Смеющиеся

       Предо мной был Алистер и он ждал от меня ответов. От него не пахло табаком, от него исходил холод и запах одеколона. Глаза его смотрели в мои глаза, руки его были без оружия. Но я понимал, что в любой момент он достанет оружие и пристрелит меня. И ладно бы меня. Но нет, этот мужчина умён. Посему он будет давить на семью. Он не хуже меня разбирается в психологии человека. - Здравствуйте, доктор Рихтер, - он присел на диван, - как ваши дела? - Здравствуйте, Алистер. Спасибо, неплохо. Ваши как дела? - Да вот муха одна назойливая имеется… - он прильнул ко мне и подставил к моему горлу опасную бритву, что незаметно вынул из кармана, - мне надоедает всё больше и больше Густав. Доктор, если вы не справитесь за сегодня, я начну действовать и малышка Сара потеряет палец. Было страшно, скрывать не стану. Передо мной был реальный психопат и мне нужно было что-то делать. Паника, страх за жену и ребёнка били по мыслям. Сложно было сконцентрироваться. Когда предо мной предстал Густав, потихоньку начал пробовать работать с ним по плану Алистера. Это омерзительно и я понимал это. Что побуждает Алистера избавится от Густава? На вид и по общению он безобиден. Есть мысль, что он и в правду мыслит как подросток. Общаются ли они с его второй личностью? - Я вчера решил предложить сестре посмотреть кино, - внезапно начал он, - она согласилась. Мы выбрали фильм. Устроились на диване с чаем и чипсами. Но меня словно отрубило на половине, кажется, фильма. Но ладно бы это… Когда я проснулся, увидел, что сестра спит. Она была в юбке и её трусики лежали на полу. Я был полностью обнажён и моё тело немного ныло, словно я занимался физическими нагрузками. - О, боже… - проговорил я, хотя не стоило. Этот парень накачал снотворным сестру и отымел её. Точнее, это был не он, это был Алистер. – И что же произошло? - Не знаю, - пожал плечами, - я вот не имею понятия даже. Но, мне удалось поцеловать в щёку сестру и не раз, - улыбнулся, - а ещё мы заказали пиццу и она была очень вкусной. Но мне стало плохо, я отравился. Вышло всё ну и лучше стало. Это был трудный диалог, который ни к чему не привёл. Я право пытался сделать всё, что мог. Всё что было в моих силах. Я наседал, расспрашивал и пытался убедить. Но попросту ничего не работало. И к концу сеанса меня встретил Алистер. - Ну как успехи, доктор? – грубоватый голос раздался в комнате. - Ничего. Но, я правда пытался. Послушайте, пожалуйста, не совершайте глупостей… - затараторил я, предчувствуя беду. И да, мужчина полез за оружием, которое вскоре было у него в руках. Он откинулся на спинке дивана, - я смогу вам помочь, но мне нужно время. Мне нужно найти подход… - Мне сказали, что вы лучший в Италии. Но, вы не справились. У вас было достаточно времени, господин Рихтер. А у меня его крайне мало, я хочу чтоб этот выродок исчез из моей головы, - он резко встал и подошёл ко мне, буквально засунув дуло в мой рот, - это моя девочка, - зло прошипел, - она была и будет моей. И чтобы не было проблем, нужно избавится от этого дефектного. Это эта музыка, наркотики. Я ненавижу это дерьмо! – вновь прошипел он. – Когда я входил в свою сладкую сестру, представлял как нам будет хорошо вместе. Она ведь даже не знает что нас двое. Она и не заметит, что Густав пропадёт, а я займу его место. - Дайте мне время и я смогу, смогу избавить вас от Густава. Я сумею, мне просто нужно время. - Сколько? - Может месяц, может три. Но, в любом случае, я смогу. Подумайте, что лучше – вы вновь без толку будите искать докторов. И потратите больше времени на эти бездарные поиски или же это время проведёте с пользой. Шаг за шагом и Густав уйдёт, я обещаю. - У вас полгода, доктор. Если полгода проходит и Густав всё ещё будет мне докучать, ваша семья останется без кормильца и органов. У маленькой Сары итак пол пальца отсутствует, ей было так больно, она так плакала, звала папочку. Так вот постарайтесь не расстраивать Сару.        С этого дня у меня не было выбора, только пытаться помочь Алистеру. Я забыл про отпуск, про нормальное питание. Всё чаще в моём организме плескался виски, всё чаще я курил. Мужчина угрожал мне практически каждый день. Работа на износ делала своё дело. Прошёл месяц. Сара лишилась полностью пальца, а я начал ненавидеть себя. Работа с Густавом шла и активно, но Алистер не хотел ждать и я это понимал.        Было сложно. Я даже скажу, что мне никогда не было так сложно. В моих руках три жизни, включая свою. Время слишком быстро двигалось, она не давало мне остановиться на чём-то и изучить сильнее. Постоянное движение, которое приводило к одному и тому же – практически ни к чему.        Мне нужно было понять, что ключ к этой загадке буквально передо мной. Буквально вот, рядом. А время шло, а я не находил этого ключа, словно невнимательный ребёнок. Мной овладевала паника, сосредоточится становилось ещё труднее. Полгода спустя я изучил как облупленного Густава. Но, прийти к его изгнанию я не смог. Пробовал многое и он уже начал подозревать, что что-то против него делается. И в какой-то момент я начал отчаянно бороться с Алистером. То есть, наоборот. Я пытался, чтобы личность Густава взяла вверх и Алистер исчез. Но, оставалась буквально неделя до момента, когда грянет Алистер, с которым мы не имели дела, но моя жена потеряла ухо, палец на руке и ногти на той же руке. Лишь этими действами он мне напоминал о своём существовании. В последнем визите, он отрезал язык моей жене. Меня крыли ненависть и в тоже время страх. Как можно быть настолько жестоким, поехавшим ублюдком?!        Спустя неделю, я пришёл домой и обнаружил трупы жены и дочери. Отчаяние – вот что я чувствовал. Безысходность. Я ненавидит этого ублюдка. Попытка самоубийства – спасли. Вторая попытка самоубийства – спасли. Отправили на лечение в психушку, как бы ни иронично это звучало. Там ко мне пришли копы, начали расспрашивать в чём дело. Какой-то начальник навешивал на меня вопросы, но его слова были просто как шум. Белый шум. Мне уже было всё равно, до момента, когда один из копов сказал, что дочка в больнице и она в коме. То есть, возможна она выживет? Слёзы нахлынули на глаза и я выдал всё что знал. Это было моей самой большой ошибкой. Копы согласились помочь мне. Под охраной отпустили домой. Охрана была поставлена вокруг дома и внутри.        В один из дней, в дверь постучали. В дверь моей спальни. В этот же момент, кусок дерева слетел с петель, с грохотом рухнув на пол. Единственное, что я успел – зажечь свет. Передо мной была невысокая, короткостриженная, темноволосая девушка. Одета в голубые джинсы, чёрную толстовку и маску на лице. На ногах – массивные кроссовки. Её глаза карие… Как у … Чёрт. В одной руке у неё был дробовик, а во второй… Она держала за волосы отрезанную голову моей дочери. Чёртовы животные. Внутри всё разрывало. Я ненавидел их, ненавидел их всех. Психопаты... Отбитые психопаты. Ублюдки. Слёзы застилали глаза. Я едва видел, но всё же видел. - Привет, папочка, - она выставила голову вперёд и сделала голос как у моей дочери, - как жаль, что ты меня не спас. Я ведь так люблю тебя, чмок-чмок-чмок, - внезапно она разразилась смехом. Во мне кипела злоба. Я закричал. Эта девка убила мою дочь. Она отрезала ей голову! Она вела себя как безумная психопатка. А думал это он псих конченный. Сорвался с места и собрался кинуться на неё. Но, произошёл выстрел, судя по всему.