Его прекрасные глаза

-POV Марк- Как и ожидалось, абсолютно всё время, пока мы ехали домой в воздухе витало невероятное напряжение. Спасало хотя бы то, что Джек вовремя запрыгнул на переднее сиденье рядом со мной, пока я пытался впихнуть огромный чемодан в багажник машины. Я никогда не видел Феликса таким сердитым, как сейчас. Не то, чтобы это нас пугало, просто больше удивляло, что он непривычно долго молчал. Его губы как будто были заперты на замок, и, хотя никто не мог разглядеть его глаза сквозь тёмные очки, я был совершенно уверен, что он пристально смотрел на меня сзади. Конечно, Джек изо всех сил старался завязать хоть какой-то разговор, но ни Феликс, ни я не никак не шли на контакт друг с другом. Большинство наших ответов были либо односложными, либо наполненными злобным рыком. Примерно на полпути из аэропорта Джек, казалось, полностью сдался и провёл остаток поездки в молчании, разглядывая пейзажи Лос-Анджелеса. Когда мы подъезжали к дому, Феликс едва дождался, пока я заеду на парковку, прежде чем без предупреждения выйти из машины и драматично направиться к входной двери. Его огромный шкаф на колёсиках тащился за ним, в это время Джек пытался быстро достать ключи. Он так волновался, что едва не уронил их на землю. Когда они зашли внутрь, даже Чика, кажется, почувствовала общую атмосферу, потому что её лая я так и не услышал. Ещё раз проверив, закрыта ли машина, я направился за ними. Феликса я встретил уже в гостиной, он стоял у двери на задний двор, как каменный истукан, скрестив руки на груди. Солнцезащитные очки теперь висели на воротнике рубашки, а его яркие голубые глаза сверлили меня издалека. Глубоко вздохнув и ещё раз повторив про себя слова, я подошёл к нему. — «Послушай, Фе, — медленно начал я. — Мне действительно очень…-» Бам! Тут я тяжело повалился на пол, лишь смутно понимая, что произошло. И только лишь внезапная тупая боль в щеке вернула меня в реальность. Он ударил меня. Этот ёбанный сукин сын ударил меня. Я поднял глаза и увидел, как Феликс трясёт свою правую руку и осторожно дует на нее, как будто он поранился, когда зарядил мне пощёчину. В момент, когда я быстро вскочил на ноги и повалил его на пол, я уже не управлял своим сознанием. — «Какого хрена ты творишь, чувак?» — заорал я, собирая всю силу в своих кулаках. Он что-то прокричал по-шведски, и мы начали драться прямо на полу. Где-то на заднем фоне я краем уха мог уловить испуганный возглас Джека, когда он бегом спускался со второго этажа. Но гнев уже так кипел в моих жилах, что я не мог обращать внимание на что-либо, кроме моих до боли согнутых кулаков, пытающихся попасть в любую часть Феликса, которую я мог видеть. В глубине души я понимал, что так не следует поступать. Мы должны были сесть и поговорить о том, что произошло. В первую очередь, я должен был извиниться и поблагодарить его за то, что он пролетел эти тысячи миль, чтобы помочь мне со стримом… Но вместо этого мы оба здесь, на полу моей гостиной, блокировали удары друг друга и совсем не хотели слушать Джека… Как малые дети, ей богу. — «Да успокойтесь вы уже, блять!» — закричал Джек, и я точно могу сказать, что он пытался ухватиться за меня, изо всех сил пытаясь разъединить нас. К сожалению, его попытки были напрасными. Годы, проведённые в старшей школе, подготовили меня и не к таким трудностям, а Феликс даже понятия не имел, что делать и как бить. В следующее мгновение мне удалось разглядеть его лицо, красное, как свёкла, от переполняющего его гнева. Феликс попытался замахнуться правым кулаком, но я легко увернулся и схватил его за светлые волосы. Он ещё громче закричал и вцепился в мою руки ногтями, пытаясь высвободиться из хватки. Я не успел заметить, как его пальцы схватили меня за футболку, он так сильно потянул меня на себя, что я мог точно расслышать, как несколько швов на моей футболке разошлось с противным треском. Сразу же отпустив белые волосы, я пытался вырваться из хватки Феликса, потому что это уже переходило все допустимые границы. И краем глаза я увидел Джека. Он был сам не свой из-за переполняющего его страха и шока: он не знал, как нас остановить. Конечно, его жених и лучший друг дерутся на полу из-за самой глупой причины на свете. Если бы я мыслил сейчас трезво, то сейчас же бы остановился, но гнев никак меня не отпускал. Наконец Феликс смог высвободиться из моей хватки и тут же вскочил на ноги. Когда я поднялся за ним, он хотел ударить уже кулаком, но удачно для меня потерял равновесие и промахнулся на несколько дюймов. Но когда Феликс замахнулся для нового удара, Джек внезапно для нас обоих прыгнул между нами, и он ударил Шона прямо по лицу, слишком поздно поняв, что произошло. Джек лишь успел взглянуть на меня, выразив весь свой шок, а потом свалился на землю с тошнотворным грохотом. Трудно было сказать, кто из нас выглядел сейчас более напуганным. Мы переглянулись, посмотрев друг другу в глаза, и упали на колени, пытаясь понять, в каком состоянии находился Джек. Феликс подполз к нему первым и перевернул на спину, чтобы осмотреть лицо и проверить дыхание. Он был без сознания. — «О боже мой, — произнёс Феликс очень дрожащим голосом. — Джек?» Очевидно, что ответа от него не последовало. Глаза были сомкнуты, а на левой скуле наливался розовый синяк. Я подошёл ближе, и Феликс тут же передал мне обмякшего Джека. Я никогда не видел Феликса таким напуганным. — «Всё нормально, — сказал я после того, как нащупал пульс. — Он просто потерял сознание, но если через пять минут он не проснётся, то нам придётся вызывать скорую». Феликса это, конечно, не успокоило, но он сразу же помог мне отнести Джека на диван. Потом я указал в сторону кухни. — «Около холодильника есть небольшой шкаф, найди там уксус, — быстро скомандовал я. — А под раковиной есть чистые полотенца». Не сказав ни слова, Феликс ушёл. Слишком поздно я заметил, что к нам, выйдя из-под лестницы и тихо скуля, подползла Чика, она обнюхала Джека и кинула на меня грустный взгляд, положив свою мордочку в бледную ладонь. Мне сразу стало так стыдно… Но сейчас главное помочь Шону. Не успел я расстегнуть пуговицы на рубашке Джека, как Феликс вернулся не только с тем, о чем я попросил, но и с каким-то тюбиком крема. Видимо, он нашёл аптечку. — «Это должно помочь с синяком», — протягивая мне гель, неуверенно пролепетал Феликс. Хотя времени обмениваться любезностями не было, я очень надеялся, что Феликс понимал, что я действительно был благодарен ему за помощь. Потом мы вдвоем сидели около Джека в течение следующих нескольких минут, наблюдая за каждым его вздохом. Я быстро нанёс гель на синяк и, смочив полотенце уксусом, держал его около носа Джека, пока Феликс схватил пару подушек, чтобы приподнять его ноги. — «Мне так жаль, — голубые глаза Феликса блестели от слёз. — Я-я не хотел всего этого». Слегка наклонившись, я коротко обнял его одной рукой. — «Этого бы никогда не случилось, если я не был бы таким ослом по отношению к тебе в аэропорту, Фе. Вся эта ситуация — вина моя и моего грёбанного настроения». Он повернулся ко мне и вновь посмотрел в глаза. — «Нет, это не так. Ты действительно беспокоился о Джеке, когда мы застряли в лифте, а у меня так и чесался язык, чтобы тупо пошутить. И ты был прав насчёт моего поведения. Мне нужно больше задумываться о чувствах других людей, я даже тебя ударил только из-за собственной злости». Я вздохнул и крепче обнял его, а затем взглянул на Джека, всё ещё лежащего на диване. — «Надеюсь, у Эффекта Феликса не будет жертв», — смотря в пол, печально произнёс он, пока не услышал чих. — «Блять, моё ебанное лицо…-» — простонал Джек, открывая глаза. — «Джек, — выбрасывая подальше полотенце, прошептал я с облегчением, — с тобой всё в порядке?» Он посмотрел на меня с таким непониманием, словно у меня было по меньшей мере три головы. — «Нет, — тут же отрезал Джек, — со мной не всё в порядке. Мне только что зарядили по чёртовому лицу!» Феликс вздрогнул от этих слов и, придвинувшись ближе, схватил Джека за руку, сгорбившись и явно рыдая. Любой гнев, который Джек испытывал при пробуждение по отношению к кому-либо из нас, казалось, исчез. Он выглядел совершенно ошеломлённым состоянием Феликса и, крепко обняв его, начал нашёптывать утешительные слова.