Легенда-3. Найти себя

— Дедушка, а расскажи ещё что-нибудь, — прыгала маленькая девочка вокруг престарелого танка. Седой старик пару раз толкнул кресло-качалку, приводя его в движение. Морщинистые руки сжимали клетчатый плед, натягивая его на замерзающий корпус. И пусть его глаза разного цвета стали блёклыми и мутными спустя много лет, это не мешало ему видеть сквозь толстенные линзы своих многочисленных отпрысков. — Деда Вася, а ты правда тренировал бойцов в молодости? — спросил ещё один малец, показывая танку альбом с фотографиями. Васька улыбнулся. Цветная картинка взбудоражила старые воспоминания, как он после отставки стал тренером для сотен юных разведчиков. Здесь был его первый отряд… Сейчас большинство из них уже завели внуков… Да и он сам не отстал. Двенадцать детей… Девять от любимой женщины, почившей около года назад, и трое приёмышей. Сейчас все они собрались в доме старшего сына, с которым Вася и жил, чтобы провести время всем вместе. Просто так. Без повода. — Так, а ну не доставайте дедушку! — строгая на вид БТ-7 отогнала назойливых сорванцов, и они поехали наперегонки в соседнюю комнату, — Пап, ты как? — Чего ты, Диночка… Они совсем мне не мешали, — скрипучим голосом ответил старик, слегка улыбнувшись, — Им интересно было, вот и приехали. Кто ж им ещё расскажет. — Ты отдыхай, пап… А то ты совсем какой-то бледный сегодня, — дочь поправила подушку на спинке и погладила его по руке, — Давай я тебе чай сделаю? — Спасибо, милая, не нужно, — тот поцеловал девушку в лоб, — Ты езжай. Я позову, если что-то захочу. Дина обняла отца в ответ и уехала в соседнюю комнату, где готовили обед. А Вася стал листать старый фотоальбом. Вот он с Тигром, Квасом и Хальстеном перед отъездом в Москву… Здесь — с Сёмой, его женой, дедушкой, бабушкой уже в кафе после приземления. И вот Златопольские, прознавшие про внука от Анечки, приехали с мировой… Никого из них уже давно нет на этом свете, но почему-то он помнит их, словно это было вчера. А вот он на плаце присягает на верность Отечеству и торжественно поёт гимн при поступлении в Академию разведки… А вот их свадьба с красавицей Серафимой, в которую он влюбился с первого взгляда. А здесь он на выпускном у Даньки. А тут он с Гришей… А вот приехал погостить к Стёпе и навестил Ярослава. Его ранение… Их с Симой первенцы-тройняшки… И ещё много-много фотографий. И сейчас, вспоминая каждое мгновение своей жизни он ни о чём не сожалел… Всё произошло так, как должно было произойти. Пусть теперь он старый и дряхлый танк, который даже передвигаться без посторонней помощи не в состоянии, но он счастлив. Его мечта о семье сбылась и не один раз, так что глупо было бы жаловаться на свою судьбу. Тем более после воссоединения с семейством Легендарных и примирением их со Златопольскими он жил в элитном районе и ни в чём не нуждался. Да и сейчас ни в чём не нуждается. Дети мало того, что никогда не забывали про своего старика, так ещё и очень долго спорили, кто же заберёт его к себе: каждый хотел, чтобы отец жил именно с ним. А внуки очень любили его истории. Они проводили с ним часы, просто слушая их, словно сказки. И он был рад, что его жизнь интересна этим малышам. Вместе они лазали по лесу, он учил их ориентироваться на местности и показывал разные растения и животных. Но в последнее время он стал сильно уставать. Все раны и хронические болячки резко стали давать о себе знать. Больше он не мог говорить о чём-то часами — его хватало на десяток минут. Но даже при этом внуки и дети не отворачивались от него, за что он был безмерно им благодарен. Он стал неразлучен с любимым креслом. Возраст стал брать своё. Под убаюкивающие звуки веселья и потрескивание камина веки стали тяжелеть, а глаза слипались всё больше и больше. И он провалился в сон… В глубокий сон. Альбом выпал из рук, а кресло перестало качаться. Его озарил яркий белый свет… И увидел он поле… Широкое поле с шелковистой изумрудной травой. Вдали текла глубокая тёмно-синяя река и шумели вдоль неё деревья, выросшие тёмной непреодолимой стеной. Небосвод, словно в детстве, был удивительно ярким — лазурным с искрящимися на его фоне белоснежными перистыми облаками. А в воздухе витал запах свежескошенного сена. И он, совсем юный и беззаботный, мчался по этому полю с удивительной лёгкостью прямо к большой-большой реке с деревянным мостом. Не было ни боли, ни слабости, ни усталости. — Василёк! — голос, врезавшийся в память с детства, звал с другого берега. Он вгляделся. Родные лица ждали его Там. Танк в военной гимнастёрке и рядом с ним молодая девушка в сарафане с цветами и белом ситцевом платке смиренно стояли, не двигаясь с места. — Мама! Папа! — и вот он снова малыш, который летит им навстречу, перемахивая через скрипучий деревянный мост. — Мой мальчик, — мама подхватила его на руки и крепко-крепко прижала к себе. Она кружила его, обнимала и целовала. Отец улыбался, украдкой вытирая слёзы. Его мальчик теперь был рядом со своей настоящей семьёй. — Я так скучал по вам! — он не мог сдержать горячих слёз и бесконечно вертелся на руках своих родителей, обнимая то маму, то папу по очереди. — Теперь никто не разлучит нас, сыночек, — отец обнял двоих сразу. — Едем же… — отпустила его, наконец, мама, — Дома тебя уже ждут. И они взяли его за руки и повели по сельской заросшей клевером тропинке прямо к маленькому домику с деревянным забором и резной калиткой. И он знал, что там, на заднем дворе растёт корявая яблоня, склонив свои ветви к маленькому пруду… А из окон наблюдали весёлые детские глазки, с нетерпением ожидая, когда вся их семья соберётся вместе за одним большим столом…