Побег из детского дома

В маленькой деревушке, находящейся не так уж далеко от Токио, наступало утро. Пусть для тысяч людей этот день был самым обычным, но не для одного мальчика, живущего на окраине деревни в ветхом деревянном домике вместе со своей бабушкой. Часы тихонько тикали, показывая аккуратными стрелками одиннадцать утра. Обито сегодня почему-то проснулся поздно. Это было весьма странно, ведь уже как три года он просыпался в шесть утра, чтобы приготовить завтрак для любимой бабули, а потом и самому поесть (или сделать бутерброды, которые будут съедены на бегу), вымыть посуду, дать бабушке лекарство и в миллионный раз сказать, чтобы та не переживала за внука, пока он на рыбалке с соседскими мужиками. Маленький Учиха сам ещё не рыбачил, так как взрослые не совсем доверяли, боясь, что малец весь улов прозевает. Но Обито не расстраивался, стараясь помочь всем, чем может. То принеси, это подай… Иногда он готовил и весьма недурно, как говорили рыбаки, а Обито постоянно смущался и краснел до корней волос, бурча под нос «Да ну вас, старые дураки», но ему было приятно. Мальчишке не понравилось, что он проспал намного дольше привычного. Непонятное предчувствие чего-то плохого скреблось внутри. Поднявшись с постели, он первым делом заглянул в комнату бабушки поверить, всё ли в порядке. Светлая и просторная комната встретила тишиной. Через больше окно проглядывалось невероятной красоты озеро, на которое мальчик часто бегал купаться или просто гулять вдоль него по берегу. Он часто находился там один, потому что ему было крайне сложно заводить друзей, и даже спустя много лет ни с кем так и не удалось сблизиться. Учиха рассказывал воде те секреты, которыми не мог поделиться даже с бабушкой, а в ответ озеро успокаивало своей ровной гладью, ветер нежно трепал тёмные волосы на голове. Обито приблизился к спящей опекунше, заглядывая в её спокойное, но бледное лицо, и мысленно заликовал. Его пожилую родственницу одолевала бессонница практически каждую ночь, из-за чего она увядала на глазах. Меньше улыбалась, да и вообще хоть как-то реагировала на внучка. Малькому Учихе всё это приносило невыносимую боль. Если что-то случится, как же он будет без неё?.. Вдоволь наглядевшись на бабулю, Обито ушёл готовить на кухню, чтобы отвлечься от невесёлых рассуждений. И через несколько десятков минут вернулся обратно с подносом в руках, на котором в небольшой узорной тарелке слегка дымилась каша. Бабушка оставалась в том же положении, что и полчаса назад. Обито обратился в слух — гробовая тишина стояла, и он заметил, что не слышно типичного бабушкиного сонного сопения… Оставив поднос на прикроватной тумбочке, он осторожно потряс опекуншу за плечо. — Ба, проснись, я тебе завтрак приготовил. В ответ молчание. — Ба-а, — вторил мальчик громче, наклонившись ближе к лицу родственницы. Паника медленно подкрадывалась, норовя запрыгнуть на худую спину и придавить собой. — Бабушка! Проснись!.. Никакого эффекта это не дало. Ужасная догадка появилась на подкорке мозга, но мальчик старательно гнал её, продолжая сердито трясти бабушку за плечи. — Ты решила меня разыграть, да?.. Я ведь такой же шутник, весь в тебя, бабуль… Ну… — тихо сказал, пытаясь выдавить улыбку. Обито внезапно вспомнил, как однажды, во время очередной рыбацкой вылазки, они услышали крики о помощи, а следом и заметили тонущего ребёнка, находящегося в десятках метров от них. Один из мужчин шустро, словно ему не стукнула совсем недавно половина века, спрыгнул в воду и быстро загрёб, стараясь как можно скорее оказаться рядом с утопающим. После он вытащил его на берег, проверяя на руке пульс. — Живой… — выдохнул рыбак, принимаясь оказывать первую помощь. Учиха дрожащей рукой прикоснулся к запястью бабушки. «Пульса нет!» Он не до конца осознавал, что произошло. Как в тумане Учиха добежал до соседних домов, не помнил, что сказал и говорил ли он или только бормотал что-то, прерываясь на горькие всхлипывания. Вой сирены скорой помощи разносился по всей деревне, зарождая в сердцах жителей страх — кто на этот раз?.. Вскоре практически все собрались вокруг дома малыша Обито и его покойной бабушки. Учиха видел, как выносят медбратья его опекуншу, и рванул к носилкам, прижимая прохладную ладонь к своей щеке. — П-пожалуйста… Н-не оста-авляй меня-а-а… — выл мальчишка, не отцепляясь от тела. Мужчины, что пришли с Обито не смогли сдержать слёз, хоть они и были суровые на вид, но как тут останешься равнодушным. Ребёнок, который рос у тебя на глазах оплакивает свою единственную семью. Сюдзюку-сан знали в деревне как очень добрую женщину, в одиночку растящую мальчика, и каждый старался понемногу помогать. — Бабушка, я обещаю, я… я правда обещаю, что больше никогда не буду тебя расстраивать, — последнее слово он прошептал и опустил голову. Слёзы обжигали лицо. После того как Сюдзюку увезли, стало так одиноко, так страшно. Обито не хотел, чтобы её забирали, цеплялся своими тоненькими ручонками, но одна из соседок обхватила его со спины, отворачивая и удерживая. Учиха впервые яростно махал руками, пинался, не думая, что может причинить боль этой женщине. Его боль была гораздо сильнее. Безумно кололо, словно ножом, в области сердца, ещё никогда настолько отвратительно мальчик себя не чувствовал. Горло охрипло от бесконечных громких рыданий, он никак не мог остановиться, глаза покраснели и опухли. Сидя в чужом доме, завернутый в одела, он трясся и судорожно повторял «ба». Здесь он не хотел оставаться, но и идти домой тоже не горел желанием. Всё напоминало о бабуле. В руках Обито держал небольшую фотографию в резной рамочке, на которой были запечатлены они с бабушкой. Сюдзюку тепло улыбалась, прижимая к себе пятилетнего мальчишку в смешном костюмчике. Кончики губ Обито задрожали, слегка приподнимаясь.