***
Майкл поднял сначала одно веко, затем второе. Пальцы на ногах онемели от холода. Надо закрыть окно, а то чего доброго можно подхватить воспаление легких. Еле дойдя до окна, до которого было всего два шага, юноша, поежившись, закрыл его. Сел на краю кровати и посмотрел на часы – пять тридцать утра. Поняв, что заснуть опять не удастся, Майкл пошел в душ. Удача улыбнулась ему, и на бледную спину с россыпью маленьких родинок полилась горячая вода, обжигающая покрытую мурашками кожу. Потирая медленно согревающиеся предплечья, кисти рук Майкла задержались на плечах. Он сразу вспомнил пальцы Капраноса, как они крепко сжали его плечо, как от этого прикосновения в сознании мелькнули совсем не невинные картинки. Не заметив, что вода постепенно остывает, парень оказался под ледяными струями, из-за которых он чуть не ударился головой об стену, пытаясь спастись от такого контраста. К счастью, он уже чувствовал все конечности, а для закрепления эффекта не хватает только горячего чая. Выпив чай, одевшись потеплее и проверив сумку, Майкл вышел к автобусной остановке. Времени как раз хватало, что бы успеть на встречу с Алексом.***
Худой мужчина в рубашке сидел на сцене, перебирая струны электро-гитары. В его светловолосой голове играла мелодия – тихая, практически неуловимая, но он пытался поймать ее, удержать на месте хотя бы мгновение, чтобы звуки гитары совпали с ней. Услышав неуверенные шаги, он не поднял голову, хотя и узнал их. В комнату зашел парень, нет – мальчишка, несмотря на возраст. Майкл убрал выбившийся черный завиток волос со лба, а Капранос сделал вид, что не замечает его. Что-то в этом неуклюжем парнишке было такое, что певец сразу понял, кого искал для клипа. Почему-то его не волновало, что он мог ошибиться с выбором, он вообще не думал, что ошибся. Для съемок всегда выбирают красивых людей, а что было в Майкле? Наивный взгляд и прическа, делающая его еще больше похожим на какого-то подростка? Алекс не знал, да ему и не надо было. Продолжая ударять кончиками пальцев по струнам, мужчина посмотрел на своего «избранника» исподлобья. – Привет, Майкл, – одно лишь мимолетное движение бровей Капраноса при этих словах заставило парня напряженно сглотнуть и потупить взгляд. – Й-я здесь, как вы и просили, – оторвав глаза от своих грязных кроссовок и переступив с ноги на ногу, малец взглянул вновь на певца. Тот все еще сидел с опущенной головой. – Садись, – похлопав широкой ладонью по бетонному покрытию рядом с собой, – садись-садись, я не кусаюсь, – на его лице появилась та же обворожительная улыбка, что и в первый день знакомства Майкла с группой. Это немного уязвило черноволосого. Он же не будет бояться, в конце концов ему, уже не семь лет! Парень сел, куда ему сказали, и отложил в сторону сумку. Алекс продолжил извлекать из гитары разрозненные звуки, каким-то неведомым Майклу чудом складывающиеся в мелодию. Юноша перестал ерзать на холодном полу и прислушался. В ней было что-то ностальгическое, что-то, что заставляло почувствовать запах теплого асфальта, смородины, увидеть сквозь закрытые веки желтый свет уличного фонаря и звезды на небе. – Эта мелодия давно крутится у меня в голове, – бархатный голос певца не нарушил создавшуюся для Майкла идиллию, наоборот казался как нельзя более подходящим, – она напоминает мне о моем первом поцелуе, – тихий и немного грустный тон Капраноса заставил парня открыть глаза и повернуть голову в его сторону. Светлые ресницы чуть подрагивали, а свет падал на лицо так, что создавалось впечатление, будто музыкант старше своих лет. Сколько ему? Лет тридцать или все тридцать пять? Прямой тонкий нос и чуть поджатые губы. Руки с длинными пальцами, сквозь бледную кожу проглядывала сеть вен. Взгляд снова упал на губы. Неожиданно мужчина в черном ухмыльнулся своим мыслям и посмотрел прямо в глаза покрасневшего мальчишки. Словно увидел в нем нечто оставленное в прошлом, не забытое, но редко вспоминающееся. Майкл был поражен этим человеком с гитарой в руках и таким изменчивым взглядом: то он заставлял почувствовать себя маленьким и беспомощным, то согревал, словно камин в дождливый день. Алекс же был далеко от этой серой прохладной комнаты с бетонным полом и оборудованием за его спиной, мысленно стоя рядом с девушкой в кожаной куртке и вдыхая сигаретный дым, ленивыми клубами вырывающийся из ее розовых губ. Ее звали Кэтрин. Она была по-своему красива, а он был по своему глуп и наивен, как этот мальчуган рядом. Певец и был не намного старше его, когда впервые поцеловал эту девушку. – У тебя есть подруга, малыш? – тихо спросил Капранос. – Нет. – Парень? – лукавый огонек в зеленых глазах не остался незамеченным. – Что? – юноша смутился, – Нет, я не… – Ладно-ладно, я просто интересовался, – мужчина широко улыбнулся, снял с плеча электро-гитару и посмотрел на часы. – О! Да мы с тобой уже целый час тут болтаем! Скоро придут ребята, надо порепетировать, а заодно подумать над клипом. Клип. Майкл совсем забыл сказать про свой страх сниматься. Надо бы поделикатнее, что ли, ведь его не просто так выбрал сам Алекс Капранос, певец и гитарист группы «Franz Ferdinand»! – Алекс, я не смогу… В этот самый момент в дверном проеме показалась голова Пола Томпсона. – Чего это вы в такую рань здесь собрались? – барабанщик вошел, а за ним показались и остальные. Ник включил основной свет, и все на секунду зажмурились, пока глаза не привыкли. – Привет, Майкл! Решил с нами репетировать? – МакКарти подошел к парню, который снова весь сжался и крепко держал сумку, и сел между ним и Алексом. – Кстати, что ты хотел мне сказать? – на бедного мальчишку смотрели двое. – Н-ничего. Ничего, это не важно, – он встал и поспешил к выходу, – я пойду, пожалуй. Не буду вам мешать. – Оставайся, малыш, ты нам нисколько не мешаешь, даже наоборот! – Да, оставайся! – к Алексу присоединились Пол и Ник, а Боб лишь улыбнулся и покивал. Что ж, воспитание не позволяло юноше заставлять себя уговаривать, тем более четверым взрослым музыкантам, и он послушно сел на предложенный стул. Они репетировали до самого вечера. Майкл надеялся, что этот день никогда не закончится, ведь мало того, что ему представилась прекрасная возможность наблюдать за ними, так он еще и проваливался в Нирвану под прекрасную музыку, каждый раз воспроизводимую с небольшими изменениями, каждый раз становившуюся все лучше и лучше, проникающую в душу все глубже и глубже.***
Парень вышел на улицу, но идти домой не спешил. Было уже довольно темно, хотя фонари еще не освещали улицы. – Пока, Майкл! – кивнул Пол и сел в машину. – Пока, – помахал рукой Боб и сел рядом с Полом. – До завтра, Майкл, – Ник похлопал по спине и скрылся за углом здания. Юноша подтянул шарф на подбородок и вздрогнул, когда тень сзади положила крупную кисть на плечо. – Приятно было пообщаться, малыш, – сказала тень у самого уха, согревая его горячим дыханием, таким голосом, от которого по шее поползли приятные мурашки, а в голове вспыхнули неяркие образы, заливающие щеки румянцем. А потом ушла, и малец еще смотрел высокой фигуре вслед, когда начал идти мелкий дождик, и пришлось уходить домой.