POV Белоснежка
В детстве мне хотелось, чтобы после свадьбы было как в сказке: «жили они долго и счастливо». Но, похоже, это совсем не про жену волшебника. Над городом грохочут свадебные салюты. Небо вспыхивает и осыпается разноцветными искрами. Тёплый ветерок ласкает разгоряченную кожу. Наш безумный свадебный танец. Как легко и беззаботно мы дурачились. Мне всегда было комфортно прыгать, бегать и танцевать, несмотря на вес. Могу ли я себе честно ответить, что меня не волновало то, как я выгляжу? Да, я гордилась своей силой. Без этой силы я не смогла бы спасти жизнь того, кого люблю. И за то — я благодарна судьбе. Мне всегда казалось, что, приложив усилие в нужное время и в нужном месте, я смогу помогать людям. Быть достойной дочерью своего отца. И так и было. Пока я не обрела настоящего Мерлина. И хотя он доказал мне, что внешность — это не главное, и магическое зеркало давно разбито — истину всё ещё можно увидеть в любом отражении. Могу ли я на самом деле считаться достойной его? Мысль, как острая спица, пронзила меня, причиняя забытую боль. Я почувствовала, как на лице гаснет улыбка. Только бы Мерлин не заметил. Он смотрел на звёздное небо, и в бездонных карих глазах плясали огни большого праздника. Похоже, отчасти я лукавила, когда говорила, что мне больше по душе зелёный гном. Да, конечно, он был мне безумно дорог. В конце концов, Мерлин для меня не прекрасная картинка, и полюбила я его не за это. Но в тот момент моему внутреннему миру нужен был именно добрый и смелый коротышка-гном. Почему? Потому что я ощущала себя равной ему! Магия туфель сработала на полную мощность, считывая все мои потаённые желания. Желания, о которых я и сама не подозревала. Мне так хотелось быть красивой, стройной, любимой. Но даже в тех злополучных туфлях я всё ещё оставалась толстушкой, не способной принять саму себя. Как же красив Мерлин, сколько любви в его взгляде. И я не знаю, то ли рыдать от счастья, то ли от ужаса — что я ему не подхожу. И эта ночь. Любая бы мечтала о первой ночи с любимым мужчиной. Но это не про меня. Я холодею от мысли, что он увидит меня той, кем я не хочу ему являться. — Снежка, ты краснеешь — бархатным голосом проворковал Мерлин, наклонив ко мне голову. — О чём задумалась? — и, не дождавшись ответа, мягко взял мою ладонь и поднес к щеке. Пальцы холодные. Он моментально почувствовал это. Тонкая морщинка пролегла между его бровей. И тут я ощутила горячие губы на своей ладони. Губы, что покрывали каждый сантиметр моей кожи тёплыми поцелуями. Сердце забилось чаще. Мерлин подтянул меня ближе. Изящные пальцы погрузились в мои волосы. Его лицо так близко. Губы волшебника накрывают мои. Мерлин целует меня так, как никогда не целовал до этого. Новое и опьяняющее чувство начинает поглощать меня. Оно накатывает, перемешивается с волнами страха. Что если, не смотря ни на что, я прочту в его глазах жалость вместо любви? В самый личный момент, когда уже не останется никаких тайн и запретов. Голова закружилась. Звёзды качнулись, и вместе с нарастающим звоном я скользнула в утешительный мрак. — Снежка, ты что? — озадаченный Мерлин то тряс меня за плечи, то прижимал к себе. — Тебе плохо? — взгляд мужа сделался беспокойным. Я огляделась, и с удовлетворением обнаружила, что Мерлин не стал звать на помощь всю округу. Я взглянула на него благодарно. Неловко было бы объяснять, пусть даже и отцу, что я падаю в обморок от поцелуя мужа. Я сглотнула и обрела равновесие. Мерлин смотрел на меня внимательно и испытующе. Моё смущение не прошло незамеченным. — Снежка, я сделал что-то не то? Ты вся дрожишь. Но я не в силах была сказать, что меня так смертельно пугает. Знала, что он начнет меня убеждать, что моя внешность не имеет значения. Будто я и сама не понимаю, что для него это правда. Но это не изменит ровным счетом ничего. Сейчас нужно понять, как не обидеть его. Как избежать неизбежного. Вместо ответа я уткнулась в плечо волшебника, чтобы не видеть его взгляд. Шерсть синего камзола была приятно шероховатой на ощупь. Я слышала гулкое и частое биение сердца мужа. Мерлин, похоже, взволнован не меньше моего. Надо найти слова, чтобы успокоить его: — Я так сильно люблю тебя, что мне становится страшно. Я говорила чистую правду, и лишь мне одной был ведом тайный смысл между её строк. Неожиданно Мерлин тихо ответил. — Я не допущу, чтобы что-то произошло против твоей воли. Ты мне веришь? Я подняла голову и увидела профиль мужа. Луна посеребрила каштановую копну волос, точёный нос и изящные губы волшебника. Напряжение сковало прекрасное лицо. Я ощущала каждой клеточкой, как он боится сделать неверный шаг. Его ответ попал точно в цель, минуя все вуали, будто он и не слышал, что я сказала. Я переплела свои пальцы с его и потянула, увлекая в сторону замка. Пухлые ладошки в изящной руке. Не буду думать об этом сейчас. Я проглатываю свой страх, и будь что будет. В горе и радости, как и обещали друг другу. Он шёл почти вровень, и я чуть обернулась через плечо, ободряюще улыбнувшись. Лицо Мерлина озарилось зелёным свечением, а взгляд наполнился яростью. Я в ужасе отшатнулась, но волшебник в один прыжок закрыл меня собой. Из-за его руки мне удалось разглядеть незваную гостью. Женщина с крыльями, искрящимися хрустальным блеском; с кожей, столь же зеленой, как у гномов; и с лицом, грубым и суровым — смотрела на нас с нескрываемым высокомерием:«Заклятие пало, любви виден свет, Но будет ли долгим он? Где же ответ? Красотки падут у волшебника ног. И кто кого будет нести за порог?»
Колкие слова отравили мою радость, и развеяли решимость. Мерлин был скорее ловким, чем сильным. Сила — это про Артура. Я всерьёз усомнилась, что он сможет меня поднять и перенести через порог, как того требует традиция. Слезы обиды защипали глаза. Но раскисать опасно. Я уже поняла, что нельзя дать волшебнику повторить его ошибку. — Мерлин, пожалуйста, давай выслушаем её! — я кожей ощутила гул магии, что сгущалась вокруг мужа. Потоки силы подрагивали, в ладонях вспыхивали короткие искры. — Что ж, твоя жена, похоже, умнее тебя. Никто из вас, «прекрасных принцев» не догадался, что нужно просто признать свои ошибки и искренне попросить прощения? Никто из вас не догадался пригласить меня на свадьбу! Вы все как были эгоистами, так и остались! — Фея презрительно оглядывала появившихся за нашими спинами друзей. Я оттолкнула мужа и вышла вперед. Мерлин удержал меня за руку, но я мягко освободилась. — Госпожа, прости их! Они получили свой урок… Но фея только рассмеялась. — Я сужу людей по поступкам, моя дорогая. И моё имя — Кристабель. Если принцы хотят снять свои заклятия, им стоит поторопиться. Времени осталось мало. Зелёное марево сконцентрировалось, и фея испарилась, оставив лишь тлеющие изумрудные искорки. — Что это значит — времени осталось мало? — Артур потер шею и с беспокойством оглядел друзей. — Это значит, мой дорогой друг, — заметил Джек, — что есть весомые шансы застрять в этих телах навсегда. Несмотря на поцелуи всех красоток мира. — Ребята, похоже, я всё ещё прежний — Мерлин оглядывал свои ладони с облегчением. — Да уж, наш везунчик, — Ганс подошёл и сердито ткнул пальцем в ногу волшебника, — нельзя было как-нибудь обойтись без ухудшения нашего положения? А? Пино, Ноки и Кио были полны решимости разобрать по косточкам виновного, кем бы он ни был. Самое время было взять себя в руки, и погасить зарождающуюся ссору. — Эй! Я всё ещё здесь, — я помахала обеими руками, привлекая внимание. — Неужели мы не извлекли никаких уроков из нашей жизни? Ни я, ни Мерлин никогда не бросим вас, ребята. Мы через столько прошли все вместе. Мы спасали друг друга! Что нам стоит сделать это снова?! Артур подошёл, прыснул в кулак, и шёпотом сказал: — Меч и флаг принести? Я рассмеялась, уловив нотки пафоса в своей речи: — Ага. И коня! Гномы и Мерлин облегчённо захохотали. Мы договорились, что утром начнём искать ответы с библиотеки Реджины. Я хотела подняться в спальню ещё до того, как в неё зайдет Мерлин. Слова Кристабель задели меня за живое. За поздним ужином, который организовал Ганс, я не смогла проглотить ни кусочка. Мысленно пообещала себе, что никакие изумительные кушанья не доставят мне удовольствия, пока я не приму себя. Я сидела на кровати и ждала. Но никто не появился. Страх, что доверие между мной и Мерлином подорвано, сковал меня морозом. Что, если и в нём слова феи пробудили сомнения? Я переоделась в любимую блузку и красную юбку. И пусть у меня нет красных туфелек, я всё ещё та Белоснежка, что сумела завоевать сердце волшебника. Миновав длинный коридор, я в нерешительности застыла у дверей гостевой спальни. Глубоко вздохнув, тихо, без скрипа я открыла дверь. Мерлин спал одетым в неразобранной кровати. Руки и ноги так широко раскинуты на покрывале, что, пожелай я найти свободное место, мне бы это не удалось. Я мягко заползла под руку волшебника и робко обхватила его за талию. Уже сквозь накатившую дрему почувствовала, как руки Мерлина целомудренно обняли меня в ответ.