Гарри Поттер и Божественный замысел

В волшебном мире каждое мгновение ощущается совсем по-другому, словно магия пронизывает не только самих волшебников, но и всю окружающую действительность. Она невидима, и оттого ещё более прекрасна, как добрая мать, чьё незримое присутствие способно скрасить даже самые серые будни. Раньше Азирафаэль уже сталкивался с ангельскими чудесами, но подобного не испытывал ни разу: тут всё было абсолютно новым, но эта неизвестность не пугала, даже наоборот, дарила чувство невиданного умиротворения. Возможно, в этом виноват и тот факт, что остановился ангел не абы где, а в самом сердце магического мира — Хогвартсе, что издавно считался могучей цитаделью добрых сил. Сейчас же дворец переживал последние дни тишины, ведь уже совсем скоро в свои права вступит золотая осенняя пора, принося с собой море весёлого звонкого гула и дневную суету, оповещающую о начале нового учебного года. И если у некоторых учителей подобные метаморфозы ассоциировались лишь с головной болью, то Азирафаэль не мог дождаться мгновения, когда всё наконец станет на круги своя. Особенно, если учесть, как много сил они с Кроули потратили, чтобы в конце концов оказаться именно здесь. Некоторое время назад — Поверить не могу, что всё это время мы воспитывали не того ребёнка! — Азирафаэль хоть и считал своё терпение воистину ангельским, однако в непредвиденных ситуациях даже оно давало трещину.  — Форс-мажор, — раздраженно бросил Кроули, которого сложившиеся обстоятельства также не устраивали. — И вообще, прекрати разводить панику! Нам в больнице даже адрес дали. Сейчас быстренько съездим, поговорим с мальчиком, — никто и глазом моргнуть не успеет. — Думаешь? — с надеждой уточнил начинающий успокаиваться Азирафаэль. — Надеюсь, — хмыкнул в ответ Кроули, усаживаясь за руль любимого Бентли. — Что стоишь? Запрыгивай и поехали! Чем быстрее мы со всем разберемся, тем лучше… Может, и поужинать успеем. — Ох, думаю порция блинчиков пришлась бы как нельзя кстати, — разговоры о еде заметно оживили ангела, и тот, удобно устроившись на пассажирском сидение, уже был готов к любым перипетиям судьбы. Главное, чтобы после них последовал сытный ужин, но и, разумеется, предотвратить апокалипсис тоже не помешало. Однако, ни в тот день, ни на следующий их поиски ни к чему не привели: дом, по указанному адресу был давно заброшен, а отыскать настоящее местоположение мальчика оказалось отнюдь непростой задачей. Кроули и Азирафаэлю пришлось по крупинкам собирать бесценную информацию, дабы не зайти в тупик. В итоге, они уже практически отчаялись, когда поиски наконец привели к дому на Тисовой улице, где им и довелось познакомиться с самыми неоднозначными людьми и их удивительным племянником. Но пообщаться достаточно долго у них не получилось: Дурсли были крайне против, чтобы хоть кто-то обращал на Гарри внимание, и уж тем более как-то за ним ухаживал, так что мужчинам пришлось разрабатывать новый план вместе с их неожиданным союзником. Миссис Фигг хоть и отличалась достаточно специфичными взглядами на мир успела привязаться к Гарри за все эти годы, бесчеловечного отношения к нему со стороны семьи. Поэтому узнав, что мальчиком интересуются другие силы не смогла остаться в стороне, неизменно отвечая одно и то же на любые расспросы. — Может проблемы других миров и не моё дело, но когда речь идёт о искалеченной жизни ребёнка я не собираюсь оставаться в стороне, чтобы вы там обо мне не думали, — и пускай голос женщины дрожал в глазах её сияла уверенность, поведавшая в тот момент больше, чем миллионы пустых бахвальств. Также именно миссис Фигг рассказала, что Гарри Поттеру повезло родиться дважды особенным, — как для всего мира в целом, так и для магического в частности. Кроули даже считал немного ироничным тот факт, что именно сын Сатаны был великим героем и на этом его исключительность не заканчивалась. От женщины Азирафаэль и Кроули узнали, что совсем скоро Гарри должен поступить в специальную школу для волшебников, а поскольку ни для ангелов, ни для демонов не существовало границ между мирами, Кроули считал вполне реальным отправиться в одно небольшое путешествие. Так как сейчас забрать Гарри у официальных опекунов было бы слишком проблематично, к тому же могли возникнуть не нужные вопросы, оставляющие лишь один вариант развития событий — им с ангелом придётся самим отправиться в Хогвартс. Тем более, по расчетам Кроули, все основные события должны произойти там, и одного этого факта хватало ему для полной убежденности в правильности собственных действий. Разумеется, будет сложно заставить Гарри забыть обо всех ужасах детства, однако даже в самой чахлой почве могут распуститься прекрасные цветы, стоит лишь немного им помочь, а именно этим они и собирались заняться. Азирафаэлю подобное предложение также пришлось по душе. Он ни в коем случае не хотел приносить ребёнку вред, только лишь наставить его на правильный путь, в котором не будет места апокалипсису. Ещё какое-то время ушло на сборы и тщательную подготовку легенды для волшебного мира, в конечном счёте все было полностью готово ближе к концу лета, тогда же перед дверьми Хогвартса и очутились две мужские фигуры с весьма заманчивым предложением: — Мы слышали, вам всё ещё требуются учителя. В это же самое время, пока Кроули и Азирафаэль занимались воплощением своей задумки, на Тисовой улице праздновал День Рождения один добрый, но при этом неимоверно одинокий мальчик — Гарри Поттер. Юноша привык к отсутствию поздравлений и подарков, однако изо дня в день переживать одолевающее чувство собственной ненужности было куда сложнее, чем принять тот факт, что не видать ему на праздник новую игрушку. Всё же больше всего на свете Гарри мечтал не о машинках или каких-то других детских пустяках, а о семье. О том самом островке уюта, где нет нужды стесняться того, какой ты есть, потому что любят тебя не за героические свершения или немыслимые заслуги, а просто потому что ты — это ты, и другого не надо. Дурсли точно не подходили под это описание, да и не стремились, ведь для них Гарри был всего лишь бесполезным балластом, занимающим место в их чудесном доме, но Поттер верил, что где-то на свете есть те самые люди, что смогут его полюбить, и встреча с ними предстоит уже совсем скоро. Поэтому сейчас, в собственный праздник Гарри предпочитал бродить по бесконечным улочкам, а не отсиживаться в месте, которое никак не получалось назвать домом. Гулять юноше нравилось, ведь именно в те моменты, когда он оставался наедине с городской суетой, голову Гарри посещало чувство, что он действительно на своем месте, и пускай это ощущение казалось необъяснимым, и даже призрачным, избавиться от него Поттер не мог, да и не хотелось: слишком редко в жизни мальчика случались мгновения, когда он с уверенностью мог назвать себя счастливым, и рушить ещё и их значило бы до конца погрязнуть в той повседневной рутине, что с радостью сбрасывали на него Дурсли, даже не задумываясь, что Гарри тоже ребёнок. Ребёнок, заслуживший немного тепла, хотя бы в свой День Рождения. Ещё немного побродив, Поттер почувствовал, что начинает уставать, и решил ненадолго присесть на ближайшую лавочку, взором устремляясь куда-то в бесконечную синеву небес, где уже проступили первые звёзды. — Вот бы у меня появился друг, которому я буду по-настоящему нужен, чтобы он был добрым, и мы могли всегда-всегда играть вместе, больше мне ничего не нужно, — Гарри шептал, даже не надеясь, что кто-то сможет его услышать. Ему просто надоело вечно нести это бремя в одиночку. Так пусть хоть небо станет первым и единственным гостем на его грустном празднике. Какое-то время юноша так и сидел, не опуская головы, пока до него не донесся звонкий лай, раздававшийся совсем близко. Оглядевшись, Поттер заметил слегка косолапого щенка, изо всех сил бегущего в сторону его скамейки, виляя хвостом, словно моторчиком. При этом выглядел пёсик настолько очаровательно, что Гарри не смог сдержаться и со счастливой улыбкой поднялся навстречу пушистому комочку. — Малыш, ты что здесь делаешь? — задал вопрос юноша, в ответ натыкаясь лишь на звонкое тявканье. — Неужели, ты тоже совсем один? Голос мальчика звучал задумчиво, будто мысленно он находился где-то совершенно в другом месте. И только через несколько мгновений глаза Гарри азартно засияли и он, всё ещё прижимая животное к себе, воскликнул: — Решено! Мы больше не будем одни! Мы будем держаться вместе, как настоящая команда, ты же не против? Расценив гавканье своего нового друга как согласие, Поттер счастливо рассмеялся, и в этот момент его не тревожило, как он будет объяснять появление собаки Дурслям. Голову Гарри заполонило то детское беззаботное веселье, о котором раньше мальчик не мог даже помечтать. Возможно, именно ради этого незабываемого ощущения, когда заливистый щенячий лай раздавался совсем близко, а на сердце словно стало чуточку теплее и стоило ждать целых десять лет.