Сборник драбблов по Kuroshitsuji

Гробовщик любит смерть всей душой — так можно любить профессию, или женщину, или красивые закаты. Смерть проросла у него в сердце, будто деревце, и стала его неотъемлемой частью. Каждый раз, закрывая глаза, он видит её, солнечными бликами танцующую на остром лезвии Косы. Он давно покинул пост, переселился в мир людей и смешался с толпой, но прошлое следует за ним неустанно. Испещренные шрамами руки помнят тепло свежей крови, любая тишина полна предсмертными криками и судорожными последними вздохами. Из зеркал на него временами глядит сотканная из мрака тень: бесконечные провалы глазниц, костяное лицо, голова скрыта под капюшоном черного савана. У смерти много лиц, и Гробовщик видел их все: и белесые тела утопленников с отслоившимися ногтями и сошедшей, будто перчатка, кожей рук, и висельников с распухшими сизыми языками, вываливающимися из приоткрытых ртов. Он видел тех, кого растерзали дикие звери — торжество жестокости и беспорядка, рваная бахрома искромсанной когтями плоти. Ему попадались и останки, объеденные насекомыми до самого скелета, и разрытые братские могилы, в которых трупы сладострастно переплетались друг с другом в посмертных объятиях. Он был свидетелем того, как по улицам городов повозки тащили груды покойников на чумные костры — под пламенем почерневшая плоть пузырилась мясным соком, в воздухе стоял смрад. Когда-то давно всё это действительно пугало его: будучи молодым жнецом, Гробовщик не мог спать и есть, жизнь казалась ему слишком хрупкой и бессмысленной, но потом он понял, что так оно и есть — и успокоился навеки. Он равнодушно смотрел, как человеческие тела медленно теряют форму и разлагаются, как их поедают жуки и черви. Даже больше — он этим жил, сделал это своим призванием. Вот чем становились погибшие люди, когда он извлекал из них воспоминания-пленки — недолговечным и бесполезным каркасом, пристанищем для насекомых. Мертвая голова на его Косе всегда улыбается, ведь пиршество смерти не прекратится никогда. Вместе с остатками страха уходит и отчаяние, по крупицам рассыпается рассудок, оставляя после себя только жуткий, искренний смех. Может, именно поэтому Гробовщик всегда любил иметь дело с трупами: со временем их улыбка становится всё шире и шире; сгнивают губы и десны, но пожелтевшие зубы так и скалятся в пустоту, наполняя могилу неслышным смехом. Гробовщик надеется, что если однажды Смерть придет за ним, то на её лице будет играть такая же улыбка, и он сможет улыбнуться в ответ — тепло и душевно, как родной матери, поздним вечером встречающей любимого ребенка на пороге дома.