AJR — Karma
я был очень хорошим.
я был отзывчивым и дружелюбным.
но все по-прежнему становится сложнее. куда же, черт возьми, подевалась карма?я вел себя очень хорошо в этом году.
Вопрос №19. Твой избранник должен быть: а) младше тебя; б) старше тебя; в) того же возраста, что и ты. Удобно устроившись в кресле в углу гриффиндорской гостиной, Гермиона пользуется тем, что никто не обращает на нее внимания, и бросает взгляд поверх книги на Рона, который в компании Гарри пытается разобраться с эссе по зельеварению. Учебный год только начался, а их любимый профессор уже успел завалить несчастных студентов кучей домашних заданий. Да еще и инспектор в лице Долорес Амбридж так тщательно следит за тем, как проходят их занятия, что теперь повалять дурака точно не получится. «Поэтому ты как раз этим и занимаешься», — подкалывает гриффиндорка сама себя. Но ведь должна она хоть когда-то отдыхать. Гермиона не знает, как этот дурацкий девчачий журнал попал в ее чемодан. Должно быть, она по ошибке сложила его вместе с книгами. Наверняка он принадлежит ее кузине, которая гостила у них дома за неделю до отъезда Гермионы в Хогвартс. И если его наличие в своих вещах Гермиона хоть как-то может объяснить, то какого гиппогрифа она так увлеклась этим глупым тестом с нелепым названием «Определи уровень своей привлекательности», остается загадкой даже для нее самой. Девушка успокаивает себя тем, что ей просто нужно отвлечься. Свою работу старосты она выполняет вполне успешно, регулярно штрафуя нарушителей, которыми чаще всего оказываются вездесущие близнецы Уизли. Но сейчас, когда их нет в гостиной, она имеет право заниматься тем, чем захочет. Даже если это означает, что она будет пытаться пройти какой-то идиотский тест в журнале. Это ее личное дело. Правда, на всякий случай она прячет журнал в учебнике по трансфигурации, который еще летом прочла от корки до корки. Ей не хочется падать в грязь лицом перед друзьями, которые могут застать ее за столь неподобающим занятием. Так что со стороны это выглядит так, словно их подруга пополняет свои знания, делая в учебнике разные заметки. Сжав карандаш меж пальцев, Гермиона обводит ответ под буквой «в». Потому что из всех вариантов этот кажется ей более логичным. Они с Роном одного возраста. И ей было бы комфортно встречаться с ним, потому что этот опыт они получали бы вместе. На равных. А с парнями, которые старше нее, как Виктор, могли бы возникнуть проблемы. Которых ей бы не хотелось. Вопрос №20. «Последний», — замечает девушка про себя. А это значит, что совсем скоро она узнает, насколько привлекательной считают ее мальчики. Не то чтобы она доверяла какому-то девчачьему журналу, но, согласитесь, всегда интересно узнать о себе нечто подобное. В конце ей нужно будет свериться с таблицей, где напротив каждого варианта ответа дается определенное количество баллов, а затем суммировать их и уже по полученным результатам отнести себя к одной из категорий, представленных на соседней странице. Еще до того, как взяться за прохождение теста, Гермиона прочитала эти самые категории, среди которых: «Ты определенно умеешь привлечь внимание противоположного пола», «Ты достаточно привлекательна, но считаешь это не главным своим достоинством» и «Тебе явно стоит подучиться, потому что пока ни один парень не видит в тебе свою спутницу». Сама она отнесла бы себя ко второму пункту. И в этом нет ничего такого. Она осведомлена, что парни в первую очередь ценят девушек не за мозги, а за кое-что другое. Так что рассчитывать на высокие баллы было бы глупо. Но ведь она понравилась Виктору. Да и Невилл в прошлом году пытался пригласить ее на бал. Просто не все в состоянии разглядеть ее привлекательность за маской отличницы. Гермиона к этому и не стремится. Ей вполне достаточно знать, что ее считает привлекательной пара-тройка однокурсников. Она не хочет, чтобы парни бегали за ней штабелями, и уж точно не желает быть такой, как Лаванда, которая явно сделала это своей главной целью. Какую обувь ты выберешь для свидания: а) туфли на высоком каблуке; б) ультрамодные кроссовки с пайетками; в) старые добрые балетки на ремешке. «Что за глупый вопрос?» — внутренне возмущается гриффиндорка. Как можно заранее выбрать обувь, если ты не знаешь, куда поведет тебя твой молодой человек? Разумеется, если бы это был какой-то торжественный прием, Гермиона выбрала бы туфли. Но точно не вычурные кроссовки. Этой моды она никогда не понимала. Но если бы это была обыкновенная прогулка в парке, то конечно, она бы остановила свой выбор на балетках. Было бы ужасно натереть ногу на каблуках и потом весь вечер мучиться со своей маленькой проблемой. Тут уже ни о какой романтике не может идти и речи. Послав Рону, скукожившемуся за столом над своим домашним заданием, еще один взгляд, девушка озадаченно хмурит лоб. Нет. Рональд точно не повел бы ее на прием. Во-первых, его самого туда никто бы не пригласил. Во-вторых, в голове Гермионы ее друг никак не хочет ассоциироваться с подобного рода мероприятиями. А значит, какое-нибудь недорогое кафе — это единственное, на что она может рассчитывать в его случае. И то после долгой пешей прогулки. Поэтому вариант «в» в данной ситуации подходит больше всего, и девушка уже готова обвести его в аккуратный кружок, когда над ее головой раздается веселый голос: — На твоем месте, Грейнджер, я бы выбрал вариант «а», — подкалывает ее один из близнецов, приземляясь на ручку кресла, в котором она так удобно расположилась. — Если, конечно, ты не хочешь, чтобы результат тебя разочаровал, — заканчивает его мысль второй из братьев, делая абсолютно то же самое, только с другой стороны. Будучи пойманной этими рыжими оболтусами с поличным, Гермиона пытается как можно скорее спрятать журнал, захлопнув учебник, но один из них — тот, что сидит слева, — успевает выхватить глянцевое чтиво прямо у нее из-под носа. — Тест: «Определи уровень своей привлекательности», — довольно громко он зачитывает и прежде, чем гриффиндорка отберет у него журнал, передает его своему близнецу. Решающим фактором здесь является их немаленький рост. И длинные руки. А еще то, что Гермиона сидит значительно ниже и просто не в состоянии дотянуться, чтобы вырвать уже у них из лап столь занимательную вещицу. — Похоже, братец, мы отвлекли нашу маленькую Мисс Всезнайку, — продолжает издеваться юноша, и девушка при всей своей внимательности не может сообразить, кто же это сейчас держит журнал: Фред или Джордж. В школьной форме эти двое выглядят абсолютно одинаково, и если уж даже миссис Уизли регулярно их путала, то для Гермионы научиться их различать всегда казалось непосильной задачей. Да и какая разница, если эти двое все равно девяносто процентов времени проводят вместе? Ей не нужно знать, кто из них кто, чтобы отчитать за очередную проделку. — Поздравляю, — выносит юноша свой вердикт, — Ты набрала двадцать два балла. А это, между прочим, практически самый низкий результат. Честное слово, Гермиона, я разочарован, — с фальшивой миной на лице он произносит. Еще одна попытка отобрать у обидчика журнал заканчивается провалом, и он снова оказывается в руках того из близнецов, что заговорил с ней первым. — А это значит, Грейнджер, — весело он продолжает, — Что тебя можно отнести к самой отсталой категории. — Вы не могли бы говорить потише? — не выдержав их издевательств, шипит девушка, потому что их разговор начинает привлекать слишком много нежелательного внимания. Рон и Гарри отвлекаются от своего занятия и поднимают головы, наблюдая за происходящим. Да и многие другие студенты, присутствующие в гостиной, подозрительно косятся в их сторону. — А что? — не унимается второй из близнецов, наклоняясь к самой ее макушке. — Ты чего-то стесняешься? — Не припомню, чтобы вчера вечером, когда ты отчитывала нас за наши изобретения, тебя волновало, как много людей тебя слушает, — шутливо щурится его брат, проделывая тот же трюк и явно нарушая ее личное пространство. Еще секунда, и он демонстративно прочищает горло. «Это конец», — проносится в голове у Гермионы, когда она понимает, что должно сейчас произойти. Теперь все будут в курсе, какими глупостями она занимается вместо того, чтобы учиться. Ох, если бы она знала, что это не главная ее проблема. Прошлым вечером ее слова о том, что своими глупыми проделками они ничего в жизни не добьются и что лучше бы им найти более полезное занятие, чем травить всех вокруг всякой гадостью, серьезно задели их самолюбие. Фред даже предложил близнецу проучить эту маленькую лохматую выскочку, но потом у них возникли более важные дела, так что месть гриффиндорской старосте пришлось отложить. А тут случай подвернулся сам собой. — Что же скажут нам авторы теста? — весело подмигнув уставившейся на него Гермионе, начинает юноша так громко, чтобы вся гостиная его слышала, и девушка сквозь землю готова провалиться, чтобы только не сидеть в этот момент рядом с ним. — Судя по набранным баллам, Грейнджер, тебе явно нужно подучиться, потому что пока твоей привлекательности не хватит даже на то, чтобы урвать себе в ухажеры горного тролля. Бум! Это похоже на удар под дых. Подлый. Без предупреждения. Гермиона уверена, что ничего подобного в журнале написано не было. Уж она бы об этом знала. Стоит близнецу договорить, как с разных сторон гостиной начинают доноситься смешки. Но в голос никто засмеяться не решается, потому что все боятся, что староста их накажет. И от этого осознания на душе становится еще более мерзко. Глаза предательски дерет. Такой подлости от этих двоих она не ожидала. Они ведь друзья. Да, вчера она перегнула палку, назвав их изобретения никчемными, но ведь это входит в ее обязанности. Следить за нарушениями и наказывать тех, кто не желает подчиняться школьным правилам. Хорошо еще, что хотя бы Рон и Гарри не находят эту проделку смешной. По выражениям их лиц не сложно понять, что сейчас они ей сочувствуют. Вот только их сочувствие ничуть не помогает. В подобной ситуации ей помогло бы, если бы Рон встал со своего места и защитил ее, сказав, что его братья не правы, и она, Гермиона, очень даже привлекательная. Но он этого не делает. И оставаться в гостиной, когда все на нее смотрят т а к, оказывается выше ее сил. Поэтому девушка торопливо вскакивает со своего места и, вырвав из рук обидчика журнал, проносится в сторону портрета Полной Дамы. Не забыв при этом толкнуть плечом второго из близнецов, потому что он тоже причастен к ее унижению. — Ну вы и придурки! — подает голос Рон, поднимаясь со своего места, чтобы последовать за подругой и извиниться перед ней за поведение этих двоих. После чего оставшиеся студенты возвращаются к своим делам, а Гарри, чуть дольше нужного задержав на них взгляд, собирает брошенные на столе учебники и поднимается в спальню. — Тебе не кажется, что это было чересчур грубо? — подает голос Джордж, обращаясь к брату. Он, конечно, тоже хотел проучить Грейнджер, но не ожидал, что Фред опустится до такого. Ведь девчонке, а Гермиона не кто иная, как девчонка, гораздо обиднее услышать в свой адрес нечто подобное, чем любому из парней. У них это где-то на генном уровне заложено. А теперь получается, что они прилюдно ее оскорбили. Сделали из нее посмешище просто за то, что она хотела нравиться мальчикам. Вот только Фред уже и сам понял, что сглупил. Он так хотел задеть ее в ответ, что перестарался, обидев по-настоящему. И вряд ли Грейнджер им это забудет. В голове предательски всплывает образ рыдающей в одном из пустых кабинетов девчонки, которой он наговорил всяких гадостей практически ни за что, и юноша даже не догадывается, насколько этот образ близок к реальности. С той только поправкой, что Гермиона не плачет. Она хотела. Но сочла этих шутов недостойными ее слез. Вместо этого девушка раз за разом перепроверяет все свои ответы в журнале и результат, который и впрямь составил двадцать два балла. Если учитывать, что самое большое количество баллов за ответ — три, а самое маленькое — один, то за двадцать вопросов она должна была набрать хотя бы сорок. Получается, всякий раз она давала самый неудачный ответ, и только на вопросах под номером одиннадцать и тринадцать набрала по два балла. Но ведь такого просто не может быть. Это же бред! Она нарочно старалась давать максимально правдивые ответы, а теперь составители журнала практически говорят ей, что она ничего не смыслит в свиданиях. «Тебе явно стоит подучиться, потому что пока ни один парень не видит в тебе свою спутницу. Попробуй поменять что-нибудь в себе, быть менее скованной, и тогда молодые люди сами к тебе потянутся. Помни, что мужчины любят глазами. Удачи!» И это, пожалуй, самое обидное. Гермиона, хоть убей, не готова поверить, что ее оценили настолько низко. Они не правы. И она это докажет. Завтра же. А сегодня ей явно следует отдохнуть и прийти в себя. Потому что ее уже дважды за этот вечер втоптали в грязь. Сперва два этих рыжих нахала, а затем еще и этот гадкий, глупый, абсолютно неправильный журнал. Уже после того, как она от него избавляется, по дороге обратно к башне девушка встречает Рона. — Я тебя обыскался, — жалуется друг, явно подбирая слова, чтобы начать разговор. Юноша выглядит виноватым за то, что не вступился за нее, и это греет душу. — Не слушай Фреда, ладно? — угрюмо он просит, и Гермиона думает, что она могла бы и сама догадаться, кто из этих двоих поднял ее на смех. Разумеется, это был Фред. Джордж бы такого не сказал. «Но он и не помешал», — напоминает себе девушка, потому что это нечестно. Винить во всем только одного. Они оба виноваты. Один все это начал, второй его поддержал. — Мне все равно, что думают обо мне твои братья, — обиженно она отвечает, и вышагивающий рядом юноша облегченно выдыхает, принимая ее слова за чистую монету. — Это хорошо, — поспешно он соглашается, пока Гермиона не передумала и не сделала его участником какого-нибудь изощренного плана возмездия. А что? Она ведь умная. Ей проучить его непутевых братьев, как раз плюнуть. До портрета они доходят в молчании. Рон перебирает в уме все варианты того, как его подруга могла бы отомстить близнецам, а Гермиона просто не хочет больше касаться этой темы. «Завтра об этом никто даже и не вспомнит», — убеждает она себя, минуя гостиную и удаляясь в свою спальню. Рон следует ее примеру.***
Этим утром она старается быть милой. Настолько милой, что Гарри даже начинает странно коситься в ее сторону, подозревая, что ночью их подругу подменили. Непонятно только, кто это сделал, и зачем ему было это нужно. За все утро Гермиона ни разу никого не штрафует и даже не ругает. Хотя стоило бы, потому что Симус обзавелся парочкой Блевальных батончиков, чтобы прогулять прорицания. — Я просто не вынесу еще одного предсказания, где она пообещает мне, что скоро я поменяю расу или, что еще хуже, пол, — объясняет он свой поступок, и Гермиона, стоящая в этот момент неподалеку, даже не подает виду, что услышала его слова. А она услышала. В этом Гарри не сомневается. Он пытается списать ее странную реакцию на то, что его подруга и сама всегда недолюбливала Трелони. Вот только на этом странности не заканчиваются. Девушка просит Рона проводить ее на нумерологию, и тот, решив, что Гермиона все еще расстроена вчерашним представлением его братьев и просто не хочет оставаться одна, послушно топает ее провожать, а когда возвращается, весь урок рассказывает Гарри, как, дойдя до кабинета, подруга зачем-то взяла его за руку. — Это странно, Гарри, — решает поделиться Рональд в конце своей истории. — Мне показалось, что она ждет, что я ее поцелую. — Но ты ведь этого не сделал? — на всякий случай уточняет юноша, понимая, что скорее всего такое поведение подруги вызвано вчерашним заявлением Фреда. — Нет, конечно, — спешит его успокоить Рон, как будто его друг только что сказал величайшую глупость на земле. — Это же Гермиона. С чего бы мне ее целовать? На этом их разговор заканчивается. А Гермиона до самого обеда из кожи вон лезет, чтобы доказать, что она еще какая привлекательная. Но все ее песочные замки рушатся, стоит Лаванде пройти мимо их троицы за обедом. — Привет, Рон, — с придыханием она произносит, удаляясь к другой части стола, и Гермиона уже готова усмехнуться, наблюдая эту жалкую сцену, когда понимает, что ее друг провожает однокурсницу взглядом. Переключив свое внимание на Гарри, девушка замечает, как тот ошивается глазами у стола Когтеврана. «Чжоу Чанг, — отвечает она на свой же вопрос. — Ну, конечно». Скользнув взглядом по лицам сидящих неподалеку гриффиндорцев, Гермиона предпринимает еще одну попытку. — Симус, — максимально очаровательно она произносит, вынуждая юношу обернуться. — Ты не подашь мне булочку с сыром? Должно быть, ее непривычное поведение расценивается Финниганом как-то неправильно. Потому что поначалу он озирается по сторонам, ожидая, что сейчас кто-нибудь из однокурсников вскочит из-за стола и крикнет, что его разыграли. Потому что Гермиона, которая пытается флиртовать, — это что-то из ряда вон выходящее. Но никто не выпрыгивает и не взрывает над ним волшебную петарду, обсыпая с ног до головы заколдованным конфетти, которое бы потом преследовало его до самого вечера, так что юноше приходится выкручиваться самому. — Напротив тебя стоит целая миска с такими же булочками, — растерянно он отвечает, прежде чем вернуться к болтовне с Дином. И это грандиознейший провал. Разочаровавшись в собственных силах, Гермиона раздраженно дергает головой, и в эту секунду ее взгляд натыкается на сидящих в дальней части стола и о чем-то переговаривающихся близнецов. Словно почувствовав, что староста смотрит в их сторону, эти шуты прерывают свой разговор, и две пары идентичных глаз оказываются поднятыми на нее. Смутившись, девушка поспешно переключает все свое внимание на стоящую перед ней тарелку с грибным супом… Они подходят к ней после обеда, когда большая часть студентов уже покидает Большой зал, и даже Рон расправляется со своей тарелкой, набитой едой, после чего он и Гарри оставляют подругу, решив, что сейчас их компания будет лишней. За время обеда Гермиона пыталась завести беседу с Невиллом, но тот, сбитый с толку ее поведением, так и не смог сказать ничего путного. И его замешательство подорвало ее уверенность в себе еще больше. Не мог же этот дурацкий журнал оказаться прав. Неужели она и правда настолько не привлекает парней, что обыкновенное проявление внимания с ее стороны заставляет их шарахаться от нее, что от прокаженной? — Доброе утро, — растягивая слова, один из близнецов плюхается за стол рядом с ней. Второй тем временем делает то же самое, только с другой стороны, и девушка оказывается зажатой между двумя этими нахалами. — Сейчас полдень, — язвительно она откликается, явно намекая, что их компания ей неприятна. — Ты даже не представляешь, Грейнджер, как мы ценим твою наблюдательность, — комментирует ее высказывание второй из близнецов, одаривая собеседницу обаятельной улыбкой. — Как спалось? Их неприкрытое нахальство начинает ее жутко раздражать. Непонятно, чего они хотят добиться этим разговором: пытаются ее задобрить, чтобы она не нажаловалась на них за очередную проделку, или решили окончательно добить ее своими шуточками. Если первое, то зря стараются. Она и так никогда не докладывала учителям об их нарушениях. Потому что это подло. Хоть Гермиона теперь и староста, это вовсе не означает, что она станет крысятничать, как Малфой, бегающий к своему декану чуть ли не на каждой перемене. А если второе, то ничего у них не получится. Да, пока все ее попытки доказать свою привлекательность, потерпели крах. Но день еще не закончился. У нее будет шанс все исправить. — Чудесно, — фальшиво она улыбается, попытавшись выбраться из-за стола, но сделать этого ей не позволяют. — Значит так, — сурово сообщает девушка, смирившись со своим незавидным положением, — Если вы двое хотите продолжить то, что начали вчера вечером, то предупреждаю… — Вообще-то, мы хотели извиниться, — наглым образом ее перебивают, и это заявление заставляет ее брови изумленно взмыть вверх. Фред и Джордж хотят перед ней извиниться. Это что-то новенькое. — Да, Грейнджер, — подтверждает второй из близнецов, вынуждая девушку повернуть голову в его сторону. Гермиона только теперь понимает, как близко они находятся, потому что ее взгляд натыкается на россыпь веснушек на носу у юноши. И от осознания этого ее щеки едва не вспыхивают алым. К счастью, девушка вовремя берет себя в руки, внутренне напомнив себе, что это их только повеселит. А она не хочет снова становиться объектом их веселья. — Пожалуй, вчера мы слегка перегнули палку, — продолжает юноша, ничуть не смущаясь смотреть ей прямо в глаза. — Ты перегнул, — напоминает ему брат, и вот теперь Гермионе удается определить, кто сидит прямо перед ней. «Фред». — Вы оба хороши, — обиженно она напоминает, презрительно прищурив глаза, а затем отворачивается, возвращаясь к своему так и не доеденному супу, который уже давно остыл и превратился во что-то не особо аппетитное. — Поэтому ты имеешь полное право на нас сердиться, — отвечает Джордж, покручивая в руках булочку, стащенную им со стола Когтеврана. Почему-то ему всегда казалось, что этих умников кормят намного вкуснее, чем всех остальных. — Но сперва выслушай, что мы предлагаем, — заканчивает за близнеца Фред, и в глазах его искрится предвкушение, как бывает, когда эти двое задумают очередную шалость. — У меня есть выбор? — обреченно Гермиона уточняет, с кислой миной отодвигая тарелку подальше от себя. Как же ей хочется, чтобы они оставили ее в покое! Она ведь ничем не провинилась, чтобы накликать на себя беду в лице этих двоих. — Нет, — хором отвечают близнецы, и девушка разочарованно закрывает глаза. — Я внимательно вас слушаю, — сухо она сообщает, позволяя мальчишкам озвучить свою идею. — То, что мы собираемся тебе предложить, может тебе не понравится, но сперва дослушай до конца, — предупреждает Джордж, вынуждая ее закатить глаза. — Может, вы перестанете ходить вокруг да около? — ядовито она интересуется, превращаясь в старую добрую Грейнджер, у которой язык временами бывает острее, чем у самого Снегга. — А то скоро студенты начнут собираться здесь к ужину. — А у тебя, наверное, куча заданий на следующий семестр не выполнена, — подкалывает ее Фред, явно получая удовольствие от происходящего. «Паяц», — мысленно выносит свой вердикт Гермиона, проигнорировав его слова и повернувшись к Джорджу, потому что тот хотя бы не пытается над ней подшутить. — Мы видели, как за обедом ты пыталась флиртовать с Симусом. Уж прости, Гермиона, выглядело это довольно жалко, — с сочувствием он сообщает. Хотя это сочувствие скорее адресовано Финнигану. Бедный парень. Должно быть, чуть в штаны не наложил от испуга. — И мы даже не вспоминаем про Невилла, — поддерживает брата Фред, вспоминая, как забавно этот несчастный заикался, когда пытался хоть что-то ответить. — Наше предложение, — переходит Джордж к главному. — Мы научим тебя, как понравиться мальчикам… — Назовем это «школой соблазнения близнецов Уизли», — вставляет свой комментарий Фред, и Гермиона с трудом сдерживается, чтобы не отвесить этому рыжему шуту подзатыльник. — Чтобы ты могла завоевать маленькое черствое сердечко нашего недалекого братца, — расплывается в хитрой улыбке Джордж, и теперь отвесить подзатыльник хочется уже им обоим. — С чего вы взяли, что я хочу понравиться Рону? — вспыхивает Гермиона, не понимая, когда она успела себя выдать. — А разве это не очевидно? — отвечает Фред вопросом на вопрос, склоняясь к самому ее уху, отчего крошечные волоски на ее затылке встают дыбом. — Ты смотришь на него так, словно он только что на твоих глазах снял с дерева крохотного котенка. Только слепой бы не догадался, что ты, Грейнджер, на него запала. Его горячий шепот, запутавшийся в ее волосах, заставляет девушку нервно сглотнуть. Похоже, ей и впрямь не хватает опыта, раз уж Фреду удается так легко вывести ее из равновесия. — Допустим, я соглашусь, — ее ответ вызывает у близнецов искреннее удивление. Они-то готовились ее уговаривать. Придумали кучу доводов. А тут на тебе. — Какая вам с того выгода? — заканчивает свою мысль Гермиона. Та самая Гермиона, которая привыкла все всегда контролировать. Просто Перси в миниатюре. Хотя стоит отметить, что к этому вопросу они были готовы. Это ведь Грейнджер. Она не могла согласиться, предварительно не выяснив всех деталей сделки. — В благодарность за нашу помощь в столь запущенном деле ты закроешь глаза на парочку нарушенных нами правил, — с милой улыбкой на губах отвечает Фред на ее вопрос. — И под парочкой следует понимать все, — Джордж тоже не остается в стороне, и только теперь до Гермионы доходит их коварный замысел. Они решили ее подкупить, воспользовавшись случаем, который так удачно подвернулся им вчера вечером. Услуга за услугу, кажется, это так называется. Пока эти двое будут вешать лапшу ей на уши, она обязана будет закрывать глаза на их проделки. Вот как это должно звучать на самом деле. — И с чего же вы решили, что я соглашусь? — испытывая гордость за то, что так быстро раскусила их план, словно между прочим интересуется девушка. Уж кто-кто, а она не позволит втянуть себя в очередную их махинацию. — С того, что мы твоя последняя надежда, — без обиняков отвечает Фред, стирая с девичьего личика самодовольство. — Без нашей помощи, — продолжает его мысль Джордж, — Тебе не видать Рона, как собственных ушей. И это наглое заявление выводит ее из себя окончательно. Да что эти двое о себе возомнили?! Кто они такие, чтобы разбрасываться подобными суждениями?! — Так ты принимаешь наши условия, Грейнджер? — не сдается старший из близнецов, и Гермиона, не выдержав, резко встает из-за стола, так что оба нарушителя ее спокойствия оказываются вынуждены посторониться. Ей явно стоило сделать это раньше. — Я не нуждаюсь в ваших подачках, — гордо она отрезает, подхватывая с пола свою сумку под двумя идентичными насмешливыми взглядами. — Спасибо за предложение, но я, пожалуй, откажусь. С этими словами девушка разворачивается и покидает Большой зал, оставив своих обидчиков наедине друг с другом. — А я говорил, что ничего не получится, — комментирует произошедшее Джордж, ничуть не расстроенный ее отказом. Он знал, что Грейнджер скорее подружится с Малфоем, чем примет их предложение. — Вот увидишь, Фордж, она еще сама к нам прибежит, — будучи уверенным в своей правоте, с хитрой ухмылкой на губах откликается Фред. «Надеюсь, ты прав, братишка, — думает Джордж про себя, — Потому что если это не так, мы только что собственными руками выкопали себе глубоченную яму». После чего они оба поднимаются с насиженных мест и покидают зал вслед за вылетевшей из него не так давно старостой.***
Всю безнадежность своего положения Гермиона осознает тем же вечером, сидя в гостиной с Гарри и Роном. Появившись в дверном проеме в гостиной гриффиндора, Лаванда Браун в компании Парвати проходит позади занявшей диван троицы друзей. — Привет, Рон, — привлекает она внимание, направляясь к спальням, и юноша, как и днем в Большом зале, оборачивается и провожает девушку взглядом. «Она ведь с ним уже здоровалась!» — возмущается Гермиона мысленно, стараясь не обращать внимания на то, что даже после ухода однокурсницы Рональд еще пару секунд смотрит в сторону лестницы, по которой эти двое поднялись в девчачью спальню. — Эй, Гарри, — максимально тихо он произносит, думая, что подруга не слышит. Еще как слышит. Просто делает вид, что чересчур увлечена чтением. — Тебе не показалось, что у Лаванды сменилась прическа? В ответ Гарри, даже не заметивший появления в гостиной двух подружек, неопределенно пожимает плечами, а Гермиона тихонько скрипит зубами, понимая, что даже если бы она сама выкрасила волосы в розовый, Рон бы не обратил на это внимания. Потому что ее внешний вид никогда его не интересовал. Взгляд, промазавший мимо лежащей на коленях книги, натыкается на двух рыжих нарушителей спокойствия, расположившихся в углу комнаты в окружении первокурсников. Может быть, ей и правда стоит подумать над их предложением? В конце концов, что бы староста ни делала, эти шуты все равно не перестанут заниматься тем, чем они занимаются. За две недели, прошедшие с начала учебного года, она снимала с них баллы уже трижды, и не похоже, чтобы их это так уж сильно волновало. А другого воздействия она все равно пока не придумала. Если бы близнецы и правда согласились научить ее парочке девчачьих приемов, как обратить на себя внимание парня, она, Гермиона, пожалуй, могла бы закрыть глаза на некоторые их проделки. Возможно, им бы даже удалось прийти к какому-никакому соглашению. Ведь учитывая, сколько девчонок тайно и не тайно сохнут по этим двоим, опыт в подобных вопросах у них и впрямь должен быть немаленький. А ей бы не помешал продвинутый наставник. Пусть даже их будет двое, и носить они будут фамилию Уизли. А если они решат нарушить договор, то у нее хотя бы будет повод выполнить свое обещание и написать миссис Уизли. С этими мыслями девушка откладывает книгу в сторону и, воспользовавшись разговором, снова завязавшимся между Роном и Гарри, оставляет друзей в одиночестве. В ее походке чувствуется уверенность, когда девушка преодолевает гостиную и останавливается позади одного из близнецов, который в этот момент как раз вручает какому-то несчастному первокурснику Кровопролитные конфеты. — Нам троим нужно серьезно поговорить, — строго она произносит, вынуждая этих рыжих оболтусов отвлечься от своих экспериментов над студентами. Переглянувшись, близнецы расплываются в одинаково хитрых ухмылках, которые так и хочется стереть с их физиономий. — Так говори, Грейнджер, — отвечает ей тот, что стоит напротив. — Мы все во внимании, — поддерживает второй. — Не здесь, — коротко бросает Гермиона, прежде чем развернуться на пятках и направиться к выходу из гостиной. Она даже не сомневается, что близнецы последуют за ней. Они не глупые. Поняли, что хочет обсудить с ними староста. — А я думал, студентам нельзя покидать гостиную после отбоя, — весело комментирует один из близнецов, пока Гермиона ведет их пустыми коридорами в известном только ей одной направлении. В ответ на его слова девушка с обреченной улыбкой качает головой. Если она и впрямь собирается заключить с близнецами договор, то ей придется привыкнуть к их постоянным шуточкам. — Если ты не забыл, — поучительно она начинает, стопорясь на самом простом. Она не знает, с кем из них она сейчас разговаривает. — Фред, — вовремя подсказывает юноша, так что Гермиона делает для себя заметку, что ей следует хотя бы попытаться научиться их различать, чтобы не выглядеть глупо. — Так вот, если ты не забыл, Фредерик, — нарочно она обращается к нему полным именем, — Я все еще староста. И если нас поймают, я сделаю вид, что только что застукала вас в коридоре и теперь сопровождаю в башню. Учитывая, что вы и так постоянно нарушаете правила, никто не заподозрит подвоха, — разложив все по полочкам, заканчивает девушка свое объяснение. — Хороший план, — соглашается Джордж, заставляя гриффиндорку победоносно улыбнуться. Наконец-то хоть кто-то оценил ее по достоинству. — Сюда, — коротко она сообщает, выбрав первый попавшийся свободный класс. О том, что чаще всего его не запирают на ночь, Гермиона знает, потому что за две недели с начала учебы уже несколько раз ловила здесь парочки, решившие уединиться. Только вот она не догадывается, что близнецы об этом месте тоже осведомлены. И даже регулярно им пользуются. — Так о чем ты хотела поговорить? — приземлившись на парту, хитро интересуется Фред, на что староста демонстративно возводит глаза к потолку. Джордж тем временем по-царски разваливается на стуле позади брата и с удовольствием наблюдает за происходящим. — Я хочу обсудить ваше предложение, — стараясь сохранять спокойствие, начинает Гермиона. — Какое предложение? — теперь в разговор вступает младший из близнецов, и по его коварной ухмылке становится ясно, что эти двое просто решили над ней поиздеваться. Все они поняли. А теперь валяют дурака, чтобы заставить ее озвучить условия их сделки, зная, как Гермиону это должно смутить. Да они просто наслаждаются ее мучениями! — Вот только не надо делать вид, что вы двое не понимаете, о чем я говорю, — злобно она огрызается, хмуря лоб. Если они и дальше продолжат вести себя, как будто какие-то кретины, то их сделка отменяется. Она не собирается унижаться. Это выше ее достоинства. Решив, что со старосты хватит, близнецы переглядываются, а затем Джордж первым подает голос: — В Большом зале нам показалось, что эта идея не пришлась тебе по вкусу. Что же заставило тебя передумать? «Это не ваше дело», — хочет уже ответить Гермиона, когда ей не дают этого сделать. — Хотя позволь нам самим угадать, — шутливо продолжает тот, что Фред, — Малыш Ронни оказался тупее, чем ты ожидала, предпочтя тебе Лаванду. Одного только ее растерянного от такого громкого заявления взгляда хватает, чтобы юноша понял, что попал в точку. — Знаешь, Грейнджер, — глубокомысленно он произносит, и уголки его рта дергаются вниз, как будто он ничуть не удивлен. — Такого исхода стоило ожидать. — Лаванда умеет себя правильно преподнести, — подхватывает Джордж. — Так что на месте Рона любой из нас поступил бы так же. — Без обид, Грейнджер, но на ее фоне у тебя просто нет шансов, — выносит заключение Фред, окончательно втаптывая ее доброе имя в грязь. — Спасибо, я поняла, — прерывает Гермиона их обсуждение, не желая вестись на провокацию. — Поэтому вы и здесь, — переходя на деловой тон, она поясняет очевидное. — Как вы могли заметить, мне и впрямь нужна ваша помощь. — Это уже интересно, — нахально вклинивается в ее монолог Джордж. — А вам нужна моя, — игнорируя его фразочку, девушка продолжает. — В виде невмешательства в ваши дела. Поэтому я намерена принять ваше предложение. Но у меня есть условия, — с этими словами она скрещивает руки на груди, давая своим недавним обидчикам, а теперь практически союзникам, понять, что все серьезнее некуда. Шутить с ними она не намерена. — Какие же, позволь узнать, у тебя условия, Мисс Всезнайка? — нарушает молчание Фред, явно довольный тем, что девчонка решила поменять свое решение. Все так, как он и говорил. Грейнджер сама к ним прибежала, как только поняла, насколько она безнадежна. — Во-первых, наш уговор должен оставаться в секрете, — строго она предупреждает. — Если вы кому-то о нем расскажете или будете вести себя, словно какие-то шуты, он теряет свою силу. — Идет, — как-то чересчур легко Джордж соглашается, и его близнец спешит продолжить данную мысль. — Ты удивишься, Грейнджер, — весело он подыгрывает, — Но нам самим невыгодно, чтобы на каждом углу болтали, что у нас со старостой есть какие-то общие дела. Это может серьезно подпортить нашу репутацию. Его слова вызывают у девушки желание ответить чем-нибудь едким. Они переживают за свою репутацию. Репутацию придворных шутов и заправских лентяев. Но Гермиона сдерживается, не обращая внимания на их шуточки в свой адрес. — Во-вторых, я, как и раньше, буду отчитывать вас за ваши проделки, — переходит она к главному пункту, из-за которого могут возникнуть проблемы. — Потому что если я буду все спускать вам с рук, – спешит исправить положение староста, — Это может вызвать не только недовольство других студентов, которые сочтут, что для вас у меня другие правила, но и ненужные подозрения. Но наказаний за этим не последует, — торжественно она обещает, и уж кто-кто, а Грейнджер сдержит свое слово. В этом они не сомневаются. — И в-третьих, — подводит она итог, — Как только я сочту, что вы пересекли границу, мы остановимся. Так что в ваших же интересах держать себя в руках. И вот это ее выдвинутое требование заставляет близнецов еще раз переглянуться, а затем по пустому классу разносится их дружный хохот. Оскорбленная такой реакцией на свои слова, Гермиона не понимает, что такого она сказала. — Ты уж прости, Грейнджер, но в этом плане ты нас абсолютно не интересуешь, — успокаивает ее Фред. — Так что твоя невинность в полной безопасности, — подтверждает Джордж. И только теперь до нее доходит, какой подтекст эти двое услышали в ее последней фразе. От осознания этого ее щеки заливаются краской. Настолько сильно, что даже шея идет пятнами. Девушка уже готова наплевать на всю эту затею и сказать, что вот из-за таких намеков она и не хочет иметь с ними дела, но, к счастью, Фред, уже пришедший в себя, ее опережает. Юноша соскальзывает с парты и делает шаг в ее сторону, так что Гермионе приходится вздернуть подбородок, чтобы сохранить их зрительный контакт. Все-таки близнецы за последние пару лет вымахали так, что стали выше всех своих братьев. На их фоне девушка чувствует себя садовым гномом. — Предлагаю скрепить наш договор рукопожатием, — выносит близнец свой вердикт, первым протягивая ей руку. Недоумевая, к чему нужны такие формальности, Гермиона все-таки жмет шершавую мальчишечью ладонь. — Наша сделка вступит в силу с завтрашнего дня, — забавно нахмурив брови, девушка сообщает. — А до тех пор будьте добры, избавьте меня от необходимости отбирать у первокурсников ваши дурацкие изобретения. Не то я прямо сейчас направлюсь в совятню и обо всем доложу вашей матери. — Вот теперь я узнаю старую добрую Гермиону, — растягивая слова, расплывается в улыбке Джордж, прежде чем подойти ближе. — Да уж, Грейнджер, ты всегда умела, как никто, испортить веселье, — соглашается с ним Фред, и на этом их тайный разговор заканчивается. Втроем они возвращаются в башню, и близнецы даже соглашаются пропустить даму вперед, чтобы не появляться в гостиной вместе, но в глубине души гриффиндорка понимает, что эти двое туда и не собираются. На этот вечер у них какие-то свои планы. О которых ей, как приличной девочке, знать не следует…во вселенной действуют загадочные законы.
но я начинаю думать, что на меня все это не действует.
доктор, стоит ли мне вести себя хорошо в этом году?