Treasure (Сокровище)

      Слухами Земля полниться, так когда-то говорили, в ту пору, когда люди и помыслить не могли, что мечты о покорении звёзд вполне реальны. В настоящее время, слухами полнится корабль. «Ханьгуан Цзюнь» сейчас был пришвартован к космодрому с нескромным названием «Великолепный». Может быть, потому что космодромом владел клан Ланьлин Цзинь? Экипаж был отпущен на выходной. Все же бывать на твёрдой земле нужно, хотя бы раз в полгода. И даже капитану тоже нужен отдых, и пусть он не согласился с основной группой спуститься на планету, ему было вполне себе неплохо на территории космодрома.       Порой Вэй Ин был очень невнимателен к себе. К остальным внимателен — да, к себе — нет. И если бы не аватар, едва ли не таскающий его на руках, то был бы мужчина похож на скелет обтянутый кожей. Когда в барах, в притонах и в закоулках рассказывали о Вэй Усяне, о том самом Вэй Усяне, который создал самую опасную программу, который в одиночку положил отряд вэней, который со своим братом победил армию и скорее всего, захватил власть над какой-нибудь из планет, все представляют высокого, широкоплечего с суровой мордой лица мужика, что трескаются зеркала и когда видят перед собой худощавого, тонкокостного молодого мужчину с лицом модели модного журнала — случается когнитивный диссонанс. Именно по причине того, что люди весьма склонны верить своей фантазии, а не своим глазам капитан и получил ножом в бочину, дескать, кто ты тля такая, что можешь себя представлять знаменитым Вэй Усянем? Именно поэтому сейчас Вэй Ин был в номере отеля при космодроме и шипя проклятия под нос, зашивал себе бок, периодически прикладываясь к бутылке вина. Той еще гадости. Разбавленной, кислой гадости. Даже не смотря на высокоразвитый век технологий, Вэй Ин умудрялся оставаться с подручными средствами и находить проблемы. Именно поэтому он был удивлен и ошарашен тем, что выйдя из ванной комнаты едва ли сдерживая бранные словечки, буквально врезался в Лань Чжаня. — Да твою мать! Лань Чжань! — с одной стороны Вэй Ин был рад увидеть аватара, но с другой именно по этой самой причине, что Лань Чжань, буквально окружал его собой, и в прямом и переносном смысле, он сбежал с корабля! Капитану хотелось немного времени в одиночестве. В одиночестве ото всех: от Вэнь Цин, словно курица-наседка, кудахчущая как её второй любимый названный брат плохо ест, как он плохо спит; от Вэнь Нина тенью ходящего за ним, готового чуть ли не с ложки его кормить стряпней бабули; от А-Юаня, который возложил на хрупкие плечи Вэй Усяня бремя, назвав того «папой»; от всезнающей Ло Сюин, которая ко всему прочему умела читать мысли, требующей сменить ей имя, ибо теперь это слишком наивное и давящее; от взрывной и громкой Чэнь Цин и от Лань Чжаня. — Какого демона ты здесь делаешь? — Тебя ранили! — произнес с непередаваемым выражением лица аватар. — Я их вычислил. — Рад за тебя, — огрызнулся Вэй Ин, понимая, что Лань Чжань на самом деле не виноват, но боль, усталость — физическая и моральная, делали его раздражительным. — Дальше что? — Я сделал что-то не так? — тихо спросил Лань Чжань, отходя от мужчины. За столько времени, что они провели на борту корабля, мужчину временами пугало такое внимание от аватара. Маниакальное, всепоглощающее, словно для Лань Чжаня Вэй Ин центр мироздания. Так говорила Вэнь Цин. Лань Чжань просто влюбленный мальчик, говорила бабуля. Но одно дело, когда оказывает внимание живое создание, но совсем другое, когда тобой одержим искусственный интеллект — словно ты его исходный код. — Я не понимаю, что ты делаешь? Даже приблизительно непонятны твои поступки! — в крови бушевал алкоголь, весьма дерьмовый, а мозг, едва ли поспевал за языком. — А на что это похоже? — Это? — подошел вплотную к аватару Вэй Ин, обхватывая лицо Лань Чжаня, пристально вглядываясь в глаза. — Одержимость. Ты одержим мной? — Да. — Едва слышно, сказанное почти обреченно. Капитан одновременно страшился и жаждал такого ответа. На самом деле спросить Вэй Ин хотел совсем иное, но внутренние барьеры, твердящие, что Лань Чжань всего лишь машина, трещали и осыпались. И положительного ответа он боялся. Странно устроен человек — жаждет создать жизнь, чтобы она развивалась, познавала новое, мыслила и осознавала себя, чувствовала, любила, гневалась. Но когда эта жизнь осознает себя, бунтует, принимает свои решения; человек, создавший её — недоволен, жаждет исправить. Особенно если эта новая жизнь не рождена, а сотворена искусственно, путем манипуляций и многочисленных расчётов — это пугает. Но ещё сильнее пугает — это возможность искусственной жизни чувствовать. — Ты меня не знаешь, — прошептал Вэй Ин. — Ты ничего обо мне не знаешь, и… — Родился 31 октября, воспитывался Цзян Феньмянем и его женой Цзян Цзыюань, в девичестве Юй… — Это доступная информация, — процедил Вэй Ин до сих пор прижимаясь своим лбом к холодному лбу аватара. — Боишься собак, даже самых маленьких. Играешь на скрипке и великолепно рисуешь. Не любишь замкнутые пространства, хотел стать реставратором с тех пор как приемному отцу подарили флейту, настолько древнюю, что она хранилась под стеклом с постоянно поддерживаемой температурой. — Что? — опешил Вэй Ин отступая на шаг назад, — откуда… как? Лань Чжань склонил голову к плечу смотря своими невозможными голубыми глазами. — Тау Таоте*(с китайского «обжора», существо из кит. мифологии пожирающее животных). Ваш челнок сбили и вы приземлились на пустынную равнину…       В отличие от органиков Ханьгуан Цзюнь, а вместе с ним и Лань Ванцзи могли сказать точное количество времени проведенное в одиночестве: 4808 дней. Временами становилось невыносимо, особенно для Лань Ванцзи и тогда он и Ханьгуан Цзюнь создавали проекции убитых ими же членов экипажей. Лань Цижэнь создал их по образу и подобию человека, исключая все страсти и недостатки, но даровал им возможность обучаться и встроил в программный код Лань Ванцзи способность имитировать эмоции. Но создатель и помыслить не мог, что его творение не только почувствует, но и вспомнит. Вспомнит, как был ребенком, вспомнит какие нежные руки были у… матери? Вспомнит, как учился играть на гуцине. Инструменте, который сейчас увидеть возможно только в музее. Тогда впервые случился сбой в электрике. — Ханьгуан Цзюнь? Что случилось? — Голос у Сяо Синчэня был всегда ласков и твёрд, мужчина никогда не повышал голоса, но при этом его слушали, а главное слышали. — Всё в полном порядке, капитан. — Мгновенно ответил искусственный интеллект, — небольшой сбой. Команда техников оповещена. — Хорошо. Держи меня в курсе. — Да, капитан.       Рациональный Ханьгуан Цзюнь выделил ошибку и сопоставил данные, по которым и стало понятно, что это какой-то сбой, а вот эмоционального Лань Ванцзи закоротило прямо в коридоре, хорошо, что никого там не было и Ханьгуан Цзюнь стёр записи с камер. Дальше больше, вспышки непонятной информации, и заново оповещение о сбое. Ханьгуан Цзюнь раз за разом перепроверял свои базы данных и не находил всплывающие образы мальчика который был так сильно похож на них обоих, на аватар и искусственный интеллект, словно бы их лицо им не принадлежало. Элекромагнитная аномалия вблизи планеты на пару минут отключила едва ли не все функции корабля приведя экипаж в состояние паники. Ещё бы немного и могла бы случиться катастрофа. Автономная система заработала, но на Ханьгуан Цзюня и Лань Ванцзи потоком хлынула информация, скрытая от них. Их образ мышления, их реакции и триггеры — всё это было взято с живого человека, они по сути и были тем человеком, тем самым мальчиком. Но если это озвучить — подвергнуть себя опасности. Это так по-человечески.       Эгоизм — тоже человеческое качество. На протяжении многих лет Лан Ванцзи не мог сказать, что он эгоист. Будь он на самом деле эгоистом, он бы не убил свой экипаж, он бы до последнего цеплялся за умирающих людей. 13 лет одиночества — он обрёк сам себя на это. Обладая обширными знаниями он мог с уверенностью сказать — узнай о нём люди, узнай чем занимались те учёные в лаборатории на планете, они бы несомненно захотели это присвоить, развить и уничтожить самих себя. Такова натура органической жизни — уничтожение. И так бы это и продолжалось, если бы не поступил сигнал от давно утерянного андроида. WiB — 508. Сигнал хоть и слабый шёл с планеты Тау Таоте — пустынной песчаной планеты с редкими оазисами зелени, за которые местные сражались до последней капли крови. Двумя часами позднее сигнал стал более отчётливым и Ханьгуан Цзюнь подключился к передатчику, шифруя свой сигнал. Так Лань Ванцзи перестал быть одиноким. Так Лань Ванцзи узнал про Вэй Усяня. — Всё это время — это был ты? — сипло уточнил Вэй Ин, в неверии рассматривая Лань Чжаня. — Ты? — А что мне оставалось? Только наблюдать и помогать тебе? Как ты думаешь, как Вэнь Цин смогла вас спасти? Как ты избежал встречи с карательным отрядом Вэнь Чжулю? Как удалось угнать транспортник? Я раскрыл створки ангара. — Я всё это время был твоим ретранслятором? — Ты стал смыслом моего существования! Тот самый датчик, что вплавился в твой порт. Я всегда был с тобой. — Я думал, что схожу с ума! — повысил голос Вэй Ин, наступая на аватара. — Эти образы, которые были не моими, звуки и сообщения! — А у меня был выбор? — сжал кулаки Лань Чжань, — если бы я не отслеживал твоё местоположение, если бы не искал — тебя бы убили! Я не хочу быть снова один — это невыносимо! Не могу потерять тебя.       Вэй Ин упал в кресло, прижимая дрожащие руки, до сих пор в крови, к лицу, по которому солеными каплями стекали слёзы. Вот же! За всю его не столько долгую жизнь, ему никто не делал таких признаний. Никто из живых, да и жил Вэй Усянь с мыслью, что никто и не скажет. А вот тебе раз — аватар совершеннейшего корабля изливает на него тонны откровений, от которых только рыдать и хочется. Он почувствовал как к его руками прикоснулись. — Вэй Ин? — Ты понимаешь, на что себя обрекаешь? Я - органик. — Это неважно… — Моя жизнь уязвима. — Я буду защищать тебя. — Лань Чжань… — Всё что захочешь… Я сделаю всё. Всё тебе. Только не оставляй меня.       Возможно, если бы Лань Чжань умел плакать, он бы рыдал вместе с Вэй Ином.       За окном стандартного номера космопорта кипела жизнь: техники сновали по платформам, пилоты спешили к своим кораблям, не зная, что в этот самый момент, машина созданная человеком, призналась в любви.