Чай с мелиссой

      Перекинуться парой слов с тётушкой Бесс и оценить бутоньерку, которую она собиралась наконец-то засунуть в петлицу своего чёртового сына Дэвиса, где бы Мерлин его не носил, при этом указывая близнецами Дамиану и Аруану Барну на туалет в десяти футах от них и сразу же быть утащенной в другой конец залы, чтобы там тебя поймали кузины Алоис, Матильда и Гретхем которые тоже выглядели помятыми — утомительно. Огромное празднество устроенное Браунами из Карлайла растягивалось. Меня, как милую кузину Лаванду, девочку, между прочим всего семи чёртовых лет, заставляли бегать и умилять родственников, чтобы чёртова Арианна Каунтон смогла решиться выйти к грёбаному алтарю в день своей трижды проклятой свадьбы. Меня нарядили в довольно милое кофейное платьице, подвязали мои до ужаса накудрявленые волосы и сказали отвлекать. Ведь я милая дочурка Лави, что с детства такая умненькая и светлая девочка, да и вообще чудо чудесное, скоро замуж пора. Вот тошнотные разговоры то а. Я натянула улыбку попроще и всхлипнула, вызвав у кузин переглядывание. Домовушка Тутти, приставленная ко мне, выпучивала глаза и тыкала пальцем в сторону дядюшки Элдора, известного своими тучными размерами и, к сожалению всей чёртовой Британии, метеоризмом. Гретхем, младшая дочь Элдора, увидела, как я прожигаю взглядом её отца и с какого-то чёрта перепугалась. Только бы не блядская детская магия. Я умоляюще посмотрела в её круглое лицо с серьёзными чёрными глазами и прошептала, чтобы она не смела этого делать. Алоис заметила Тутти рядом с Элдором и передала это Гретти, которая, наконец-то, смогла успокоиться. Я выдохнула. Ни каких первых блядских всплесков на этой трижды блять проклятой свадьбе грёбаной пуффендуйки Арианны и моего, чтоб его ночью запор застал, троюродного брата моего отца по матери Дэвиса Брауна. Потому что это грёбаная Британия, с грёбаными магами и их аристократическими заморочками, и здесь нельзя, чтобы в один сука день, было что-то ещё озвучено, кроме единственного празднества. По крайней мере в кругу одной семьи. Не дай блять боже, чтобы случилась такая же хуйня, как когда Меган Маркл на свадьбе, дай Мерлин вспомнить, принцессы Клариссы(? Честно не помню, да и зачем я вообще тогда в дзен полезла?) сообщила о своей, сука, беременности! Так. А теперь выдох, глоток успокоительного из флакона протянутого сэром Гердрудом Оуканом, моего двоюродного деда по стороне тётушки Бесс, и, подозвав Тутти, идём дальше успокаивать родственников и будущих тоже. Гретхем и Матильда переглянулись, тряхнули своими короткими кудряшками и с огроменными улыбками побежали щебетать с родственниками в разные углы сада. За ними засеменили Нолли и Кортик, домовушки, взятые в аренду у Ноттов на три дня. Алоис взяла предложенный дедушкой Герди, как он вечно просил себя не называть, флакон и в два глотка весь его выпила. Она и Окки взяли на себя крытую веранду, где сейчас шатались подростки всех возрастов, поглядывающие на огденское и некоторые, почти столетние, вина. Мне повезло, что будучи двенадцатилеткой, Алоис вгоняла в дикую панику всех. А ещё, это из-за неё было перенесено празднество по поводу беременности тётушки Дебры, которая является старшей сестрой Дэвиса, в прошлом месяце и она пытается таким странным образом загладить вину, хотя ей все говорят, что она не виновата в том, что случайно разгромила треть дома. В котором тогда собралось около пятидесяти человек так или иначе связанных с семьёй Браун. Когда никто ещё не знал, что их собрали, чтобы сообщить об этой самой беременности. Захотелось бахнуть стопарик чего повыше градусом нежели сок, но, любезная кузина Патриция Гринграсс, которой только неделю назад исполнилось двадцать один, смогла передать мне только небольшой стакан пунша, а сама убежала в своём чертовски красивом чёрном блестящем платье к своей подруге Арианне, которая и является невестой, чтобы наконец-то вывести её из каморки, где она вся изрыдалась. Мне досталась зала, где все ожидали начала торжества. А ещё тут стояли столы, пока ещё без еды, на что слишком многие жаловались. За десять минут вместе с Тутти я успела поздороваться с дядюшками-близнецами Говардом и Бопартом Нептонами, поправить причёску второй жены сэра Герди и быть утащенной его первой женой леди Фелиси Мутон, с которой он развёлся тринадцать лет назад, к припёршимся откуда-то гадалкам Роксане и Заре. Обе были странными и смахивали на мужиков, но это не моё чертово дело, тётушка Фелиси, и раз они здесь то пусть будут, вон, уже кому-то чего-то нагадали. Тутти аппарировала меня ко всем, кто начинал подавать признаки раздражения и к моменту когда Патриция выпустила сноп золотых искр, я вспотела, как не знаю кто. Или, скорее, я должна была вспотеть, но мой отец настоятельно вбил в Тутти постоянно накидывать на меня очищающие, охлаждающие и прочая. Я осипла. Все гости, почти три сотни человек, начали усаживаться на стулья в саду. Как же я блять была счастлива, не передать ни одним блядским языком ебучей вселенной. Арианна Каунтон была чистокровной в третьем поколении из Австралии. Как братец Дэвис её нашёл — никто не спрашивает. Потому что всем хватило ссоры между Беатрис Браун из Карлайла с Фионой Малфой-Гебсон из Йорка — когда дочка второй решила сбежать с мальчишкой из США в Калифорнию, — потому что это длилось полгода очень интенсивной переписки, а всем родственникам отправлялись ежедневные громовещатели, которые никто не мог уничтожить, пока не дослушаешь их. Арианна Каунтон была высокой, веснушчатой и имела длинные пальцы. У неё был свадебный букет который что-то там обозначал, но это не моё чёртово дело. Братец Дэвис взгляда не мог от неё отвести и, судя по короткому подёргиванию ладони тётушки Бесс с резким выдохом Дэвиса, он буквально проглотил язык. Его бутоньерка тоже что-то там обозначала, но мне было кристально похуй. Всё, чего я хотела — это побыстрее закончить церемонию и позорно сбежать в детскую комнату. Спать. Потому что, Мерлин знает, как сильно я затрахалась из-за этих двух ублюдков и наших родственников, друзей, подружек и прочая. Три грёбаных часа назад это всё должно было произойти, но что-то там напортачили с порт-ключами, да и вилла оказалась с запечатанным камином, поэтому вместо трёх потоков их пришлось перегруппировывать, а потом этих недовольных умилять своей детскостью. Так, ещё раз. Арианна Каунтон была великолепна. Длинное светло-кремовое платье со множеством кружев, на которые скидывались все её родственники, из волоса единорога и паутины акромантула выглядело на ней шикарно. Оно было на тридцати восьми жемчужинах, которые вроде как что-то там обозначали и играли роль пуговиц, и ещё сколько-то которых я не успела досчитать, сбиваясь семь раз, когда они поцеловались и три сотни человек взвыли как животные. Наконец-то можно сбежать. Однако, блять. Не получилось. Мама, высокая и худая как палка женщина с неподходящим именем Камилла, схватила утекающую из сада меня за руку и потащила к шведскому столу. Отец, к сожалению, общался с кем-то из Каунтов и абсолютно не обращал на меня внимания. Впрочем, как всегда. Мне всунули пирог, чай и что-то ещё с наказом есть и улыбаться, потому что "мы не на похоронах, Лави, имей совесть". Как будто мне блять нельзя сука и минутки не напрягать ебало и так уставшее натягивать эту блядскую улыбку. Торт был вкусным. Хотя, конечно, хотелось тех креветок жареных. Пока на меня не смотрели, удалось ускользнуть. Но нет блядь, хуй ты, Лаванда, пройдёшь в детскую нормально, поэтому на вот, поймай пьяного дядюшку Бопарта, который тащил несколько флаконов бодрящего и споткнулся о собственную ногу. В порыве благодарности в меня влили целый флакон. Вот же сука. Посылаю тебе лучи трёхдневного поноса, дядюшка Бо, чтоб сука весело блять тебе было на свадьбе этой ебучей. Меня же теперь три дня будет как на батарейках хреначить. Я не сдержалась и завопила дядюшке в самое ухо. Окей, отменяю понос. *** В комнате, которая была на втором этаже, никого не было. Поэтому я с чистой совестью, с разбега прыгнула в кучу подушек. За неимением лучшего, я решила обмусолить в сотый раз с самой собой свою историю. Итак. Меня зовут Мария Лаванда Браун, но все предпочитают звать меня Лавандой. Им же хуже. Из самого интересного — я попаданка. Только, я не помню никаких связей в своей прошлой жизни. То есть всё, что я изучала, слышала — помню, а людей — нет. Осознала я себя в не то чтобы в дерьмовом возрасте, но и не в новорождённом. Мне было полгода. Мир был цветным, звуки слышала прекрасно, ногами и руками махала тоже. Родители у меня были молодыми предпринимателями и не могли себе позволить оставлять меня одну, поэтому меня перекидывали родственникам, а те зачастую уже через час забивали на меня болт и преспокойно оставляли меня на попечении других детей. Не сильно взрослых. Ну что такое десять лет? Мне, конечно, не стоит об этом так говорить, ведь я вроде как умерла в девятнадцать, так что вот так-то. А. Чаще всего меня передавали Гринграссам из Ньюпорта у Патриции. Ей тогда было тринадцать и чтобы проводить время с пользой, она читала мне вслух учебники. Эта милая девочка, ставшая моим самым близким человеком, хотела поступать после Хогвартса в Оксфордский университет на один из факультетов для магов. Мне было полезно. Одновременно пытаться двигать телом и мгновенно всасывать информацию. Из младенчества мне досталась плюшка — эйдетическая память. Я быстро начала ползать и ходить. Говорила я постольку поскольку, потому что Трисс уехала в Хог на третий курс. Жила я размеренно и даже хорошо. Пока в пять лет многочисленные родственники не начали таскать меня по гостям и пытаться обучить всему блять на свете. Слава Мерлину, это всё прекратилось одной истерикой сопровождённой не хилым таким магическим всплеском. Я сожгла к чертям собачьим тот уродский охотничий домик в Оттери-Сент-Мэри. Однако дедушка Патрик что-то там для себя решил и стал наведываться домой каждый грёбаный день кроме благословленного воскресенья. Он приходил в десять и уходил в час. Мне читали историю, учили языкам, математике и прочей общеобразоваловке. Но я это уже знала! Я отучилась два курса на архитектора и математику сдавала на пять. Короче, сейчас мне семь и я заново прохожу седьмой класс средней российской общеобразоваловки. Жуть. Зато когда он уходит я могу спокойно делать целое нихуя. Я хожу по дому, делаю какую-то хрень, иногда читаю книги и никто мне и слова поперёк не говорит. Лежу на кровати и смотрю в никуда, пока мысли бегут. О жизни дальше я не задумываюсь, потому что я хочу просто путешествовать. Я, как выяснилось, ведьма. И я могу делать чё блять угодно. Опьяняющее чувство. Однако, когда мне прям дико надоедает это нихуя не деланье, что, кстати, случается всё чаще, я пытаюсь научиться покорять стихии как в том мультике про лысого мальчика. С учётом того, что тогда мне нравилась Тоф, то я теперь сосредоточенно пытаюсь понять землю. Я даже медитации делаю! И прогресс есть. Могу двигать комки грязи весом не больше двухсот грамм. Планирую постичь все стихии и их производные, типа изгиба металла или крови. Между делом уже умело кручу предметы между пальцев как профи. О, а ещё меня заставляют делать ежедневную разминку и дважды в неделю весь клан Браун со всеми придатками и ответвлениями приводит своих детей к сэру Герди и его жене Шелл. Танцы, танцы, танцы. Блядские танцы шесть часов в неделю. А по субботам и средам уроки фехтования для всех, кому больше восьми. Меня тоже скоро туда впихнут. Прощай лень. *** Утром следующего дня вилла была наполнена кучей людей с очень зелёными лицами. Антипохмельное очень многим было тащить в падлу, ведь они надеялись, что-либо у хозяев будут запасы антипохмельного, либо они не нажрутся так сильно, ведь сегодня только четверг. Мы — Алоис, Матильда, Гретхем, Патриция, Патрик младший, Симон и я, — будили сорок туш в шесть утра. Ведь многие из этих родичей работали или в министерстве, где рабочий день начинается в девять, или занимались разведением каких-то там единорогов и другой живности. Домовушки были заняты всю ночь — аппарируя гостей за два сикля домой, работая официантами и обслуживая всех. А у меня в голове звенели полновесные галеоны, которые скоро перейдут в другие руки. Ноттам — десять галеонов за аренду восьми домовиков и домовушек сроком в три дня. И это половина уже была оплачена. Потом Гринграссам из Читлхамхота и Оунам из Читлхамптона нужно отстегнуть что-то около тридцати галеонов за продукты, зелья и кое-какие ритуальные ткани. Малфоям, у которых белые павлины, нужно прислать тридцать четыре галеона за аренду виллы в которой мы сейчас. Это где-то на северо-западе Франции в Этоте. Понятия не имею, склоняется ли это. А потом и ещё десятку людей по мелочи и на выходе получается полугодовая зарплата работника министерства со средней зарплатой в семьдесят галеонов. Какой ужас. Поэтому я и буду путешествовать. Нахуй эту вашу бюрократию и бумажную волокиту. Перед Хогвартсом обязательно проколю родителям все презервативы.