, со всей этой ментальной связью… выяснилось, что мы разделяем не только мысли? Очевидно, эмоции тоже, и раз уж мы с тобой… эм-м, раз уж я испытываю к тебе… чувства, Каччан ощущает те же… чувства... и он этому не особо рад. О. Хм-м. Шото оглянулся на Бакуго, строящего перед собой баррикаду из стульев. Выглядел он так, словно у него с минуты на минуту начнут кровоточить глаза. Шото вытянул руки. — Может, тебе помогут объятия? Мучительный вопль, пронзивший воздух, заставил Шото порадоваться их решению перекусить на улице. Обед прошёл спокойно, насколько это было возможно в сложившихся обстоятельствах, и к его окончанию Шото получил наводку от Уцушими о том, что она «ну точно видела чувачка с закидонами», подходящего под их описание. Они покинули благополучно пережившую их визит бургерную и поспешили на указанное место. — Тебе необязательно нас сопровождать, Шото-кун, — крикнул на бегу с крыши Мидория. — Я знаю, что у тебя полно дел в агентстве. Бакуго издал саркастичный звук, но оставил свои мысли себе — и Мидории. — Всё нормально, — ответил Шото, — мы только что завершили большое дело, так что я дал сотрудникам отдохнуть, пока мы подбираем все хвосты. К тому же, я думаю, с этим парнем вам пригодится лишняя пара глаз.  Они быстро отыскали злодея, однако с их последней встречи тот успел собрать банду и теперь проворачивал относительно успешные налёты на магазины в элитном торговом районе.  — Побеждает тот, кто первым одолеет трёх. — С этими словами Бакуго сорвался с места, не дав никому возразить. — Вечно он со своими соревнованиями, — вздохнул Мидория, прыгая навстречу человеку с оружием. Шото не успел прокомментировать, что Мидория сам же чаще всего раздувал в Бакуго пламя соперничества. При поддержке Шото задержание грабителей должно было пройти быстро. В теории — пока кое-кто в общей суматохе не перевернул машины тюремного конвоя, а кое-кто другой подпалил пол-улицы. После этого дело приняло оборот посерьёзнее. Шото оставил напарников разбираться с убегающими преступниками и вопящими горожанами, а сам принялся тушить огонь. К тому времени как он закончил, ситуацию удалось взять под контроль и все злодеи сидели в наручниках, за исключением поджаренной током женщины-медведицы и эластичного парня, отскакивающего, как мячик, от машин и зданий. Шото проследил взглядом, как тот полетел в сторону Бакуго, который не глядя отпрыгнул с пути. Бакуго без единого слова протянул руку Мидории, который схватил его и, раскрутив как спортивный снаряд, запустил в медведицу.  Шото переживал, что телепатическая связь помешает Мидории с Бакуго сработаться, вынудит их спотыкаться о мысли друг друга, но, по всей видимости, его опасения не оправдались. На самом деле они действовали так же синхронно, как и всегда, если не сказать лучше: предвосхищали все движения и действия, уворачивались от вражеских атак вне зоны своей видимости и отскакивали с линии дружественного огня.  Пока они передавали повязанных преступников полиции, Шото помогал направлять сотрудников аварийно-спасательных служб и гражданских в нужные места. Наконец к нему трусцой подбежал Мидория. Бакуго с ним не было. — Удалось схватить нужного парня? — спросил Шото, оглядывая улицу в поисках их ворчливого друга. — Да! Каччана больше нет в моей голове. Как и здесь — он уехал с патрульными. — Ему не терпится вернуться на работу? — Скорее, оказаться подальше от меня, — хохотнул Мидория. — Мне это чувство не знакомо, — прямо сказал Шото, и Мидория, если такое возможно, засиял ещё ярче. — Слава богу, что Каччан больше не слышит мои мысли, ему бы очень не понравилось, о чём я сейчас думаю. Шото улыбнулся в ответ. Когда они вместе зашагали к офицерам, чтобы отчитаться, Шото понадеялся, что на этом их суматошная неделя закончится.  * * * В четверг две подозрительно знакомые собаки ворвались в кабинет Шото, пытаясь куснуть друг друга за пятки. Зелёная и золотистая шерсть, которую они оставили на всех поверхностях, была только первой из проблем. Его отчёты о собачьих эскападах в тот день заняли двести пятьдесят девять страниц. * * * Сегодня пятница, и их последнее фиаско с Дарами — это обмен причёсками, отчего «неразлучная парочка» выглядит гротескно похожей. — Я бреюсь налысо, — угрожает Бакуго, стоя на стуле Шото в самом дальнем углу офиса. В пальцах его зажаты детские ножницы. Не самый подходящий инструмент для бритья.  — Флаг тебе в руки, — равнодушно отвечает Мидория, опершись на рабочий стол Шото. — Всё равно твои собственные волосы тебе это не вернёт. — Зато выглядеть будет уморительно. — Тебе же самому лысым ходить, — закатывает глаза Мидория. Бакуго открывает рот — и захлопывает, не придумав остроумной реплики. — Нас ведь заверили, что ваши родные волосы отрастут через пару месяцев, — пробует переубедить его Шото, но Бакуго издаёт очередной вопль бешеного птеродактиля.  — Это худший, мать вашу, день в моей жизни, — бурчит он, пораженчески плюхаясь на стул. — Я думал, худший день в твоей жизни был тот Белый День во втором классе, когда твои родители заставили нас вместе готовить подарки.  — У меня будет новый худший день, заглохшая ты сушилка. Это называется личностный рост. — Всё выглядит не настолько плохо, как кажется, — говорит Шото и им, и себе самому. Но, судя по выражению их лиц, ему не верят. — Может, сходите в парикмахерскую и перекраситесь? Бакуго наставляет на него палец. — Дерьмовые идеи вроде этой — та причина, по которой твоя сестра — единственная здравомыслящая Тодороки в вашем семействе. Шото сводит брови. — А Нацуо… — Тоже туп как пробка. Проблема не только в цвете. Я не хочу иметь никаких частей тела Дэку на своём теле. — Слова сопровождаются полным отвращения жестом в отношении копны зелёных волос. — Слушай, давай оба побреемся, — предлагает Мидория, отталкиваясь от стола. — Тогда тебе не придётся волноваться, что кто-то снова перепутает тебя со мной. Ты поможешь мне, потом я тебе.  — Думаешь, я доверю тебе ножницы? — Никто не бреется ножницами, Каччан! Шото абстрагируется от назревающей перебранки и связывается с самым подходящим решением этой проблемы. А потом начинает заполнять очередной бланк. Осталось всего-то триста девять.  Его спаситель, как всегда пышущий энергией, прибывает минут через десять.  — Привет, парни! Тодороки передал, что… срань господня, ну у вас и видок… стойте, дайте-ка я… сделаю фотку для Ашидо… Все терпеливо ждут, пока Киришима проржётся. Он продолжает посмеиваться, пока Шото объясняет ситуацию, но быстро раскладывает газетку на полу и принимается аккуратно сбривать зелёные волосы Бакуго. А потом светлые Мидории, позволяя Шото в кои-то веки спокойно поработать. Должно быть, Мидория с Бакуго окончательно выдохлись, поскольку, когда Киришима заканчивает и они стоят посреди комнаты, лысые как колено, у них не хватает запала даже на ехидный комментарий друг другу. На самом деле они не так уж плохо выглядят, но Шото не рискует сказать это вслух, опасаясь заново разжечь склоку. — Что ж, учитывая всё произошедшее на этой неделе, сегодняшний день выдался не самым ужасным, — комментирует Киришима. — У вас обоих, эм-м, новый образ, но это лучше, чем быть приклеенными друг к другу, правда? — ...ага, — после долгой паузы соглашается Бакуго. — Может, вам двоим стоит взять отгул на выходные, — говорит Киришима, но его предложение тут же отклоняется.  — Меня не отстраняли от работы больше двух месяцев, Киришима-кун. Сам знаешь, если я сейчас возьму отпуск, то мои подчинённые найдут любую причину его продлить! — Ни для кого не секрет, что помощники Мидории в сговоре с местными больницами и стараются прописать ему постельный режим при малейшей травме и переутомлении. — Геройский рейтинг опубликуют через три недели, я не собираюсь давать долбанному Дэку шанс вырваться вперёд. — С тех пор, как Бакуго в последнюю минуту упустил первое место в предыдущем рейтинге, он параноидально боится снова проиграть.  Киришима косится на Шото, взглядом умоляя помочь образумить их упрямых партнёров. Шото ловит его взгляд и кивает. — Идея Киришимы звучит отлично. С сегодняшнего вечера я беру два выходных. Собственно, пойду-ка я домой, доработаю удалённо. Оставляю патрулирование района на вас троих. Не сомневаюсь, что вы справитесь. — Да, видите, Тодороки тоже… постой, что? — Киришима ошарашенно моргает, когда Шото начинает запихивать свою кипу документов в сумку.  — О, рад за тебя, Шото-кун. Тогда увидимся в понедельник! А вот мне нужно хорошенько поднапрячься на выходных, если я хочу обогнать Каччана в рейтинге. — Мидория подскакивает к Шото, чмокает в щёку на прощание и вылетает за дверь. — Удачи, — на полном серьёзе говорит Шото Киришиме, глядя, как Бакуго тащит того к двери, на ходу рыча о том, что раздавит Мидорию как муху. — Постой, ты правда оставляешь этих двоих на меня одного? — Киришима в отчаянии цепляется одной рукой за косяк, в то время как за другую его тянут наружу из кабинета.  — У тебя есть номера всех остальных, — отвечает Шото. Хватка Киришимы ослабевает, и Бакуго тащит его прочь. — Пиши в общий чат, если кто-то понадобится. Я вернусь в понедельник. — Ну же, Тодороки, ты не можешь вот так вот… — Но Шото не слышит окончания фразы, поскольку Киришима наконец исчезает за дверью. Запихнув последние бланки в сумку и выключив свет в офисе, Шото сообщает команде о своих планах, зная, что помощники сами решат любую проблему, возникшую на выходных. В конце концов, его команда лучшая из лучших. Всё, что вне их компетенции, Шото велит перенаправлять выше.  Любой из двух топовых героев с этим разберётся.