***
– А Лиса-я знатно прокачала свои навыки, – задумчиво трет подбородок Тэхен сразу после того, как клип заканчивается, он первым подает голос, а сам косится на замершего на месте Чонгука, который, затаив дыхание, сидел на краешке дивана на протяжении всего просмотра, заламывая пальцы ровно на партиях своей девушки. – Можно мне позавидовать тому, что у нашего младшенького такая восхитительная девушка? – Хосок поворачивается к Чону и подмигивает ему, на что тот непонимающе хлопает глазами. – У нее безумно красивый образ с песочными часами, будто кадры из фильма взяли, а не из простого клипа. – А мне нравится сцена в воде, – подмечает Сокджин, – не думаю, что она далась ей легко. Вряд ли там была теплая вода, скорее всего, пришлось постоять в холоде. Да еще и опущенные светодиоды... Опасная сцена, даже. – Главное, чтобы на здоровье никак не сказалось, – Намджун сворачивает окно и смотрит украдкой на все еще молчащего Гука, – а тебе бы пару слов сказать, что ли, а то выглядит так, будто ты, только что, из пыточной вышел. – Да ну тебя, Джун-а, – хлопает его по плечу Хо и начинает хихикать, узнавая своего любимого младшенького, который всегда улетает куда-то на другую планету, пытаясь оставить в себе свои сильные эмоции, – у мальчишки просто шок, дай ему отойти от любования собственной девушкой. – Что будет, когда мы на премиях пересечемся, – подхватывает Чимин, – мы же его, с концами, потеряем. – Не думаю, что Джису-я это допустит, – спокойно обрывает их шутки Тэхен, – она ему по голове настучит, если заметит, что он перестал быть внимательным. Не на сцене, конечно же, но за кулисами, вполне, может. – Разве она тебе не нуна? – интересуется у него Пак. – Насколько я знаю, она родилась в начале года, поэтому, по-хорошему, ты должен звать ее нуной. – Ты тоже, – на это заявление Ви усмехается, а его губы расплываются в теплой улыбке от воспоминаний от их с певицей дружеского общения, – Джису разрешила мне опустить к ней это обращение. – Весьма щедро с ее стороны, – посмеивается над младшими Юнги, до этого тихо наблюдающий за реакцией своих согруппников, – вам не кажется, что эта их эра принадлежит Пак Чеён? – Есть такое, – соглашается с ним Ким Намджун, – у нее очень много строк, а также кадров. Возможно, это подготовка к ее соло от YG, я слышал, что она должна скоро выпустить свою музыку, как отдельный исполнитель. – Эти слухи идут с две тысячи восемнадцатого года, – тяжело вздыхает макнэ, – Джису-нуна говорила, что это очень сильно давит на Чеён-нуну, ведь все откладывается, переносится, а сроков четких никто так дать и не может, чтобы она, хоть, знала, к чему готовиться и как. – Вроде бы, ее соло должно было быть с небольшим разрывом после соло Дженни, если мне не изменяет память на слухи, – что-то такое припоминает и ведущий вокалист, – но потом пошла череда скандалов, видимо, это и прикрыло все проекты. – Ну, сейчас, как я понимаю, у них все налаживается, – Хоби потягивается, и все слышат, как хрустят его позвонки, – как-никак, они доминируют среди женских групп в этом году, не думаю, что там на счета идут копейки, с такой-то популярностью. Плюс, дебют новой группы состоялся у них... – Я, действительно, хочу увидеть их на премиях, – тихо шепчет Чонгук, прикрывая глаза, – даже не потому, что смогу пересечься с нуной. Хочу посмотреть их выступления, как-никак, а мы их не видели с… – … Восемнадцатого года, – заканчивает за него главный рэпер, быстрее подсчитав промежуток, в котором девушки отсутствовали, – и правда, давно их видно не было. – Мировой тур, как же, – Юнги поджимает тонкие губы, – деньги для компании были важнее премий и признания корейской публики, так что и удивляться их отсутствию нечего. – Можно подумать, нашей компании деньги не нужны, – оборачивается к рэперу Джин, – Юнги-я, не говори так, будто наша компания является исключением. Да, у нас больше контента и свободы в выражении себя, но мы также существуем, чтобы приносить деньги своей компании, не забывай об этом. – На всех нас зарабатывают деньги, ребят, – Чимин чуть поворачивает голову, чтобы размять шею, – шоу-бизнес, он такой, да.***
Звезда торопится на встречу, из его рта вырываются облачка горячего воздуха, что оседают на высокий воротник пуховика, а сам он немного вспотел, от чего капли пота стекают по шее, смачивая воротник простого свитера. Ему стыдно, безумно стыдно, но быстрее, просто, некуда уже. Гуки бросает взгляд на наручные часы и сдерживается от того, чтобы не обсыпать самого себя ругательствами, ведь это парень настоял на встрече, а, по итогу, опаздывает на нее же. Скрипнув плотно сжатыми зубами, макнэ поворачивает за угол и чуть ли не налетает на свою девушку, в последний момент раскрывая руки и делая вид, что так и планировал поймать ее в свои сильные объятия. Джису от внезапности ситуации вскрикивает, но ее голос тонет в пышном пуховике юноши, она, быстро сообразив по родному запаху, который уже успел осесть в ее легких плотным слоем, и по тяжелым вздохам, понимает, кто это, поэтому с улыбкой утыкается в его грудь, руками же хватаясь за скользящую ткань куртки и прижимая Чона ближе к себе. Вот он, рядом, такой большой, теплый и настоящий, запыхавшийся от того, что почти бежал на их встречу, от него пахнет кондиционером для одежды, немножко – горечью пота и ароматизатором из его машины. Ким не может сдержать радости, которая бурлит внутри нее и лопается большими пузырями, тихонько хихикает себе под нос, от чего у Чонгука появляется куча вопросов, и он слегка отстраняется от нее, чтобы заглянуть в большие и такие красивые карие глаза. – Ох, ты еще при макияже, – парень большим пальцем касается кожи около нижнего века, и на подушечке остаются крупные блестки, – прости, что вырвал тебя так внезапно. Как ты себя чувствуешь? – Все хорошо, если меня просишь прийти ты, – на ее губах с почти стертой персиковой помадой появляется такая яркая улыбка, которая мигом стирает усталость с лица, что Гуки и сам начинает улыбаться просто от того, какое яркое солнышко сейчас с ним, – не волнуйся, я устаю ровно столько же, сколько и ты. Кстати, как ваша подготовка? Мембер склоняется над ее лицом и оставляет на скуле легкий поцелуй сухими губами, жмурясь от переполняющего его чувства любви, после чего скользящим движением задевает нижней губой нежную мочку женского уха, в котором красуется простая сережка: – Остались последние штрихи – в следующем месяце выходит альбом, – шепот такой горячий, что вижуал группы вздрагивает от неожиданности, а потом сама щурится, цепляясь дрожащими пальцами за его большие ладони и ища в них тепло, – очень надеюсь, что ты будешь в нашем камбэке смотреть только на меня. – Не знала, что ты такой собственник, – хихикает легко девушка, но взгляд парня такой серьезный, что дальше, просто, некуда, – Гук-а, ты серьезно? Ты же знаешь – я смотрю на тебя всегда. Не волнуйся об этом, хорошо? – Знаю… – вздыхает молодой человек, а потом зарывается носом в темные блестящие девичьи волосы, скинув, до этого, капюшон с ее головы, и чувствует химозный аромат лака от них. – Но, все равно, мне так хочется, чтобы ты мне пообещала, что будешь смотреть только на меня. – Хорошо-хорошо, – Чонгук-и ещё такой ребенок, и по его надутым щекам, прищуренным глазам и слегка подрагивающей нижней губе все становится так очевидно, как ясный день, поэтому Ким-старшая, хитро подмигнув ему, приподнимается на носочках, чтобы легко чмокнуть его в губы, – обещаю тебе, что буду смотреть только на тебя. На всех передачах, на всех премиях и на всех выступлениях. Доволен? – Очень! – собственно, этому малышу большего и не надо было, несмотря на то, что у этой звездочки весь мир у ног – он желает таких простых вещей, как внимания своей половинки, ее взглядов и ее губ. – Ты не представляешь, как я счастлив теперь! – Буду знать, как легко привести тебя в восторг, – ее губы оставляют легкий слой помады на его губах, и пудровый запах дорогой косметики оседает в носу юноши, щекоча ноздри и вызывая желание чихнуть, которое он успешно подавляет. – Хочешь где-нибудь посидеть? – предлагает Чонгук и находит ее маленькую ладошку, чтобы сжать тонкие прохладные пальчики в своей теплой ладони. – Где-нибудь, где есть что-то очень остренькое, – выдает, неожиданно для него, Джису, а потом наивно заглядывает в его большие и удивленные глаза, – что такое? Ты не любишь острое? – Почему же, люблю… – певица тянется второй рукой к его скинутому капюшону, чтобы накинуть его обратно и укрыть кудрявую голову от сильного осеннего ветра. – Я не знал, что ты любишь… Тоже. – О, поверь, – девичья рука натягивает ему на нос черную маску, чтобы скрыть лицо от прохожих и от вездесущих папарацци, – я могу спокойно есть супер-острую лапшу, и ты даже не сможешь прочесть эмоции на моем лице. – Я, теперь, хочу посмотреть на это, – его глаза превращаются из-за улыбки в два больших темных полумесяца, а на переносице появляются морщинки, что не может не западать в сердце девушки, которая, сама, наконец, нацепив маску, начинает мелко топтаться около него из-за холода, который, по чуть-чуть, да стал проникать под длинный пуховик. – Можем прямо сейчас, если ты готов, конечно, – подкалывает парня Ким, ясно намекая на то, что, в отличие от нее, золотой макнэ не сможет справится с острой едой. – Не веришь в меня? – ох, нельзя ему бросать вызов, у парнишки же сразу всё, тормозов нет, хочется победить в соревновании, каким бы абсурдным оно не было. И Джису-нуна, конечно же, об этом прекрасно знает, поэтому качает медленно головой, подстегивая своего молодого человека. – Пойдем! Я уверен – ты будешь удивлена моей выдержке! Его рука тек крепко, даже, немного болезненно, сжимает хрупкую ладошку, а порыв такой сильный, что Джису только и успевает, что перебирать за ним ногами, пытаясь поспеть за широким шагом мужских накачанных ног. Конечно, он ее выше на голову, длиннее и мощнее, а, когда ослеплен чем-нибудь, так вообще забывается, поэтому, все же, вижуал популярной группы не выдерживает и оступается, не поспев в шаг, от чего ее рука резко дергает парня назад, вынуждая того развернутся на одной ноге в ее сторону и в шоке уставится на то, как девушка, резко, присаживается на корточки, отпуская его руку и прикладывая ее к заболевшей лодыжке. Да, на сегодняшнем выступлении она, к тому же, умудрилась споткнуться и на сцене, поэтому нога сказалась ранее полученной травмой, хоть ей и стоило, всего-навсего, оступиться. – Что случилось, нуна? – в Чоне лавиной сразу просыпается беспокойство, оно отражается в глазах, и девушка собирает все свои мысли в кучу, чтобы успокоить его. Его вопрос звучит так громко, что несколько прохожих оборачиваются на парочку, но не спешат подойти, чтобы поинтересоваться, что же случилось. – Я сегодня… Немного повредила ногу на выступлении. И сейчас споткнулась… В общем, нога побаливает, – как-то неловко ей говорить это человеку, у которого настолько жесткие тренировки и такие хореографии в группе, что остается только сидеть с открытым ртом и любоваться красивым подтянутым телом, скрытым под одеждой, – извини, что доставляю тебе неудобства… – Ты, правда, думаешь, сейчас, об этом? – певица отводит глаза в сторону и опускает взгляд в пол, а Гуки подсаживается ближе, чтобы перехватить ее за талию и одним рывком поднять с холодного асфальта. – Обопрись на меня. – Подожди! – она пытается вырваться, вот только молодой человек намного сильнее ее, поэтому мужские руки прижимают хрупкое девичье тело к себе, обжигая кожу даже через одежду. – Я и сама могу, просто… Давай пойдем медленнее, хорошо? Я не хочу, чтобы репортеры сделали кучу провокационных фото, и твоя репутация может пострадать! Пожалуйста, Чонгук-а! – Так, вот эти слова были лишними, – Чонгук, конечно же, злиться, хоть и пытается унять это чувство внутри себя, – о журналистах ты, сейчас, должна думать в последнюю очередь. У тебя травма, и я, как твой парень, не буду закрывать на это глаза, несмотря на свой и твой звездный статус. Хотят фотографировать? Да пожалуйста! Мало ли, по какой причине я тебе помогаю идти. Или ты боишься, что все узнают… О нас? Ким-старшая поднимает на него полный шока взгляд, а затем прикусывает губу, благо, под маской этого не видно. Но продолжает смотреть в большие и такие умные глаза этого юноши, который, на деле, младше нее на пару лет. А такой умный, совсем не по годам, и во взгляде есть та жесткость, присущая детям, выросшим без детства. Чон Чонгук рано дебютировал, неудивительно, что к своим двадцати трем годам стал таким вот, жестким во многом и мягким, одновременно с этим, в элементарном. Удивительный человек, в которого Ким Джису, каждый раз, влюбляется все больше и больше, без остатка, до дрожащего внутри нее сердца, до раскалывающейся на мелкие кусочки души, и каждый кусочек хочется вручить ему. Гук-а кажется ей тем самым человеком, которому можно доверить всю себя, без остатка. Он кажется тем, с которым не страшно попасться на глаза фанатов, встать, держась за руку, под свет софитов, потому что, вот он, ее остров спокойствия, нежности и бесконечной любви – очаровательный золотой макнэ мировой группы. – Нет, – голос ровный, хотя внутри все дрожит, – не боюсь. И… Спасибо, что ты у меня есть, Чонгук-а.