***
Лань Сичень вышел из ханьши, но успел отойти не особенно далеко, когда навстречу ему вывернул человек в темно серо-зеленом плаще, из-под которого выглядывало ханьфу чуть более светлого тона. Свободно спадающие волосы скрывали часть лица. Человек был довольно высок, держался прямо и очень уверенно, в движениях проскальзывала легкая резкость, чуть сведенные брови, строгий, почти яростный взгляд. Чем-то он казался немного знакомым. Лань Сичень даже остановился, пытаясь разобраться в происходящем. Все же кто попало совершенно точно не мог запросто бродить по Обители и так уверенно, как будто у себя дома, вышагивать прямо к ханьши. Чем ближе он подходил, тем более узнаваемым становился. Край губ приподнялся в легкой усмешке, лукавые искры сверкнули в серых глазах, брови чуть дрогнули, с лица сошло высокомерие, уступив место приветливому дружелюбию. Подойдя, человек свободно закинул руку на плечи Лань Сиченя и проговорил, почти смеясь: — Скажи еще, что и впрямь не узнал меня? — Вэй Ин, — вздохнул Лань Сичень. — Что ты задумал? — тут же спросил он, потому что совершенно не был дураком и догадывался, что Вэй Усянь вряд ли просто решил поразвлечься с одеждой и внешностью. Да, и о свадьбе между кланами Цзян и Цзинь Первый Нефрит Лань разумеется знал. — Давай поговорим не здесь, — предложил Вэй Усянь. — Если у тебя конечно есть время? Лань Сичень кивнул и повернул обратно к ханьши. Войдя внутрь, Вэй Усянь сбросил с плеч плащ. На его поясе блеснул белый нефритовый жетон, а с другой стороны — гладкое черное дерево флейты Чэньцин. Лань Сичень подошел к столу и пригласил его присесть напротив. У него всегда был наготове свежий и вкусный чай, чтобы предложить гостю. Сейчас же он скорее занимал руки, наполняя пиалы и немного оттягивая начало разговора. Но Вэй Усянь был не из тех, кто соглашался ждать: — Я пойду посмотреть на свадьбу шицзе и передать ей подарок, — прямо сказал он, без всяких вступлений. Руки Лань Сиченя чуть дрогнули, но все же чай не пролился мимо пиал. Он поставил чайничек на стол, поднял взгляд на Вэй Усяня. Несколько мгновений он смотрел в его лицо, глаза, после чего наконец задал вопрос: — Ну, а на мою свадьбу ты придешь? Вэй Усянь понял, что в данный момент Глава ордена Лань имел все шансы взять первенство по неожиданным сообщениям. — Приду, — ответил он, действительно немного растерянно. — Только по-настоящему, хорошо? Я хочу видеть тебя среди гостей. — Ты… ты это всерьез? — не удержался от вопроса Вэй Усянь. — Разве бы я стал шутить подобным образом? — покачал головой Первый Нефрит Лань. — Ты уверен, что это хорошая идея? — выпалил Вэй Усянь и, поняв неоднозначность фразы, уточнил. — Прости, я о себе, а не о твоей свадьбе в целом. Лань Сичень усмехнулся и кивнул: — Конечно, я уверен. Вэнь Цин ведь тоже будет рада видеть тебя. — Ты все-таки?.. — округлил глаза Вэй Усянь и, переведя дыхание, уже вполне сознательно договорил. — Тогда и правда терять уже нечего. — Честно говоря, я не планирую ничего терять, — заметил ему Лань Сичень. — Поэтому, пожалуйста, не создавай мне проблем. Смерив его взглядом, Вэй Усянь, моментально вскипел: — Так ты просто пытаешься не дать мне уйти? — Нет, — покачал головой Лань Сичень. — Но подумай сам, разве я могу разрешить тебе нарушить ограничения, наложенные на тебя советом кланов? — Напомни мне, в какой момент я попросил тебя о разрешении? — низко прорычал голос Вэй Усяня. — Ты понимаешь, что сильно подставишь меня, если попадешься? — в отличие от Вэй Усяня Лань Сичень говорил спокойно и размеренно, почти тихо. — Попадусь — скажешь, что ничего не знал, — бросил в сердцах Вэй Усянь. — Для Главы ордена это также будет нехорошо, — заметил Лань Сичень. — Зато для меня — нормально. И я все еще не вхожу в твой клан и не обязан подчиняться твоей воле! — Тогда почему ты пришел? — Ты не раз помогал мне. Оставался на моей стороне даже, когда я не хотел, чтобы ты поступал так. Я не могу просто закрыть глаза на все это и делать по-своему. Но я думал, что ты поймешь. Подумай сам, что ты пытаешься запретить мне? Я просто хочу увидеть сестру! — Ты мог бы сделать это иначе, — сказал Лань Сичень. — Нет! Не мог бы! Сделал бы, если бы мог! Почему ты считаешь, что я не думал об этом? Полагаешь, я просто встал сегодня с утра пораньше со случайной мыслью, а не пойти ли мне на прогулку? — Вэй Ин… — Чего ты боишься? Что меня поймают? Что я потеряю контроль и натворю бед? — он сдернул с пояса флейту. — Хорошо, я оставлю тебе Чэньцин. Без нее я не особенно опасен. Чуть звякнули пиалы, когда он с силой опустил флейту на стол и тут же поднялся на ноги. — Вэй Ин! Не нужно так. Постой! Лань Сичень попытался последовать за ним, но намереваясь прихватить Чэньцин, чтобы вернуть ее хозяину, замешкался, ощутив внутри холодную дрожь. Даже он испытывал трепет перед этой призрачной флейтой, хотя и знал умом, что это просто музыкальный инструмент, который сам по себе не таит ничего. Вэй Усянь тем временем был уже у самых дверей. — Вэй Ин, не уходи так! — крикнул Лань Сичень. — Мне есть, чем защитить себя, — бросил через плечо Вэй Усянь и, прихватив плащ, вышел прочь. Глава ордена Лань все еще мог бы выскочить следом и, заметив направление, попытаться догнать его на мече. Или поднять людей и все же не дать ему выйти из Гусу. Но при этом он понимал, что и такие меры могут оказаться напрасными. А также раскроют намерение Вэй Усяня. И то, что Лань Сичень об этом намерении тоже знает. Отдавая себе отчет, что невольно принимает навязанные ему правила игры, Первый Нефрит Лань медленно опустился на место и, чуть погладив пальцами черное дерево флейты, отложил ее на край стола. «Для лишенного духовных сил он все же крайне быстрый», — отметил Лань Сичень про себя. Опустив лицо в ладони, он довольно долго просидел так, совершенно не двигаясь. Рядом как будто все еще звучал голос: «Я думал, ты поймешь», « Я просто хочу увидеть сестру!», «Почему ты считаешь, что я не думал?», «Чего ты боишься?», «Без Чэньцин я не опасен», «Я не обязан подчиняться». Он даже не успел спросить, когда Вэй Усянь собирался вернуться... Начало празднования свадьбы между Цзинь Цзысюанем и Цзян Яньли было назначено на завтра. Это был день основной церемонии. Но после праздник могли продолжать отмечать и в других домах. Лань Сичень не знал, отправятся ли молодые в Пристань Лотоса? Захочет ли побывать там Вэй Усянь? Что он задумал? Действительно лишь посмотреть издалека или большее? Сможет ли он остаться в стороне, не подойти к сестре, не поговорить с ней? Да, нет, Вэй Усянь — определенно не из тех, кто станет довольствоваться малым. И ведь он же сказал, что намерен передать подарок. Оставалось лишь надеяться, что ему повезет. Что просто улыбнется удача. И ничего непоправимого в этот раз не произойдет.***
Свадьба — это не только очень красивый и ожидаемый всякой девушкой праздник, это еще и масса правил, традиций, целое испытание на умение держать себя, быть внимательной, почтительной, веселой, сердечной, неутомимой. Цзян Яньли очень долго ждала этого дня. На самом деле, они конечно же оба ждали его. Чтобы красиво, блестяще, с достоинством пройти через все обряды и наконец стать законной великолепной парой. Сейчас Цзинь Цзысюань не мог оторвать глаз от своей любимой и совершенно уже не понимал, как когда-то ему казалось, что она недостаточно для него ярка и подходяща? Конечно, в течение этого шумного дня особенно задумываться было некогда. Но от Цзысюаня не ускользнуло, как несколько раз на лицо Яньли набегала легкая тень, а взгляд скользил куда-то вдаль, будто мельком ища что-то или кого-то. Никто другой не смог бы этого заметить, но Цзысюань видел и понимал мельчайшие перемены в выражении ее лица и глаз. Однако посреди праздничных радостей и забот, конечно, не было времени для разговора. А после — просто забылось. Они впервые были вдвоем, женой и мужем. Никаких других мыслей. Только они двое. По началу немного осторожная нежность, плавно и уверенно переходящая в горячую ласку и первую страсть. Разбросанная вокруг, но все же не пострадавшая нарядная алая одежда, запах вина и свежих цветочных лепестков. Слова, вырывающиеся между касаниями губ: «С тобой навсегда!» «Ты — вся моя жизнь!» «Цзысюань!» «А-Ли!». Когда любовный пыл уступил место парящей, дурманящей расслабленности, они все еще оставались рядом, не желая разорвать прикосновение. Яньли лежала головой у него на груди над самым сердцем, ее маленькая изящная ладошка покоилась над ключицей, чуть гладя пальцами. Цзысюань обнимал ее через спину, крепче прижимая к себе, он приподнял голову, мягко коснулся губами ее макушки, чуть вздохнул и всё-таки припомнив, спросил: — Ты ждала, что он сможет прийти, до последнего? — Я знаю, что он наверняка хотел бы… — тихо сказала Яньли. — Он столько раз обещал мне, что у меня будет лучшая свадьба. И она действительно такая и есть. Но он хотел бы это увидеть. Я уверена. — Скорее всего, это было бы сложно устроить, — произнес Цзинь Цзысюань, ища аргументы. — Я понимаю, — отозвалась Яньли. — Столько всего случилось... Она не сдержала горького вздоха, вспомнив о том, что Цзинь Гуаньяо проник в Облачные Глубины и, столкнувшись там с Вэй Усянем, ранил его. Цзысюань тут же утешающе погладил ее. — Для него безопаснее оставаться в Гусу, не нарушать распоряжения совета кланов, — напомнил он. — Из-за его Пути всегда может найтись кто-то, кто захочет напасть или спровоцировать. Вероятно, поэтому он и не пришел. — Я понимаю, — повторила Яньли. — Знаешь, я бы очень хотела отправиться в Гусу. Пусть он не может прийти к нам, но я ведь могу. Никакие запреты меня не ограничивают. Раньше Цзян Чэн говорил, что от нас до Гусу — долгий Путь и мы не должны разрушать легенду о том, что А-Сянь вышел из ордена Цзян. Но теперь я тоже не в Цзян, и до Гусу отсюда куда ближе. Мы ведь сможем отправиться навестить его, правда? Цзысюань понимал, что такая поездка может создать немало проблем, особенно если случится вскоре, и все же он знал и то, что Яньли тоскует по брату, хоть и никогда не жалуется на это. — Конечно, сможем. Я обязательно помогу тебе увидеться с ним. — Мне все казалось, что он где-то рядом, — проговорила Яньли потихоньку погружаясь в сон.***
Ночь была темной и, как показалось, Вэй Усяню, почти бесконечно длинной. В этот раз проникнуть в Башню Кои оказалось не так просто. Куда больше гостей, куда лучше охрана. За прошедший год здесь тоже кое-что изменилось. На своем знаменательном празднике А-Ли была просто прекрасна. Хотя конечно увидеть по-настоящему близко он ее не мог. И в целом смотреть вот так на ее свадьбу — вызывало в нем смешанные чувства. Нельзя было особенно увлекаться и забывать об осторожности. Но все же Вэй Усянь был рад, что добрался сюда. Башня Кои — была воплощением роскоши и помпезности. Украшенная к долгожданному торжеству, она стала целым произведением искусства и позволяла к тому же довольно просто укрыться от глаз. Однако при одной мысли о Благоуханном Дворце у Вэй Усяня дрогнуло сердце. Проникнуть туда незамеченным он бы точно не смог. Слишком много охраны, не только внизу, но и на крышах. Но по счастью молодая пара все-таки отправилась не во Дворец. Их дом назывался также как гербовый пион ордена Цзинь — Сияние средь снегов. Вэй Усянь прочел название, когда обходил его. Он все еще оставался снаружи и на территории Башни Кои. Самое тихое время — перед рассветом. Тогда-то он и собирался забраться в дом и ждать дальше. Чем позже, тем больше была вероятность наткнуться на кого-то из прислуги. Несмотря ни на что, Вэй Усянь был полон решимости довести дело до конца. Просто уйти, не поговорив с Яньли и не передав ей подарок, он бы наверно сейчас и под страхом смерти не согласился бы. Поэтому ночь для него и тянулась бесконечно, вторая ночь без сна с тех пор как он ушел из Гусу. Вэй Усянь резко распахнул глаза, когда забрезжил новый, снова яркий и ясный, рассвет. Ему почудилось, что он падает с крыши. Но оказалось, что все же нет, хотя вероятно он все-таки задремал на короткое время. В любом случае пора было сменить место. Ведь Благоуханный Дворец был не очень далеко, а над ним то и дело пролетала стража на мечах. Ничего хорошего не будет, если его заметят с воздуха. Внизу он едва не натолкнулся на идущий на смену караул, они прошли очень близко, Вэй Усянь даже дышать перестал, зато ясно расслышал голос, показавшийся ему весьма знакомым. Рост и фигура также подтверждали догадку. И все же он видел его со спины и не был уверен до конца. Правда, и одного лишь предположения хватило с лихвой. Следовать дальше за караулом, Вэй Усянь поостерегся, но некоторое время размышлял, не стоит ли совершить еще обход в поисках секретов Башни Кои, которые раскрывают себя в утренние часы. Однако, он наверняка не знал, куда именно для этого стоило бы пойти, а еще одна встреча со стражей могла бы закончиться для него не столь удачно. Поэтому, решив, что сюда он явился на самом деле не для разведки, даже спонтанной, Вэй Усянь вернулся к Сиянию средь снегов и пробрался внутрь дома. По счастью здесь было несколько переходов с красивым видом на внутренний сад. Осторожно, тихо и медленно переходя с места на место, Вэй Усянь ждал, коротал мучительно тягучее время, думал о том, что делать если первым ему встретиться муж шицзе и что предпримет Цзинь Цзысюань в таком случае. А потом он вдруг просто увидел ее, идущей по переходу. Еще один шаг и ей станет его видно. Но сделать этот шаг вдруг стало невероятно тяжело. Что, если она не узнает его, вскрикнет или хуже того?.. Дальше Вэй Усянь думать не стал, все-таки худшее лучше не нагонять в мыслях, а встретить лицом, если уж оно есть, — просто узнать об этом, а не гадать. — А-Ли, — он хотел окликнуть ее, но голос прозвучал тихо. И выйдя так, чтобы она могла видеть его, Вэй Усянь замер, ожидая ее реакции, уже больше просто не в силах двинуться с места. — А-Сянь? — Яньли очень испугалась, когда в тишине еще сонного и безлюдного дома вдруг увидела человека, шагах в десяти от себя. Одежды незнакомых цветов, свободно спадающие волосы, она не успела вглядеться в лицо, но узнала манеру движения. Даже мельком в толпе, она бы наверно узнала его, потому что действительно очень ждала и скучала. Никто больше не называл его так. Тихий мелодичный голос, которого он не слышал целый год, звучал все также, как в памяти и в снах. Это заставило сорваться с места, в пару прыжков, как в детстве, преодолеть все разделявшее их расстояние и почти изо всех и все же осторожно обнять ее, прижаться к ней, не помня себя. — А-Ли, — повторил он тихо. — А-Сянь, — отозвалась она. Он гладил ее по спине, все еще с трудом веря в эту встречу, в ее реальность. Несмотря на бурю чувств в сердце, природная осторожность позволила ему ощутить присутствие еще одного человека поблизости. Вэй Усянь резко обернулся и увидел только что подошедшего к ним Цзинь Цзысюаня. — Ненормальный! — шепотом воскликнул тот. Они все трое стояли неподалеку от дверей в комнату. Открыв их, Цзинь Цзысюань с довольно внушительной силой толкнул Вэй Усяня внутрь. Тот не оказывал сопротивления, но Яньли тут же заскочила следом и встала между ними, будто ожидая, что эти двое способны сцепиться, как в былые времена. Конечно, предположить подобное развитие событий у нее было немало оснований. Вэй Усянь положил руку на плечо сестры: — Не беспокойся, — тихо сказал он, пока Цзинь Цзысюань прикрывал двери в комнату. Вэй Усянь достал из-за пазухи небольшую коробочку: — Драться сегодня не будем, ладно? Лучше возьми это и, пожалуйста, обещай, что будешь добрым и заботливым мужем для моей шицзе. Меня с ней больше не объединяет орден, но я все же прошу тебя пообещать мне это. — Подарок? — удивленно спросил Цзинь Цзысюань. — Мне? Вэй Усянь кивнул: — Ну да. Ведь это была и твоя свадьба тоже. — Ты видел? — осторожно спросила Яньли. — Немного, — ответил Вэй Усянь. Цзинь Цзысюань снова хотел назвать его ненормальным или еще похуже, но сдержался и принял наконец то, что тот протягивал ему. — Спасибо, — он заметил, как рука Вэй Усяня едва заметно дрогнула, когда он отпустил коробочку. — У тебя мало времени, если хочешь уйти незамеченным отсюда. — Я знаю, — кивнул Вэй Усянь. — Тогда я оставлю вас ненадолго. Пойми, времени действительно мало. Ты очень рискуешь. — Я понимаю, — снова кивнул Вэй Усянь. — Спасибо. Цзинь Цзысюань чуть склонил голову ему в ответ, вышел и прикрыл за собой двери. Они остались вдвоем и обернувшись к Яньли, Вэй Усянь вдруг вспомнил, как оставил Пристань тогда, поздним вечером, почти ночью, ни с кем не прощаясь, ни о чем не предупредив, не зная еще, как далеко зайдет вся эта история. Ему казалось, что он в тот вечер думал уйти лишь на время, а в итоге, сейчас представлялось, что ушел из Пристани Лотоса, от близких с детства шиди и шицзе — навсегда. За мутной влажной пеленой, вставшей в глазах, Вэй Усянь с трудом различал размытый силуэт стоявшей совсем рядом от него сестры. Опустившись на колени, он попросил: — А-Ли, прости меня. При всей своей нелюбви к подобным жестам, он просто не представлял, что еще мог бы сделать сейчас, после всего произошедшего. — А-Сянь, что ты? Не нужно так! — ахнула Яньли, тут же опустившись рядом с ним. — Я ведь никогда ни за что не винила тебя. Она протянула руку, коснулась ладонью его щеки и почувствовала, как горячая капля, все же скользнувшая с его глаз, коснулась ее пальцев. — Я ни на мгновение не забывал о тебе. И всегда буду помнить, — тихо проговорил Вэй Усянь. — А-Сянь… — вздохнула Яньли, чуть погладив его по щеке. — Не пугай меня. Ты будто бы хочешь проститься… — Нет, — он открыл глаза. — Я не прощаюсь. Почему ты плачешь? — Потому что ты тоже… — почти шепотом проговорила Яньли. Он обнял ее за плечи и притянул к себе, погладил по голове. — Пожалуйста, будь здесь рада и счастлива. Тогда мне тоже будет легко. Немного помолчав, Яньли произнесла: — Я больше не хочу разлучаться с тобой. Так надолго, — она почувствовала, как он вздрогнул от этих слов. — Я приду к тебе увидеться, посмотреть, как ты живешь, просто спокойно побыть рядом. Вэй Усянь медленно вздохнул: — А-Ли… ты должна больше думать о себе. Со мной нельзя… Она подняла голову и посмотрела в его лицо: — Ты ничем не заслужил всего этого. Ты — не преступник. — Но я убил тех заклинателей на Цюнци. И я хотел поступить так, — возразил Вэй Усянь. — Поэтому должен заплатить за отнятые жизни. — Ты всегда берешь всю ответственность на себя, — проговорила Яньли, гладя его по плечу. — Но ведь кроме тебя, никто ни за что даже не подумал бы вступиться за пленных, носящих фамилию общего врага. И. Ты же правда хотел спасти его. Он помог тебе вызволить А-Чэна из захваченной Пристани. Если бы Вэнь Нин и Вэнь Цин помогли лишь тебе одному, ты бы не был с ними так сильно связан. Потому, что дорожишь другими, больше, чем собой. Ты сделал для них все, больше, чем любой другой захотел и смог бы. Не позволяй себе из-за этого страдать. То, что сделано тобой — достойно и прекрасно. — Оба Нефрита Лань также не остались в стороне от этого, — сказал Вэй Усянь. — Это потому что ты уже тогда для себя решил, что будешь делать и уже был с Вэнь Цин рядом, — ответила ему Яньли. — В большей мере они помогали тебе, а не ей. Даже приди молодая госпожа Вэнь к ним одна, вероятно, они не остались бы глухи. Но действовать они стали лишь потому, что твой шаг был первым. Ты пришел требовать ответа с Цзинь Цзысюня. О твоем приходе тогда говорили еще долго и со страхом. Но раз один из влиятельных заклинателей именитого клана Цзинь поступил так, более чем справедливо обличить это. Потому что использовать беспомощных перед тобой людей — подло. И это недостойно Великого клана. Это то, что понимали оба Нефрита Лань. Это то, почему они на твоей стороне. — Но я все равно пришел тогда слишком поздно, — тихо произнес Вэй Усянь. — Вэнь Нин все еще в мире, его Путь продолжается. И если бы это не было его судьбой, могло ли и в самом деле случиться невозможное? Только потому, что ты очень хотел удержать его здесь, для Вэнь Цин, для самого себя? — Во всяком случае Вэнь Нин существует, — кивнул Вэй Усянь. — Он никогда не жалуется. Но я все же не знаю, каково ему на самом деле… — Хочешь, я приду посмотреть и объясню тебе? — А-Ли… тебе действительно нужно быть здесь очень осторожной, правда. По крайней мере не отправляйся в Гусу в ближайшее время, выжди хотя бы месяц. Я буду очень рад увидеть тебя. — Хорошо, — согласилась Яньли. — На самом деле, я ведь пришел отдать тебе подарок, — чуть улыбнулся Вэй Усянь и достал из-за пазухи еще одну коробочку. — Обещай, пожалуйста, что будешь носить его при себе всегда? — Конечно, я буду! — тут же пообещала Яньли, принимая подарок. — Ты ведь носишь мой колокольчик? — Ношу, — кивнул Вэй Усянь. — Ты стал совсем другим, Сянь-сянь, — тихо произнесла Яньли. — Это нужно просто, чтобы узнать меня было не так легко. — Ты стал совсем взрослым. За один этот год… — Не нужно, А-Ли. Я обещаю, что исправлюсь, — он усмехнулся, впервые по-настоящему за все время этой короткой встречи. — Что ты сделаешь? — переспросила А-Ли. — Мне еще не так много лет, чтобы становиться таким уж серьезным и умным. Совершенно не собираюсь с этим спешить. В этот момент двери комнаты открылись и снова быстро закрылись. Вернулся Цзинь Цзысюань. Увидев сидящих в обнимку прямо на полу Яньли и Вэй Усяня он почти героическим усилием воли сделал вид, что все так и должно быть. — Пора? — спросил Вэй Усянь, не дожидаясь его слов и поднимаясь на ноги. Яньли поднялась вместе с ним. — Я провожу тебя немного, — сказал Цзысюань. Яньли взяла брата за руку и чуть потянула, он обернулся. — Будь осторожен. Вэй Усянь кивнул ей и предупредил: — Не обсуждай. Не говори никому, что я был здесь. Яньли в свою очередь кивнула в ответ и потихоньку отпустила его руку. Они вышли из комнаты, а Яньли так и осталась стоять, молча, с тревогой глядя им вслед. «Нужно думать о хорошем, — говорила себе она — Ведь ничего плохого нет в его умысле и в том, что он пришел сюда. Значит, и обратно он должен добраться невредимым, все будет в порядке». Цзинь Цзысюань спросил почти сразу, как они вышли: — То, что ты принес, что это? — Два оберега. Защита от Темной ци и Темных сущностей. Иньская ци тебя не коснется, кто бы не использовал, я или другие. Так что лучше оба носите это с собой. — Об этом также стоит молчать? — Как хочешь. Я ведь мог передать и не лично. Через Цзян Чэна, например. — Ты с ним договорился? — осторожно спросил Цзинь Цзысюань. — Я — нет, но ты — мог бы. — Ты уверен, что стоит вмешивать его в это? — Я уверен… — Вэй Усянь чуть прищурился. — Почему ты спросил? — В этот раз ты прямо нарушил постановленное советом. Думаешь, он не выдаст тебя? — Он — мой брат. К чему ты клонишь? Что ты знаешь? Если есть, что сказать — говори! — Ничего такого… — Тогда я полностью тебя не понимаю! — Говори тише, пожалуйста, — попросил Цзинь Цзысюань. — Просто я слышал от А-Ли. Но если она не сказала тебе сама… — Не сказала, что? — Цзян Чэн считает, ограничения против тебя оправданы. На свободе ты натворишь бед. Темный Путь и без того уже привлекает молодых заклинателей. Поэтому тебя стоит держать подальше от остального мира. — Не исключено, что он прав, — произнес Вэй Усянь. — Что тогда он может сделать, если узнает, что ты не подчиняешься запретам совета? — Когда я побывал в Пристани, он не выдал меня. — Физически ты там не был. Сейчас все не так. — Пусть сделает, что захочет, я посмотрю на это. — Подумай об А-Ли, она хотела навестить тебя. — Я знаю. — Что будет с ней, если с тобой случится хоть что-то? — У нее останешься ты, — легко пожал плечами Вэй Усянь. — Вэй Ин! — Что? Я не стану подозревать брата, пока не увижу конкретных действий. То, что я принес сегодня, мог бы передать, кто угодно. Ты можешь не скрывать, что это и кем сделано. Ты также можешь решить, что сказать о том, как получил это. Я не в восторге от тебя, ты это знаешь, но сегодня я вынужден доверять тебе. Однако твоих слов все еще мало, чтобы я усомнился в Цзян Чэне. Скажи мне лучше, я мог видеть среди стражников Благоуханного Дворца Сюэ Яна? Цзинь Цзысюань совершенно не ожидал этого вопроса, но и правды скрывать не собирался: — Тебе везет на случайные встречи. Но в этом ведь и был план. Отец сказал, так он под присмотром и все же может искупить свои злодеяния, служа нам. Не стоит много говорить об этом. Вэй Усянь кивнул. — Значит, я действительно не зря сделал это, — он вгляделся в лицо Цзинь Цзысюаня. — Обещай мне, что защитишь А-Ли, что бы тут ни происходило. Я дал слово ее матери, но не сдержал его. Обещай сделать то, чего я не смог. — Конечно, я буду защищать А-Ли, — кивнул Цзинь Цзысюань. — Но то, что сделал ты, эти обереги, для нее и даже для меня, то, что ты принес их сюда сам сегодня — разве не значит, что данного когда-то слова ты не забыл? — У меня нет никого ближе шицзе. И дороже. — Тогда ради нее. Береги себя, — произнес Цзинь Цзысюань. Вэй Усянь лишь кивнул, и они разошлись. Смотреть, как он уходит, молодой господин Цзинь не стал, поспешив вернуться к своей молодой супруге.***
В Башне Кои утром после широкого торжества было заметно тихо. Немало гостей также остались на ночь, но в довольно ранний час на ногах были лишь некоторые из них. Да и то большей частью те, кто просто еще не успел сомкнуть глаз. Входил в резиденцию ордена Цзинь Вэй Усянь прямо через главные ворота, когда туда втягивалась довольно обширная толпа гостей. Затеряться было несложно. Сейчас же можно было рассчитывать лишь на то, что стража у ворот не особенно бдительна. И, может быть, несмотря на все правила, все же не упустила возможности немного выпить по случаю. Найдя сосуд с остатками вина в одном из открытых павильонов, Вэй Усянь, как ни в чем не бывало, двинулся к выходу, довольно неровной походкой и растрепав волосы так, будто только что отдыхал в клумбе вместе с пионами. Однако, это все же не спасло его от, пожалуй, скорее любопытного окрика: — Молодой господин уже покидает нас? Вэй Усянь в пару широких шагов подошел к скучающему на посту довольно молодому заклинателю и, широким жестом обняв его за плечи, на секунду буквально повис на нем, но тут же качнулся в другую сторону: — Что вы? Ни в коем случае. Я лишь немного пройдусь. — Молодой господин без меча? — В том-то и штука. Только что у меня их было целых два. И оба мои. — Вэй Усянь сунул в руки стражнику сосуд с вином. — Вот. Подержи-ка. Когда вернусь, выпьешь со мной, и мы пойдем вместе проверить, сколько их, этих моих мечей, все-таки там осталось. Оттолкнувшись от него и пройдя несколько шагов, Вэй Усянь покачнулся так, что, будто бы, едва не упал. — Молодой господин, пожалуйста, осторожнее, — попросил стражник, явно в некотором замешательстве от того, что предпринять: куда деть сосуд с запрещенной на посту выпивкой. Он все-таки счел, что ни один заклинатель в здравом уме не уйдет насовсем без меча, значит этот и правда — должен вернуться. Вэй Усянь махнул ему рукой на прощанье и крикнул: — Не пей без меня! Был ли этот заклинатель в здравом уме оставалось все-таки под большим вопросом. Точно можно было сказать лишь, что он был под хорошим градусом. Что на свадьбе не такое уж, скажем честно, и редкое дело, поэтому стражник остался спокоен. Вэй Усянь еще довольно долгое время старательно изображал пьяного, несмотря на то, что Башня Кои была уже далеко позади. Он обходил Ланьлин окраинами. И от осознания того, что он вроде бы выбрался таким бесхитростным способом, ему вдруг стало смешно. Так, что он буквально на ходу складывался пополам от смеха. Но длилось это недолго. Вэй Усянь даже сначала не понял, что именно заставило его замереть. Только потом он увидел то, чего не встречал довольно давно, но от этого совершенно не перестал бояться буквально до помутнения разума — из соседнего проулка выбежала собака. Это было огромное животное, на самом деле целый пес-оборотень в абсолютно натуральную ужасающую величину. Маленькая часть сознания Вэй Усяня помнила, что эти звери не трогают людей, потому что натасканы ловить тварей. Но сказать наверняка, может ли это животное приравнять его к твари, он бы сходу не смог и в ясном сознании, а сейчас он буквально не чуял под собой ног и с трудом сдерживал желание заорать во все горло, призывая на помощь. Едва дыша, Вэй Усянь закрыл глаза и мысленно взмолился: «Пожалуйста, исчезни куда-нибудь, уберись так же неожиданно, как появилась, а если вздумаешь, сожрать, пусть это будет хотя бы быстро, без этих ужасных зубов и укусов». Открыв глаза, он обнаружил, что зверь был все еще там, остановился, разглядывая его не то с любопытством, не то с аппетитом. Вэй Усянь попробовал сделать шаг, потом еще и после сорвался на бег, во весь дух, не оборачиваясь. Вскоре он уже ничего не слышал кроме собственного охрипшего дыхания. По всей видимости пес-оборотень на его счастья решил не связываться с сумасшедшим. Однако страх все еще заставлял Вэй Усяня думать, что стоит лишь обернуться — и ужасное создание все еще будет у него за плечами, преследуя. Не в силах остановиться, он бежал, пока в груди не стало больно, а в глазах не начало темнеть. Город и его окраины были позади, хотя и не очень далеко. Почти упав на землю в невысоких зарослях, он лег ничком, судорожно хватая ртом воздух в попытке отдышаться. Со временем обжигающее ощущение в горле и груди поутихло, Вэй Усянь все еще лежал, отдыхая, когда услышал легкие шаги. Рядом не было ни дороги, ни даже широкой хожей тропы и все же шаги быстро приближались, потом довольно ощутимо в бок потыкали палкой и наконец, затормошив за плечо, спросили, кажется, немного обиженно: — Эй… Ты, хоть, — живой? По голосу Вэй Усянь подумал, что рядом юная девушка. Приподнявшись на локте и повернув голову, он увидел, что это и вовсе был ребенок, девочка на вид лет двенадцати-тринадцати. Глаза абсолютно белые, в руках шест: — Ты не видишь? — почти случайно озвучил Вэй Усянь первую пришедшую ему мысль. — Что с того, если так?! — немедленно возмутился ребенок. — Думаешь, я не смогу принести тебе воды? Здесь рядом ручей, очень чистый, хороший. Почему ты дрожишь? Ты ранен? — Нет, — только и смог возразить Вэй Усянь на шквал обрушенных на него слов. — Тогда — заболел? — Тоже нет. Просто было очень напуган недавно, — он знал, что детям лучше по возможности не врать, если не хочешь обидеть. Девочка же, хоть и тараторила с заметным возмущением, все же предложила принести для него воды, огорчать ее ему не хотелось. — Ты прячешься? Почему боишься? — Я видел большую собаку. — Пес-оборотень? Огромный такой? — Ты знаешь? Он где-то рядом? — подавить вновь охватившую дрожь у него не было сил. Девочка чуть усмехнулась, но вместе с тем осторожно погладила его по плечу: — Не переживай так. Его здесь нет. И он не трогает обычных людей. — Зачем он бродит по окрестностям? Ты знакома с его хозяином? — Этот пес из местного ордена заклинателей. Совсем недавно они пустили в город несколько таких. Для защиты. — Великий орден совсем рядом. Разве есть то, что им может оказаться не по силам здесь? — Есть то, с чем собаки справятся лучше. — От чего же они защищают? — От Темных тварей. И Старейшины Илина, — серьезно сообщила девочка. Вэй Усянь не смог не расхохотаться, услышав. — Почему ты смеешься? Он не мог говорить сквозь смех и все еще не отсмеялся. — Да что с тобой? Перегрелся на солнце?! Здесь вроде бы тень. — Они же… псы-оборотни… они же не трогают людей. — А разве Темный Заклинатель — не тварь? Вэй Усянь наконец успокоился и произнес ровно: — Великому ордену это, пожалуй, виднее. — То-то же, — укоризненно проговорила девочка. — Сиди здесь. И не вздумай пропасть. Я принесу тебе воды. Попьешь и умоешься, пока совсем не потерял голову. С этими словами она выпрямилась и быстро зашагала прочь, проворно и ловко ощупывая шестом землю перед собой.