***
У дома девушки я был уже через полчаса. Припарковался и поднялся на крыльцо. Тут-то меня и настигло неясное волнение, которое я переборол нажатием на кнопку домофона с цифрой 3. Через два звонка дверь открылась, и я поднялся на второй этаж. Нужная мне квартира нашлась слева. Я постучал в дверь, которая тут же распахнулась. — Привет, проходи скорее. — Нина буквально втянула меня в прихожую, закрыв дверь на защелку. В квартире оказались очень высокие потолки, и в целом пространство дышало свободой из-за белых стен и светлого пола. При этом помещение не казалось холодным и неуютным. Пока снимал верхнюю одежду и обувь, заметил на стенах несколько картин. Это были натюрморты, вазы с цветами и фруктами, ничего абстрактного. Широкий дверной проём прямо напротив входа в квартиру, открывал вид на такую же светлую гостиную с высоким окном, забранным воздушными бело-голубыми шторами. Еще, здесь удивительно много цветов. Никогда прежде не видел в домах столько комнатных растений. — Ну что, идём? Осмотришься чуть позже. Сначала обед. — Нина потянула меня на кухню, которая оказалась направо от прихожей. Очень светлое помещение с огромным окном явно было сосредоточием жизни в квартире. Это заметно с первого взгляда — по количеству разных вещей и зон. У Джея тот же набор, так как кухня его любимое место в доме, не только из-за готовки. Брат просто любит проводить там время, записывать идеи, смотреть новости, даже хранит там наши музыкальные награды. Кухня Нины разделена на две большие условные зоны. В одной — всё для готовки, в другой — широкая столешница, на манер барной, с двумя высокими стульями рядом. Над ней на стене разместилась огромная пробковая доска, где было прикреплено всё, что только можно. Фотографии, зарисовки, детские рисунки, вырезки из журналов с нарядами, выкройки, на столе вразнобой лежали пачки листов бумаги, папки и огромное количество толстых маркеров самых разных цветов — с уверенностью могу сказать, что точно не меньше сотни. Такой вот творческий уголок. В центре помещения большой обеденный стол, в середине которого стоит самовар. Я подошел поближе, рассматривая это интересное приспособление. Раньше, в наших поездках в Россию, я уже видел подобное. Самовар был большой, серебристый, с небольшим ажурным вентилем на кране, сверху стоял белый заварочный чайник с изящно изогнутым носиком и ручкой, а под самоваром — небольшой чёрный поднос, расписанный цветами. И здесь цветы. Интересно. Предметы, конечно, нетипичные для американского интерьера, из чего я рассудил, что это дань русским привычкам девушки. Я хотел было прикоснуться к блестящему боку самовара, но Нина остановила: — Осторожно, он горячий. Не обожгись. — Я с улыбкой взглянул на неё. — Спасибо за заботу. — Девушка отвернулась и вновь засуетилась у плиты. На ней было совершенно уютное домашнее бежевое платье в мелкий цветочек, на ногах милые розовые носки, длинные волосы заплетены в косу. На секунду у меня возникло ощущение, что я попал в другой мир. Словно все сложности, печали, беды и рутина остались за порогом этой кухни или перестали существовать. Тем временем Нина начала накрывать на стол, и прямо передо мной оказалась тарелка с теми самыми соленьями, непонятный салат из какого-то светлого, мелко-нарезанного овоща, украшенный пучком зелени. А после девушка поставила прямо передо мной глубокую тарелку с вкусно пахнущим светлым супом. До этого я пробовал только борщ, который имел насыщенный бордовый цвет. — Помой руки, Шеннон. Ванная комната прямо за соседней дверью. — Я нехотя отложил ложку, за которую уже, было, схватился и отправился в указанном направлении. Когда вернулся, на столе появились ещё две наполненные тарелки. Точно. — Может, наконец, скажешь, что ты имела ввиду под фразой «пообедаешь с нами»? — Нина посмотрела на меня как-то нечитаемо. Её улыбка оставалась всё такой же ласковой, но в глазах застыла какая-то непонятная грусть. — Мам, я уже проголодался! — Я вздрогнул и оглянулся на звонкий голос. Мимо меня спокойно прошёл мальчик и приблизился к Нине, не сводя с меня заинтересованного и какого-то настороженного взгляда. Он остановился прямо перед девушкой и повернулся к ней спиной, рассматривая меня. — Кто это? Он будет есть с нами? — Я молча смотрел на ребёнка и только спустя долгие несколько секунд до меня дошло, как он обратился к Нине. Мам. Мама. Чёрт, она — его мама. У неё есть сын. А может и муж. Я поднял глаза на Нину, которая почти перестала улыбаться и просто смотрела на меня. Нет, нет, стоп Ше. Не сходи с ума. Она бы не позвала тебя, не целовалась бы с тобой в клубе, она бы так не поступила, будь замужем. Я слегка прокашлялся и перевёл взгляд на мальчика. Глаза тёмные, но волосы светлые и вообще с первого взгляда в нём не было ничего от матери. — Привет. Я — Шеннон. Друг твоей мамы. Она пригласила меня к вам на обед. — Краем глаза заметил, как резко приподнялись от вдоха плечи Нины, стоявшей позади парня. Но я не отводил глаз от его лица, зная по наитию, что должен показать свои добрые намерения открытым взглядом. Мальчик несколько секунд смотрел на меня всё также настороженно, а потом вдруг улыбнулся. И в эту секунду он стал чертовски похож на свою мать. Именно эта ласковая улыбка, от которой сужаются глаза и появляются лёгкие морщинки в их уголках. — А я — Майк. — Он смело подошел и протянул мне маленькую ладонь, которую я пожал автоматически, находясь в небольшом замешательстве. Тем временем парнишка кивнул и с деловым видом направился к высокому стулу. Он обошел стул, схватился одной рукой за стол, другой за спинку и вполне привычно забрался на сиденье. Видимо, с другой стороны от стула была какая-то лесенка. Я улыбнулся такой самостоятельности и, наконец, взглянул на Нину. Девушка как-то виновато улыбнулась, слегка пожала плечами и обратилась ко мне: — Прошу садись за стол, а то суп остынет. — Я кивнул и сел, бросил ещё один взгляд на Майка, который схватил ложку и нетерпеливо дрыгался, не начиная есть. Я увидел краем глаза, что Нина заняла место слева от меня. Получилось так, что она с сыном сидели напротив друг друга на длинных сторонах стола, а я между ними, на короткой — во главе. Как только девушка придвинула свой стул, мальчик громко пожелал всем приятного аппетита и принялся довольно аккуратно орудовать ложкой. Вообще, он сразу показался мне очень смышлёным для ребёнка такого возраста. Думаю, ему точно не больше шести лет. — Приятного аппетита. — Это ответила Нина. — Шеннон, всё в порядке? — Я вновь посмотрел на неё и улыбнулся, видя, что она взволнована. Никакой катастрофы не случилось, и я поспешил убедить её в этом. — Конечно всё в порядке. Пахнет просто изумительно. — Я обратил внимание на суп, от которого исходил лёгкий пар. Зачерпнул ложкой немного прозрачного бульона с овощами и попробовал. Необычный вкус, но приятный, с кислинкой. Напоминает чем-то любимые овощные коктейли Джареда, но гораздо приятнее по консистенции. Съел ещё пару ложек. — Что это за блюдо? Русское? — Да. — Нина улыбнулась и задумалась. — Я, наверное, не смогу подобрать какое-нибудь подходящее название на английском языке… Это суп, но аналога в местной кухне нет. — А как оно называется по-русски? — Щи. — Я нахмурился от напряжения, пробуя слово на язык. Как-то не мог понять, каким образом произнести, но всё-таки попробовал. Несколько секунд стояла полная тишина, а потом Майк громко рассмеялся и Нина тихонько хихикнула. Я улыбнулся и посмотрел сначала на мальчика, а потом на неё и повторил попытку. На этот раз Майк просто залился смехом, от чего стул под ним угрожающе зашатался. — У тебя неплохо получается, нужно только потренироваться. — С улыбкой сказала Нина, съедая ложку супа. — Майк, аккуратнее, пожалуйста. — Парнишка ещё пару раз хихикнул и звонко сказал на чистом русском: — Щи да каша — пища наша. — Я хитро посмотрел на него. Мальчик улыбался, ожидая моей реакции. — Ты точно должен будешь научить меня. Тут без особой подготовки я сам не справлюсь. — Майк важно кивнул и принялся доедать суп. Дальше обедали в молчании. Суп закончился, Нина поднялась из-за стола и забрала свою и мою тарелку, прежде чем я успел возразить. Майк же слез со своего высокого стула, взял свою тарелку со стола и отнёс её к кухонной столешнице, отдав маме. Маме. — Спасибо. Было очень вкусно, мам. — Он быстро обнял девушку за бедра и унёсся куда-то вглубь квартиры. Я развернулся на стуле, наблюдая я Ниной. Она сгрузила тарелки в раковину и повернулась ко мне, оперевшись поясницей на столешницу. — Я думаю, у тебя много вопросов. — Пожалуй, только один. Расскажи мне всё. — Девушка улыбнулась и со вздохом оттолкнулась от стола. — Тогда мне нужен чай, а может что-то покрепче. И она рассказала. О том, что до двадцати четырёх лет жила в России и связала свою жизнь с модой уже после учёбы по другой специальности. О том, как ей повезло поступить в академию в Париже и попасть на работу в ателье Сен-Лорана. О том, что она уже почти шесть лет живет в Лос-Анджелесе и о своём сыне.12
17 апреля 2020 г. в 14:59
Утром следующего дня я заскочил в студию, где вовсю трудился Джей. Он был удивлен, когда я попросил его прослушать наброски мелодии на гитаре. Моим делом обычно были барабанные ритмы, и мне нравилось быть в группе на заднем плане, мой ритм обеспечивал основу, тыл для наших песен. Но вчера вдруг мне захотелось выразить свои чувства иначе. Пока в моей голове родились только отдельные гитарные мотивы. Я не работал над ними скрупулезно и целенаправленно, как обычно это делает Джей — то были лишь наброски. Тем не менее, брату понравились эти небольшие плоды моей работы, и он даже вынес мне неординарное предложение.
— Ше, а что если это будет твоя песня? — Я непонимающе взглянул на него.
— В смысле? У нас ведь уже была такая практика. — Джей энергично замотал головой.
— Нет, брат, ты не понял — ты будешь петь. — На сей раз я совсем уж неприлично выпучил глаза. Однако идея воодушевила. Это интересно для меня и будет интересно для наших фанатов, для Эшелона. Нужно подумать над текстом… — Поразмысли над этим. Время есть. — Я кивнул, решив подумать над этим позднее.
Всё утро работали с новым звучанием. Томо приехал около десяти утра и тоже предложил пару идей. Джей как заправская курочка-наседка не мог нарадоваться и ходил вокруг нас по студии, только что не поглаживая по головам. С работой я не заметил, как наступил час дня, а это значило, что я могу позвонить Нине. Тем более, ребята собрались разъезжаться по делам после утра плодотворной работы. Вообще, неплохо было бы поесть, и я решил предложить девушке альтернативный вариант встречи. Она взяла трубку довольно быстро, но некоторое время сначала слышался шорох и слабый грохот, потом всё стихло и девушка, наконец, ответила.
— Шеннон! — Снова раздался грохот и тихие проклятья. Я улыбнулся.
— Ты в порядке? Я не вовремя? — Девушка тяжело выдохнула.
— Всё в норме. Извини, просто у меня тут небольшая авария на кухне. Что-то случилось?
— Нет. Я просто звоню уточнить по поводу твоего приглашения и предложить альтернативный вариант.
— Да, всё в силе! — Снова грохот и фырканье. — Прости. А что за предложение?
— Я голоден и хочу пригласить тебя пообедать где-нибудь, а дальше разберёмся. — В трубке стало совсем тихо.
— Как ты относишься к русской кухне, Шеннон? — Я прикрыл глаза, вспоминая. Русскую кухню я пробовал. Не всё конечно, но самые популярные и, пожалуй, знаменитые блюда. Очень интересные вещи, хотя и нетипичные для нас. С жарким калифорнийским климатом и образом жизни многие русские кулинарные традиции не популярны. Например, пирожки, пельмени или такое интересное явление как соления, которые, впрочем, пришлись мне по душе.
— Я не многое пробовал, но в целом — хорошо отношусь.
— Тогда, план не меняется. Приезжай. Пообедаешь с нами. Квартира 3. — И отключилась. Что это было, чёрт возьми? И с кем это с нами? В общем, не буду я Шенноном Лето, если отступлю перед неизвестным. Оделся и выехал.