Отблески надежды

*** Ветер ударит в лицо и подхватит на руки. Птица вспорхнет, по пятам преследуя черную вороную тень. Изгибы пещерных ходов, приправленные жгучей темнотой, будут мелькать перед глазами. Нод пришпорит колибри, и маленькие крылья рассекут звенящий воздух. Мандрейк обернется, крепче обхватит холодное тело, насквозь пропитанное кровью и темной дымкой, и грубо хлестнет воронью спину. Птица закричит от боли и ускорит полет, поднимаясь все выше. Где-то вдалеке капитану лифмэнов почудится полоска света. Нод прищурится, высматривая ее над головой, и ворон вдруг поменяет направление полета, обратив клюв ввысь. Капель взметнется за ним и оба наездника разом вылетят из мрака пещеры. Буря снаружи станет валить деревья, гулким плачем отзываясь в оврагах, раскаты грома - стараться оглушить, и мир закружится неясно-серым водоворотом. Мандрейк спрыгнет с птицы, выбросит тело Мэри, опутанное сетью темной магии и повернется к Ноду, стрелой летящему к нему. - Поганец! - сталь клинка опишет в воздухе крутой вираж и опустится на плоскость деревянного посоха, - Ублюдок! -искры закружатся хороводом, ослепляя лифмэна. Тонкие ниточки тумана отделятся от ран на теле Кэтрин и скользнут под шкуру Мандрейка. Почувствовав пьянящую мощь, так сладко растекающуюся по венам, Темный вскинет голову и задрожит. В следующую секунду Нода отбросит черной ударной волной, и Мандрейк рассмеется, откидывая посох. Набухший туман потянется за ним, не отрываясь от М.К. - Мальчишка, - прошипит поганец и окажется прямо перед ним, - То, что ты до сих пор жив - моя и только моя воля, - он отшвырнет его меч в сторону и за ворот поднимет парня над землей, - Я отпустил тебя тогда, помнишь? Ведомый бурей, ты пришел ко мне... Ах, да, ты спрашивал про Королеву. Знаешь, кто убил ее? Голос Мандрейка отзовется пронзительным воем и новые стаи поганцев окружат их плотным кольцом, выползая из укрытий. - Это ты убил Королеву. Отчаянный крик разорвет этот дьявольский шепот и Нод из последних сил ударит Темного по лицу. Поганцы зарычат, но останутся недвижимы. - Ты убил ее, и твоя подружка - тоже! Ваш глупый генерал и все жители Леса! - Мандрейк рассмеется, разожмет пальцы, и капитан рухнет на землю. - И, разумеется, она сама. Сама себя погубила, - продолжит он, - а я лишь помог случиться неизбежному. Когда не можешь победить - дай врагу умереть своей смертью, - он вновь наклонился к лифмэну. - Оставь... его, - тихий голосок М.К. заставит его обернуться. Едва живая, девушка поднимет голову и вытянет вперед руку. - Хранитель проснулся! - искренне умилится Темный, - Ну, что ты мне сделаешь, жалкий слизняк? - черные путы сожмут ее тело в тиски и девушка захрипит, крепко сжатая пеленой магии. В ее глазах отразится свет, и мгновение спустя золотой наконечник стрелы воткнется в спину Мандрейка. Опустив руку, тот зарычит и обернется. Ронин откинет лук и вытянет клинок из ножен. За его спиной сверкнут мечи лифмэнов, стройными рядами стоящими за своим генералом. Ронин поможет Ноду подняться и поддержит под плечо. Толпы поганцев станут бесноваться вокруг них. Твари будут кричать, шипеть, залезать на спины друг к другу, царапать когтями камень и выть, но так и не решатся тронуться с места. Страх - животный, пустой и липкий цепкими путами скует остатки сознания. Лифмэны в сияющих зеленых доспехах останутся в их глазах непобедимым войнами, а этот - еще и бессмертным: однажды ему удалось перебить столько тварей, что слухи о генерале еще долго будут ходить между поганцами... - Это был плохой план, - Нод поднимется, опираясь на его руку. Мандрейк вскинет ладони и из них польется тяжелый зеленый туман. - А, понял наконец-то, - прошепчет Ронин и кинется вперед, рассекая полосы дыма плоскостью клинка. Верные лифмэны метнутся вслед за своим командиром, но вдруг туман обратится тугими черными стеблями. Мандрейк рассмеется, наблюдая, как витые лианы станут одного за другим обхватывать их тисками. Ронин ловко уклонится от ближайшего стебля, проскользнет под другим и сделает еще один рывок, но резкий порыв воздуха опрокинет его на землю. Дьявольский смех Темного прокатится по лесу, и ниточки магии, связывающие его с М.К. задрожат. Он издевательски похлопает в ладоши: - Браво! Господа, это настоящий водевиль, просто эпик! - новый взрыв хохота разнесется по округе, - Я польщен!.. ...Когда Мэри сожмет пальцы, тело Мандрейка дрогнет. Смех оборвется, и тьма, окутывающая его, станет вновь возвращаться к девушке. Темный неестественно выгнется, задрав голову к небу, пошатнется, и рухнет на колени. Медленно-медленно Мэри поднимется, сделает шаг на трясущихся ногах и прошепчет: - Без чего... невозможна Жизнь?.. ...Когда Тара спустится к ней, ласково придерживаемая ветками деревьев, где ее оставили лифмэны, и пройдет мимо корчащегося в муках Мандрейка, ее взгляд упадет на Ронина, поднимающегося ей на встречу. В глазах генерала мелькнет восторг - совсем детский, игривый и искренний, как будто мир вдруг вернулся на сотню лет назад. Он сделает несколько нетерпеливых шагов и обнимет Тару так крепко, как только позволят силы. Все внутри запылает огнем, мысли пронесутся мимо него стремительной неясной чередой, а после - и вовсе утонут в потоках нежности. На устах застынет теплая улыбка. Чуть отстранившись, Королева вглядится в его пронзительно-чистые глаза: - Без чего невозможна Жизнь, мой генерал? - Без Любви, Ваше Величество, - ответит он и мягко коснется ее губ своими. Тара закроет веки. Время застынет на мгновение, и тут же, не дожидаясь лишних слов, помчится вскачь. Небо, обвитое сетью туч, прояснится, и яркий летний свет наполнит лес жизнью. Мир пробудится, наполнится звуками и запахами. Поганцев, прежде толпившихся со всех сторон, как ветром сдует.Серые сучья упадут на землю прахом, и лифмэны спрыгнут на камни. Разодранные сухие листья сменятся крошечными зелеными почками, а разворочанные бурей деревья уступят место юным деревцам. Птицы, уставшие от дождя и холода, пестрыми стайками станут вылетать из укрытий. По лесу польется искристая звонкая песня... - Ты был почти что прав, - тихо вымолвит Мэри, обращаясь к Темному, - Она убивала себя сама... Маленькой Королеве приходилось всему учиться самой, никто не объяснял ей, что Жизнь и Любовь - неразделимы. Ты нагнал на нее тоску и печаль. Ей все вокруг казалось безнадежным, а каждый счастливый отзывался в душе болью. Только, - Нод подбежит к ней и поддержит под руки, стараясь как можно аккуратнее касаться израненного тела, - есть еще кое-что, Мандрейк: ни одна душа не умрет, пока хранит в себе хоть крошечный отблеск надежды. Мир заиграет всем гранями, и тьма вокруг ее тела рассеется. Достаточно даже не луча, а отблеска. Нод прижмет к себе истерзанное тело Мэри-Кэтрин и она положит голову к нему на плечо. Он будет гладить ее по спине и говорить о том, что все будет хорошо. Она улыбнется, взглянет на Ронина, ласкающего руки Королевы и закроет глаза. Тонкие белые ниточки Дара окутают генерала и останутся в его сердце ярким живым огоньком. Так пылает Надежда. Мэри улыбнется: она знает, что теперь - все будет хорошо.