саламандра

Она как ноющий застарелый шрам. Она как кость в горле. Она копается в его голове, вытаскивает на свет что-то уязвимое и неизменное, с охотничьей цепкостью, бросает слова, словно стрелы (про трон, отца, неугодность), и все в яблочко. Она узнает все быстро и невзначай; сметливая и хваткая, всегда знает, как лучше задеть словами. Совсем-совсем как он. И ему не больно вовсе. Она — тоскливый зимний вой в глотке. Шея Сары кажется белой и тонкой в лунном свете, и Локи хочется обхватить её ладонью, чтобы под пальцами зачастил пульс, живой и тёплый, но руки внезапно не слушаются. Локи тихо призывает Суртура побрать все это, пытаясь выдрать корону Ледяной Королевы из коченеющих Сариных пальцев. Всего тепла мира теперь не хватит, чтобы Сару согреть. Локи неинтересно быть героем для бесполезной тщеславной девки, но вдруг ему кажется, что мир изрядно оскудеет без неё. Ему нужны эти шрамы, чтобы помнить. Хризолитовый всполох света расцветает у сердца Сары, оплетает магией все её тело, и у Локи сердце в ответ стучит чаще. Это не тревога — волшба перетекает от него к замерзающей Саре; Локи нужно её спасти. Сверху падает снег, Вселенная смеётся над ними раскатисто. Сара смотрит в небо, и глаза её льдисто-синие.