Work for idle hands to do (Для праздных рук есть работа)

Они не выдерживают неделю. Хлоя просыпается через несколько часов, все еще свернувшись калачиком в объятиях Люцифера. Где-то во время их короткого сна его вторая рука обхватила ее плечи, а ноги переплелись с ее собственными. Его грудь теплая под ее щекой, и Хлоя почти хихикает при мысли о том, что Люцифер будет обниматься. Это было не то, чего она действительно ожидала от этого человека, но опять же, он всегда был непредсказуемым. И она, конечно же, не беспокоится об этом новом развитии событий. Ей требуется несколько мгновений, чтобы насладиться нежной близостью их переплетенных тел, прежде чем она неохотно отстраняется. Хлоя вскоре обнаруживает, что Люцифер также, по-видимому, чутко спит, так как он просыпается почти сразу же, когда чувствует, что она уходит. — Детектив? — приятного рокота его хриплого ото сна голоса почти достаточно, чтобы заманить ее обратно в постель. И все же она его жалеет. — Я никуда не уйду, — уверяет она его тихим голосом. -Прошло всего несколько часов, и мне нужно еще раз проверить твои руки. — Но мои руки вот здесь… — он надувает губы, все еще слишком слабый ото сна, чтобы смущаться своей раздражительностью. Он повернулся на бок лицом к ней, глаза полуприкрыты, а простыни ложатся вокруг его обнаженной талии. Она почти сдается при виде этого зрелища. — Я только схожу за бинтами и полотенцами, сейчас вернусь, — бросив последний взгляд на Люцифера, она спешит найти припасы. Через несколько мгновений она снова оказывается рядом с ним, подстрекая его сесть на кровати, чтобы ей было легче дотянуться до его рук. Она, в свою очередь, опускается на колени напротив него, осторожно распутывая свою предыдущую работу. Она хмурится, сама того не желая. Теперь его руки выглядят намного лучше, и это хорошо… вроде того. У Хлои и раньше были довольно сильные ожоги, и она знает, что они заживают невыносимо долго. Она пытается припомнить, не ошиблась ли она в оценке степени его повреждений. Его ладони все еще выглядят довольно шершавыми, так как имели наибольший контакт с обжигающим металлом — обе все еще покрыты сырыми волдырями, но она обнаруживает, что его пальцы просто розовые и бледные с рубцовой тканью. Они, наверное, даже не нуждаются в перевязке. Тем не менее, она все еще смачивает их тканью, задаваясь вопросом, не оказывает ли прохладная вода какого-то странного ускоренного эффекта на его исцеление. Люцифер просто внимательно наблюдает за ее работой, больше не пытаясь отвлечь разговором. Тишина вечера мягко обволакивает, окутывая их обоих в этот маленький личный момент. Подумать только, что когда-то сама мысль о том, чтобы присматривать за ним, пусть даже профессионально, вызывала у нее отвращение, а теперь она проводит здесь всю ночь, удовлетворяя его потребности по собственному выбору. Столь же нова и уверенность в том, что он сделал бы то же самое для нее — он уже доказал это много раз. И это имеет для нее огромное значение. С руками Люцифера, теперь тщательно высушенными и защищенными от инфекции, она начинает снова обматывать его руки, на этот раз оставляя его пальцы свободными от марли. Что-то в близости этого момента вдохновляет ее на то, чтобы слегка поцеловать каждый из его пальцев, наслаждаясь резким вздохом Люцифера при каждом движении. Когда ей удается снова взглянуть на его лицо, глаза Люцифера в тусклом свете кажутся почти черными. С тихим стоном он быстро захватывает ее губы, его рот настойчиво прижимается к ее губам. Его руки притягивают ее ближе, и она не уверена: то ли звуки, которым удается вырваться из его горла, являются болезненной реакцией на попытку использовать его поврежденные руки, то ли от ощущения удовольствия в груди, прижатой к его собственной. Но он продолжает притягивать ее еще ближе, с теплым ртом и еще более теплыми руками, и каким-то образом она оказывается практически верхом на его коленях. Их новое положение ставит ее на идеальную высоту, чтобы встретить его поцелуй, и сводит их бедра безумно близко. Она не может удержаться, чтобы не вдавиться еще глубже в него, приводя его длину в твердый контакт с ее центром даже через слои одежды, которые разделяют их. Стонущий ответ Люцифера, конечно же, не вызван болью. Его пальцы нежно пробегают по ее спине и бедрам, эта нежность несколько расходится с интенсивностью поцелуя. Ее собственные руки уже нашли способ запутаться в его густых волосах, чередуя нежные поглаживания с короткими рывками по прядям между пальцами. Люцифер, кажется, полностью наслаждается всем, хотя то, как его бедра поднимаются, чтобы встретить ее в особенно грубом рывке, заставляет ее думать, что это ему может понравиться больше всего. Его губы внезапно отрываются от ее губ и скользят вдоль ее подбородка, осторожно покусывая место за ухом, которое всегда заставляет ее таять. Ее пальцы сжимают его волосы, когда щетина дразняще царапает ее шею, и они оба стонут от этого ощущения. Кончики его пальцев скользнули под подол ее (его) рубашки, чтобы осторожно провести по чувствительной коже, оставляя за собой след жара. Он отстраняется, чтобы посмотреть на ее реакцию. — Я уже говорил, как чертовски великолепно ты выглядишь в моей рубашке? — когда он спрашивает это, его пальцы медленно скользят вверх по ее спине и бокам, перевязанные ладони щекочут ее кожу, рисуя пятна, которые заставляют ее дрожать. — Хм, еще нет… — отвечает она, затаив дыхание, все еще чувствуя головокружение. — Ну, если ты ловишь рыбу, я с удовольствием клюну, — его улыбка обнажает почти все зубы в не столь тонком намеке на двойной смысл его слов. — Дорогая, ты выглядишь как само искушение. Если бы это зависело от меня, тебе бы никогда не разрешили носить что-то другое, — его пальцы сейчас скользят по нижней части ее груди, и она не может сдержать вздоха, который срывается с ее губ. — Я не уверена, насколько хорошо это пройдет в участке… — возражает она. — О, я бы заплатил за то, чтобы увидеть лицо детектива-кретина, когда он увидит, что на тебе моя рубашка, — его улыбка стала еще более зловещей, и в этот момент он выглядит именно таким дьяволом, каким хочет казаться. — А если я появлюсь в «Люксе» вот так? — она насмехается в ответ, хотя каким-то образом Люцифер сразу же видит ее непочтительный тон. Его ответ совершенно искренен. — Я думаю, что мне было бы также приятно видеть тебя столь явно отмеченной как «моя» перед всеми этими развратными гуляками. — Даже Бриттани? — Особенно Бриттани. Если ты захочешь, я, конечно, буду готов изнасиловать тебя однажды вечером в баре. Или ты все еще сомневаешься в моей верности? Что-то в ее груди сжимается от его слов, так же как новый жар разливается между ее ног при мысли о том, что он возьмет ее так нагло. — Нет, никаких сомнений. Почему бы тебе просто не изнасиловать меня здесь? — С радостью, детектив. Он быстро меняет их положение так, что теперь она прижимается к подушкам под ним, в движении, которое не должно было быть возможным для человека, только что вернувшегося из больницы. Но на этот раз она решает не подвергать сомнению эти «невероятности», а сосредоточиться на Люцифере над ней и приподняться на локтях, хотя его бедра все сильнее прижимаются к ее собственным. Она снова тянет его вниз, в очередной поцелуй, пока пальцы осторожно скользят по его спине, едва касаясь края его шрамов. Люцифер вздрагивает над ней, но не отстраняется от прикосновения. Вместо этого он просовывает руку между ними, дергая за пуговицы ее рубашки. Хлоя терпеливо позволяет ему возиться с рубашкой в течение нескольких секунд, прежде чем болезненное шипение напоминает ей, что его пальцы все еще не полностью исцелены. Она мягко отодвигает его руки и сама начинает расстегивать пуговицы, в то время как Люцифер откидывается назад, чтобы наблюдать. Она медленно расстегивает каждую пуговицу, обнажая лишь маленький кусочек кожи, и начинает спускаться вниз. Когда она достигает конца, она опускает руки Люцифера вниз, чтобы полностью разорвать ткань. Его пальцы скользят по ее ребрам, когда он оттягивает рубашку в сторону, и Хлоя выгибается от этого прикосновения. Ухмылка Люцифера становится хищной от этого зрелища, и он немедленно бросается вниз, чтобы укусить ее обнаженную ключицу и опалить горячим дыханием ее голую кожу. Ее пальцы впиваются в его плечи, когда губы спускаются к ее груди, удерживая, чтобы она не «уплыла» от этого ощущения. Когда его губы, наконец, достигают кончиков ее грудей, она крепче обхватывает его, ноги обвиваются вокруг его талии, когда он посасывает сначала один сосок, а затем и его близнеца. Что-то плотно свернулось в ее животе, пока Люцифер продолжал свои манипуляции, и вскоре она беспокойно раскачивалась под ним, ища все больше и больше трения. Она чувствует, как Люцифер улыбается у ее груди и быстро отстраняется, чтобы улыбнуться ей. Она встретила его усмешку с поднятыми бровями и нетерпеливым взглядом, молча приказывая ему вернуться к этому. Люцифер немедленно подчиняется, покусывая нижнюю сторону одной груди, прежде чем вернуть свое внимание к соскам. Хлоя не может поверить, как близко она находится от оргазма. Рокочущий смех Люцифера напротив ее кожи заставляет ее понять, что она прижималась к его плечам и бедрам, пытаясь направить его вниз, где она внезапно хочет его. И конечно же Люцифер не может удержаться, чтобы не подразнить ее еще больше, медленно скользя губами вниз по ее животу, погружая язык в пупок и проводя больше времени, чем было совершенно необходимо, чередуя маленькие покусывания и сосательные поцелуи с ее бедрами. Она понимает, что эти отметины только посылают еще больше пульсирующего жара между ее ног. Когда он, наконец, достигает пояса ее трусиков, она почти выпускает вздох облегчения, пока Люцифер внезапно полностью не отстраняется. Хлоя не гордится тем звуком, который она издает, когда Люцифер откидывается назад, и она с радостью выкинет этот звук из своих воспоминаний об этом вечере, хотя усмешка Люцифера предполагает, что он не скоро забудет его. Самодовольный ублюдок просто убирает ее ноги от своей талии, прежде чем наклониться и провести губами по внутренней стороне ее правой ноги, начиная с лодыжки. Он мучительно тщателен, проводя мягкими губами и колючей щетиной по каждому дюйму ее ног, и руки Хлои почти рвут простыни, чтобы удержаться от того, чтобы просто тащить его рот туда, где она этого хочет. Но он, наконец, так близко, что зубы осторожно погружаются в ее внутреннюю часть бедра, достаточно близко, что она почти чувствует его дыхание на влажном хлопке своего нижнего белья. Хлоя берет себя в руки, когда его губы скользят ближе, только чтобы снова расстроиться, когда он отодвигается назад, чтобы повторить то же самое с другой ее ногой. И вот уже прошли месяцы. Месяцы бесконечных намеков, перебиваний и прикосновений, которые никогда не заходили достаточно далеко, и Хлоя, наконец, не может больше этого выносить. Она высвобождает ногу из хватки Люцифера только для того, чтобы снова притянуть его к себе, обвив лодыжками его шею и плечи. Люцифер просто смеется, когда его нос прижимается к ее животу с силой ее захвата, но он, кажется, понимает намек, по крайней мере, в конце концов тянется вниз, чтобы стянуть ее нижнее белье, хотя она все еще остается запутанной в его распахнутой рубашке. И, по-видимому, он еще не совсем закончил дразнить ее, когда он наклоняется, чтобы горячо дышать напротив чувствительной кожи ее центра, прежде чем, наконец, прижавшись губами к ее коже, а умный язык прошелся по половым губам, прежде чем быстро погрузиться внутрь. Его пальцы впиваются в ее бедра, когда он попеременно облизывает и посасывает ее, мягко и настойчиво в равной мере, немедленно выясняя, какие движения вызывают у нее лучшие реакции. Шероховатость его пальцев, впивающихся в плоть ее бедер, и грубая щетина служат прекрасным контрастом мягкости его рта. И она почти готова признать, что он так хорош, как утверждает, если он никогда не перестанет это делать. Когда губы и язык Люцифера неутомимо работают против нее, бедра Хлои сжимаются, встречая каждое его движение. Его руки на ее бедрах поощряют ее качаться против него, и она находит общий контроль еще более приятным. Ее пальцы снова запутались в его волосах, но не для того, чтобы направить его, а чтобы подстегнуть. Ее ногти царапают его голову, и она чувствует ответный стон, вибрирующий прямо в ее сердце. Она повторяет это движение снова, иногда дергая пряди, когда ее пальцы сжимаются в них. Он практически рычит на нее сейчас, и она честно не знает, какие звуки она издает в этот момент. Знает только то, что Люцифер, кажется, ценит их. Он продолжает чередовать широкие поглаживания своим языком и всасывающие поцелуи в маленький комок нервов, что сводит ее с ума, всегда держа ее прямо на краю. Всякий раз, когда она подходит слишком близко, он тянет ее назад из пропасти с мягкими поцелуями на её клиторе. Тот самый злой язык, который мог вытянуть из людей самые сокровенные желания, теперь исполнял все ее собственные. Быстрый взгляд вниз на его рот, находящийся между ее бедер, возвращает ее туда, где она была, балансируя на грани освобождения, и она больше не может сказать, хочет ли она, чтобы это закончилось или продолжалось вечно. — Пожалуйста, — она даже не уверена, что просит, только то, что она хочет больше этого. Люцифер улыбается ей, но, наконец, перестает поддразнивать, поддерживая идеальный ритм против ее набухшего клитора. Забинтованные руки на ее бедрах теперь держат ее твердо, когда она беспомощно двигается против натиска его языка, и она снова поражена доверием, которое она чувствует к этому человеку, совершенно не стесняясь своей уязвимости здесь. Он проводит большими пальцами по ее бедрам успокаивающими кругами, и именно это, наконец, приводит ее к краю — мягкость жеста полностью противоречит силе ощущения. Хлоя почти теряет сознание от силы своего оргазма, но Люцифер помогает ей, продлевая ее освобождение, пока она не отталкивается от его плеч, ощущение почти подавляет ее. После этого Хлоя бескостно опускается на подушки позади нее, удовлетворенная улыбка растягивается на ее лице, даже когда она изо всех сил пытается отдышаться. Когда она осмеливается посмотреть вниз на Люцифера, его улыбка отражает ее собственную, и она не может не притянуть его к себе для еще одного поцелуя, пробуя себя на его губах. Сам поцелуй был медленным и томным, даже когда Люцифер откинулся назад в колыбель ее бедер, его длина сильно и настойчиво прижималась к ее центру. Несмотря на свой недавний оргазм, она снова чувствует ответную волну тепла, проходящую через нее. Трясущимися ногами она снова обвивает его бедра, призывая его прижаться к ней еще крепче. Люцифер понимает намек, и вскоре его бедра прижимаются к ее пульсирующему клитору. Тем временем руки Хлои тянут Люцифера за пояс — неуклюжая попытка избавиться от последнего барьера, который разделяет их. Люцифер прерывает их поцелуй, чтобы ухмыльнуться ей сверху вниз. — Жадная девочка, не так ли? Лицо Хлои горит от смущения. — Заткнись, ты же сам во всем виноват. Ты дразнил меня уже несколько месяцев. — Подумай о том, что я чувствую, — жалуется он, подчеркивая свое замечание еще одним покачиванием бедер. — Мы могли бы сделать это давным-давно. Хлоя качает головой. — Я не уверена, что мы могли бы это сделать между работой и пожаром, и наша жизнь всегда путается под ногами… — Значит ли это, что ты веришь в судьбу, детектив? — Хлоя может только закатить глаза в ответ на дразнящий комментарий. — Пожалуйста, скажи мне, что ты не собираешься говорить что-то о том, что твой член — это религиозный опыт, — Люцифер выглядит почти оскорбленным тем, что она даже предложила это, хотя это далеко не самая нелепая вещь, которую он сказал ей. Она продолжает более серьезно, — Я не знаю. Я имею в виду, что я не верю в рай, ад и все такое, но, возможно, есть что-то еще во Вселенной. Но в конце концов я верю, что наша судьба — это то, что мы делаем. — Мне бы очень хотелось думать, что я изменил твое мнение, — его слова возвращают их к настоящему моменту и общему пониманию того, как далеко они продвинулись с той первой встречи. — Я рада, что ты это сделал. Глаза Люцифера темнеют, когда он осознает всю тяжесть ее слов. Он двигается, чтобы снова завладеть ее губами, в этом поцелуе столько тепла и едва сдерживаемой силы. Его бедра настойчиво прижимаются к ее собственным, и ее возбуждение возвращается с полной силой, когда она встает, чтобы поприветствовать его. Ее губы скользят вниз к его шее, раздвигаясь, чтобы позволить зубам укусить его горло. Люцифер на мгновение застывает над ней совершенно неподвижно, прерывисто выдыхая воздух, а затем с новой силой возобновляет свои движения. В то же время Хлоя чувствует напряжение, проходящее через тело Люцифера, от положения, заставляющее его поддерживать большую часть своего веса на предплечьях, чтобы избежать дальнейшего травмирования рук. Она не сомневается, что он мог бы продолжать это так долго, как пожелает, или что он так же легко рискнул бы болью для этого. Но она не хочет, чтобы он еще больше пострадал из-за нее, и решает позаботиться о нем сейчас. Хлоя легко переворачивает их движением, которому Люциферу было бы легче противостоять, если бы он полностью использовал свои руки. Но сейчас он не слишком сопротивляется, позволяя Хлое прижать его к изголовью кровати, наполовину откинувшись на подушки. Она наконец-то избавляется от рубашки Люцифера, наслаждаясь прохладным воздухом комнаты на своей разгоряченной коже. Другим очевидным преимуществом этого нового положения является то, что оно освобождает руки Люцифера, чтобы они могли скользить по ее бедрам, но Хлоя просто берет их в свои руки и мягко прижимает их к подушкам над его головой. — Странно, — задыхаясь, поддразнивает Люцифер, на что Хлоя просто выгибает бровь. — Разве не ты настаивал, что можешь сделать это без помощи рук? — Touché*. Хлоя пользуется этим недавно предоставленным доступом, чтобы возобновить поцелуи и укусы в его горло, вытягивая литанию благодарных звуков от мужчины под ней. Она подумывает о том, чтобы спуститься еще ниже, но они оба уже давно прошли точку, когда им нужно было больше, чем это. Ее руки снова тянутся к его поясу, на этот раз легко скользя по стройным бедрам и полностью обнажая его перед своим пристальным взглядом. Он выглядит почти нечеловечески красивым вот так, лежа перед ней в тусклом свете комнаты. Она берет его до боли твердый член в свою руку и поглаживает, наблюдая, как голова Люцифера со стоном откидывается назад. — Презерватив? — она чувствует, как у них обоих растет нетерпение к главному событию. — Верхний левый ящик… — ему удается выдавить из себя слова, и Хлоя неловко наклоняется, чтобы дотянуться до прикроватной тумбочки рядом с ней. Она снова склоняется над ним с фольгированной упаковкой в руках. Она целует его еще раз, прежде чем протянуть руку между ними и распределить «барьер» по всей длине. Она снова усаживается над ним, его кончик застывает у ее входа. Ее пристальный взгляд встречается с его, когда она медленно скользит вниз по нему, наслаждаясь восхитительной растяжкой, когда он постепенно заполняет ее. Ее руки мягко прижимаются к запястьям Люцифера, которые все еще послушно лежали над его головой, но выражение лица мужчины совсем не сдержанное. Она чувствует, как он почти дрожит от усилий, которые требуются, чтобы оставаться неподвижным, когда она опускается на него с мучительной медлительностью. Она делает паузу на несколько мгновений, когда снова встречается с его бедрами, наслаждаясь приятной полнотой того, что он наконец-то внутри нее. После этого она делает экспериментальный поворот бедрами, и Люцифер практически рычит под ней. Она чувствует себя странно сильной в этот момент, и продолжает скрежетать в сводящих с ума медленных кругах, даже когда Люцифер пытается побудить ее двигаться быстрее. Удивительно, но он умудряется держать свои руки неподвижными даже без ее помощи. В конце концов, она жалеет их обоих и увеличивает темп. Люцифер садится, чтобы встретить ее в страстном поцелуе, руки, наконец, двигаются, чтобы осторожно обвиться вокруг ее талии, все еще сохраняя свое невысказанное обещание. Однако его губы бесшабашно скользят по ее подбородку и шее, посасывая горло и постанывая в ответ на ответное сжатие внутренних мышц. Он слегка наклоняется, чтобы еще раз прижаться губами к ее груди, и она резко выгибается ему навстречу. — Люцифер, — выдыхает она. Этот угол теперь даже лучше, чем было раньше, трение об ее клитор слишком сильное, и она может чувствовать, что они оба приближаются к развязке. Она оттаскивает Люцифера от своей груди, чтобы притянуть его к себе для еще одного поцелуя, хотя вскоре это сводится к едва ли большему, чем вдыхание воздуха друг друга и глотание звуков их удовольствия. Наконец Люцифер нарушает свою безмолвную клятву, просовывая руку между ними, чтобы снова подтолкнуть ее к краю пропасти. Хлоя почти падает на него, когда кончает во второй раз, но ей удается сохранить некоторое подобие ритма, пока Люцифер не следует за ней в свое собственное освобождение, сжимая ее в объятиях, когда он со стоном произносит ее имя. Его голова тяжело опускается на ее грудь, пока ее пальцы пробегают по его волосам, и оба они медленно выдыхают от интенсивности их кульминации. Они продолжают цепляться друг за друга в течение нескольких долгих мгновений, упиваясь продолжающейся близостью их соединения. Хлоя нежно целует его в макушку, прежде чем, наконец, убедить Люцифера снова лечь на спину, делая быструю работу по очистке их обоих, прежде чем скользнуть обратно к нему. — Ты жульничал, знаешь ли, — сонно бормочет она ему в грудь. — Ты же сказал, никаких рук. Она чувствует, как его низкий смех грохочет в груди. — Я почему-то думаю, что ты найдешь в своем сердце силы простить меня. — Или, может быть, ты сможешь загладить свою вину утром? — Хлоя внезапно чувствует себя дерзкой в своем пресыщенном полусне. — Как тебе будет угодно, детектив, — он шепчет ей в макушку, когда она снова засыпает, свернувшись калачиком в защитном круге его рук.