Истинный для остроухого

Флейм с тревогой посмотрел на Брин – виновницу сегодняшнего торжества, их с Рэнфрихом дочку. Ей сегодня исполнялось четыре года. Ярко-рыжие, кудрявые волосы малышки опять растрепались, хоть Флейм и пытался расчесать их всего лишь пять минут назад. Острые ушки были хорошо заметны среди кудряшек. Дочка, скосив на него хитрющие зеленые глазенки, продолжала уплетать большой кусок яблочного пирога, крошки которого, конечно же, уже упали на безнадёжно измятое платье из зеленого атласа. - Папа, фкусно, - и Брин протянула ему недоеденный пирог. Флейм отчаянно замотал головой. Но забрал пирог и… подбросил его в воздух. И светлячки, ослепительно сиявшие над ними, не заставили себя ждать. Сверкающими искрами слетелись они к угощению и за доли секунд полностью уничтожили его. - И куда только запропастился твой отец, - обиженно буркнул Флейм, крепко сжимая руку дочки, пытавшуюся удрать то ли к танцующим, то ли за новым угощением. - Тебе уже давно пора спать! – укоризненно сказал он. - Вот вы где! – раздался у него за спиной весёлый голос Рэнфриха. - А вот где ты?! – начал было отчитывать его Флейм, но осёкся, увидев рядом с Рэнфрихом его царственных родителей: лорда Майльриха и леди Амирииль. Рэнфрих до самой свадьбы «забывал» упомянуть, что его родители правят Фэйрвудом и он является одним из наследных принцев здесь. Правда, претендовать на корону может исключительно в порядке старшинства… - ЭЭЭ… Ваши величества, - глупо улыбаясь заговорил Флейм, - вразумите вашего… э… не сильно умного сына. Нам давно пора укладывать ребёнка спать! Светлячки вновь собрались вокруг них и одежды родителей Рэнфриха засверкали золотым блеском. - Плясать! – негодующе завопила Брин. - Да и вообще, весь этот праздник, подарки, ни к чему! – заявил Флейм, поджав губы, подражая своему строгому отцу. – Лучший способ избаловать ребёнка с младых ногтей! - Плясать! – опять завопила Брин и ей почти удалось освободить руку. - Флейм, ты так чудесно заботишься о ней, - леди Амирииль ослепительно улыбнулась. – Но разве и ты сам не заслужил хотя бы немного праздника? - Веселитесь! – провозгласил Майльрих. – Повелеваю вам! - Но… - вновь попытался возразить Флейм. - А мы пока присмотрим за внучкой, - улыбаясь, спокойно сказала леди Амирииль. - И ничего, одну ночь в году она вполне может не поспать! – объявил Майльрих. И Флэйм прекрасно понял по его тону – с особами королевской крови по этому вопросу спорить нельзя, даже будучи им теперь родственником. Хитрющая Брин, пользуясь тем, что папа отвлёкся, всё-таки высвободила руку. - Деда! – и бросилась за защитой к эльфийскому правителю. А вздохом позже и Майльрих, и Амирииль, а вместе с ними и Брин затерялись в толпе танцующих. И Флейм, как ни старался, не смог их разглядеть. Он не сомневался – без магии коварных остроухих, частью семьи которых он теперь являлся, здесь не обошлось. - Ты ведь не будешь противиться королевскому приказу? – лукаво спросил Рэнфрих. – Да разве ты и в правду не хочешь потанцевать? - Но Брин… - Мои родители способны присмотреть за ней, милый, даже не сомневайся, - сообщил ему Рэнфрих. В руках у эльфа появились два бокала с ежевичным вином. - Подавать дурной пример ребёнку, - укоризненно запротестовал Флейм, но, слово зачарованный, уставился на тёмное вино, не в силах отвести взгляда. - Наша дочка сейчас вместе с дедом и бабкой! – решительно оборвал его Рэнфрих. – И наверняка пошла плясать! – он очень смешно передразнил Брин. Флейм продолжал смотреть на бокалы в его руках. - И да, почему бы и нам не устроить себе праздник?! – Рэнфрих протянул ему бокал и Флейм судорожно вцепился в него. - За нас! – провозгласил эльф. – Нашей дочке уже четыре года, милый! И за это время… мы всё-таки умудрились не поубивать друг друга! – он лукаво улыбнулся. – Может, это и в правду любовь?! - Прекрати зубоскалить! – возмутился Флейм, но не смог скрыть улыбку: шутки Рэнфриха действовали на него безотказно. Рэнфрих легонько ударил бокалом о его бокал и хрусталь издал мелодичный звон. Немного ароматного вина пролилось. Остальное выпили залпом. Маленькие крылатые создания, названия которых Флейм, к своему стыду, никак не мог запомнить, подлетели к ним и шустро унесли пустые бокалы. Флейм улыбнулся, ярко и задорно. Музыка стала громче и веселее, а сияние светлячков – ярче, чем прежде. - И теперь мы идём танцевать! – Рэнфрих бесцеремонно схватил его за руку и потащил за собой. И Флейм, вопреки обыкновению, не возмутился. - Но… Брин. Она ведь может нас увидеть… - всё же попытался робко возразить он. - Увидеть что?! Что её родители способны веселиться?! – сказал Рэнфрих. А музыка сладким, обволакивающим дурманом, плыла в воздухе, казалось, можно вытянуть руку и потрогать её. И Флейм уже был не в состоянии возражать – ноги сами понесли его в пляс. А ещё он залюбовался прекрасными движениями Рэнфриха, мгновенно забывшегося в весёлом эльфийском танце. Раньше Флейм бы счёл и музыку, и танец варварскими, но не теперь, когда он прожил здесь… страшно подумать! Почти семь лет! Теперь он и представить не мог ничего чудеснее, чем жизнь в Фэйервуде. Домашний демонёнок ловко пробирался среди танцующих. Его целью был эльфийский король. Именно ему надлежало передать послание от хозяев. Ни один из танцующих эльфов не наступил на шустрого хитреца, даже не задел тонкий кончик его острого хвоста. Король Майльрих, заметивший демонёнка, узнал его по фиолетовой спине и тёмной магии, тёмной, но уже не достаточно, ближе к серому, определённо такой же, как и у человеческого семейства, им владевшего. Что ж, очевидно у владельцев были действительно веские причины прислать его во время праздника. Король Майльих ослабил защитные заклятия и демонёнок проворно вскарабкался ему на плечо. И, почти беззвучно, зашептал что-то в заостренное, изящное ухо.