***
Итак, спустя неделю, пришло время церемонии вступления в отряд Хваран. Хансон плохо спал ночью, с раннего утра он уже был одет и ждал назначенного времени. Проходя мимо дома лекаря, омега на мгновение задержался у ворот, надеясь, что Мумен вскоре тоже выйдет, однако он пошел дальше — всё же ему было неловко. Уже находясь на праздничном дворе, оказалось, что юноша пришел один из первых. Молодые ребята становились около деревянных табличек с именами и ждали остальных. Хансон занял свое место и с нетерпением высматривал знакомого альфу.***
— Банрю! Вы посвящаетесь в Хвараны Силлы. — провозгласил Гон Вихва, наставник отряда, и протянул мужчине меч. Тот принял его и почтительно наклонил голову:"Хваран Банрю принимает королевский указ.» «Он превосходен!.. Идеальный…» — послышались вздохи и шепотки девушек. В это время Хансон стоял, как на иголках. Нет, он не переживал, что сделает что-то не так при вручении. Дело было в том, что Кесэ и еще одного Хварана не было. Даже Королева выглядела встревоженной. Неужели что-то случилось? — Хваран Сухо принимает королевский указ! — ярко улыбаясь, сказал юноша. Девушки довольно заулюлюкали. Вот и пришла очередь Сок Хансона, а его альфа всё ещё не был на месте. Все присутствующие уже получили свои мечи и тихо ждали следующих действий. Напряжение всё росло, а оставшиеся два меча были все ещё без хозяев. — Сколько можно ждать? — не выдержал кто-то из знати. — Полагаю, тот, кого вы ждете ещё не прибыл? — задал вопрос Королеве приёмный отец Банрю и с недовольством отвернулся. — Ваше Величество… — умоляюще протянула служанка. — Как он мог сбежать? — подумала Королева. — Ваше Величество… — снова подала голос служка, — мы должны заканчивать церемонию. Еще чуть-чуть, и бедный Хансон заплачет от досады, что не может пойти и найти Кесэ. Где он? Что с ним? Или может, он испугался? Ким Джинсу понимала, что тянуть уже нельзя. Она резко встала, взяла в руки протянутый ей меч и прошла вперед. — Все, кто получил меч Хваранов, должны… — и тут отрылись врата, впуская двух потрепанных юношей. Увидев Мумена, Королева вздохнула с облегчением. А уж с каким облегчением вздохнул Хансон! Теперь же омега захотел разреветься от счастья. Однако человек, шедший за альфой, поразил Ее Величество — это был ее сын, которого она так долго и упорно скрывала. Кесэ занял свое место, а Сам Мэк Чжон подошёл к наставнику. — Чидви! Вы посвящаетесь в Хвараны Силлы! — ему протянули меч. Королева-мать в это время прожигала его взглядом. — Хваран Чидви принимает королевский указ! — поднял он голову и гордо посмотрел на Королеву, будто бы говоря: «Я сам решу, когда выйти в свет, матушка» Затем вышел Кесэ, и Хансон поймал себя на мысли, что из всех молодых людей этот альфа самый привлекательный. — Мумен! Вы посвящаетесь в Хвараны Силлы! — Гон Вихва пронзительно смотрел на него, когда передавал меч. — Хваран Мумен принимает королевский указ! — сразу после последнего произнесенного им слова начали бить в барабаны и Королева достала меч из ножен. — Отныне Хвараны представляют новые убеждения Силлы! Силла больше не маленькая страна! Она станет одним из трех самых сильных государств! Хвараны, посвятите себя Силле и Королю Джин Хыну! Юноши-Хвараны выставили мечи перед собой и проговорили: «Мы посвятим себя Силле и Королю Джин Хыну!».***
— Мумен! — услышал альфа сбоку и повернулся. На него бежал встревоженный Хансон. — Что с тобой? — Что со мной? — притворяясь глупым, ответил альфа. — У тебя порез на руке! А ну-ка пошли со мной! — омега схватил того за руку и повел прочь. У ребят было еще около часа свободного времени — этого вполне хватит, чтобы обработать раны. Всю дорогу до назначенного места младший крепко держал ладонь Кесэ, ни на секунду не выпуская. Когда они пришли в импровизированный лазарет, казалось, Хансон не желает отпускать его, однако ему пришлось. Время, проведенное с Аро, не прошло даром — парень мог спокойно остановить небольшое кровотечение и обработать рану. Вот и сейчас он посадил старшего на табурет, а сам достал все необходимое. — Показывай, — потребовал он. — Может, не надо? Давай, я сам, — на это заявление Сок посмотрел на него взглядом, не терпящим возражений. Кесэ сдался и протянул руку. — Что стряслось? На тебя и того Хварана кто-то напал? — спросил младший, обрабатывая рану. Рука Мумена дрогнула, что не скрылось от глаз омеги. — Не беспокойся, это были обычные хулиганы, — заверил его альфа. — Мумен, — с лаской в голосе произнёс Сок и накрыл его руку своей. — Не скрывай ничего от меня, пожалуйста, я тоже хочу помочь тебе, хочу быть полезным… Кесэ удивленно поднял глаза. — Я уверяю тебя, то, что ты делаешь сейчас, — он кивнул на бинт в ладонях омеги, — более чем достаточно. Ты будешь полезен мне лишь в том случае, если останешься в целости и сохранности. Отчего-то сердце Хансона пропустило удар. Слова альфы значат, что парень ему мешает? Или… Почувствовав изменение в настроении собеседника, Кесэ тут же понял свою оплошность. — Мне будет очень больно и грустно, если с таким чудесным омегой что-то случится, — быстро протараторил мужчина. Их пальцы все еще находились в объятиях друг друга. Младший смущенно смотрел на Мумена и заметил на щеках того небольшой румянец — от этого вида и его лицо поалело, отчего он опустил взгляд. — Но… Мне тоже будет больно… Если что-то случится с тобой… Они еще некоторое время посидели в тишине, и Сок спохватился — он так и не обработал раны. Омега попросил Кесэ немного отодвинуть край ворота своих одежд, потому как на шее, чуть ниже уха, у него простиралась неглубокая длинная царапина. Все эти незначительные порезы были ничем по сравнению с его старыми ранами, но забота младшего была столь приятна, что он решил насладиться ею сполна. Придвинувшись ближе к альфе, Хансон провёл по поврежденной коже небольшим кусочком ткани со снадобьем. И тогда Мумен решил немного поиграть — он айкнул и зажмурился, а после схватил мальчика за другую руку. — Что? Что такое? Тебе больно? — Ах, если бы ты немного подул, мне стало бы легче, — Кесэ включил свое актерское мастерство. Придвинувшись еще, — хотя куда ближе, — омега склонился над шеей больного и подул. И вот незадача — отодвигаться совсем не хотелось. Запах хвои так и манил. А Кесэ, видимо, доигрался. Феромон омеги, его любимый заморский цитрус, слишком сильно раздражал рецепторы, в наслаждении он даже прикрыл глаза. Младший дотронулся до ранки снова, на этот раз надавливая сильнее, и Мумен дернулся и крепче взялся за ладонь своего лекаря. — Прости, прости, я не специально, — взволнованно приговаривал Сок и тихонько дул. — У меня еще царапина на щеке, — внезапно выдал альфа. — А, д-да… Сейчас, — Хансон снова смочил ткань в лекарстве и взглянул на повреждение. Он склонился над старшим, аккуратно провел по царапине и как только хотел отстраниться, его остановила хватка на руке: — А как же подуть? Неизвестно, что на альфу нашло, но, по всей видимости, он пытался флиртовать. Иначе как объяснить эту глупую улыбку на его лице? Хихикнув, омега приблизился к щеке раненого и, свалив такое поведение на простое ребячество, подул на порез, одновременно вдыхая запах хвои и застывая в таком полусогнутом положении. В это время Мумен приподнял голову и стал рассматривать лекаря, нежно проводя пальцами по его ладони. В Хансоне тогда что-то щелкнуло и он непозволительно близко придвинулся. И как обычно бывает у влюбленных, время для них словно застыло, все ненужные звуки пропали, остались только они, их смешавшиеся запахи и горячее дыхание на губах. Неизвестно, кто потянулся первым — да это сейчас и не так важно. Теперь все встало на свои места. Кесэ отстранился первым, но омега вновь к нему потянулся. — Стой, стой, — с задорной ухмылкой альфа приложил к губам младшего указательный палец, а после достал из нагрудного кармана маленький бархатный мешочек. Омеге было очень неловко, но в то же время уютно, его переполняла некая светлая и легкая энергия, ему было тепло. Он покорно ждал, наблюдая за всеми махинациями мужчины. — Вот, — Кесэ вывалил на ладонь небольшую подвеску в виде дольки апельсина. — Увидел на рынке и сразу подумал о тебе. Хансон не нашел в себе слов, чтобы передать все переполнявшие его чувства.***
После грандиозного прошествия по площади, процессия подошла к Дому Хваранов. Господин ВиХва поднял меч: — Я собираюсь идти вперед, ведя за собой Хваранов государства Силла. С новыми сердцами и телами я возлагаю надежду на удачное путешествие. Я — Ким ВиХва, главный наставник Хваранов, приказываю открыть ворота! Они вошли внутрь. Во дворе в несколько длинных рядов были выставлены небольшие столики, на каждом из которых красовались по девять чаш. Стоя за своим местом, Хансон поздно заметил, что с ним творится что-то неладное. Все его мысли в итоге возвращались к альфе и тому, что происходило моментами ранее в лазарете. Сам Кесэ внимательно осматривался вокруг себя и, почему-то, где-то внутри него шевелилось смутное предчувствие катастрофы. — Выпей 3 чаши подряд! После этих слов последовал удар в гонг. — Раз! Хансон опешил. Ему и так нездоровилось с тех пор, как они шли по площади, а тут еще и пить алкоголь. Но противиться он не мог — таковы правила. Кесэ испуганно оглянулся на омегу. Он не должен терять рассудок. Им ничего не оставалось, кроме как выпить. Горло тут же обожгло, алкоголь ударил в голову, однако альфа еще успел подумать о несправедливости ситуации. — Два! С каждой чашей разум омеги все сильнее помутнялся и отчего-то прихватило живот. Кесэ вспоминал всё, чему он научился в Пэкче — вино им там давали намного крепче, но его смутило какое-то странно-знакомое чувство внутри. — Три! Он выпил последние три чаши, а затем остро почувствовал запах апельсинов. После этого альфа сразу понял, в чем дело. Вспомнилась первая встреча с Хансоном и мужчина стал невольно искать его среди остальных, которые валились на пол. — Теперь заходите в Дом и займите комнату, до которой сможете дойти, — провозгласил ВиХва. — Сразу говорю: комнаты в начале — самые лучшие, кто первый дойдет, тот и получит. После его слов многие всполошились и побежали к дому, а точнее, поползли. Для Мумена главной целью сейчас было найти Хансона. Он сделал два шага и голова закружилась, он осел на пол, но скоро справился и зашел в дом один из последних. Его очень напугало, что омеги уже не было во дворе. Заходя, Кесэ лишь мог проклинать тех, кто придумал устроить этот балаган. В доме творилась куча-мала из тел и смешания запахов, которые никто не мог контролировать. Несмотря на это, альфа учуял феромоны своего истинного — отчего-то они были сильнее, чем обычно, прямо как… В течку? Преодолевая разрастающуюся головную боль, он смог крепко встать на ноги и пойти на запах. В самой дальней комнате и был источник аромата. Увиденное привело Кесэ в замешательство: волнение, непонимание, ярость. Малыш Хансон, лежа на кровати, скрючился в позу эмбриона и плакал, прикрывая глаза руками. Двое альф, словно озверевшие животные, пытались накинуться на Сока, но самое удивительное, что их пытался остановить некий высокий омега, казавшийся смутно знакомым. Кесэ отмер, когда один из них все же опрокинул живую преграду на пол и схватил Хансона за лодыжку. Казалось, Мумен вечность за этим наблюдал, хотя не прошло и минуты. Он в два шага преодолел комнату и, схватив нависшего над Хансоном мужчину, откинул на пол, выпуская свои феромоны, тем самым показывая, на чьего омегу тот позарился. Альфы эти, словно побитые собаки, тут же ретировались из комнаты. Кесэ вздохнул с облегчением и тут же повернулся к Хансону, которого поглаживал по голове Ёуль. Альфе подумалось, что мир очень тесен — это был тот самый омега с рынка, который все же продал старшему то украшение. — Мумен… — плаксиво протянул Сок. — Да, ангел мой? Хансон ничего не ответил, только удобнее улегся на коленях Ёуля. Взгляд Кесэ вдруг зацепился за оборванный ворот рубахи младшего, и в мужчине закипела ярость. Нет, не на этих альф — на себя. — Прости… Сон-а, прости, я не сдержал обещание, — подал голос старший. В это время Ёуль смотрел на развернувшуюся картину с вылупленными глазищами, он тут явно лишний… Хансон повернул к нему заплаканное лицо. — Что? — хрипло вырвалось у него. — Ты не виноват! Это я… Я беспомощный и… — он схватился за живот, — жалкий… К тому же, ты подоспел вовремя. Не волнуйся, ты сдержал слово. Если бы не ты… У альфы камень с души упал. Слава Богу, его малыш не пострадал. Кесэ долго смотрел на двух нежных омег, не предназначенных для службы. Неужто идея забирать омег была Королевы? Он решил. Вот сейчас убедится, что Хансону станет лучше и пойдет разбираться к Главе Дома, да хоть к самой Королеве! Нельзя омегам быть здесь! Но сначала надо бы отдохнуть — голова трещит неимоверно сильно. Мужчина и не заметил, что голоса всех затихли, видимо, они уснули. Даже Хансону, держащему его за руку, стало лучше — запах истинного успокаивал. Только мужчина решил, что пойдет к своей любимой тете-Королеве с визитом, чтобы прояснить ситуацию с омегами (уж его-то она обязана послушать), как сам прикрыл глаза и провалился в сон, не забыв подумать о том, как пойдет просить руки и сердца внука у господина Сока.***
Гон Вихва сидел перед Ким Джинсу, преклонив колени. Она о чем-то серьезно задумалась, лицо её было словно каменным. Наставник Хваранов покорно ждал. Наконец, она подала голос. — Значит, ты предлагаешь обучать омег и Альф по-разному? — задумчиво произнесла женщина. — Знаешь ли, я и сама задумывалась над этим вопросом еще до инцидента в первый день. — Да, Ваше Величество, я думаю, так будет правильнее. Каков будет Ваш вердикт? — Мы поступили очень необдуманно, признаю, — немного раздраженно ответила Королева. — Однако и полностью от омег я отказаться не могу. Вихва был в нервном ожидании ответа, мысленно проклиная Ким Мумена и странного альфу Чидви, которые пригрозили ему его же темными делишками. Джинсу продолжила: — Я решила. Омеги останутся в отряде, однако отныне их будут учить иначе, чем альф. Никаких физических нагрузок, но приумножить умственные. Из омег должны сделать великолепных стратегов. Насчет других нюансов решим завтра. Передай всем указ. Можешь идти. Королева махнула ему на выход и прикрыла рукой глаза. А Вихва подумал, что Ким Мумену и Сок Хансону такая новость придётся по душе — как-никак у них помолвка на носу. И, счастливый, наставник Хваранов удалился.Конец.