Начать сначала

Всё закончилось. Вот уже полгода, как положен конец Четвёртой Великой войне синоби, уже прозванной историками самой кровавой и жестокой, но между тем и самой коалиционной. В её ходе впервые за существование Пяти Великих стран сошлись под единым знаменем и с единой целью воины скрытых деревень, ранее поддерживающих друг с другом лишь видимость дружелюбия. Ни для кого не было секретом, что мирные соглашения между ними были лишь необходимой формальностью, дабы иметь открытую возможность узнавать противника изнутри, внедряя к ним своих шпионов под благовидными предлогами. Однако настал момент, разом осушивший переполненную до краёв и готовую вот-вот опрокинуться чашу ненависти. Недаром говорят, что враг моего врага — мой друг. Появилось зло, в сотни раз страшнее той борьбы в песочнице, которую устроили даймё Пяти стран, и, испугавшись, они впервые посмотрели друг на друга без зависти и ненависти. Найти в сопернике друга — намного сложнее самому, зато это превосходно видно со стороны, и за это иногда (какая ирония!) хочется благодарить врагов. Непрогрессирующая система управления гнила, но в момент её становления зародилась и оппозиционная сторона, которая со временем, не раскрывая себя, набирала силы, развивалась, напитывала себя собственной ненавистью, набирала себе сторонников. Возможно, она и сталкивала, постепенно, страны друг с другом. Воспоминания ещё слишком свежи, в них невозможно разобраться так сразу — это опыт поколений, годы исследований, нахождение причин и следствий, цепочек неслучайных случайностей. Иногда выясняется, что пару столетий назад рассказанная сплетня на сегодняшний день — причина суеверий, из-за которых люди готовы на преступление. Но гнить бесконечно не может даже то, что уже стало болотом. Однажды случится либо пожар, который укрепит некогда хлипкую массу, либо наводнение, преобразующее грязь в озеро, либо сжалятся горы, и на неприглядном месте образуется плодовитая почва для начала новой жизни. А может статься так, что и болото пригодится, но уже не само себе. Но у этой сказки счастливый конец. Объединённые силы синоби восстали против того, чьё имя стало тайной даже для его обладателя. Один человек, ставший героем всех Пяти стран, сказал в тот момент: «Я не желаю проигрывать тому, кто не признаёт сам себя». Этот человек, несомненно, изменил сотни людей своей открытостью, неповторимостью, верой в себя и окружающих, упорством, непробиваемым оптимизмом и способностью видеть в людях хорошее. Благодаря ему война была выиграна в кратчайшие сроки, и все единогласно признали победителем его одного. *** Противный и назойливый звон школьного колокольчика, заменяющего на неопределённый срок своего не менее омерзительного электронного собрата сбил с интересной и наверняка умной мысли монотонно говорящего у доски молодого сенсея. Честно говоря, его ученики были младше буквально лет на пять, но с кадрами в этой захолустной деревушке никогда хорошо не было, чему Саске бы очень радовался, если бы признался себе в этом. Но он не признавался, поэтому с нескрываемым недовольством провожал взглядом поспешно собирающееся молодое поколение. Он и сам не знал, зачем согласился учить их «хоть чему-нибудь, лишь бы дурью не маялись». Хвататься за эту работу в поисках средств к проживаю было вообще не его идеей. Да, конечно. Вот тот, кому и надо есть и платить за тот сарай под зонтиком, в котором они жили, и пусть зарабатывает. И ведь зарабатывает же. За сотню в час паша как конь в электромастерской. И если бы ещё пару месяцев назад кто сказал Саске, что так будет… Да нет, говорить-то было и некому. Собственно, и его сейчас, по сути своей, могло не быть. На удивление любознательные ребятишки этой деревеньки, которую волей случая война не коснулась никаким образом, совсем не интересовались тем, что происходило сотни лет назад, но охотно расспрашивали о нынешних событиях, о которых из слов знакомых родственников друзей двоюродных братьев по материнской линии со стороны тёти соседей говорили приезжие купцы и разнорабочие. Вот и тут какой-то мальчишка с отцом-строителем из деревни в стране Волн остановился в гостинице, которой заведуют родители одного из так называемых учеников Саске, а тот, в свою очередь, так был захвачен поведанной ему историей, что даже не испугался обещавшего все муки Ада взгляда строгих чёрных глаз. Брюнету — непосредственному участнику и одному из источников начала этой злополучной войны, отступнику родной деревни, в которой она и закончилась — не оставалось ничего другого, как рассказать, без лишних подробностей и эмоций, которые в данный момент могли выдать его истинное лицо, о том, что знал сам. В процессе повествования он и сам не понял, как увлёкся, описывая то, чего не видел своими глазами, но знал со слов десятков человек, повстречавшихся ему на пути к его тогдашней заветной цели. Само собой, не все рассказчики остались живы, но в тот момент его это не сильно волновало. У него было незаконченное дело — новая месть, которая заняла все его мысли. Он шёл к этой мести намного медленнее, чем к убийству брата, но она казалась ещё сильнее и горше, поэтому кровь кипела, как никогда. С момента окончания войны прошло полгода, а он так и не понял, как она закончилась. Никто не смог ему сказать. Просто в один прекрасный день всё закончилось. Сначала Саске такой ответ не устраивал, но прошла зима, природа зацвела с удвоенной силой, и ему стало всё равно. Весна уже заканчивалась, впереди была пора, просто предназначенная для того, чтобы оторваться по полной. И он всерьёз собирался оторваться на Конохе за свою покорёженную, полную ненависти и страха жизнь. За стремление к совершенству и сумасшедшему желанию выжить любой ценой. Они бы поплатились. Или поплатился бы сам Саске, за незаконное пересечение границы территорий, оправляющихся от потрясений войны. Кроме того, он был отступником и потенциальным новым захватчиком, чего не мог допустить никто, о чём ему доступно и красноречиво объяснили, едва до стен деревни оставался километр. Но обо всём по порядку.