Бесконечно случайно натыкаться на тебя — Это, кажется, всё, что я делаю. Моя память мутнеет, И я ужасно боюсь остаться один.*
Гарри, собрав себя буквально по частям после утреннего срыва, долго не думал (боялся передумать), чтобы написать Гермионе, прося её о визите. Признаться честно, он понятия не имел, как объяснить ситуацию и при этом не открывать тайны имён, что теперь красуются на его запястьях. Юноша не хотел, чтобы кто-то о них узнал, а юная миссис Уизли ужасно любопытна, она вряд ли даст Поттеру возможность остаться нераскрытым. Но попробовать точно стоило. Как никак, эта девушка была единственной, кто смог бы сейчас направить парня на верный путь. В этом Гарри уж точно не сомневался. Суетливый вихрь взвился в гостиной дома на Гриммо не позднее полудня. Взлохмаченные, явно наскоро собранные в хвост волосы выдавали и так ничем не прикрытую взволнованность подруги. Гермиона анализирующим взглядом прошлась по спокойному на вид парню, сидящему в кресле в расслабленной позе, и, немного придя в себя, расположилась на диване напротив друга. — Гарри, — девушка попыталась привлечь внимание, — Ты собираешься рассказывать, что происходит, или ты позвал меня, чтобы полюбоваться? Я ведь испугалась, ты редко когда просишь о чём-то срочном… — Гермиона не прекращала тревожно оглядывать удивительно молчаливого приятеля. Поттер попытался улыбнуться приятельнице, чтобы, не дай Мерлин, не давать ей повода для излишних переживаний. А молчал, потому что неожиданно почувствовал себя слишком глупо, словно опять оказался на уроке зельеварения, точно вновь он не мог ответить ни на один вопрос профессора Снейпа в лице лучшей подруги. И всё из-за того, что совершенно забыл заранее обдумать, как начать разговор и что вообще говорить. Казалось, он всё решил наперёд, но вот только не самое главное. — И тебе привет, — парень начал с того, о чём оба забыли во всей этой суматохе, — Ты только не переживай… То, о чём я хотел у тебя спросить, не совсем касается меня, понимаешь, — на этих словах Гермиона тут же нахмурилась, уже заранее догадываясь, что Гарри затеял что-то от неё утаить. Она слишком хорошо знала Героя, настолько, что даже была уверена в том, что тот скажет дальше. — Помнишь, ты говорила о метках в прошлый раз? Девушка удивлённо подняла брови, расправляя совсем недавно образовавшуюся угрюмую морщинку на лбу. После последнего разговора, признаться честно, бывшая Грейнджер была практически на все сто уверена, что об этом речь у них с Поттером уж точно больше не зайдёт. Отчего-то ей думалось точно также, как и парню, что ну никак это не может его коснуться. — Кхм, да, конечно, а что? — Гермиона поймала на себе нерешительный взгляд, наверное, в точности такой же, какой сейчас был и у неё самой, — Неужели, у тебя она появилась? — единственное число горько ударило по юноше. Было бы намного лучше, если бы было именно так. Ну, или же вообще никак. — Я вижу по тебе, что да! Кто это, Гарри? Ты её знаешь? — девушка неожиданно приободрилась, моментально начиная лелеять в душе мысль о том, что это всё-таки очень хорошо, что её друг наконец не будет угрюмым отшельником. — Да нет же, нет. — Поттер возмутился догадкам подруги, которые пусть и не совсем соответствовали действительности, но были практически точными, — Я вообще не об этом. Просто хотел поинтересоваться, эм… — он ненадолго примолк, неуверенный в правильности хоть одного варианта слов, что крутились у него в голове, — Уже бывали случаи, что маг получал сразу две метки? — Что? — Гермиона захлопала ресницами от недоумения, — Нет, не знаю, я точно такого не слышала… Да и если бы случалось, то пророк уж точно не упустил бы подобное! — она откинула выпавшую из хвоста прядь волос назад и точно по-новому посмотрела на друга. Девушка просияла, как это было свойственно ей в ситуациях, когда она точно понимала, что нашла верную мысль. — Гарри Джеймс Поттер, я жду объяснений!***
Как бы парень на то не надеялся, но утаить от до ужаса проницательной подруги свой новоявленный секрет не удалось от слова совсем. Повезло лишь с тем, что тактичность у Гермионы всё же имелась, хоть и в маленьких количествах, — имена всё ещё остались не названы. И, наверное, так даже было лучше, что новоиспечённая Уизли обо всём узнала. Гарри точно первый раз за сутки по-настоящему вдохнул, когда он хоть немного скинул с себя этот груз. Но, увы, за этот долгий час неумелых и смущённых очередной «удачей» объяснений Поттера, они оба так ни к чему и не пришли. Как бы подруге не хотелось этого признавать, но она была слишком некомпетентна в данном вопросе. Впрочем, пока что вряд ли найдётся волшебник, который знал бы многим больше. — Гарри, честно, я не знаю, что вообще можно сделать, кроме как обратиться в Мунго, подобно всем остальным, и надеяться, что в скором времени найдут способ от этого избавиться… — девушка задумчиво крутила всё ту же выпавшую прядку волос на пальце, пытаясь выудить из клубка мыслей хоть что-то дельное. — Хотя, если так посмотреть, в твоём случае это может быть опасно. — Ты же знаешь, как я не люблю всю эту шумиху. Я уже вижу эти кричащие заголовки «Мальчика-который-выжил-и-победил вновь отличила сама Магия!» буквально в каждой газетёнке, будь то Пророк, Задира — неважно, — юноша топит свой обречённый вздох глотком чая, только что поданного Кричером, и продолжает: — Я не хочу в это ввязываться. Не знаю… Пока не было никаких «побочных эффектов» от этих меток. Может и обойдёт, перекрою магической татуировкой и забуду. — Поттер отводит удручённый взгляд в сторону, лишь бы Гермиона не разглядела, насколько он сам же не верит своим словам. — Не понимаю, почему ты не хочешь давать себе же шанс. Может ну его, эти твои принципы? — девушка тут же награждается скептической ухмылкой, что всегда сопровождала парня в подобных разговорах, — Гарри, нельзя быть вечно одному! Неужели тебе настолько неинтересны эти люди? А вдруг это и правда судьба? Я слышала, что Лавгуд сошлась с Панси Паркинсон из-за меток и… О нет, не делай такое лицо! Они действительно счастливы, насколько я поняла по рассказам Невилла… Поттер точно не рассматривал подобный вариант и, наверное, даже не подумает брать его на заметку. Он знал… Нет, он был более чем уверен, что отношения не для него, и он не устанет это повторять. Тем более что, когда на запястьях красуются имена сразу двух людей, это кажется абсолютно невозможным. — Я знаю! —Гермиона, в свойственной ей манере, подскочила на месте, озарённая, очевидно, пришедшей ей только что очередной идеей, — Ты же всё ещё общаешься с Тёрнером? Ну, Томас Тёрнер, который новый глава Отдела Тайн. — Да, он иногда обращается за консультацией. Но я не понимаю, к чему ты это. — О, Гарри, ты как всегда слаб в построении логических цепочек, — девушка неодобряюще покачала головой и тяжело вздохнула, — Я к тому, что именно Отдел Тайн сейчас курирует расследование о природе меток. Ты бы мог попробовать что-то узнать через Тома. Здесь я уж навряд ли смогу помочь ещё чем-то. — Гермиона, ты просто гений! — захватившись за призрачную надежду, воскликнул Поттер, салютуя девушке чайной чашкой.***
Томас Тёрнер являлся весьма неоднозначной личностью, как во всей Магической Британии, так и в жизни Гарри Поттера. Это был прямолинейный и грубый мужчина тридцати лет, при этом обладающий глянцевой внешностью и такой харизмой, что вряд ли кто-то смел отказать ему в чём-либо. Когда-то он начинал с рядового аврора, но буквально за два года его повысили до заместителя главы аврората. Дальше по карьерной лестнице он поднимался ещё стремительнее. Наверное, именно поэтому Задира только и успевала, что писать всё более желтушные статьи, в которых главным фигурантом, удивительно, был уже не Герой Второй Магической. Самым громким, конечно, являлось заявление, что Тёрнер ходит в фаворитах у самого министра, вроде бы даже были какие-то колдографии и показания свидетелей. Честно, Гарри плевать на это хотел. Тем не менее, Поттер сам когда-то попал под чары этого пугающе притягательного мужчины, что скрывал тщательнее самых страшных секретов. Наверное, ему просто было стыдно признавать, что кому-то так просто удалось затащить его в постель. Но, всё же, юноша не отступал от своих убеждений — дальше пары ночей, разделённых под одним одеялом, это никуда не зашло — остались приятелями. Парень никогда не отказывался помочь, если Томас просил об этом. Конечно, исключительно в профессиональном плане. Ну, что уж таить, иногда они после этого выпивали, но ничего больше. Потому, скорее всего, Гарри и надеялся на помощь бывшего любовника. Связаться с ним оказалось задачей не из простых. Юноша никогда не шёл на контакт первым, это его искали по углам, пытаясь подловить каждый шаг. Тёрнер же тоже старался не отставать, подобно репортёрам множество раз подкарауливая Героя в Косом переулке. Но, несмотря на несколько попыток, сова вновь и вновь влетала через окно на кухню всё с тем же письмом, с которым и отправлялась, что просто не могло не омрачать и без того подавленного парня. Ситуацию усугубить решили ещё и злосчастные метки. А если точнее, то их изменения: они заметно потемнели, запястье правой руки и вовсе начало неприятно зудеть, из-за чего Поттер успел уже разодрать в кровь кожу вокруг аккуратно выведенных букв. Но зато он теперь точно знал, что содрать своё клеймо у него явно не выйдет — он к нему и прикоснуться толком не мог без обжигающей боли, хотя в первый день ничего подобного и близко не было. На них словно стоял частичный щит, никак не дающий причинить вред. У Гарри где-то на задворках разума даже промелькнула мысль, что когда он умрёт, кроме его костей останутся ещё и две кроваво-красные надписи. Филин Тёрнера объявился сам спустя чуть больше недели после того, как юноша уже было бросил эту затею. Забавно, что снова находит не Поттер, а его. В своём письме Томас сразу объяснил, что Гарри не остался незамеченным, просто не было возможности ответить сразу, а также известил о своём вечернем визите к нему. Вот так просто поставил перед фактом, вовсе и не пытаясь поинтересоваться планами парня, хотя бы ради приличия. В этом и был весь мужчина — строгость, сдержанность, если приглядеться, то между строчек проглядывалась и эта его бестактная грубость. Как бы там ни было, Поттеру уже было безразлично, честно, лишь бы хоть что-то узнать, что сдвинет его с мёртвой точки в личном расследовании. Тёрнер появился из камина минута в минуту, впрочем, как и всегда. Любопытно оглядел осунувшегося парня, который выглядел много хуже, чем в их прошлую встречу, но на удивление никак это не прокомментировал, хотя всё и так читалось у него на лице. Мужчина крепко обнял приятеля, похлопав того по плечу и потрепав значительно отросшие волосы, после чего принялся командовать Кричером (он всегда так делал, так что Гарри и не думал говорить что-либо против). Где-то с час разговор у них не клеился, Том всё расспрашивал Гарри о работе, рассказывал какие-то абсолютно неуместные вещи и, будто чуя, что парню есть о чём у него спросить, практически не давал времени задать вопрос. Поттер уже подумывал сдаться, понимая, что рот лишний раз открыть сегодня ему не дадут, но вдруг подловил момент, стоило только Томасу отвлечься на свежеприготовленные круассаны. — Я слышал, ты сейчас ведёшь дело о метках? — неожиданно для юноши Тёрнер расплылся в улыбке, точно знал, что именно ради этого вопроса его позвали. И нет, это вовсе не влияние вкуснейшей выпечки, Гарри не раз уже был свидетелем именно такого выражения лица знакомого, но так и не смог точно идентифицировать, что за собой скрывает эта ухмылка. — Это, вроде бы, ни для кого не секрет, — мужчина самодовольно хмыкает и с вызовом смотрит на юношу, — Дай угадаю, хочешь узнать, как избавиться от своей? — Нет. Я не про себя, — Поттер еле сдержался, чтобы не проколоться на лжи вновь. Отчего-то слишком сильно захотелось стереть раздражающую усмешку собеседника. — Дело в том, что у одного моего знакомого, понимаешь, сразу две метки… — стоило только парню начать говорить, как с противоположного кресла послышался не сдерживаемый смех, — Что смешного я сказал? — Гарри, Гарри, мальчик мой, — парень тут же неприятно поморщился. Тёрнер ведь знал, как он ненавидел, когда его так называют, но всё же иной раз не упускал возможности, — Ты сам-то эти метки видел? Невозможно, нет, этот твой знакомый, — Том сделал особый акцент на последнем слове, — очевидно, обладает ужасно бурной фантазией. Ну, или же ему стоит показаться колдомедикам! Нам, конечно, нельзя разглашать информацию, которая ещё официально не подтверждена, но, даю слово, я уверен в сделанных моими ребятами выводах, — мужчина кивнул, точно соглашаясь с собой же сказанным, — Ладно, не могу смотреть на твои надутые губы. Не отрицай, — тут же пресёк он действительно надувшегося, но вовсе не от обиды, а скорее от возмущения, Поттера, — Скажу так, мы почти раскрыли откуда ноги растут у этого всего безобразия и, не поверишь, по природе магии метки неотличимы от непреложных брачных обетов, которые практически не используют уже больше века. Герой стих, падая в пучину размышлений о том, чтобы это всё могло в принципе значить, но кроме того, что и так было понятно — от клейма не избавиться, ни к чему не пришёл. И смысл сказанных главой Отдела Тайн слов тоже померк, мешаясь в кучу и засасывая Гарри в этот несвязный клубок. Он так и сидел добрых пять минут, подпирая голову рукой и облокачиваясь локтем о ручку кресла, совсем не замечая на себе блуждание пристально изучающего взгляда, каким его даже сама мадам Помфри после очередных «приключений» не награждала. Шум за окном и встреча с парой кристалликов-глаз, почти как у Малфоя, точно ледяной душ промозглым утром, разбудили едва уснувшего в своих думах юношу. — Ну так, и что с того, что непреложный обет? Он ведь может заключаться между несколькими волшебниками, разве нет? — Поттера словно осенило, и он на одном дыхании выпалил всё, что крутилось на языке. — Только не брачный, Гарри, только не брачный, — Томас вновь выдавил кривую усмешку, обнажая передние зубы. Тёрнер будто почувствовал, что на этом его миссия окончена. Он не стал долго задерживаться и вновь засыпать и так измученного парня бессмысленными вопросами. Он дал то, что было нужно услышать Поттеру, взамен получив то, что хотел он сам, пусть и нечестным путём, без ведома самого юноши. Но ведь и он им воспользовался, значит, мировая чаша справедливости от этого не сильно пострадает. — До встречи. И знакомому своему пожелай от меня удачи! — бросил на выходе мужчина, что чуть ли не выводит Гарри из себя окончательно. Парень стискивает зубы так, что, казалось, алмазы в мелкую пыль крошит ими. В отличие от Тома, Поттер вовсе не остался доволен встречей. Казалось, будто появилось больше вопросов, чем ответов, и, скорее всего, так и было. Парень уже предвидел, как проведёт следующие часов десять (а может и больше) за вычиткой фолиантов по брачным обетам, надеясь найти хоть одно упоминание о тройственном союзе. Не секрет, что ему хотелось верить, что такой ход событий может позволить ему выйти из этой игры и оставить двоих как-нибудь без него, как и следует из начальных условий. Пусть пока и не был уверен, что у Снейпа и Малфоя также «испорчены» обе руки, или же вообще хотя бы одна. Признаться честно, Гарри вообще ни в чём уже уверен не был. Он понимал, что шанс на удачу стремится к нулю, но попробовать было просто необходимо. И всё равно, что сроки горят и работу над многими артефактами откладывать дальше уже некуда. Какая разница, если зудящее запястье не давало возможности заниматься таким тонким и кропотливым трудом. Срочно читать, искать, срочно что-то предпринимать, менять и, в конце концов, избавиться. Двое суток пролетают незаметно, пока Гарри наизнанку переворачивает всю библиотеку Блэков, ища хоть что-то похожее на то, что ему требуется. И, стоит сказать, находит несколько старых, едва читаемых документов, в которых особо ничего нового и не узнаёт, и несколько книг по обрядам и обетам, где целые разделы посвящены мельчайшими подробностями проведения оных. Но, как бы обидно не было признавать, в брачных ритуалах нет ни слова о ком-то третьем… И, наверное, если бы не Кричер, который едва ли не силой отправил своего хозяина спать, напомнив тому о такой потребности организма, то Поттер так бы и сросся навсегда с застелившими весь пол библиотеки книгами. Парень лениво перебирал ногами, по пути в спальню, изучая узорчатый паркет. Тело будто не чувствовало нужды ни в пище, ни во сне, сконцентрировавшись только на боли в правом запястье. Голова звенела от разочарования, но сердце велело искать ещё. Что уж, Гарри уже точно решил, что так это не бросит и завтра же, как только отоспится, отправится делать заказ на несколько сборников, на которые ссылались авторы тех писаний, что удалось найти в доме. Но вот проходит буквально секунда после того, как парень успевает подумать о нужной ему книжной лавке, как взгляд меркнет, а всё вокруг смешивается и тут же исчезает.***
Мягко и уютно, но затылок жутко трещит — первая мысль, которая всплывает едва Поттер приходит в себя. Правда, после чего — непонятно, видно ударился об косяк, когда вчера шёл из библиотеки. Белое пятно, что сначала очень неприятно маячит перед глазами, складывается в вполне узнаваемую платиновую шевелюру, как всегда плотно зализанную назад. Гарри встречает рассерженное выражение лица и он, в принципе, особо не удивляется. Малфоя он редко с другим видел, тем более у себя дома. — И что это такое? — спрашивает блондин с такой интонацией, словно родитель, который отчитывает нашкодившего ребёнка. — Доброе утро, Малфой. Встречный вопрос: что ты делаешь в моей спальне? — Кошмарно нагло насмехается Поттер. — Было бы на то моё желание, меня бы здесь не было, не обольщайся, — парень гордо расправляет плечи и фыркает ну уж слишком по-малфоевски, — К твоему сведению, Поттер, артефакт, который ты же изобрёл, чтобы я сразу узнавал, если твоё здоровье находится не в норме, не даёт мне покоя, пока я не окажу тебе помощь. А в том, что ты довёл себя до отключки, игнорируя базовые потребности организма, я не виноват. Если ты забыл, то я колдомедик, и вообще не обязан лечить тебя от подобного, но твоё изобретение, очевидно, дало сбой. — Драко показательно покрутил на указательном пальце кольцо, которое и являлось связующим их артефактом. Туманные воспоминания, словно не связанные между собой, постепенно начали всплывать в голове Гарри, но собрать их в хотя бы относительно цельную картинку никак не выходило. Парень смутился, что уже в который раз дерзит своему личному колдомедику зазря, просто потому что привык так со школы, в то время как Малфой теперь позволял себе подобное лишь в отместку. — На тумбочке стоит животворящее, выпей, если голова болит. Ну, а так, ты вполне здоров. Я попросил Кричера не забывать тебя кормить, раз ты сам с этим не справляешься. Мне пора. Надеюсь, увидимся не скоро. — Так идеально ровно и безэмоционально протараторил блондин, что Поттер даже и уловить не успел, когда тот оказался у двери спальни. Секунда, может две на раздумья, но всё равно как-то неожиданно (даже для самого себя) Поттер спрашивает: — Постой, Малфой! Если со мной всё в порядке и ты не особо занят, может, сходим куда-нибудь поужинать? Ну, или позавтракать. Я понятия не имею, который сейчас час.