Ренессанс: новая история

На лужайке по середине парка валялся Сергей. В такие солнечные дни, каких становилось всё меньше, Трубецкой любил погреться, но с выбором места у него всегда были проблемы. И наступившая в тот день осень это только усугубляла. — Если ещё раз, повторю, ещё один грёбаный раз ты будешь меня игнорить, я натяну тебе глаз на ... Длинноногое тело перебило запыхавшегося друга, сказав: "Такой похабщиной занимайся со своими мальчиками". Муравьёв молча и спокойно достал салфетку из сумки, протёр правую туфлю от пыли и грязи, осевшей во время поисков Трубецкого. После сразу ударил этой туфлёй Сергея. Тот подскочил и облокотился на локти. — Ладно, прости, — его лицо не выражало ни капли сочувствия. — У нас осталось три часа, а речь ты естественно не выучил! — Дальше ругань и прочее лились из Апостола как ручей. Он подробно и во всех красках описал, что сделает с ним, если предстоящий праздник будет неидеальным. — Вообще-то, я почти её доучил. Ты меня прервал, когда я повторял последнюю часть. — Неужели? Что-то случилось? Сергей объяснил другому Сергею, что вчера он прозрел и понял, что последний курс надо прожить ярко, на все сто. В ответ Муравьёв ворчал. Как обычно. — Отстань, Апостол. Дай мне ещё десять минут. Я доучу и мы поедем. — Хотя бы лечь предложил. Грубиян. — Так я ж знаю, что не ляжешь. Они дружили с первого курса и знали друг друга достаточно. Один знал, что речь Трубецкого будет превосходной. Другой знал, что Муравьёв-Апостол не теряет надежды встретить свою судьбу среди студентов. Поэтому пачкать аккуратный пиджачок он не собирался.

***

Позже.      В главном корпусе Университета

***

Со сцены выступал лучший студент последнего курса юридического института. Его белая облегающая рубашка и черная бабочка не оставили первокурсниц равнодушными. Хотя они попросту не знали, что таким видом обязаны размазанной грязью и помятостям на пиджаке. "Меня зовут Сергей Трубецкой. Сегодня, первого сентября я хочу поздравить Вас с первым учебным днём! Ваш путь будет дол..." — дальше слова Николай Павлович не воспринимал. Глаза пристально наблюдали за выступавшим студентом. Любимым студентом. Предупреждая конец речи, Николай Павлович вышел из зала, сославшись на ужасную духоту. Он спешно обошёл этаж до двери, которая выходила прямо с закулисья. Внимательно осмотрелся: никто не шёл в его сторону. Пока он, поглялывая, ходил из стороны в сторону, дверь заскрипела и выглянул Трубецкой. Естественно, он сразу оказался прижат к той же самой двери. Чувственно и медленно Николай поцеловал Сергея. Легонько прикоснулся ладонью к щеке, а второй силой притянул к себе. Внезапно идиллию мгновения нарушил режущий ухо скрип. Из закулисья в коридор вышли ещё студенты, поэтому дверь резко толкнула мужчин в сторону. Преподаватель гражданского права и зам. ректора как мог силился казаться равнодушным, отчего лицо Сергея, искренне пытавшегося не смеяться, скривилось. — Ой, извини Серёг, — студенты пожали руки. Один из них повернулся к преподавателю: —Здравствуйте, Николай Павлович! Вы видели как выступил Серёжа? Мне кажется, он стал своего рода идолом первого курса. Я даже видел, как некоторые втихаря фоткали. — Да, прекрасно выступил. Надеюсь, они возьмут с Сергея пример. Он отлично подходит для этого, — актерская игра Николая Павловича была на высоте, — Ладно, ещё раз поздравляю с началом учебного года...в общем..да...я пошёл. Он уходил и думал о неприятно прерванном разговоре без слов. Впрочем, он ведь всё повторит и нагонит уже вечером дома. Лучший студент должен получить обещанную награду за своё идеальное выступление. Как преподаватель, Николай Романов точно знал, что главное – правильная мотивация.