Воларды Виоленты

Виолента вылетела из витка и заложила такой крутой вираж, приземляясь, что Азула взрыл площадку лапами, подняв облачка пыли и почти присев на хвост. Госпожа спрыгнула, не дожидаясь помощи, и бросилась к Споку. Тот стоял к ней спиной, что-то нашёптывая Таурику в ухо. Как раз в этот момент Элурра Редегаара повторила манёвр Азулы. Редегаар соскочил на песок и побежал за Виолентой, и я увидел, как мистер Спок повернулся к ней лицом. Отвечай, как! — крикнула Виолента. Казалось, от её разлохмаченных волос летят искры. — Отвечай немедленно, в чём обман! — Я ни в чём не обманывал тебя, Виолента, — ответил Спок. — Как бы не так! — рявкнула госпожа. — Ты должен был ослепнуть под горой, никто не может видеть сквозь магический свет! Ты должен был ослепнуть и посадить волара! Или разбиться о стену, если бы оказался так упрям, что продолжал лететь! — Свет есть свет, — заметил Спок. Мы с Редегааром услышали, как приземлился, хлопая крыльями, ещё один дракон… и ещё один. Редегаар обернулся, и я увидел, как Боунс помогает капитану спешиться и они направляются к нам. Капитан прихрамывал, но двигался быстро. — Наши глаза особенные, Виолента. Никто из моей расы не ослеп бы. Виолента резко повернулась к доктору. — Так и есть, — Боунс пожал плечами. — У этого народа есть третье веко, оно защищает их глаза. — Как ты посмел не предупредить меня?! — крикнула она. — Я всё поставила на эту хитрость! Я могла придумать что-нибудь другое! Лучше! Я бы не проиграла! — Но ты проиграла, — безжалостно сказал Спок. — Выполни свои клятвы, Виолента. — Сейчас, — ледяным тоном ответила она, и у меня в воображении замигали лампочки и взвыли сигналы красной тревоги. Очевидно, лорд Редегаар ощутил нечто похожее. — Прекрасная госпожа моя, — торопливо сказал он, — могу ли я смиренно просить освободить мой любимый камень, дар госпожи, от этого мальчишки? — Сейчас, — повторила Виолента, прожигая глазами куртку Спока. Удивительно, как это вышитое зелёное крыло не воспламенилось. — Но сначала кары. Этого в пыточную, — приказала она стражникам и указала стеком на Боунса. — За то, что не предупредил меня. — Ну извини, — проворчал доктор, складывая руки на груди. — Ещё бы знать, какие идеи посетят твою хорошенькую безумную головку… — Молчи, эрд! — крикнул Редегаар и сам подтолкнул Боунса к страже. — В пыточную его, вы слышали приказ госпожи? — И этого тоже! — Виолента указала на Кирка. — За что, госпожа? — изумился Редегаар. — Его преданность тебе заслуживает награды, а не наказания! Кто ещё решился бы на лету перепрыгнуть на Бергена и свалить Привадо?! — Кто?! — взвизгнула Виолента. — Тот, кто делал вид, что предан мне, а сам расчистил дорогу анаграсаару! — Он не может быть сильнее твоей магии, — заметил старый лорд Одаар. Во время Гонки высокие лорды сидели в своих креслах на площадке сторожевой башни и наблюдали за волардами через магические круги. Но как только первый наездник вылетел из Следа, все они поспешили вниз по внутренней лестнице. Я услышал одышливое пыхтение Милиса; видимо, все лорды уже были здесь, на площадке. — Это верно, не может, — задумчиво согласилась Виолента, глядя на Кирка. — И никто не может. Она махнула рукой, и одновременно произошло несколько событий. Я вдруг оказался на земле, под ногами Редегаара, и заживающие рёбра ответили болью. Я невольно охнул, и Боунс с капитаном кинулись ко мне, но стражники заступили им дорогу. Тогда горный лорд поддел меня за подмышки и одним рывком поставил на ноги. — Не зли её, — шепнул он и затем сказал ещё что-то, но я вдруг почти перестал его понимать. Я автоматически поднял руку, чтобы поправить гарнитуру универсального переводчика, но она исчезла, испарилась. И по тому, как Кирк и доктор вскинули руки к ушам, я понял, что с ними произошло то же. — Ваши коробочки больше не нужны, — спокойно сказала Виолента и тут же пришла в ярость: — Что, вы не слышали приказа, мерзавцы? — заорала она на стражу. — Я сказала, в пыточную обоих! — Госпожа Виолента, — подал голос Спок. — Что? Выполнить мои клятвы? — вкрадчиво спросила она. — Ведь ты выиграл! Добрые эрды! — крикнула она, обращаясь к публике на стенах. — Воистину этот волард и его волар были едины! Не так ли?! Зрители несмело зашумели. — Так тому и быть, — заключила она, и над Следом и Замком, сколько видел глаз, всюду замерцало золотистое марево. Эрды на стенах настороженно поднимали головы, и некоторые вдруг начали энергично проталкиваться к лестницам, упрятанным в башни. Я заметил это движение боковым зрением, а сам не мог перестать смотреть на то, как мистер Спок превращается в дракона. Я это не сразу понял. Сначала меня ошеломила мысль, что Виолента его зачем-то изуродовала. Все кости у него начали удлиняться, знакомое лицо вытянулось в узкую морду, и был жуткий момент, когда он стал страшно уродливым, так, что смотреть было невыносимо. А затем момент прошёл, всё человеческое в Споке исчезло, кости хрустели, растягиваясь, и он взвыл от боли, упал на четвереньки, одежда лопнула и расползлась, а под одеждой уже была не кожа, а шкура, покрытая чешуйками, похожими на листья. Из Спока получился лесной дракон вроде Сима. Они с Симом даже размерами походили друг на друга, и рога у Сима были такие же короткие и немногочисленные. Сим и мистер Спок оказались ровесниками. Но это я после, задним числом, смог сравнивать Сима и Спока и считать их рожки, а тогда, в первый момент, я стоял как дурак, открыв рот и вытаращив глаза, и думал только об одном: а что теперь делать-то?! Спок больше не выл, а тихо рычал, приходя в себя. Его тёмные крылья уныло лежали по бокам, напоминая брошенные знамёна побеждённой армии. — Боги мои, что же это делается, — тонким голосом сказала какая-то женщина. Кирк и Боунс вырывались из рук стражников, те неумолимо волокли их прочь, к лестнице в скале. — Вок! Вок! — закричала Бизарра, растопырила крылья и принялась наступать на Виоленту, пуская из ноздрей клубы дыма. — Это ещё что? — заорала Виолента. — Эрд Кирк! Прекрати это или я отправлю её в Пасть! Люди на стенах ахнули. Мужской голос выкрикнул: «Безбожница! Она оскорбляет богов!» Другой завопил: «Да как же ты смеешь?!» — «Смею! — орал первый голос. — Боги не помогают еретичке!» И люди ахнули снова. Движение ускорилось. Кольцо стражников расступилось, и Кирк подбежал к Бизарре и обнял её за шею. Рыжая драконица тут же прекратила атаку и замерла. Капитан зашептал ей в ухо, и агрессивно раскрытые ушные перепонки тихо сложились, шипы гребня, вставшие торчком, полого легли по всему хребту, и о недавней вспышке ярости напоминали только облачка дыма из ноздрей, но и они скоро иссякли. — Моя девочка, — сказал ей капитан, взял Бизарру за щёки и поцеловал в нос. — Я вернусь, не надо дыма! И Бизарра, переступая и наклоняя голову, подчинилась, а доктора и капитана стражники затолкали в ход под скалой. С Волариумов доносился рёв, и драконы на площадке внизу волновались и пыхтели, но слушались своих волардов. Высокие лорды в ужасе уставились на Спока и принялись оглядываться на лестницу в Замок, вырубленную в скале, где только что исчезли Кирк и Боунс. Но сбежать никто не решался. Редегаар и лорд Одаар стояли, опустив руки с усталой безнадёжностью. — Что ты натворила, девочка, — с горестью сказал горный лорд. — Я выполняю свои клятвы, — ответила Виолента и сорвала с шеи алый камень. — Возьми своё сокровище! — добавила она, обращаясь к дракону, и швырнула украшение перед ним. И волар преобразился: крылья расправились, длинный гибкий хвост начал размеренно и упруго двигаться из стороны в сторону, Спок поднял голову и быстро заграбастал кулон когтистой пятернёй. Жёлтые глаза уставились на Виоленту, и её голос дрогнул, когда она добавила: — Возьми свою женщину, анаграсаар. Танцуй с ней под солнцем и луной, летай с ней под всеми ветрами и окончи свой долгий век с нею вместе, когда никого из нас уже не останется в живых. Между тем люди на стенах продолжали волноваться и перемещаться к сторожевым башням. Золотистое марево над нами вдруг подёрнулось рябью и почернело, и затем, жуткое дело, нам на головы посыпалась чёрная пыль. Что-то я слышал неприятное про эту пыль… будто во сне. — Дети, дети, скорее ко мне! — истошно закричало сразу несколько голосов, и перемещение эрдов на стенах ускорилось вдвое. Люди спешили спуститься, и, честно говоря, любому захотелось бы оказаться отсюда подальше. Только Споку было всё равно, что там валится с неба, и чёрная пыль постепенно покрывала его тёмно-зелёную шкуру. О’Таурик поднял морду, раздул ноздри, вдохнул пыльный воздух и чихнул. — Верни всё обратно, пока не поздно, Виолента, — быстро сказал лорд Редегаар. — Верни скорее, или ты всех погубишь! — Он прав, — проскрипел лорд Одаар. — Отступись, дитя! Виолента сняла перчатку и подставила ладонь под падающую пыль. — Что это, Редегаар? — с недоумением и страхом спросила она. — Я никогда не видела ничего похожего. Мне это не нравится! Я всё отменяю! Лорд Одаар быстро закивал, и Виолента неловко махнула в сторону Спока обеими руками. Но я сразу понял, что ничего не получится. Ничего и не получилось. Стало по-настоящему страшно. — Редегаар! — воскликнула Виолента, задыхаясь. — Попробуй ты! Попробуем все вместе! — Ох, дитя, — покачал головой лорд Одаар, но спорить не стал. — Высокие лорды! Давайте попробуем! Лорды, видимо, что-то попробовали и не преуспели, поскольку выглядели разочарованными и потрясёнными. Лицо Виоленты утратило все краски; она молча глядела на пустеющие стены, на бегущих эрдов, не обращающих никакого внимания на фиаско господ. Глаза её метались, как взбесившиеся зверьки. *** На ближайшей башне огромный, как бык, детина с топором сдерживал толпу жаждущих ринуться по лестнице вниз. Женщины и дети быстро проскальзывали мимо него, спускались со стены и бежали в город. Топор у парня был церемониальный, с декором на обухе и длинном топорище, но лезвие сверкало, тщательно заточенное, а ручищи парня выглядели страшнее топора. На правом рукаве у него красовался чешуйчатый браслет главы Гильдии. — Детей вперёд, ты, тули безрогий! — рявкнул он другому эрду. Вдруг на наших глазах браслет истаял, превратившись в пыль. Ветер подхватил пыль и унёс её. Как и чешую с моей куртки. — Смотри, ты больше не главный! — крикнул тот, кому он угрожал. — Вот когда этот топор превратится в пыль, тогда ты и пройдёшь, чучело! — ответил парень и заорал: — Гильдия Мясников! Отводим семьи по домам и идём в мясные ряды! Встречаемся в мясных рядах! — Этого ещё не хватало! Стража, к госпоже! — крикнул лорд Редегаар, и несколько человек в синих табардах окружили Виоленту и лордов. — В седло, госпожа, и улетай немедленно! Пока никто не понял, что… Он осёкся, сжал губы в ниточку и подвёл Виоленту к Азуле. Сам подсадил бледную, растерянную ведьму в седло и сжал ей руку: — Ничего не бойся, моя госпожа! Улетай в Замок, мы со всем разберёмся! — И ты следом? — спросила она, вцепившись в его руку обеими ладонями. — Конечно! Немедленно! А сейчас все в Замок! И улетайте, досточтимые! Мы не удержим эрдов, если… Он осёкся снова и молча отошёл от Азулы. Лорды повернулись и побежали к скале, забыв про достоинство. Я запомнил лорда Милиса: он бежал, смешно выбрасывая в стороны толстые ножки и переваливаясь с боку на бок, как жирная утка, и размахивал короткими ручками в кружевных манжетах. Грузный, он почти не уступил своим худощавым родственникам, а господина Во даже обогнал. У входа они все чуть не подрались, но один за другим всё же исчезли внутри скалы. — Лорд Одаар, — сказал я старику. — Идёмте, я помогу вам сесть на Бизарру. Старик остро глянул на меня и молча заковылял к драконице. Но рыжая красотка Кирка, оставшаяся без наездника, и не подумала подчиниться. Едва мы приближались к её боку, она отбегала в сторону, ворча, а затем просто расправила крылья и взмыла вверх, на Волариум. — Стар я уже, мальчик, бегать за драконами, — пыхтя, сказал лорд Одаар. — Сюда, почтенный лорд, — крикнул Варфоло. — Место целителя свободно, полетели! Мы подошли к дракону доктора, и тот послушно стоял, пока я подсаживал старика. — Скоро ты, дед? — нетерпеливо спросила Виолента и, не дожидаясь ответа, подняла Азулу в воздух. — Пора и нам, — сказал мне лорд Редегаар, но не успели мы подойти к Элурре, как стены Следа начали оседать, будто таяли, и буквально на глазах потрясающая Спираль исчезла, оставив только чёрную пыль, которая повторяла очертания кругов. Не осталось ни Врат, ни привратных башен, лишь прямая дорога. Мы подняли головы: Виолента и Одаар отчего-то не решались опуститься на Волариум и зависли в воздухе над скалой, где ещё вчера сидели О’Таурик и мистер Спок. Более того, мы увидели, что в небо начали взлетать драконы, даже малыши. Я с ужасом различил среди них трёхголового Пофигаса. Мы с Редегааром переглянулись, и тут обе башни Замка обрушились. Нет, они не рухнули всем нам на головы, а истаяли и рассеялись чёрной пылью, как и стены Следа. Развеялись по ветру библиотека, умкулариум и висячий мостик, соединявший башни. С грохотом разбилась кираро. Исчезало всё, что было создано магией, и хотя трёхэтажное здание ещё стояло, слуги удирали оттуда на Волариумы и там стояли, такие же растерянные, как и господа. Внутри здания тоже что-то происходило, и вдруг северная часть Замка дрогнула, пошла трещинами, и весь правый торец ухнул с оглушающим грохотом, завалив бесформенной кучей камней основание северной башни. — Там же пыточная! — заорал я. — И комнаты Сванты! И Хэнк! *** Павел замолчал, вернувшись на несколько секунд туда, в хаос и разрушение. — Но всё же закончилось хорошо? — осторожно спросила новенькая энсин. — Вот же мистер Хэндорф, живой… — Это Пофигасу спасибо, что живой, — вмешался Хэндорф. — Мы со Свантой трудились на кухне и ничего не знали. Пофигас сидел рядом, как щенок, потому что он теперь был редкий и разрешённый госпожой дракон. Вдруг он как завоет да как вцепится в Свантин подол, как потащит её из кухни! Сванта кричит: «Это что такое, безобразник?» А у меня же пёс дома, Скаут, и если Скаут вот так завыл бы и потащил меня, я бы не колебался ни секунды! Так что хватаю я Сванту на руки и бегу из замка, и вся прислуга за нами. И только мы выскочили — ШАРАХ!!! БабабаБАХ!!!! Четверти Замка как не бывало. И, главное, завалило обломками лестницу в основании северной башни, а там же каземат в самом низу, и мы все видели, как туда провели капитана и доктора. Стою я со Свантой на руках, драконы сами выходят из загонов и улетают от греха подальше, а я и спрашиваю, и губы едва шевелятся: — Сванта! Ведь наших туда провели вот только что! Как думаешь, есть шанс, что живы? — Чего бормочешь, не понимаю, — ворчит Сванта. — Да поставь меня на землю, бесстыдник! Стара я уже, чтоб меня на руках носить! Чего смеётесь, охальники?! — крикнула она на слуг. — Я вам посмеюсь! — Живы или нет? Могли остаться живы?! — ору я. Гарнитуру потерял где-то, кое-как её понимаю. — На то воля богов, — говорит. — Только своды в каземате крепкие, их ещё старые мастера складывали, не чета нынешним, а и нынешние неплохи! Думаю, правый бок рухнул из-за того, что с торцом госпожа колдовала! Захочется ей знать, что и где происходит, подойдёт к стене — и смотрит, на что её господской душе угодно, хоть на город, хоть на лес. Надо на эрда посмотреть — вот он, эрд… Но ради одного эрда она магию стены не тревожила, маленький круг наколдует и… — Тут она замолчала, пожевала губами и на меня же рассердилась: — И что это я тебе господские тайны рассказываю?! Чего выспрашиваешь, окаянный?! — Сванта! — говорю я. — У тебя глаза-то зелёные, оказывается… — Вот оно что! — сказала она, помолчав. — Вот, значит, чего хотят Боги. Ну ладно. Давай откопаем целителя и старшего наездника. Собирай своих, а я слуг приведу. Собрали мы слуг и наших парней из Звёздного флота и до вечера отбрасывали камни. Ещё Павел привёл каких-то крепких ребят, не то пекарей, не то мясников. Вечером добрались до камней сводов подземелья, а ночью освободили лестницу и запертую дверь. Двух стражников откопали, мёртвых, конечно. А своды не подвели — капитан и доктор пересидели там всю заваруху, как в коробочке. Целенькие. У доктора сразу вопросы: — Карантин успели эвакуировать?! А детский сад?! А волардам помогли, которые остались в чёртовой улитке? — Нет её больше, улитки-то, — ответил ему Павел. — Нет башен, накрылась Виолентина магия! Госпожа улетела вместе с лордами, а драконы сами эвакуировались и сами вернулись обратно. Ужин уже прошёл. — А тогда главный вопрос, — рявкнул капитан, — со Споком что? И с Ухурой? Павлик молчал, и мне тоже сказать было нечего. — Ясно же, что они превратились обратно, когда магия исчезла, — ответил ему доктор и посмотрел на Павлика с надеждой. — Да, Чехов? — А я ему говорю: нет, — вступил Павел. — Не так всё получилось. *** А почему не так, пойди-ка разберись! Почему Ухура стала человеком и так и лежала под лапой Спока, как сломанная кукла в холщовом платьице, и почему он как был драконом, так им и остался! Но я подумал: после будем разбираться. Подошёл к нему и сказал: — Мистер Спок! Вы помните, о чём я вам сказал-то ночью? Он подгрёб к себе Ухуру обеими лапами и прикрыл крыльями, сам на меня смотрит змеиными глазами, и я добавил: — Помогайте ей, она вас слышит. Помогите ей, как помогли мне. А мы пойдём вызволять капитана и доктора. — Я никуда не пойду с тобой, су-лорд, — вмешался Редегаар. — Я должен быть рядом с Виолентой. Подниму тебя наверх — и прощай. — Мне наверх-то не надо, — ответил я. — Далеко отсюда до мясных рядов? — Вот, кстати! В мясные ряды я бы тоже заглянул, — мрачно заметил Редегаар. — Решено: летим в город. И мы оставили мистера Спока и полетели в город. В Академии сказали бы, что там все встали на уши, по улицам маршировали отряды горожан и орали так, что не понять было ни слова. В мясных рядах толпа внимала главе Гильдии, тому самому парню с топором, и нас не сразу заметили. Но когда головы начали подниматься, выражение лиц показалось мне очень недружелюбным. Редегаар тоже это заметил и спросил: — Уверен, что тебе нужно сюда? Ещё не поздно улететь. Развернёмся — и в мой замок! В безопасность. Виолента благоволит тебе. — Нет, я уверен, — сказал я. — Высадите меня и улетайте, господин Редегаар. И когда я слез и Элурра взлетела, они все уставились на меня, и я ощутил себя висящим посреди Пасти, полной пчёл. — Глядите, какая честь! — крикнул одинокий злой голос. — Сам су-лорд к нам пожаловал! — Узнаем зачем, — сказал бывший глава Гильдии, — из этих ни один сюда больше не сунулся. Даже Редегаар удирает! Говори, что хотел, су-лорд! — Никакой я не су-лорд, — ответил я, оттянув полы своей простой кожаной куртки без чешуи и посмотрел внимательно. Да, ни чешуинки не осталось. И вышивка исчезла. — Павел я. Пришёл позвать вас на помощь! Там ползамка рухнуло и завалило подземелье, а в подземелье мои друзья, понимаете? Надо же их откопать! Идёмте скорее. — Он спятил, что ли? — удивился кто-то в толпе. — Мы тебя сейчас разделаем и повесим тушу на крюк! — Ну, после повесите, — махнул я рукой. — А сейчас, пожалуйста, идёмте! И давайте ещё кого-нибудь позовём, кто у вас тут крепкие ребята, кроме вас? Кузнецы? — Хм, — крякнул парень с топором, — обойдёмся и без кузнецов. Пошли, парни. — Ты что? — крикнули ему. — Кого слушаешь?! — Да ведь там наши, — ответил бывший глава, — мастера. Строитель и целитель, каких поискать. Я всё видел: безумная волара отправила их в пыточную ровно перед тем, как боги выдрали у неё ядовитые зубы. Так что идём выручать, мальчишка-то прав. — Не пойдём мы никуда! — возмутились мясники. — Ну, подумайте, — терпеливо объяснил им парень, — что, если через час магия вернётся к госпоже? А мы спасли её старшего наездника и целителя. — А если не вернётся?! — А если не вернётся, то неужели Гильдия Мясников позволит опередить себя каким-нибудь пекарям или кузнецам? Что, если туда уже бегут чистильщики или кожевенники? Вы не хотите быть там, когда вскроют сокровищницу и, главное, когда начнут решать, кто теперь в городе новый господин?! — И когда откроют погреба с элем! Вот же ты голова, Торрен! — крикнул тот же голос, но уже весело, и несколько эрдов подхватили: — Возьмём лопаты! Ломов побольше! Бежим!!! И мы побежали. Дальше вы знаете. *** Ночевать в развалинах Замка никто не рискнул, и мы все расположились лагерем на Волариумах, вперемешку с драконами. На шкурах, на вальтрапах, кто что нашёл. Кирк устроился под крылом Бизарры, и все воларды улеглись рядом со своими животными. Воларды-гости улетели с господами, но Гоэд и Сим остались: лорд Борк сбежал так быстро, что забыл о своём наезднике. Травмированный Привадо сопровождал Редегаара и шокированную Виоленту в замок горного лорда. Доктор прилёг к Парсу, как будто всегда спал у брюха дракона, а я послонялся, как неприкаянный, и вдруг заметил маленького Пофигаса. Малыш попытался пристроиться к Испепелине, но та запыхтела, задымила, и трёхголовый бедняга отошёл. К кому бы он ни пытался подойти, взрослые волары тут же поднимались и глядели на него так, что я бы на его месте тоже не настаивал. Сванта могла бы пожалеть его, но семижильная женщина распоряжалась в погребах, подсчитывала припасы и что-то чертила в маленькой книжечке для расчётов. Хэнк был у неё правой рукой. Так что пожалеть Пофигаса было некому, кроме меня, и я разложил косматую попону, лёг и похлопал по меху рукой: — Иди ко мне, Пофигас! Иди, маленький! Малыш подбежал, и мы замечательно устроились. Пофигас — на животе, подобрав лапки, как кот, и сложив крылышки. А я лёг на бок и прижался к нему спиной. Рядом храпели мясники. Эти ночью после всей работы ещё попытались найти сокровищницу госпожи и заодно разгромили погреб с остатками эля, но мы с Хэнком успели прибрать одну бутыль для Сванты и отдали её на хранение Испепелине. — Где камешки, отвечай, бабка! — орали мясники. — Открывай сокровищницу, это теперь наше! Мы заслужили! — Вон ваше сокровище, в бутылках! — ответила она, ничуть не испугавшись. — Что добыли — то и ваше, а госпожа сокровищ не собирала, ей довольно было белой ручкой махнуть, чтобы получился камень, или чтобы у тебя, Торрен, рога выросли! Ну ты-то умный эрд, зачем поперёк идёте? А ну как вернут Боги магию госпоже? — Да говорил я им… — уныло согласился глава Гильдии. — Хорошо же начали, помогли нам! Зачем всё портить? Ложитесь лучше спать, утром поговорим! *** Наступило утро патры, по-нашему понедельник, и мы проснулись от шума. Где-то волновалась толпа, люди кричали, но я спросонья не понимал ни слова. Подниматься не хотелось, ночью кто-то укрыл нас, и мы с Пофигасом угрелись. Вдруг то, чем мы были укрыты, отодвинулось, и солнечный свет сделал мои веки розовыми. Я приоткрыл один глаз. Рядом в позе сфинкса устроился лесной дракон, только что сложивший одно крыло. В лапах у него полулежала безучастная мисс Ухура, и её пустой взгляд показался мне самым страшным из всего, что мы видели на Марке. Страшнее пчёл и даже смерти лорда Уллена. Всё-таки слишком долго она провела камнем. Что, если она останется такой навсегда?! — Доброе утро, мисс Ухура, — сказал я, стараясь, чтобы голос не дрогнул. — Доброе утро, мистер Спок. Я поднялся, и Пофигас тут же перекатился на моё место и свернул хвост спиралькой. Мистер Спок покосился на него и снова прикрыл левым крылом. В остальном ни он, ни Ухура не сдвинулись ни на мизинец. Я огляделся, пытаясь понять, что происходит вокруг и откуда столько шума. Оказалось, что, пока мы с Пофигасом спали, вооружённая толпа окружила Замок. Все гильдии бесновались под скалой и очень хотели подняться к развалинам, но единственный вход на лестницу в скале внизу охраняли шесть драконов, а в сёдлах сидели Кирк, Гоэд, Варфоло и воларды, с которыми я не успел познакомиться. Кирк на Бизарре, казалось, одним ледяным взглядом удерживал толпу, и эрдам только и оставалось, что вопить и размахивать пиками со штандартами Гильдий. Я с удивлением разглядел в толпе осаждающих множество женщин и несколько малиновых штандартов. — И Гильдия Дарующих удовольствие явилась?! — спросил я вслух. — А как же? — ответил мне голос Сванты. Она подошла и тоже смотрела на толпу внизу. — Чтобы эти бесчестные бабы пропустили делёжку? Никто ведь не верит, что не было у госпожи сокровищ! А главное худо в том, что без госпожи разрушается порядок! Прежде чистильщики трудились и не капризничали, а теперь не хотят! Сложили свои тележки возле Дома Фианура, безбожники, и на рассвете спалили! Вони-то было! Сегодня уже не вышли на работу! За день ничего страшного не случится, а вот за неделю потонет город в собственном дерьме! — И кем же они хотят быть? — А боги их ведают, может, и господами! И, будто услышав её слова, внизу завизжали: — И-И-И-Имма-мама — новая гос-по-жа! — Как же! Размечтались! — хмыкнула Сванта, но женщин уже заглушили мужские голоса: — Пропустите Гильдию Кожевенников, воларды! Теперь мы господа! — Власть — кузнецам! — А жрать что будете, кузнецы! Без Гильдии Пекарей?! — А мы? Без наших тули много вы наработаете, неблагодарные?! — Глядите, Торрен наверху! Эти проныры-мясники уже пролезли!!! — ААААААА! — эта новость ненадолго объединила вопящих. — Уж полчаса орут, окаянные! — посетовала Сванта. — Почему же меня не разбудили? Я бы помог… — Напомогаешься ещё, су-лорд! Осада только начинается. А припасов я насчитала на неделю, не больше. Одна радость — эрд Кирк. Не зря его госпожа сделала старшим наездником. Пока я думала, как нам удержать лестницу да чем загородить проход, он уже взял волардов и слетел вниз. А народишко хоть и обнаглел, но страх перед Богами не утратил. Открыто на воларов не нападут, а вот измором нас возьмут, это как пить дать. — А если вернётся госпожа? — Непременно вернётся. И не одна вернётся, а с морскими разбойниками лорда Арибуты, с бандитами лорда Милиса, да простят меня Боги, и со всей армией Редегаара! А эрды Редегаара, надо тебе знать, любят его и слушаются без магии. Они нападут, и госпожа начнёт карать. Настанут тёмные времена. Много крови. — Лицо Сванты было спокойным, как маска. — Мы же не хотим, чтобы это случилось? — Да чего бы я только ни отдала, чтобы этого не случилось! — вырвалось у Сванты, и я решился: — Ладно, пойду вниз. — Куда пеший?! С ума сошёл?! Возьми волара! Что я буду делать с воларом? Я ещё ни разу толком не летал. Камнем в обруче на лбу наездника — точно не считается. — Волара? — переспросил я. — Хорошая идея!