Избранный

Майкл проснулся за пару мгновений до бодрой трели будильника. Сегодня был важный день, и парень подбадривал себя, что все пройдет гладко, что в этот раз он не будет бояться камер и людей. Ради тех четверых музыкантов он хоть раз в жизни будет смелым. Позавтракав, хорошенько умывшись, почистив зубы чуть дольше обычного и пригладив черные вихры водой, парень взял пакет с одеждой, купленной недавно, неизменную сумку и пошел на улицу. Судя по облакам, будет дождь. Юноша лишь пожал плечами и двинулся к автобусной остановке. Когда он подъехал к зданию, где должны будут проходить съемки, там уже стоял большой грузовик с оборудованием, а люди из съемочной группы деловито ходили в разные стороны. Спустившись в подвал, он удивился количеству народа, которое туда уместилось. Все они были такими же, как и Майкл: молодые, темноволосые, растерянные. Хотя некоторые повторяли какое-то танцевальное движение и, видимо, были не просто «подобраны с улицы». Неожиданно, юношу окликнул какой-то мужчина в очках и с блокнотом. – Эй, не стой столбом! Ты Майкл? – Да, – парень прокашлялся, – да, я Майкл. – Тогда пойдем, тебя ребята уже заждались. Вдвоем они прошли несколько помещений, заполненных софитами и камерами, мужчина с блокнотом шел быстро и уверенно, что парнишке оставалось лишь поспевать за ним, разглядывая по дороге рабочих и иногда жмурясь от яркого света. Вскоре они пришли в гримерную для группы, где были барабанщик и бас-гитарист. Музыканты были оба в черном, так же как предстояло быть и Майклу. – Привет, парень! Сегодня ты звезда, а? – Пол улыбнулся, показывая сломанные передние зубы и глотнул воды из пластиковой бутылки. На его нижних веках чернели жирные линии подводки для глаз, а волосы были «прилизаны» гелем. Малец не ответил, так как в комнату вошел Ник. – Интересно, Алекс тоже будет так выглядеть? Хотел бы я поскорее на это посмотреть. – пронеслось у юноши в голове. – Майкл, тебе надо переодеться и идти к гримеру, она сейчас в той комнате, где мы репетировали. – сказал МакКарти, ища что-то в большой сумке на кресле у зеркала. – Не волнуешься? – Нет, нет… Может немного. – Николас прервал свои поиски и взглянул на паренька, все еще стоявшего посреди тесной комнатки и смотрящего на свои кроссовки. – Все будет хорошо. Мы тоже все волнуемся, это нормально. А теперь переодевайся. Майклу не стало намного легче от этих слов, но теперь он хотя-бы знал, что не один. Сняв свою одежду, он аккуратно сложил ее у своей сумки на полу, достал костюм, который ему подобрал Капранос, одел рубашку, застегнул на все пуговицы, натянул узкие брюки, надел ботинки, осмотрел себя в зеркало и, вздохнув, пошел к девушке-гримеру. Она была невысокой, с короткими рыжими волосами, кое-где виднелись зеленые прядки. Закончив работать над одним парнем из массовки, она переходила к другому, и наконец дело дошло до Майкла. Большой пушистой кисточкой она, будто археолог, заботливо счищающий вековую пыль с древней кости, покрыла тонким слоем лицо мальца пудрой, затем, четкими движениями узкой кисти, сделала карандашом две полоски на нижних веках. – Закрой глаза. Открой и подними. Вот так… Закрой. Не сжимай веки! Молодец. Открой и посмотри на меня. Отлично. Майкл послушно выполнял все ее приказы, несмотря на то, что глаза начинали слезиться. Когда девушка закончила с ним и перешла к следующему, он с облегчением часто поморгал и потер кончиками пальцев внутренние уголки глаз. – Не трогай глаза! Руки мгновенно опустились от лица к бокам. И где Алекс? – Так, все готовы? – Голос из граммофона, раздавшийся за спиной юноши, заставил всех в зале обернуться. – Готовы! – Сказал мужчина из левого угла, – Готовы! – сказала женщина из правого. – Отлично. Майкл! Где Майкл? – Услышав свое имя парень поднял руку и помахал ладонью. – Так, ты идешь наверх. Остальные по местам. Кто-то ухватил юношу за локоть и повел в сторону выхода, объясняя, как и куда надо будет идти, как и куда смотреть. Майклу казалось, что он в каком-то кошмаре, даже не осознавая, что самое худшее еще впереди.

***

Стоя снаружи под только-только начинавшимся дождиком, Майкл старался не смотреть на камеры, да и вообще их не замечать, вспоминал все, о чем ему тараторили по дороге, и сделать все как надо. Парень оглянулся на рабочих с бейджиками и аппаратурой и открыл железную дверь. Медленно зашагал по серым бетонным ступенькам, про себя отмечая, что ботинки были узковаты, хотя и нужного размера. — Хорошо, хорошо... Стоп, снято! Следующая сцена. Пойдем, Кэмпбелл. Майкл и съемочная группа спустились на этаж ниже, где уже стоял по стойке "смирно" высокий стройный парень с гладко причесанными волосами. — Стоп! Майкл, не смотри на него, смотри перед собой. Начали! Парень, уставший стоять прямо и ссутуливший широкие плечи, оказываясь на пару сантиметров ниже, вернулся в прежнюю позу, снова становясь под метр девяносто, а Майкл, выполняя указания, вновь пошел ниже по лестнице, скользя рукой по перилам. Спустившись, он шел по коридору, вслед за сгорбившимся русым мужчиной за движущейся камерой. Впереди протянулась мрачная цепочка парней, которые якобы переговаривались между собой, склонив черноволосые головы. Когда Майкл проходил мимо них, держась противоположной стены и задевая кистью шершавый чуть влажный бетон, вся шеренга по очереди принялась его разглядывать. Парень почувствовал себя девчонкой, нечаянно забредшей в солдатские казармы, смутился и опустил взгляд, мечтая о том, что сквозь грим и в полутьме не будет заметно густого румянца на горячих щеках. Пройдя до конца, малец облегченно вздохнул, радуясь тому, что это закончилось, не замечая полного энтузиазма режиссера. — Снято! Браво! Это было потрясающе! Я почти поверил. Но нам еще много работать, и надеюсь, что все будет так же хорошо. В небольшой комнатке со скамейками, стульями и креслами, набитой парнями, похожими друг на друга своим "готичным" видом, режиссер снял несколько дублей. То ему не нравилось, как двигается угловатый юноша посреди комнаты, то как сидят окружившие его люди, то как они смотрят и так далее. — Руки выше! Ты, пересядь сюда! Майкл, положи руку под подбородок... Ты что там увидел? На мальца смотрели два десятка горящих презрением и насмешкой глаз, кто-то исказил сухие тонкие губы в кривой зловещей ухмылке, казалось, что под ней скрываются ряды бритвенно острых желтых клыков. Майклу стало страшно, ему хотелось закричать и закрыть глаза, лишь бы не видеть эти лица и не слышать тихое перешептывание этих монстров. Все прошло, как только юноша моргнул, из-за невыносимой рези в глазах. Будто и не было ничего. Но Майкл помнил все, он не будет никому говорить, притворится, что все хорошо. — Ничего. Просто задумался. Простите. — солгал юноша и сел, подложив руку под подбородок. — Тогда продолжим. Мотор! Для следующей сцены Майкла проводили в каморку с грязной раковиной и зеркалом над ней. Пока толпа шагала к новому месту, они прошли мимо комнаты, где снимали музыкантов, куда парню предстояло пойти в конце. Из комнаты доносились обрывки песни и громкий голос, поправляющий и указывающий, что надо делать. Из любопытства Майкл заглянул в открытую дверь и нашел взглядом парней из группы, останавливаясь у порога. Сердце юноши пропустило удар или два, легкие перестали снабжать кислородом, а зрачки расширились, не давая упустить ни малейшей детали. Сверху на музыкантов лился призрачно белый свет, болезненно четко очерчивая черты каждого. Но Майкла не интересовали все, его взгляд был направлен прямо на рыжеволосого певца посередине. Светлая челка спадала на глаза, которые даже из темноты могли свести с ума; точеные скулы роняли резкие тени на худые щеки, губы двигались, позволяя песне вырваться из гортани. Тонкие пальцы то легко касались микрофона, то замирали в быстром движении кисти. Итак бледная кожа от освещения казалась мраморно белой, словно Луна над домом Майкла в Чарльзтауне, а высокая худощавая фигура была еще худее в черных рубашке и брюках. Острые плечи подергивались в ритм музыки, а ступни в остроносых туфлях отбивали его. Капранос заметил замешкавшегося у двери Майкла и приподнял белесые брови, из-за чего в серо-зеленых глазах сверкнул отблеск ламп над его головой, но в этот момент мальца кто-то подтолкнул в спину, заставляя идти вместе с толпой людей с разным оборудованием, спешащих закончить работу и поехать к своим семьям. — Дурак, думаешь он тебя заметил? Ты ему никто, пустое место. — Замолчи. — Если вас когда-нибудь пытались проткнуть тупым ножом, но лишь оставляли глубокие кровоточащие порезы, то вы знаете, что чувствовал Майкл. — Он найдет себе сотни прекрасных девушек, зачем ему парень, тем более такой как ты. Ты в его жизни даже не пятно, он о тебе после съемок и забудет. Сколько можно надеяться, чертово ничтожество?! — Молчи-молчи-молчи! — Майкл зажмурился и закрыл руками уши, сквозь зубы заставляя Голос остановиться. — Парень, все нормально? У тебя голова болит, что-ли? — мужчина с редкими усиками озабоченно посмотрел на мальца, но как только тот обернулся, в нем не было ничего, кроме легкого удивления и спокойствия. — Да, все хорошо. Почему вы спрашиваете? — Просто мне... Мне просто показалось, что... Ну, ты схватился за голову и... Раз все в порядке, то прости. — он странно посмотрел на паренька и ускорил шаг.

***