Луи Томлинсон, сдувая каждые пять секунд нещадно прилипающую ко лбу русую челку, корпел над очередным отчетом, в котором почему-то не сходилась теоретическая и реальная сумма итогов общего дохода компании. Двадцатипятилетний парень готов был вспыхнуть от гнева в эту же самую минуту еще и потому, что проверять отчет мешал раздражающий глаз, поворачивающийся туда-сюда вентилятор, установленный прямо напротив его рабочего стола. Но и избавиться от него было равносильно смерти, потому что жара за окном совершенно не собиралась спадать, а перспектива быть найденным в бессознательном состоянии под собственным же письменным столом не очень радовала Луи. Так что молодой человек, оказавшись перед дилеммой, решил все же перетерпеть нескончаемый «полет» листов из его отчетной папки, который так «любезно» ему обеспечивал единственный прибор в этой комнате, благодаря которому Томлинсон все еще не утратил работоспособность.
Когда Луи в двадцать восьмой раз за последние десять минут тяжко вздохнул, все еще не понимая, в чем же кроются нестыковки в информациях на двух разных отчетах, в дверь его кабинета постучались, и через мгновение в образовавшемся проеме показалась голова начальника, к удивлению Луи, весьма довольная голова.
- Мистер Томлинсон, позволите? – мужчина переступил порог и даже уже прошел к столу Луи, спросив перед этим разрешения скорее всего исключительно для вежливости.
- Д-да, конечно, - Луи, смахнув капельки пота со лба, встал из-за стола, чтобы поприветствовать босса. Несмотря на то что сам Томлинсон был начальником всего отдела кадров, мистер Барлоу все же был генеральным директором по управлению продукцией их компании, так что Луи всегда чувствовал давление над собой, совершенно при этом не имея возможности управлять собственными подчиненными. Однако парня все устраивало – он получал деньги, беспроблемно снабжал больную мать нужными лекарствами и даже откладывал некоторую часть заработков ей на операцию. О себе же Томлинсон практически не думал. У него был ноутбук для составления месячных отчетов, когда электронные часы показывали уже около половины третьего ночи; у него была кофе-машина на кухне, благодаря работе которой Луи еще ни разу не опоздал на работу; и еще у него был свой пес – преданный лабрадор Адонис, которого Луи ласково называл «Нисси». Луи считал, что этого минимума ему вполне хватит, чтобы прожить оставшуюся жизнь достойно, не закончив ее при этом плачевным образом в какой-нибудь подворотне Бронкса*.
- Отчет уже готов, мой дорогой? – присев в мягкое кресло напротив стола Луи, мистер Барлоу вальяжно закинул одну ногу на другую и взял со стола Луи небольшую статуэтку, принимаясь вертеть ее в руках.
- П-почти, - заикаясь и слегка ослабляя туго затянутый на шее галстук, ответил Луи. – У меня тут имеется всего лишь одна проблема, так что мне нужно еще полчаса, и я, наверное…
- Не так быстро, мой дорогой, - хохотнул мужчина, доставая из пиджака какой-то буклетик с прикрепленными к нему авиабилетами (а Луи ввиду частых командировок узнавал такие издалека) и бросая их Томлинсону на стол. – Думаю, Ваш отчет закончит мистер Малик. Ну, знаете, новые умы нам никогда не мешали, а старым и проверенным никогда еще не бывал лишним полноценный и, прошу заметить, - мистер Барлоу характерно поднял указательный палец вверх, - заслуженный потом и кровью отдых.
- Это Вы на что намекаете? – Луи в ужасе распахнул глаза, а рот, кажется, рефлекторно открылся сам собой.
- Я не намекаю, мистер Томлинсон, - хихиканье в речи начальника, казалось, не пропадало ни на секунды, как и в тот момент. – Я говорю Вам прямым текстом, что Вы едете отдыхать. Три недели на Гавайских островах, мистер Томлинсон, что может быть лучше?!
- Что?! – взвизгнул Луи, даже дернувшись вперед и едва не опрокинув кружку с уже остывшим кофе на собственные же светлые штаны. – Но я же иду на повышение, у меня же почти закончен отчет, у меня же маме нужны лекарства, я же должен свозить Нисси к ветеринару, я же…
- Мистер Томлинсон! – слегка прикрикнул Барлоу, поднимаясь с кресла. – Если честно, то мне абсолютно все равно, кого вам нужно кормить и поить. Я беспокоюсь о том, что поистине ценный работник буквально чахнет у меня на глазах, и я прекрасно понимаю, что без Вас, мой дорогой, мы сразу же пойдем ко дну. Так что передышка в виде отдыха на побережье Тихого океана – это не прихоть идиота-начальника, а приказ директора, которому важно физическое состояние его подчиненных!
- Быть может, в таком случае стоит просто снабдить кабинеты кондиционерами? Ну, знаете… - Луи начал было всерьез предлагать пути «выхода» мистеру Барлоу, но тот лишь закатил глаза, а затем схватился за голову.
- Мистер Томлинсон, прошу Вас, собирайте вещи и идите домой, собирайте чемоданы на завтрашний рейс, - не объясняя ничего, мистер Барлоу перешел к основной части своего «объявления». – За Вашей матерью присмотрит мистер Малик. Помнится мне, Ваш друг еще ни разу не отказывал Вам в помощи. И да, не забудьте зайти ко мне и подписать приказ об отпуске, - договорив, мистер Барлоу проигнорировал сотню раз вставленные Луи «Но» и вышел из кабинета Томлинсона, аккуратно прикрыв за собой дверь.
Сказать, что Луи был в шоке – просто промолчать, словно нет возможности пискнуть. За последние три года, что Луи держался на должности начальника отдела кадров, он ни разу не брал отпусков, дополнительных выходных и никогда не отпрашивался с работы, потому что у него, к примеру, годовщина свадьбы с молодой женой. Быть может, потому, что этой жены и не было никогда, а быть может, потому, что, как уже говорилось, Луи было удобно жить именно так, именно в этом ритме, не давая себе и своему организму поблажек, буквально «транжиря» все запасы энергии, не оставляя ни капли к концу рабочего дня. Поэтому теперь три недели (а это 30240 минут) отдыха казались чем-то немыслимым! И даже вентилятор вдруг стал слишком родным, любимым и самым замечательным на свете.
Луи в каждом поступке любого человека искал смысл, совершенно не понимая, как что-то можно делать, выразимся так, от балды. Как можно внезапно сорваться с места и переехать, скажем, из наполненного шумной жизнью Нью-Йорка, куда все как раз-таки и пытаются приехать и обосноваться здесь пожизненно, в какой-нибудь Ошкош, окруженный лесами штата Висконсин? Нет, такого Луи Томлинсон никогда не понимал, считая людей, имеющих столь спонтанный и буйный характер какими-то вконец сумасшедшими личностями, которых совершенно не заботит будущее как их самих, так и всей страны. Если ты не можешь организовать самого себя, то как же у тебя получится поставить на ноги своих будущих детей, как же ты сможешь быть уверенным, что завтра у тебя останутся деньги не только на хлеб и молоко, но еще и на свежие брокколи? И хотя Луи терпеть не мог этот вид овощей, он все же включал его в свой питательный рацион два раза в неделю, потому что часто слышал по телевизору, как нужны нашему организму витамин C, провитамин А и хлорофилл, улучшающий состав крови.
Одним словом, Луи Томлинсон никогда и не задумывался над тем, что есть такое понятие, как «жизнь для себя». Аналогом этого словосочетания для него было определение эгоизма, а этим Луи никогда страдал. Наоборот, всецелая отдача всего себя работе и матери и являлась для Луи залогом настоящей счастливой жизни. У Луи Томлинсона просто не было времени на себя, а теперь, когда его вдруг насильно «впихнули» в непоколебимый, выдержавший не один год жизни в шумном мегаполисе график, парень просто не знал, что делать. И даже одна мысль о том, что нужно собирать чемоданы, внушала страх и недоверие, ведь нужно подумать о том, какой климат на этих чертовых Гавайях, сколько раз там придется есть, какие виды насекомых могут «скрасить» отдых, в конце концов! Луи предстояло снова продумать все до мелочей, как три года назад, когда смерть отца буквально подкосила его, словно ударив под коленки. И страх сделать что-то не так, подвести кого-то вновь тайно поселился в душе Томлинсона. Точнее, он и не покидал сердце Луи, однако заваленный вечной рутиной, состоящей из кучи докладов и отчетов, парень часто забывал о душеной травме и о том, каким был раньше. Он даже чувствовал, что сумел запрятать все это глубоко в себе, однако теперь странное ощущение того, что все может выползти наружу с двойным напором, словно струя воды из поломанного крана, не покидало сознание Луи.
***
- Парни, а может, на Гавайи? – Гарри Стайлс, хитро улыбнувшись и оторвавшись от списка вылетов на завтрашний день, пододвинул ноутбук к своим друзьям.
- Ты с ума сошел, Стайлс? – недовольно сморщившись, прогудел Найл. – Ты цену видел? А путевки смотрел?
- Мама еще пять лет назад скопила мне на колледж несколько тысяч, так что на аренду какого-нибудь бунгало наскрести можно, - спокойно ответил Гарри, теперь придвигая ноутбук ко второму парню.
- Ты сумасшедший, - закатил глаза Лиам, докуривая сигарету и выдыхая дым в лицо Найлу, который терпеть этого не мог, за что тут же ударил Пейна колодой карт по носу.
- Еще раз дыхнешь на меня – я заставлю тебя сожрать всю пачку, понял? – и, сурово покосившись на сигареты Пейна, Хоран принялся тасовать карты.
- Ладно, идет, - подвел итоги Лиам. – Тот, кто выигрывает, получает от двоих проигравших билет на Гавайи. Ну, а те, кто проиграют, поедут в Турцию. Там тоже поплавать можно, - и, пожав плечами, Лиам взял свои карты.
- Согласен, - одобрил Найл, вытаскивая козырную карту – черви. – Только потом без поножовщины, - и, оглядев друзей серьезным взглядом, парень взял свои карты.
- Обижаешь, Хоран, - хмыкнул Гарри, закуривая сигарету. – Для тебя в подвале специально хранится бензопила.
- Пошел к черту, Стайлс, - отмахнулся Найл, делая первый ход под Лиама.
- Если он живет на Гавайях, я с радостью, - пожал плечами Гарри, подкидывая карты отчаянно отбивающему Пейну.
Прошло около десяти минут, а никто из парней, кажется, сдаваться не желал. Играющий в молодых организмах азарт можно было прочесть не только по накаляющейся температуре в комнате с плотно задернутыми шторами и витающим в ней сигаретным дымом, но и по тому, как буквально «горели» карие, зеленые и голубые глаза, которые в этот момент, однако, были одинаково черными, словно принадлежали демонам, а не простым смертным жителям нашей огромной планеты.
- Остается последний круг, господа, - кусая кончик уже тлеющей сигареты, прищурившись, оповестил Стайлс. Его напарники серьезно кивнули, сосредоточившись на своих картах, кажется, с двойным усилием. От этих ходов зависело то, как они проведут свой отдых, на который решились совершенно спонтанно, выиграв в казино небольшую, но все же сумму денег прошлой ночью.
Еще несколько мгновений – и парни взяли из колоды по последней карте, делая это так ювелирно, словно от аккуратности движений зависело то, какая масть попадется. Гарри же досталась последняя карта в колоде, и после этого парень со спокойной душой и счастливейшей улыбкой на лице открыл свои карты, среди которых были сплошные козыри, явно делая своего обладателя победителем этого кона.
- Стайлс, черт бы тебя побрал! Почему всегда ты?! – возмутился Хоран, выкидывая свои карты куда-то за спину.
- Не горячись, Найлер, у тебя все еще есть бензопила, - рассмеялся Гарри, на что блондин запустил в него пачкой сигарет, попав точно в лоб.
- Лиам, заказывай билет этому шарлатану, - уже улыбаясь, закатил глаза Найл, собирая разбросанные карты. – Уж если заслужил, тут ничего не поделаешь.
- Просто Бог любит его чуточку больше, - ответил Лиам, принимаясь бронировать билет через интернет. – Потому что он любит жизнь.
*Бронкс – один из беднейших районов Нью-Йорка и США в целом.
