22 июня 2000 года
На глаза попалась статья в газете.«Гермиона Джин Грейнджер и Рональд Билиус Уизли сыграют свадьбу в начале осени.
Они знакомы с первого курса. Знали ли они, что судьба уготовила им что-то настолько ценное? Оказывается, что от дружбы до любви всего лишь одна победа над Тёмным Лордом. Романтично, правда? Они прошли все муки ада, чтобы быть вместе, чтобы в назначенное время и в назначенном месте произнести клятвы любви и верности…»
Не в силах больше это выносить, Блейз откинул от себя печатное издание, издав глухой гортанный рык.27 июня 2000 года
— Блейз… Блейз, — доносился зов до его сознания как будто издалека. — Блейз, мать твою, просыпайся! С трудом разлепив глаза, Забини увидел перед собой Драко. — Наконец-то очухался! — с облегчением выдохнул Малфой. — Что с тобой происходит, Забини? — Оставь меня в покое, — угрожающе, сквозь зубы процедил Блейз. — Это из-за неё, да? Из-за Грейнджер? Блейз, снова собирающийся уснуть, распахнул глаза и уставился на друга, скалясь и щурясь, как волк перед броском на горло жертвы. — Что ты можешь знать об этом? — Ничего. Давно догадывался, а теперь знаю точно, — ответил Драко, пожимая плечами. — Даже так? Ну давай звёздочку на лоб тебе приклеим за наблюдательность и не вовремя проявившиеся дедуктивные способности. Чего ты хочешь от меня, придурок? — Чтобы ты перестал убивать себя, это уже не смешно. Посмотри, на что стала похожа твоя квартира! Ты хоть не один это все выпил? — спросил Драко оглядывая пол, который сплошь был усеян пустыми бутылками. — Просто проваливай, Малфой. — Я никуда не уйду. Не потерплю, чтобы ты себя угробил из-за какой-то гряз… Из-за какой-то Грейнджер… — Убирайся, — взревел Забини. Он подскочил с места и схватив с пола пустую бутылку, запустил ею в друга. Остановив магией летящий в него предмет в метре от себя, Драко так же, повысив до этого спокойный голос, заорал: — Не дождёшься! Я останусь здесь и выбью из тебя это дерьмо, если понадобится, ты меня понял? Минуты тянулись, словно вечность. Без единого слова, в гостиной разгорался настоящий поединок характеров, выдержки, стойкости, убеждений и взглядов. Всё ещё слегка пьяный Забини сдавал позиции и, поняв это, просто махнул рукой, лёг на диван и изрек: — Делай что хочешь.28 июня 2000 года
— Вставай, гребанный алкаш, будем из тебя человека делать! — Малфой, сделай милость… свали. Не открывая глаз, сказал Забини, натягивая на уши подушку. — Блейз, я не уйду. Ведешь себя как жалкий нытик! Раз она тебе так нравится, почему ты раньше ничего не предпринял? Почему бы сейчас не сделать хоть что-то, пока не поздно? — Драко пытался хоть как-то разговорить своего друга, но безрезультатно. — Ты английский понимаешь? Или тебе на языке жестов объяснить? Отвали, кому говорят! Малфой ещё час пытался расшевелить Забини и, не получив эффекта, ушёл, собираясь вернуться завтра с тяжёлой артиллерией в лице домовика, который наведёт в квартире порядок, и Панси, которая своей болтовней и мёртвого из могилы подымет. Как только звук хлопка аппарации Малфоя заглох, Забини встал, достал из-под груды валявшихся бутылок рубашку трёхдневной давности, брюки с пятном на коленке; надел на себя помятую, грязную одежду, и тоже аппарировал. Он оказался в публичном доме мадам Гарриет, женщины видной, но уже не молодой, под названием «Crimson Amortentia»*, в котором с четырнадцати лет Блейз был постоянным клиентом. Он уже давно не прикасался ни к одной из местных жриц любви, бывал тут лишь из праздного интереса и для того, чтобы напиться подальше от напрочь прогнившего, фальшивого, светского общества. Просовывая крупную купюру за лямку бюстгальтера очередной охотнице за лёгкими деньгами, он пил огневиски, пытаясь заглушить в себе ураган боли. Да, он любил Гермиону. Но не хотел этого! Блейз слишком уважал её, чтобы признаться в том, что чувствует, заведомо зная, что не сможет ей дать того, что она заслуживает. Он не верил даже сам себе, чтобы попытаться связать себя узами с той, которая действительно ему не безразлична. Но это не умаляло факта, что он любил, и ему было больно от того, что она собиралась стать женой другого человека.29 июня 2000 года
— Просыпайся соня, — взывал к нему нежный и такой знакомый голос. — Панс, дай поспать! Тебя Малфой сюда притащил? Поверь, мне не нужна нянька, всё хорошо, — пытаясь спрятаться под одеялом от пальцев подруги, щекочущих его шею, пролепетал Блейз. — Я вижу, — усмехнувшись, изрекла Паркинсон. — Вставай. Будем поднимать тебя на ноги. — Послушай, пришла — спасибо! Поставь галочку в блокнотик добрых дел, и будь душкой, выйди пожалуйста из моей квартиры и закрой за собой дверь. Блейз просто хотел, чтобы его оставили в покое, неужели он так многого просил? — Всё сказал? — подключился к разговору Драко. — Вы ведь не уйдёте, да? — Нет, — хором ответили ему друзья. — Отлично, тогда это придётся сделать мне. И не дожидаясь их ответа, Блейз аппарировал. Он оказался в одних трусах посреди скоростной магистрали в пригородных районах Лондона. Это первое место, которое пришло на ум во время спешного побега. Магловские машины сигналили и резко выворачивая руль, огибали полуголого Блейза, появившегося из ниоткуда. Люди объезжающие его, кричали ему из форточек своих автомобилей далеко не лестные слова и пожелания. И именно стоя посреди дороги он принял решение сбежать ото всех, а главное, от самого себя. Далее последовали месяцы побегов из страны в страну, из притона в притон, из алкогольного угара в наркотический. Наживать себе на зад приключения стало определенной отдушиной, и Блейз, не жалея средств, не брезгуя ничем, падал все ниже, на самое дно. Если ты не можешь нормально жить — создать семью, искренне любить, завести детей — тогда к чему всё это? Этот путь саморазрушения был длинным, и привёл его в Нью-Дели. Кто бы мог подумать, что очередная проститутка сможет вытянуть его из этого водоворота грехопадения? Жизнь не лишена иронии. Но именно установившиеся доверительные взаимоотношения с продажной женщиной по имени Амрит потихоньку возвращали его к нормальному состоянию. Амрит не требовала больше, чем с него причиталось, а отдавала в стократ, научив контролировать потоки своей энергии в теле, открывать закупоренные чакры, по-настоящему понимать и пользоваться своим телом. Это продолжалось несколько месяцев, пока не пришло письмо от матери, которая в срочном порядке требовала Блейза вернуться домой. Забини изрядно подистощил их счета в банках, и с этим Габриэлла мириться больше не собиралась. Скандал был невообразимым. Кинув ему подачку в несколько тысяч галлеонов, мать сказала, что не желает иметь с ним больше ничего общего. Найти себя заново было не просто. Он вернулся в свою квартиру, какое-то время пожил в Лондоне, но так и не найдя того, что искал, решил переехать. В поисках Блейз помирился с друзьями, но не нашёл в их глазах понимания. Его ожидала жизнь в движении, ведь когда ты оказался на самом дне, у тебя только один путь — вверх. Он поступил в маггловский университет на специальность психолога и забросил на втором курсе. Параллельно он вкладывал деньги с продажи квартиры в различные проекты и всегда удачно. Блейз просто чувствовал, как и когда стоит пойти ва-банк, поэтому достаточно быстро завёл свои собственные счета в банках множества стран. Долгое время прошло прежде, чем череда кочеваний прекратилась и он нашёл свой приют на скалистом острове Италии Капри. Обзавёлся недвижимостью, парой-тройкой наёмных домовых эльфов, и кучей временных любовниц в лицах туристок.31 января 2015 года
Распечатав конверт и приступив к чтению, Блейз обомлел.«Здравствуйте, меня зовут Гермиона Грейнджер, и возможно, Вы обо мне слышали. Простите, что пишу вам, но мне очень интересна ваша практика. Я прочитала о Вас почти год назад, и до сих пор меня не отпускает желание с вами встретиться и обучиться вашему искусству. Прошу, окажите честь стать моим учителем. Оставляю вам свой номер для обратной связи +44 7556 124361
С большой надеждой на ответ, Гермиона Грейнджер.
Написанное идеальным каллиграфическим почерком письмо сперва показалось ему нереальным: фантазией, сладким сном. Дабы проверить это, он ущипнул себя. Больно. А письмо по-прежнему осталось в его руках, как нерушимое доказательство того, что он ещё в своём уме. В судьбу Блейз никогда не верил, но верил в счастливый случай! Благодаря веренице случайностей, в это время, в этой галактике, где смогла зародиться жизнь и магия два человека поступили в одну школу и на один курс. И благодаря воле случая, Блейз когда-то обратил внимание на девушку, которая не зная, что её ждёт, написала ему.13 февраля 2015 года
— Гермиона… — Да, Блейз? — Даже не надейся, что это конец. Она улыбнулась, и он почувствовал это кожей на груди, на которой по прежнему покоилась её голова. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, что он ближе к своей цели, чем кажется. — А я и не надеялась. Последующие дни он обучал её парному массажу, упражнениям и практикам по управлению собственным телом. Давал далеко не всегда приятные для Гермионы задания, в моральном смысле. А вечером они с упоением отдавались во власть друг друга, выпадая из реальности, получая тонны наслаждения в ласках, прикосновениях, новообретенных умениях. Гермиона сама не заметила, как стала зависима от его присутствия, его улыбки за завтраком, их бессмысленной болтовни во время прогулок.17 февраля 2015 года
— Доброе утро, Гермиона, — Блейз уже несколько часов разглядывал её лицо боясь потревожить её мирный сон. — Доброе, я что, вчера уснула у тебя? Прости, пожалуйста. Забини криво изогнул бровь, но ничего не сказал, всем видом давая, понять насколько глупо было просить за это прощение. — Я приготовил завтрак, будешь? — Спасибо, пока я способна выпить только кофе, — потягиваясь, сонным голосом сказала Гермиона, но буквально через пару секунд её настроение изменилось, и она стала открыто флиртовать с Блейзом. — Учитель, какие испытания меня ждут сегодня? — Только одно — утолить мой сексуальный голод! — заключил Забини, принимая правила её игры, приближаясь к ней все ближе, чтобы заключить в свои обьятья. — Уверена, что справишься? Гермиона, улыбаясь, утвердительно-медленно покачала головой. Его губы уже почти накрыли её, но в последний момент она отвернулась. — Сперва я почищу зубы. — А может мне нравится, как пахнет у тебя изо рта? — Фу, Забини, я ведь могу подумать, что ты извращенец, — открыто и добродушно смеялась она, высвобождаясь из кольца его рук. Почистив зубы и умыв заспанное лицо, Гермиона вернулась к нему. — Ну, а если серьёзно? Что у нас сегодня по программе? — Мой день рождения. И я хочу провести его с тобой в кровати, так что ты никуда от меня не денешься. А она и не собиралась. Весь день они утопали в нежности, прерываясь лишь на перекус и небольшую передышку, которую проводили за ни к чему не принуждающими беседами, а потом возвращались к занятию более жизнеутверждающему, личному. Меньше чем за месяц Гермиона открыла для себя целый новый мир, в котором не было места однообразию, стеснению и недоверию. Она полностью доверилась Блейзу, и чувствовала, что он отвечал ей взаимностью. Всё в этой связи было прекрасно, но отпуск вот-вот должен был закончиться и тянуть с разговором об этом было нельзя, поэтому, преступив через себя, она завела тяжёлую тему. Если бы только можно было остаться рядом навсегда… — Прости, что говорю об этом сегодня, в твой день рождения, но я думаю, ты должен знать, что через три дня мой отпуск заканчивается, поэтому уже завтра я возвращаюсь в особняк Гарри. Я сама об этом забыла, напоминание сработало, пока она была в ванной. Он посмотрел ей в глаза и быстро протараторил: — А я тебя не отпущу. — Блейз, мне не до шуток, но я правда сама забыла об этом. — Я не шучу, Гермиона! Я тебя никогда больше не отпущу от себя, потому что однажды уже упустил… — Блейз замолчал, на пару секунд и понял: пора раскрыть карты. — Я люблю тебя. — Я тоже, — выпалила она и застыла, как молнией пораженная. Гермиона не понимала, что чувствует к Блейзу, он подарил ей намного больше, чем то, на что она надеялась изначально. Но сейчас она осознала, что полюбила его еще до того, как переступила порог этой хижины. С момента их первого поцелуя рядом с ним в венах начинала бурлить кровь, краски становились ярче, а жажда жизни сильнее. И если бы она не сидела, то наверное бы упала… А Блейз тем временем совершенно не специально, неосознанно, читал её мысли, силясь понять, что она чувствует, и поражался, как он мог не увидеть этого сразу?***
Уже через несколько дней она станет Гермионой Джин Забини, и он ни за что не позволит ей оставить свою фамилию! Если она решила быть с ним: то без остатка, целиком, полностью… Принимая его. Он, в свою очередь, пообещал себе сделать её самой счастливой. А пока, прижимая глубокой ночью Гермиону к своей груди, Блейз думал, что Грейнджер никогда не должна узнать правду. Девушке, которая дала интервью в «Пророк», Забини врал с самого начала: про ментальные связи, чакры, тантрический секс, дыхательные практики и пользу йоги. Она была слишком глупа, чтобы понять, что её просто разводят на ничего не подразумевающий секс. Он был искусен в постели и это сослужило ему добрую службу, волшебница безоговорочно верила и внимала его словам. Не было никакого учения. Не было методики и даже определенной связи в его так называемых уроках. Блейз всё выдумал, а эта дура поперлась лить в массы истины просвещения. А через год случился небывалый прецедент — ему написала сама Гермиона Грейнджер, которую он любил и не мог забыть ещё со школы, и на этот раз все-таки решил попробовать. Блейз заморочился, подготовился к этой встрече с Грейнджер по-настоящему. Разработал целую концепцию. Но тянул время, чтобы она тоже прониклась к нему неоднозначными чувствами. Изучил методики, способы, психологические приёмы, чтобы даже у такой умной ведьмы, как Гермиона не осталось никаких сомнений: он — мастер, он — Бог Секса… Он — настоящий Секс-Гуру.