Немецкий для продолжающих

Сегодня моя группа в последний раз собралась в этой аудитории. Нам выдали сертификаты и сказали ненадолго задержаться. Еще вчера нас попросили принести с собой что-нибудь к чаю, а преподаватели организовали непосредственно сам чай и торт. Никогда бы не подумал, что в Германии тоже устраивают такие вот чаепития. За ним последовали бесконечная фотосессия с каждым студентом и групповые снимки. После чего, наконец, я мог быть свободен. Вернувшись в общежитие, я сдал проверяющей комнату и собрал чемодан. Дело в том, что срок моего проживания здесь заканчивается сегодня, а вылетаем мы с Ритой только завтра. Поэтому эту ночь я решил провести у нее. Спускаюсь с чемоданом, по пути прощаюсь с русской соседкой, дружелюбными японцами и уже ставшим мне родным зданием. Первым кого я вижу, выйдя на улицу, оказывается Иво. А ему-то что здесь надо? – Привет. – Привет, – как это все-таки странно, здороваться с ним по-русски. – Помочь? – взглядом указывает на чемодан. – Нет спасибо. – Далеко собрался? – Домой. – Сейчас? – напуган? Нет, скорее просто удивлен. – Завтра. – А сейчас? – Сейчас – к Рите. Нужно где-то провести эту ночь. – А моя квартира не подойдет? Рука уже было снова схватившаяся за ручку чемодана замирает. Может я ослышался? Смотрю на него, прищурившись. – Я серьезно, – ждет. Поправляет коричневый ремешок сумки-планшета. Да что я, в самом деле, еще и раздумываю. Вздыхаю. – Показывай дорогу. Квартира похожа на ту, в которой живет Рита, так же выстроены на лестничной клетке велосипеды, так же прохладно внутри. – Так, давай пока оставим это здесь, – отодвигает чемодан в сторону, – и пойдем прогуляемся. Возвращаемся на улицу. Хорошо, что сегодня не жарко, дует сухой ветер. Была бы в этом городе пыль, он бы гонял ее, а так только мои волосы. Только мои, потому что кудрявая шевелюра Иво предусмотрительно собрана в пучок. – Купим мороженое в «Венеции» и пойдем в парк, – соглашаюсь. Покупает ванильное и мятное, первое отдает мне. – Или хочешь это? – Ванильное сойдет, – мое любимое. Гуляем по парку. Каменные лестницы, высокие сосны, Ильм, утки. Замечаю пасущихся овечек за проволочной изгородью. О, Бяшка! Смеется. – Я сказал это вслух, да? – Вообще, ты на удивление часто озвучиваешь свои мысли. – А ты, для немца, говоришь на удивление без акцента. – А ты, для русского, на удивление – безграмотно. Ты забыл, что находишься в земле, где были пионеры? – Да, но ты-то им не был. – Моя мама – русская. Еще есть бабушка, которая живет в России. – А имя у тебя вполне себе немецкое. – Имя выбирал папа. Мама смирилась, а бабушка с самого рождения зовет меня Иваном, – так главное не заржать. Фуф. Вроде успокоился. – Ты меня, конечно, прости, но Иван из тебя… – Я знаю, но бабушке этого не объяснишь. Да и мне уже все равно. Мы с ней и так редко видимся, чтоб я еще из-за этого парился. – А куда мы направляемся? – Скоро увидишь. По выстланной щебнем дороге поднимаемся в гору. Зеленая лужайка с деревьями. Клумба с белыми цветами возле каменной стены. Подходим к огромному зданию из серого камня с большими окнами и колоннами. Классицизм, кажется. – Что это? – Архив Гёте и Шиллера. Как так получилось, что столько раз гуляя по парку, я на него не наткнулся? Как и раньше, кладет руки мне на плечи и, прошептав над ухом «это еще не все», разворачивает меня на сто восемьдесят градусов. Перехватило дыхание. Такое ощущение появляется, когда катаешься на качелях и взлетаешь очень высоко. Так высоко, что, кажется, можешь дотянуться до неба. – Нравится? – поворачиваюсь к нему. – Еще бы, – каждый раз, когда смотрю на него, у меня возникает точно такое же чувство. Подхожу ближе к ограждению, словно сделанному из природного камня. Всего города отсюда, конечно, не увидишь, но какая-то его часть видна как на ладони. Замечаю острый верх какого-то строения, должно быть, Веймарского замка. Красные крыши домов, а ближе ко мне – зеленые шапки деревьев. И, конечно же, небо. Не голубое с белыми облаками, а белое с голубым. Белого именно больше. А в одном месте белизна так и сияет – солнце. Иво стоит рядом, облокотившись на ограждение, спиной к городу. Смотрит куда-то вниз. – А сейчас ты мне ответишь? – поднимает голову, снова отводит взгляд. Пару секунд о чем-то думает, а потом приближается ко мне, на губах загадочная полуулыбка. – Лучше покажу, – обхватывает ладонями мое лицо и впивается в губы, не давая мне шанса опомниться, отнимая способность думать, возможность дышать. От напора отступаю назад – держит, уже не лицо, а талию. Прижимает к себе, не переставая целовать. Забираюсь руками под его джинсовку и делаю то же самое. Чувствую жар его тела. Вкус мяты на языке. – Сейчас что-нибудь сообразим поесть, – кладет ключи на тумбочку, снимает куртку и отправляется на кухню. Берусь за чемодан, нужно куда-нибудь его убрать: во-первых, с прохода, а во-вторых, туда, где я смогу спокойно достать нужные мне вещи. – Тащи его прямо по коридору, там, в конце, комната, – комната. Ясно. Судя по вещам, комната Иво. Иду на кухню. Моет помидоры черри. В кастрюльке уже что-то тушится. – Ты живешь один? – Нет – сосед уехал на лето. – А родители? – Родители – в Эрфурте. – Ты мог бы ездить на поезде, тут же минут пятнадцать. – Я так и делал, поначалу, но потом понял, что немного личного пространства не помешает. – Помочь? – Да, ты не мог бы подать мне сыр, он в холодильнике, – закидывает нарезанные помидорки в кастрюлю. Трет сыр и оставляет его на блюдце. Раскладывает парящее блюдо по тарелкам, и посыпает сыром. – Прошу к столу, – улыбаясь, показывает рукой на место напротив него. Сажусь. С опаской оцениваю цветовую гамму блюда. – Что это? Что-то из итальянской кухни? – Скорее мексиканской. Не бойся, мяса там нет: только фасоль, томаты, грибы, сыр, ну и еще кое-какие специи, – пробую, непривычно, но вкусно. – Ну как? – Есть можно, – хмыкает. – Знаешь, тебя очень сложно удивить. – А по-моему очень легко. Я, например, был удивлен, увидев тебя, танцующим сальсу. – Ты ведь и сам неплохо танцуешь, – чтоб мне провалиться. – Это совсем другое. – В этом нет ничего сложного. Хочешь, научу? – Хочу. – Только доешь сначала. – Пока посмотри на мои движения, а потом попробуешь повторить, – стоим в его комнате: здесь больше места. – Для начала попробуем шаги на месте. Счет в сальсе: раз, два, три, пауза, пять, шесть, семь, пауза. Начинаем с левой ноги – раз, правая – два, снова левая – три, пауза, пять, шесть, семь, пауза, – слежу за его ногами. – Где вы набрались этой пошлости? – смеется. – А теперь ты. Раз, два, три, пауза, пять, шесть, семь, пауза. – Хорошо, а теперь шаги вперед-назад. Раз, два, три, и пять, шесть, семь и, – повторяю за ним. – Отлично еще раз, – проделываю движения снова. – Молодец! А теперь шаги в стороны. Раз, два, три, и пять, шесть, семь и, – повторяю. – А теперь с партнером, – встает передо мной, берет мои ладони в руки. Моя не загоревшая рука, ибо загорать я не любитель, выглядит совсем белой на фоне его бронзовой кожи. – Раз, два, три, и пять, шесть, семь и. Неплохо. Еще немного. Совсем не сложно, правда? Раз, два, три. Пять, шесть, семь. Совсем не сложно и даже весело. – А теперь по-взрослому, – а до этого как было? Берет телефон, с задумчивым видом что-то ищет, включает среднюю по темпу музыку, увеличивает громкость. Кладет смартфон на стол и возвращается ко мне. Не говоря ни слова, берет мою левую руку и зажимает в своей правой, а левую кладет мне на талию и притягивает ближе к себе. – То есть я в роли девушки? – Хочешь вести? – мотаю головой, – ты это ты, а это – всего лишь танец, – киваю, – просто слушай музыку и двигайся вместе со мной, – делаю, как он сказал. Я танцую, танцую сальсу с Иво. Смотрю на него: улыбается. Улыбаюсь в ответ. Расслабляюсь и отдаюсь ритму, ритму и партнеру. Делаем повороты, меняемся местами. Если б кто-то нас сейчас увидел… Наплевать. Сейчас меня интересует только один человек, который прижимает меня вплотную к себе. Такой горячий. Движения замедляются. Практически стоим на месте. Прислоняет свой лоб к моему. Слегка влажный. Закрывает глаза. Следую его примеру. Просто стоим. Мог бы стоять так вечность. Колется. Чувствую его губы, сладко-соленые. Глубже, еще глубже, так, чтоб нечем дышать. Почти не отрываясь, снимаем друг с друга футболки. Отступаю туда, где, если память меня не обманывает, стоит кровать. Хватается за ремень на моих джинсах, рука замирает. – Можно? – шепотом. Тебя за этот голос арестовать нужно. – Нужно. Расстегивает ремень и молнию, тянет вниз. Ложусь на кровать. Стаскивает полностью. Ложится рядом. Убирает волосы с моего лба, пальцами, едва касаясь, по бровям, скулам, подбородку. Слышу только его дыхание и свое сердце. – Ich will dich(1). Сладкая дрожь по телу. Приподнимаюсь и снимаю резинку с его волос. – А на итальянском можешь? – Только материться. – Сойдет. Черт! Я же не завел будильник! Который час? С трудом продираю глаза. Фух. Еще не рассвело. Иво нет рядом. Привстаю и замечаю его на диванчике. Сидит, одну ногу поджав под себя, а колено второй подтянув к груди. Что-то ищет в телефоне. Моем телефоне. – И что Вы там забыли, сударь? – полный спокойствия, будто так и надо (наглость – второе счастье), отрывает взгляд от дисплея. – Ты что сталкер? – разворачивает ко мне экран смартфона с его изображением. А оно там не одно, уж поверьте мне. – Снимал достопримечательности. – И каким это образом я вдруг очутился в их числе? – Как произведение искусства, – удивленно вскидывает бровь. – Если хотел сфотографироваться со мной, мог бы попросить. – Зачем? Мне не нужно фото меня и шедевра. – А мне нужно, – подходит и снимает нас двоих на свой телефон. – Мог бы и подождать, пока я умоюсь, – не обращает внимания, продолжая рыться в моем телефоне. – А это что? – смотрю на экран. – Это – мой кед на немецкой земле, – смесь умиления и замешательства во взгляде. Улыбается и целует меня в висок. – И все-таки ты странный. Стою с Ритой в стороне, пока Иво покупает нам всем кофе. До поезда еще минут десять. Идет с нами к перрону. – Знаешь, тебе не нужно было провожать нас, да и вообще вставать так рано, – убивает взглядом. Чушь несу, сам знаю. Допиваем кофе. Прибывает поезд. – Было приятно познакомиться, Иво. – Взаимно. Рита машет ему рукой, и направляется к составу. – Ну, мне пора, – делаю шаг. – Даня, подожди, – хватает меня за руку, что было необязательно: меня уже остановило собственное имя, впервые произнесенное им в такой форме. Смотрю на его лицо, а он что-то делает с моим запястьем. Убирает руки. Опускаю глаза. Радужный браслет с маленьким брелоком в виде зеленого замочка. Поднимаю на него полный непонимания взгляд. – Это значит не то, что ты любишь пони, а то, что ты мой. Не могу. Ни одного слова… Только не слезы. Ты же не баба, в конце концов. Видит. Без слов видит. Обнимает. Целует в волосы. Если сейчас не отпустит, сам не смогу… – Даня, быстрее! – голос Риты. Разжимает объятия. – Приходите к нам еще. – Обязательно придем, спасибо, с наступающим вас всех. – Спасибо, и вас с наступающим. До свидания. – До свидания, – уходят. – Даня, до закрытия еще двадцать минут, но, если больше никого не будет, как уберешь в зале, можешь быть свободен. – Хорошо, спасибо, – ну и денек. В преддверии Нового года в торговом центре полно народу, а следовательно, много посетителей и в нашем кафе. И это бесконечное «с наступающим!». Когда он, наконец, уже наступит?! Ну да, наступит и будет то же самое, только уже «С Новым годом!», и так – до середины января. Так, осталось вытереть пару столов, потом поднять стулья… – Excuse me, could you tell me where the exit is? – It’s exactly where you have… – стоп этот голос – entered(2), – все пора на покой, доработался. Иво. Настоящий Иво. Ничуть не изменился, только кожа стала немного светлее. – Ааааткуда? Как? – Приехал забрать свое, – взгляд на запястье, ухмыляется. А что еще мне делать? Этот браслет – все, что у меня осталось. Единственное доказательство того, что случившееся этим летом не было сном. – Как ты нашел меня? – Твоя сестра выдала твое месторасположение за шоколадный адвент-календарь, даже карту нарисовала, – ни капли не удивлен. – Работаешь после учебы? – киваю. – В Германии в эти дни большинство магазинов закрыто. – У нас в это время – самая торговля. Особенно в магазинах с игрушками. Подождешь немного, мне надо закончить. – Окей. Несмотря на то, что уже конец декабря, сильных морозов пока еще не было – очень странно, для нашего климата. Ну хоть не придется переживать за Иво, он-то не привык к нашим суровым зимам. Хотя он вроде говорил, что у него бабушка в России, интересно, в какой ее части. – Где ты остановился? В гостинице? – С вокзала сразу к тебе, и вещи там оставил, так что выходит, что у тебя. – Ты же в курсе, что я живу с мамой и сестрой? – Успел заметить, – эх, ну что с него, иностранца, взять. – Тогда – ко мне? – уже разворачиваюсь к остановке. – Есть идея получше. Покажи мне городской парк. – А ты не замерзнешь? Идти минут пятнадцать. Чай не лето на дворе. – Замерзну, если и дальше будем вот так стоять. – Парк так парк. Пока идем, смотрю по сторонам, взглянуть на него не хватает смелости: отвык быть с ним рядом. Повсюду спокойные или мерцающие огни. С неба падают белые хлопья. Подставляю ладонь снегу. Словишь такой на перчатку, а там множество снежинок, таких, какими их рисуют, каждая по-своему красива и неповторима. Щелчок. Поворачиваю голову. – Ты что творишь? – в руках – зеркалка. – Снимаю достопримечательности, – улыбается. Тепло. Ну разве можно на такого злиться? – Ну вот парк, или ты хотел посмотреть что-то конкретное? – Озеро. – Так ведь оно замерзло. – Неважно, – ну хорошо. Веду его к озеру. Не спеша обходим его. Не насмотрелся еще? – Стой, – стою. Вместе стоим на небольшом мостике, под которым бежит (летом бежит) впадающая в озеро речушка. Достает что-то из кармана куртки. Место слабо освещенное, поэтому не сразу понимаю, что это. А когда догадываюсь, перевожу взгляд на металлические перила моста, на которых висят точно такие же маленькие замочки, какой держит сейчас в руках Иво. – Ты что задумал? Мы ведь не… – Пока не… Но, так как в твоей стране это невозможно, будем считать это компенсацией. Рот впустую открывается и закрывается, словно у рыбы, выброшенной на берег, не в силах издать ни звука. А пока я борюсь со своим речевым аппаратом, Иво что-то выводит на замочке белым маркером. – Все правильно? – поворачивает его ко мне, подсвечивая телефонным фонариком. Белыми буквами по зеленому: «Danya & Ivo» и сегодняшняя дата. Ясное дело, фамилии бы туда не поместились. Киваю. Находит свободное место на перилах и, повесив замок, защелкивает его. – Когда-нибудь мы повесим такой же в моем городе, а пока… – берет мою руку и, повернув ладонью вверх, кладет туда маленький ключик. Второй, точно такой же, забирает себе. Убираю ключ в карман. – Ну и кто после этого странный? – смущенно улыбается и отводит взгляд. Делаю шаг вперед. – А вы ни о чем не забыли, мистер? – секундная растерянность во взгляде – наклоняется и целует. Так-то лучше. – С Рождеством, Иво.

***

Перевод диалогов: 1) Я хочу тебя. 2) – Простите, не могли бы Вы сказать, где тут выход? – Он в точности там, где Вы... вошли.