***
— Ну да, я стараюсь… Тэхён почти запинается о свою же ногу, когда снова слышит этот нежный мурчащий голосок. Последний раз, когда ему удавалось им насладиться, он попал под гипноз Урсулы и до сих пор не может отойти от его последствий. А теперь она снова с кем-то любезничает, пусть и в пустующем классе. — Нет, все уже нормально. К счастью, обошлось. Она смеется, а у Тэхёна злость поднимается внутри волнами, от агрессии дрожат ладони, а почти сошедшая чешуя, кажется, снова выступает на его шее. С ним она такая милая разве под гипнозом, с ним она позволяла себе быть доброй только, когда до замирания сердца боялась, когда тряслась за свою жизнь и обнимала от страха, что он в один момент ее просто задушит. — До встречи. С выдохом! Так томно и нежно, будто она внезапно сошла со страниц какого-то романа в роскошном пышном платье с кружевами и с шелковыми белоснежными перчатками на точеных ручках. Милое создание, почти лесная нимфа! Парень шумно сглатывает. В голове что-то голосом Юнги орет о запретах, но он смело заходит в класс, плотно закрывая дверь за собою. Он ничего ей не сделает, он не причинит ей вреда, но с великим удовольствием вывернет кости ее поклоннику. Чтобы раз и навсегда запомнил, почему не стоит лезть к чужим девушкам. Урсула легко вздрагивает, когда его видит, но не спешит хвататься за отложенный на стол телефон — это может точно взбесить Тэхёна. И сейчас, когда он почувствовал свою власть над нею, она хочет этого меньше всего. Меньше всего хочет снова плыть в чужих руках и в результате чужого гипноза. — Что ты здесь делаешь? — она старается говорить с привычной холодностью и надеется, что у Кима хватит совести не перегибать палку сегодня, надеется, что он ничего не слышал. — Мимо проходил, — титаническими усилиями он душит всю свою злость внутри и только шумно сглатывает, проглатывая тот горький комок ярости и обид. — Я все равно хочу извиниться, я ужасно поступил и мне действительно стыдно… — Тэ… — Пожалуйста, послушай, — он подходит ближе и берет ее за руку, обращая все внимание на себя и снова шепчет, одурманивая ее сознание собственным голосом. — Я люблю тебя, Урсула. Чертовки сильно люблю, но ты не оставляешь мне выбора, милая. Совсем. Он прижимает ее к себе в легких объятиях и мягко целует в лоб, чувствуя насколько она уже расслабилась. Насколько сильно поддалась его внушению… Нежная, поддатливая, она жмется к нему, дышит куда-то в шею и сердце ее, кажется, стучит у него в груди. Тэхён поглаживает ее лопатки одной рукой, а второй легко подхватывает со стола телефон. — Нет, — ее руки слабо дергаются и парень только хмыкает. Если она так сопротивляется, то кто же скрывается по ту сторону телефонной трубки? Ким снимает блокировку и заходит в список звонков и, когда видит номер последнего, то цепенеет сначала от ужаса, а потом от пробирающей до костей ярости. Вот оно как?.. Он рычит и его гипноз спадает одной лишь волной, рассеивается настолько резко, что Урсула не удерживается на ногах и оседает на пол тряпичной куклой. Она беспомощно хлопает глазами и еле-еле осознает, что произошло, смотрит строго в начищенные ботинки парня, пока резко не вскидывает голову, чтобы увидеть в его руках свой телефон. Он увидел… Он чертовски зол и теперь его уже не остановят и угрозы о школе Кванджу. Теперь он хочет крови и объяснений. Теперь он хочет ее выслушать, хочет услышать и на этот раз никакой Юнги ему не помешает. Урсула шумно сглатывает и не решается даже пошевелиться, даже попытаться подняться. Сидит на холодном полу и просто смотрит, ожидая реакции, ожидая по меньшей мере криков, а по большей… И думать страшно… Он до сих пор не в себе, до сих пор не отошел от ее гипноза и черт его знает, что зверь может выкинуть в этот раз. Что он может сделать… И не факт, что отреагирует он не агрессивно, что вспомнит о любви и она выйдет из этого класса живой. Что Тэхён не убьет ее на месте. Телефон звонит в его руках и по одному взгляду понятно, чей это номер. Это конец… — Мисс Лайтимор, еще хотел спросить, как у Тэхёна со здоровьем? Не нужны лекарства? — О нет, дорогой отец, я в добром здравии, не стоит волноваться, — он почти выплевывает все это в трубку. Злится, но злится тем спокойным льдом, когда внутри все цепенеет, когда дыхание перехватывает и кожа покрывается тонкой коркой льда, грозясь и тебя самого превратить лишь в холодную скульптуру. — Тэхён? Парень отключается, не отвечая, смотрит на Урсулу пронзительным взглядом и, кажется, готов в любую секунду накинуться. В любую секунду убить. Девушка шумно сглытывает, чувствуя наконец-то силу в своих руках и ногах и все-таки поднимается с пола. Она смотрит ему в глаза, боясь увидеть в почерневшем взгляде нечто действительно ужасное, то, что заставит ее применить на нем гипноз во второй раз и одному только черту известно во что он выльется. В кого превратит Тэхёна… — А знаешь, — начитает он достаточно спокойно, что совсем не вяжется с его мелко дрожащими руками, — в каком-то смысле, я тебя даже понимаю… Зачем тебе малолетка, если можно получить взрослого, состоявшегося мужчину. — Ты не так всё понял, — Урсула шумно выдыхает и отводит взгляд в сторону. — Всё совсем не так… — А как? Я выслушаю, мне действительно интересно, — Тэхён откладывает ее телефон на край стола и пытается дышать равномерно, хотя напряженные плечи и шея выдают его полностью. Впрочем, это лучше чем гипноз и вспышки агрессии. — Когда я устроилась на работу сюда, ты как раз выпотрошил человека… Дослушай! — Урсула зло цокает языком как только Тэхён приоткрывает рот, чтобы что-то сказать. — Я познакомилась с твоими родителями, потому что они почувствовали во мне змеиное и попросили, чтобы я за тобой приглядывала. Я связываюсь с твоим отцом, потому что он не говорит о всех твоих выходках твоей матери, старается замять до того, как это станет известно еще кому-то, кроме директора… Они заботятся о тебе через меня… Кто же знал, что ты влюбишься?! — Так я еще и виноват? — Тэхён прикладывает ладонь к груди. — Открою секрет, я не могу контролировать свои чувства! К сожалению, я не родился великим змеем! Всего лишь чудовище, которое доставляет проблем и не умеет управлять… Урсула почти подлетает к нему, хватает за плечи и грубо встряхивает, заставляя его заткнуться. — Всем ты можешь управлять, Ким! — она зло шипит, продолжая сжимать его плечи, смотрит хмуро и, кажется, взглядом своим способна убить. — Ты вспыльчивый ребенок, реагируешь моментально! А подумать? Почему ты не думаешь?! Почему я должна бегать по лесу, как ошпаренная, и искать тебя?! — Ну… Набралась обязанностей у моих родителей… — Родителей?! — Урсула рычит и от злости, кажется, легко подпрыгивает на месте. — Я — не прекрасный принц, чтобы спасать кого-то без лично желания! Что мне будет?! Ничего, — она чуть морщит нос, улыбаясь до того натянуто и наигранно, что Тэхёну становится неуютно. — Ну одурел бедняга, ну запрут его в Кванджу, ну проблемой меньше — живи, блядь, и радуйся! Нет, я сначала иду на смотровую, чтобы посмотреть все ли с ним впорядке, привести в чувство, если нужно, а потом ношусь, как последняя дура по всей территории, потому что я не хочу, чтобы ты оказался в Кванджу! Потому что ты мне дорог! Она внезапно замолкает, прикусив губу, отводит взгляд в сторону и делает несколько шагов назад. — Урсула?.. — Уходи, я не хочу с тобой разговаривать, — Урсула устало трет переносицу и прикрывает глаза. Это — настоящий проигрыш… Это — настоящая катастрофа, которая не должна была с ней случиться, которой не должно было быть вообще. Это все неправильно, пустые чувства, которые причиняют исключительно боль, которые ни к чему не приведут и нет никакого смысла их в себе культивировать. Нет смысла все это начинать, чтобы рвать потом по живому… — Но… Тэхён подается вперед, чтобы взять ее за руку, но она ловко ускользает, отшатывается, как от прокаженного и смотрит так пронзительно, что у него во рту пересыхает. — Пошел вон. Парень прикусывает нижнюю губу и уходит из класса, оставляя ее одну. Одна лишь надежда, что это еще не конец…***
— О, Гук-и, ты уже вернулся. Чимин заходит в комнату и в ту же секунду резко тормозит, когда видит книгу в руках Чона. Невозможно… Нет! Этого просто не может быть! Чонгук сжимает в ладонях книгу Даунфорда, смотрит на него со страхом и легким неверием, рассматривает, пытаясь зацепиться взглядом хоть за что-то, что могло бы подтвердить его догадки. Чимин чувствует, как внутри у него сердце сжимается, как оно через силу пытается качать кровь, хотя ему в самый раз остановиться. В самый раз замереть в клетке из изогнутых ребер и упасть куда-то вниз. У него кровь стынет в жилах, замерзает от ужаса, вот-вот и разорвет тонкие сосуды, вот-вот и превратит их просто оборванные лоскутки, уничтожая его изнутри. Он делает несмелый шаг вперед, к Чонгуку, и в ту же секунду парень отмирает, отодвигается на постели и смотрит уже с настоящим и неподдельным ужасом. Ужасом жертвы перед хищником, перед болью, перед смертью. Чонгук шумно сглатывает и нервно облизывает нижнюю губу, хлопает глазами и говорит до того севшим, испуганным голосом, что у Чимина все внутри от его страха переворачивается. — Что ты, черт возьми, такое? — Нечто действительно ужасное…