Дневник с одной страницей

Домой я поехала поздно, потому что самолёт Влады был ранним утром. Но несмотря на то, что берегли каждую минуту, мы всё же так мало времени провели вместе. И это казалось самой большой несправедливостью на свете. Мы не виделись семь лет, неужели мы не заслужили того, чтобы побыть вместе ещё немного? Особенно после того, как мы всё выяснили и наконец-то признались в наших чувствах и глупости. Особенно в том, что испытывали тогда, сейчас и все эти года. Наши последние часы вместе были очень тяжёлыми, потому что никто не хотел прощаться сейчас. Хотелось провести вместе ещё час, день, неделю, всю жизнь. И никто не знал, насколько может затянуться это наше расставание. Мне просто хотелось провести эту ночь с Владой, встретить с ней рассвет и лениво провести утро. Мне просто хотелось побыть с ней ещё немного. Потому что расставание пугало тем, что неизвестно, сколько мы ещё не увидимся. — Приезжай ко мне летом, — предложила Влада. — И будем переписываться, мы же не прощаемся навсегда. Мы живём в одной стране, так что не вижу никаких проблем. — Да, — кивнула, прижимаясь к ней. — Просто не хочу отпускать тебя сейчас. — И я, — она коснулась губами моих волос, а я подумала, что никогда прежде не чувствовала к себе такой нежности. И от этого было так странно, неужели я действительно заслужила к себе такое отношение? Если учесть, сколько боли причинила Владе, даже если это и было неосознанно. Хотя мы обе успели заставить друг друга настрадаться. — Почему мы раньше всё не обсудили, — тяжело вздохнула. — Это риторический вопрос? Мы молчали, мне было неизвестно, о чём думала Влада. А мои мысли были заняты лишь тем, что у нас остался всего час. И я очень боялась остаться одна, была не в состоянии сказать ей «прощай», она была мне так нужна. Всё это время я думала о ней, винила Владу в том, что её не было рядом. Мечтала, чтобы она пришла и спасла, она была для меня словно супергероиня. Такой же нереальной, той, кто так и не приходил и той, кто оставила меня одну со всем этим бременем. Но сейчас она рядом, правда совсем ненадолго. — Поцелуй меня, — подняла на неё взгляд. — Ещё раз. Влада дотронулась до моего лица, провела пальцами по щеке. И всё это время она не сводила взгляда, словно пыталась запомнить, как я выгляжу. Хоть меня откровенно изучали, это не смущало. Это же Влада, моя Влада. Но неужели она тоже думала о том, что очередное расставание может быть долгим? Хотя, что могло быть дольше, чем прошедшие семь лет? — Ты такая красивая, — она дотронулась до моих губ лёгким поцелуем. Таким спокойным, полностью отличающимся от предыдущего. Но я по-прежнему не хотела отпускать Владу. Запустила пальцы в её мягкие волосы, гладила по голове. И старалась не плакать, предстоящая разлука казалась невыносимой. И как я теперь буду жить без Влады? Так же, как жила всё это время. Но я не хотела, чтобы эта сказка заканчивалась, не хотела вновь возвращаться в тот ад, называемый повседневной жизнью. — Я обязательно приеду летом, — пообещала, когда поцелуй закончился. — Пожалуйста, пообещай, что мы больше не потеряемся. — Обещаю. Прощаться было тяжело, мы стояли в прихожей ещё пятнадцать минут и просто обнимались. Никого как будто не пугало, что Влада могла опоздать на самолёт. Я старалась запомнить, как Влада выглядит, как она пахнет, боялась упустить даже самую мельчайшую деталь. И боялась, что после этого мы больше никогда не увидимся, но Влада же обещала, что всё будет хорошо. И я не могла ей не верить. А сидя в такси, не смогла сдержать слёз. Отвернулась к окну, чтобы скрыть это, но водитель, казалось, и так всё заметил. Но я давно не испытывала такой спектр эмоций за несколько часов. Возможно даже, что никогда прежде такого не было. И я не знала, что именно вызвало слёзы, радость из-за того, что у нас с Владой что-то может получиться, или горечь из-за того, что мы вновь попрощались. Но больнее всего, скорее всего, было из-за того, сколько времени ушло безвозвратно. И ещё было страшно, ведь за эти семь лет многое изменилось, я уже другая, Влада другая. Мы, должно быть, отличались от тех, в кого тогда влюбились. И я до сих пор не могла поверить в то, что у Влады были чувства ко мне. Это так странно. За эти почти тридцать лет никто никогда не говорил, что любит меня. Но и Влада об этом, однако, не говорила. Было так много вещей, которые нужно было хорошо обдумать, но, наверное, сейчас было не лучшее время. До лета ещё много времени, так что можно было не спешить, тем более, что мозг и так был перегружен от информации. Это был насыщенный вечер. Дома было тихо, все спали. Заглянула в комнату к Майе, и совесть как-то неприятно кольнула. У неё такие ужасные родители, которые вечно врут друг другу и ещё, получается, изменяют. Я всегда знала, что Ильяс не особо мне верен, и так было почти с самого начала нашего брака. Но не сказать, что это меня как-то сильно задевало, я никогда его не любила. И то, что он не спал со мной, не могло не радовать. Пускай лучше у него будет кто-то для секса, потому что я не хотела, чтобы он прикасался ко мне лишний раз. Я вообще не понимала, почему мы до сих пор живём вместе. Мы словно соседи, которых объединяла лишь Майя. Ну хорошо, что хоть перестали ругаться, раньше и дня не обходилось без скандалов. И мне было так стыдно из-за того, что Майя всё это видела и слышала, почему дети всегда должны страдать из-за ошибок родителей? И почему мы с Ильясом до сих пор не развелись? Наверное за эти семь лет просто привыкли к такой жизни, а я всегда боялась что-то менять. Вот и продолжали играть в семью. А может нам всё же нужно было развестись? И что бы я тогда делала? Взяла бы Майю и поехала жить к Владе? Такой бред. Но наверное ночь не лучшее время, чтобы рассуждать на такие серьёзные темы. Но заснуть у меня всё равно не получалось, я не могла перестать думать про Владу. Я уже успела соскучиться по ней, хотя мы расстались всего несколько часов назад. И как я вообще жила эти семь лет без неё? Но неожиданно подкрались сомнения, а что если всё это было зря, не станет ли теперь лишь хуже? Просто что нам теперь делать? Общаться как подруги? Быть больше, чем подруги? Если бы у меня не было семьи, то никаких проблем бы и не было. Я бы с лёгкостью согласилась на всё, что предложила бы Влада. Но сейчас у меня была Майя, и её счастье для меня всегда на первом месте. Но не получается ли так, что я всегда ставлю кого-то выше себя? Но как я могу не думать про родителей, про дочь. Конечно же они для меня важнее всех, даже важнее меня самой. Своё счастье я всё время откладывала и думала, что всё будет потом. Но время-то шло, оно летело со скоростью света. Когда мне было десять, я думала, что в двадцать всё будет хорошо, в двадцать думала, что в тридцать точно буду счастлива. Сейчас мне почти тридцать, и я до сих пор на что-то надеялась. Однако жизнь так и закончится, а счастье останется для меня чем-то незнакомым. Но всё же лучше не забегать вперёд, главное, что мы с Владой вновь начали общаться, она мне была так нужна. А думать о том, что из этого могло бы выйти, было ещё рано, да это и не важно. Я просто хотела хоть раз в жизни наслаждаться моментом, пожить настоящим, без этих глупых мыслей о том, что потом, когда-нибудь, я буду счастлива. Я словно вернулась в свои двадцать лет, опять всё время переписывались с Владой, могли разговаривать всю ночь напролёт, а утром мучиться от того, что спали всего пару часов. Но в двадцать лет, однако, это давалось намного легче. И начинало пугать, что семья ушла на второй план, и я снова начала врать. Уходила из дома, говорила, что встречаюсь с кем-то из подруг, хотя у меня их даже не было, но разве Ильяса когда-нибудь хоть немного интересовала моя жизнь? Хотя, и меня его дела мало как касались. Но вместо того, чтобы проводить время с кем-то, просто шла в какую-нибудь кофейню и переписывалась с Владой. — Майя? — однажды я вернулась домой уже после десяти, в тот день мы с Владой решили созвониться, а говорить дома не хотелось, поэтому около трёх часов просидела в сквере недалеко от дома. — Ильяс? Дома было совсем тихо, Майя, наверное, уже легла спать, но почему Ильяс не отвечал? Может тоже заснул? Тихо прошла в зал, но там никого не было и свет везде выключен. Дочь нашла в комнате, она лежала, свернувшись комочком. Потрясла её за плечо, Майя не сразу открыла глаза, а когда проснулась, начала плакать. — Мама, прости, — я не понимала, что произошло. Только когда включила свет, увидела окровавленный кусок ваты. — Что произошло? — сердце словно замерло, я уже было готова звонить в скорую, но в таких ситуациях главное не паниковать. — Я поцарапалась, — Майя начала плакать навзрыд. — Поцарапалась? — переспросила, ведь это больше было похоже на порез, и казалось, что кровь долго не удавалось остановить. Только в ванной я увидела свою бритву и всё поняла, а ведь я в детстве тоже пыталась повторять за мамой, и не раз из-за этого калечилась. Пришлось мягко поговорить с Майей, и только ей стоило заснуть, как домой вернулся Ильяс. Он снова был пьяным. — Отстань, — очередной грубый ответ на мой вопрос о том, где он был. — Мог бы и посидеть с Маей, или хотя бы спать её уложить, — опять начинала злиться на мужа. Ему вечно так тяжело посидеть с его дочерью, он бы и младенца запросто оставил и ушёл гулять, был уже такой случай. И почему я до сих пор продолжала ему доверять? — Ты тоже могла бы и посидеть, а сама опять непонятно где шатаешься, — ссориться не хотелось, но все так любят портить прекрасное настроение. — Сама наверное завела себе мужика какого-нибудь, но я же ничего не говорю. Хотя если кто-то узнает, что моя баба налево ходит… — Рот закрой, — еле сдерживала злость. — Нет у меня никакого «мужика», и из нас только ты «налево» ходишь. Так что помолчи и ложись спать. Вышла из зала и вернулась в комнату к дочери. Как же я устала от всего этого, просто хотелось, чтобы лето настало как можно скорее. Но точно ли у меня получится поехать к Владе? А с кем бы я оставила Майю? Вряд ли Влада захочет, чтобы дочь ехала со мной, но не могу же оставить её с Ильясом, страшно было представить, чем это может закончиться. Оставить у родителей? Но тогда они будут задавать ещё больше вопросов, сколько лет мне бы не было, они, казалось, всё также сильно продолжали меня контролировать. Ладно, время придумать ещё было. «Я так по тебе скучаю», — написала сообщение Владе, теперь мы могли спокойно говорить такие слова. «Но мы же разговаривали совсем недавно». Хотелось написать, что скучаю по её прикосновениям, хочу вновь быть рядом с ней. И возможно вернуться на семь лет назад, но чтобы тогда мы знали о чувствах друг друга и просто бы наслаждались беззаботной молодостью. Я просто скучала по всему, и чувство ностальгии никак не покидало. Но что если это всё же было зря?