5 марта 2213
Все чаще Шото стал замечать, что ему не хватает сил и времени на поддерживание отношений с семьей. Он смотрел в глаза Фуюми и Нацуо, но не находил слов для разговора. Они могли только догадываться, на что похожа его жизнь рядом со Старателем, но на самом деле не имели ни малейшего представления. Единственный человек, который мог бы частично его понять, оказался на противоположной стороне. Порой Шото задавался вопросом, почему именно Сецуне удалось снискать благосклонность Старателя, а не, например, их матери? Во время тренировок парень не раз и не два задумывался над семейной ситуацией, и все никак не мог взять в толк, почему именно Сецуна? Чем она отличается от других? Шото не верил, что дело только в ее уме. И все же, несмотря на сожаления в душе, он не решался начинать серьезный разговор. Семья Тодороки была хаосом многие годы, с чего бы вещам внезапно меняться. В любом случае… Встав со стойки на руках, Шото посмотрел на рабочий стол, на поверхности которого лежало раскрытое письмо — уведомление, что он, Тодороки Шото, успешно зачислен в престижную геройскую академию ЮЭЙ. По рекомендации. Ему было мерзко от самого факта, что Старатель повлиял на его поступление. Пусть парень и отказался использовать огненную причуду, старик все равно находил пути, чтобы напомнить о себе. Тодороки не терпелось достичь совершеннолетия, дабы перестать быть зависимым от этого человека. Он бы сбежал из дома, не требуй профессия героя незапятнанного личного дела. Да и сомнительно, что смог бы так просто оставить семью. Все-таки он был к ним привязан, даже в моменты, когда не желал иметь с ними ничего общего. Шото был обижен на младшую сестру, зол и полон гнева. Иногда хотелось устроить драку, чтобы выплеснуть все, что душу тяготило. Но затем он видел ее маленькое лицо с полными щеками, и руки начинали дрожать от самой мысли, что он когда-либо замахнется на нее. На ЮЭЙ были возложены большие ожидания.19 марта 2213
Энджи, одетый в повседневную одежду, а именно темно-синий вязанный свитер с высоким горлом и коричневые прямые штаны, ютился на неудобном для его габаритов диванчике, послушно дожидаясь, когда его дочь закончит с примеркой одежды. Бросив взгляд на ряд пакетов, сложенных у его ног, мужчина вздохнул. Осажденный с двух сторон Фуюми и Сецуной, обе жалующиеся на его чрезмерную занятость на работе, он был вынужден согласиться на день отца и дочери. Неприятно признавать, но Энджи почувствовал облегчение, когда понял, что пойдет гулять только в компании Сецуны. И все же ему было мерзко, потому что не заметить грустную Фуюми было невозможно. Никто не был настолько лицемерен, чтобы отрицать очевидное: Тодороки Энджи было неудобно находиться в кругу собственных детей, за исключением Сецуны. И это печально. — Мне кажется, я выгляжу толстой, — появившаяся Сецуна с сомнением смотрела на выбранные джинсы, не переставая оттягивать ткань сбоку от карманов. Энджи недоверчиво взглянул на нее, не принимая услышанное. Он слышал жалобы от своих коллег-родителей, как им грустно, что дети так быстро растут, но он не думает, что время для этого пришло. Потому что… — Тебе девять. На него посмотрели как на идиота, что было впечатляюще со стороны маленькой девочки (в глазах Энджи она всегда будет такой). — Ты думаешь, дети не могут быть толстыми? — Нет, это, то есть, — Тодороки замялся, страстно желая, чтобы какой-то злодей ворвался в магазин, и ему не пришлось вести смущающий разговор. Сецуна скрестила руки на груди, всем своим видом демонстрируя, что все еще ждет ответа. Но когда в ответ было молчание, она не могла не вздохнуть столь же тяжко, как и сам Энджи до этого. — «Нет, Сецуна, ты выглядишь прекрасно», — смешным голосом сказала она, отказываясь верить, что этот взрослый мужчина, чьим внешним видом можно пугать малышей, настолько социально некомпетентен. — «Ты идеальна, Сецуна», «Внешность не самое важное, Сецуна», «Что бы ты не надела, тебе все подходит, Сецуна». Энджи вздохнул. В очередной раз. — Хорошо, я понял, ты выглядишь восхитительно, — изо всех сил мужчина старался не показать, насколько ему неловко. Но от зоркости дочери ничего не скроешь. — Ты просто смешон. Как хорошо, что за годы он научился принимать поражение со стороны Сецуны. Не тратя энергию на бессмысленные препирательства, Энджи поднял руку и оголил запястье, всматриваясь в свои старомодные классические часы. Время близилось к обеду. Будь это рабочий день, он пошел бы патрулировать свой сектор, вместо этого приходится думать, где можно поесть, но так, чтобы случайно не наткнуться на коллег. Энджи предпочитает разделять работу и семейную жизнь, хотя частое посещение Сецуной его офиса прямо противоречит его желаниям. Иногда он спрашивает себя, за что ему была дана Сецуна. — Закончила? — Нет, — она закатила глаза. — Но так уж и быть, пойдем на кассу. Только дай мне переодеться. Тодороки чувствовал, что ему следовало сказать дочери не торопиться, что он готов подождать, но еще двадцать минут отсидеть на неудобном диване, когда есть возможность этого избежать? Энджи никогда не упускает предоставленные возможности.1 апреля 2213
День, когда Шото пошел в академию ЮЭЙ, для Сецуны был самым обыденным, поскольку за обе жизни она столько раз насмотрелась на все эти «первые школьные дни», что они уже не вызывают никаких эмоций. Чего она не знала, так это силы влияния жизненного выбора ее второй семьи на судьбу. И вскоре ей придется столкнуться с последствиями их решений, на своем опыте ощутив, что такое жизнь в мире, где культивируется разделение людей на героев и злодеев.