–Джури-чан, я очень рад, что у тебя удалось вырваться со своих тренировок. — Савада довольно улыбается и мне, смотря на эту добрую, искреннюю улыбку, самой хочется разулыбаться во все тридцать два, не смотря на жару и усталость.
Уже был конец июля, через пару дней наступит август и мы, несмотря на то что уже прошёл целый месяц летних каникул, только сегодня встретились с Тсуной.
Хибари Кёя слов на ветер не бросает, так и знайте. Как только были сданы все тесты и закончены контрольные, я не отправилась вместе со всеми на заслуженный отдых. Не то чтобы мне был столь необходим этот самый отдых, в отличие от моих одноклассников и Тсуны, я вполне легко сдала все проверочные тесты, даже толком не готовясь к ним. Но, всё равно, видимо это воздействие тела подростка, так и тянуло погонять балду.
Пришлось изрядно попотеть, чтобы не вызвать у Йори подозрений по поводу того, что я, фактически, каждый день отлучаюсь из дома. А это, скажу я вам, было сложно и даже очень. Моя «ка-сан» запланировала кучу мероприятий на мои каникулы, но, как бы мне ни хотелось поехать на море и поплавать в солёной водичке, пришлось отказаться. Пришлось записаться в летнюю секцию хореографии и гимнастики, для отвода глаз «ка-сан», так сказать, хотя данные занятия также приносили плоды. Тело, которое несмотря на длительный перерыв в размере года, быстро вспоминало нужные движения, так что занятия проходили для меня в удовольствие.
Но основная причина, по которой я записалась на летнее время, были тренировки с Хибари Кёей.
Я сказала Йори, что занятия по танцам и гимнастики проходят почти каждый день, а та поверила мне на слово, когда на самом деле тренировки в секциях проходили лишь трижды в неделю. Мне очень повезло, что Йори-сан не решила проверить мои слова. Видимо, я всё же ошибалась на её счет, по поводу гиперопеки…
В остальное время, говоря, что отправляюсь на занятия в секции, я, без зазрения совести, сбегала в особняк к ГДК, где трудилась до седьмого пота.
По большому счету, Хибари ничему особому меня не учил, если так посудить — учил уворачиваться и отбивать удары противника. Ещё ни разу мы не перешли к тренировке атак. Хотя, не подумайте, что я жалуюсь. Нет, я не стала бы ныть по поводу того, что ГДК ничему меня не учит и то, что наши занятия проходят несерьёзно. Отнюдь. Хибари гонял меня по заднему двору своего особняка так, что под конец наших занятий, я не чувствовала собственное тело.
Руки отваливались после того, как я раз за разом отражала выпады со стороны Кёи, орудуя тренировочными клинками сай. Я уже пожалела бессчётное количество раз по поводу того, что выбрала именно этот тип оружия, несмотря на предупреждение Хибари.
— Смотри. Выбирай. — Сказал Хибари в конце первой недели тренировок. Мы находились внутри его дома, а точнее в комнате, где хмурая туча всея Вонголы хранила свои самые любимые игрушки. Да, у Хибари Кёи была оружейная комната, а не только одна пара тонф, как могло по ошибке показаться.
Он не хотел выдавать мне оружие, гоняя меня первую неделю безоружной, но я упёрлась рогом. Пришлось спорить, долго доказывая свою точку зрения, по поводу того, что голыми руками я ничего не смогу сделать своему возможному противнику. И лёд тронулся, хе-хе.
Оказавшись в оружейной, по ошибке названной мной комнатой, у меня забегали глаза. Это был небольшой зал, стены которого были украшены представителями различного вида оружия японского происхождения. В центре зала же находилось несколько железных стоек, на которых по большей степени покоились катаны различных видов.
У меня перехватило дыхание, мне стало казаться, что я попала в музей или же в оружейный склад клана якудза, о чём поспешила пошутить.
Хибари моей шутки не оценил, смерив меня скептическим взглядом, а потом выдал:
— Не думал, что твой информатор знает даже об этом. Что ж, это было моим упущением.
Я резко сбледнула, начав хлопать глазами. Это была всего лишь шутка, но, видимо, я попала в десятку, целясь пальцем в небо. Ох, мамочки! Неужели Кёя сын какого-то главы клана якудза? Ой-ёй! А ведь в аниме о его семье, как в принципе и о жизни в целом, мало что рассказывалось. Точнее — почти что ничего. Да, о том, что у него шикарный домище в традиционном, японском стиле, я знала. Как и то, что он живёт, фактически, один. Но… Но я совсем не ожидала, что Хибари и до встречи с Савадой и ко, был и так плотно замешан в делах теневого мира.
Говорить о том, что я просто пошутила, а уж тем более палиться о том, что у меня и в помине нет никакого информатора, я не могла и не хотела. Поэтому, попробовав успокоиться, ехидно усмехнулась и поинтересовалась, как бы в шутку:
— Твой кумитё вверил тебе, о благородный вакагасира, Намимори?
Хибари еле заметно поморщился и тут же отвернулся, а моё лицо вытянулось. Эээ? Неужели ему неприятно говорить о своём, если я верно предположила, весьма высоком статусе? Нет, конечно, Хибари не был хвастуном, но и никогда так не реагировал, если кто-то говорил о его достоинствах. Странно это всё… Или я ошиблась?
— Зверёк, не тяни время. Выбирай оружие и пошли тренироваться.
Голос Хибари звучал несколько отстранённо, я бы даже сказала задумчиво, меня так и подмывало спросить причину его поведения, но верно понимала, что это не моё дело. Да, мы общаемся. Да, он меня тренирует. Да, чёрт возьми, он знает о том, что я попаданка. Но. Мы не настолько близки. В строке квестов, задание по достижению дружбы ГДК, всё так же невыполненное. А я лично считаю, что Хибари меня даже за своего товарища не держит. Так, странная знакомая, которая вцепилась в него обеими руками, как утопающая в спасательный круг.
Поэтому, я молча двинулась вдоль стены, рассматривая каждый вид оружия. Это, на мой взгляд, было довольно глупо. Да, я увлекалась японской культурой, в своём мире, когда мне было лет пятнадцать-восемнадцать. Однако, я никогда всерьёз не интересовалась оружием этой страны, как и в целом оружием. Хотя, не спорю, то, что я наблюдала — завораживало.
Клинки, стилеты, топоры на цепи, дубинки с шипами, цепи с грузиком, копья… Всё блестело в свете ламп, отражая своими стальными поверхностями малейший блик. Но, если честно, я даже понятия не имела, что из всего этого могло бы подойти для меня. А Кёя не спешил мне помочь разобраться.
Анализируя собственные данные и то, какой команда будет в будущем, я уже решила, что мне больше подойдёт роль поддержки. Я не смогу быть стопроцентным бойцом на ближней дистанции несмотря на то, что у меня есть Пламя Урагана и Облака. Разрушение и умножение — это хорошее сочетание, если так подумать, однако я не столь сильна, чтобы стать танком, который с одного удара сможет опрокинуть своего противника. Даже если я буду тренироваться, не покладая рук, в течение всей жизни, я всё равно не нанесу столько же урона, как Сасагава, выйдя на бой с противником в рукопашную. Я не смогу контролировать себя и своё оружие достаточно хорошо, чтобы стать мечником или сражаться с помощью копья. Не та реакция. Я скорее смогу уворачиваться и переводить удары противника, нанося собственные исподтишка, резко и молниеносно, но не столь сильно. Дальний бой тоже отпадал. Здесь нужна скорость и много снаряда. А в случае с иллюзиями… Я себя даже не тешила подобными мыслями. Пройдёт много времени, прежде чем я научусь накладывать хотя бы простейшую иллюзию, которую невозможно будет использовать в сражение. Без колец Ада или же усиления посредством экспериментов над собственным пламенем, я стану весьма посредственным иллюзионистом, который не сможет помочь своим товарищам в бою, а будет только мешаться у них под ногами.
Значит, оставалась средняя дистанция, с переходом на контактный бой.
И это было сложно.
В идеале, мне нужно было что-то вроде метательного оружия, что было у принца-потрошителя Варии. Но, смотря на сюрикены, я лишь скривила кончик носа. Не знаю, почему, но они меня совсем не вдохновляли. Как и звёздочки, которые обнаружились на одной из стойки, посреди зала.
Я зависла перед серпом, который висел почти в дальнем углу оружейной, к которому при помощи цепи был прикреплён небольшой груз. Вот, что-то такое мне и нужно: то, что можно отправить в полёт, в сторону врага, но при этом вернуть назад в руки, чтобы отбиться от атаки и нанести самой. Но, прицениваясь взглядом к данному оружию, даже попробовав его подержать, я с тоской поняла — сражаться им я не смогу. Цепь, хоть и выглядела лёгкой, но на деле была еле подъемной. Это в купе с серпом, который сам не был пушинкой, и весьма массивным грузиком. В общем, взяв в руки этот агрегат, я чуть ли сразу же не повалилась вместе с ним на пол.
— Прекрати дурачиться. — Врезался в мою спину суровый голос ГДК, а в следующую секунду у меня отобрали серп. — Ты не справишься с кусаригамой, зверёк. Даже думать об этом не стоит.
Я обиженно скривила губы, хотев взорваться обвиняющей речью. Ведь, чёрт косматый, он знал о том, что я не разбираюсь в оружие! Но при этом, даже не пытался помочь мне с выбором или подсказать. Я уже обернулась к нему лицом, чтобы начать язвить, как вдруг, боковым зрением увидела ЭТО.
Потеряв всякий интерес к парню, я развернулась в сторону и буквально подскочила к правой стене, влюблённо осматривая оружие, которое врезалось своим стальным корпусом мне в сетчатку глаз и не желало развидеться.
— Что это? — я как завороженная провела по оплетенной рукояти оружия, пытаясь скрыть трепет в голосе. Хибари, стоящий несколько в стороне, хмыкнул.
— Это клинки сай. — Немного погодя, всё же отозвался он, подступая ко мне ближе. Он одним ловким движением снял сразу двое клинков, а после крутанул их в руках, держа их теперь на манер своих излюбленных тонфа. — Клинки сай рассчитаны на бой ближней дистанции, изредка используются как метательное оружие. Обычно, в вооружения берут два клинка. Изредка используют третий, как раз для метания со стороны. Это сложное оружие, зверёк. Тебе не справиться с ним.
Я пропустила слова парня мимо ушей, продолжая пожирать взглядом оружие в его руках. Хоть Кёя и назвал это оружие клинками, я же чётко видела перед собой наконечники трезубца, что заставляло меня немного фанатично улыбнуться. Оружие Рокудо Мукуро — трезубец. Интересно, как бы вытянулось его лицо, увидь он у противника оружие, которое, пускай и отдалённо, но напоминало его собственное? Ха-ха. Да ну, думаю Мукуро намного лучше разбирается в оружие, чем я и, наверняка, не был бы удивлён, если бы столкнулся в бою с врагом, который орудовал бы этими самыми клинками. Я не обошла и половины оружейной, но… всё уже для себя решила.
— Я выбираю их. –Твёрдо проговорила я, кивая своим словам. Правая бровь Хибари дёрнулась, словно бы её хозяин очень сильно хотел усмехнуться надо мной. Но парень лишь пожал плечами и протянул выбранное мной оружие, которое я тут же стиснула в ладонях. Не такое тяжелое, как кусаригама, которую я до этого держала в руках. Удобно лежит в ладони и не мешает движениям. Да, кажется, я нашла то, что нужно.
Мне невольно вспомнилось кое-что ещё, где я ещё раньше видела это оружие. Мне даже захотелось рассмеяться, потому что точно такое оружие было в мультсериале про «Черепашек-ниндзя», у одного из главных героев. Ха-ха! Я теперь буду, как Рафаэль!
Но было ещё кое-что, что меня волновало…
— Кёя, а можно ли к рукояти привязать верёвку или леску? Чтобы метать сай, как стилеты, а потом возвращать их назад, в руку?
На меня посмотрели, словно бы я богохульник.
В общем, вместо стального, настоящего оружия, спустя день, мне выдали деревянные клинки сай, чтобы я не смогла навредить сама себе во время наших тренировок.
А после этого начался самый настоящий Ад, длиной в месяц.
Меня учили прыгать в длину, приземляясь на ноги и тут же бежать. Учили уворачиваться от ударов на бегу. Учили скакать, как кенгуру и при этом отражать атаки. Учили кувыркаться в воздухе, при этом защищая собственное тело. Даже учили защищаться, ползя на четвереньках.
Я в очередной раз убедилась, что Хибари ловит кайф от чужой боли, потому что он наносил удары не жалея сил. И каждый удар, от которого я не успевала отскочить, увернуться или поймать на блок, оставлял мне огромные синяки, которые не сходили неделями. Моё чудесное исцеление, которое произошло после стычки с Акио, больше не повторялось, что было весьма жаль.
Но грех жаловаться, потому как я прекрасно осознаю, что всё это поможет мне выжить. Поможет мне и дальше следовать своему «пути самурая». Я, не смотря на усталость, злобу и боль, всё равно была благодарна Хибари за то, что он решил меня тренировать.
Свою часть договора я выполнила, рассказав ГДК всё, что знала о Пламени Посмертной Воли, благодаря аниме и тому, что успела узнать, находясь в этом мире.
Как оказалось, многие условности Хибари знал и без меня. Он знал о разных типах Пламени, знал о том, что многие пользователи этой Силы примкнули к итальянской мафии, а в Японии подобные носители редко встречались, не заклейменные какой-нибудь мафиозной семьёй. От самого Хибари, я узнала, что в Азии есть несколько кланов, не связанных напрямую с итальянской мафией, которые «выращивают» особых бойцов и держат весь приступный мир на своей территории в кулаке. Этих семей было всего пять: Конотори, Угуису, Карасу, Тсубаме и Хибари.*
Конотори и Угуису находились в Китае, Тсубаме на берегах Кореи, когда Карасу и Хибари — в Японии.
Я едва сдержалась, чтобы не пошутить по поводу курятника, понимая, что подобной шуточки гордый Кёя мне не простит. Да и было тогда, по большому счёту, не до шуток.
По словам парня, выходило следующее: все пять семей брали своё начало от одного старинного, военного клана Ториносу.
Сыновья и дочери семьи Ториносу всегда были людьми войны, настоящими бойцами, главы семейства частенько занимали звание генерала императорской армии, на протяжении целых поколений. Люди силы, люди чести, люди, наполненные Пламенем Посмертной Воли — вот, как описывал Хибари своих предков. Клан Ториносу не был связан с теневым миром, так как в те времена в этом не было нужды. Как приближенная к его императорскому величеству семья, клан Ториносу был уважаем и в почете, у них и без того была власть.
А потом, по историческим данным, которыми обладал Кёя, клан сильнейших на берегах Японии людей, обладающих пламенем, начали массово уничтожать. Сам император решил перекрыть своим людям кислород, без видимой на то причины. И благородному, почётному семейству… пришлось спасаться бегством.
Несмотря на всю их силу и мощь, управу на них всё же нашли. Их бывший господин решил не мелочиться, призвав людей из-за океана, дабы уничтожить своих бывших слуг и друзей. Пришельцы были неумолимы и, сколько бы от них не отбивались, на место погибшим всегда приходили новые.
Клану Ториносу пришлось разделиться и уйти в подполье, на несколько десятков лет.
И именно тогда, в теневом мире Японии, появилось пять новых семей, которые на тот момент не несли особой опасности и не обладали властью или силой.
Но спустя время, бывшие Ториносу, носившие новые имена, играющие новые роли, смогли отомстить всем своим обидчикам и подняться с колен, буквально подминая под себя весь преступный мир Азии.
Слушала я рассказ Хибари, как какую-то легенду, широко разинув рот и завороженно смотря на парня. Это было удивительно и очень интересно. И, к слову, пока Хибари рассказывал о истоках своей семьи, с его лица не слазила мягкая улыбка.
Однако после того, как он закончил своё повествование, мне стало любопытно другое. По его словам, клан Хибари, как и остальные четверо семей, не забыли о своей Силе и с ранних лет воспитывали детей, рождённых с пламенем, как будущих бойцов, передавая знания о их способностях.
Но Кёя не обладал этими знаниями, располагая лишь незначительной информацией.
Мой прямой вопрос этот блюститель порядка не смог проигнорировать. Пояснял он сквозь зубы, явно неохотно, но всё же рассказал причину своего положения.
Его отец был на вершине клана Хибари и, по началу, мальчика воспитывали как положено статусу наследника. Но, когда Кёи исполнилось пять лет, в клане произошла трагедия.
Недоброжелатели одного из двух лидирующих в Японии кланов якудза, напали на резиденцию семьи маленького Кёи, в которой было незначительное количество подчинённых.
Вырезали всех — отца, мать, слуг, подчинённых, собак, соседей, собак соседей, любовниц и любовников соседей. И, когда на место прибыли остальные силы клана Хибари, от района, в котором находился огромный особняк главы, осталось лишь пепелище. И маленький мальчик, чудом выживший в этом Аду и смогший выбраться из полыхающего здания. Кёю взял под опеку младший брат его отца, вместе с титулом главы клана. И после этого жизнь маленького Кёи кардинально изменилась.
Он больше не был наследником, у брата его отца уже было трое собственных сыновей, а Кёя стал лишь обязанностью, которую на себя взвалил новый глава клана Хибари.
С ним продолжили заниматься, вдалбливая в голову правила этикета, знания и тренируя физически. Но перестали развивать его владение пламенем.
В двенадцать лет Кёю отправили в Намимори, в старый особняк, который когда-то принадлежал семье его матери, которая до встречи с его отцом не была связана с теневым миром, однако была из богатой и весьма влиятельной семьи, а её отец был в своё время на верхушке администрации Намимори.
С двенадцати лет Хибари Кёя сам отвечал за свою жизнь, владея некоторыми незначительными ресурсами семьи и наследством, оставленным ему матерью и её покойными родителями.
Но после того, как его отправили в Намимори, клан Хибари словно бы вычеркнул его, будто забыв о его существовании. Оставили пару слуг, что Кёя оставил работать на себя до сих пор, но игнорировали любые попытки парня пойти на контакт.
Кёя не знал, что ему делать и как поступить, ведь он с ранних лет готовился к тому, что в будущем будет, если и не главой, то точно будет делать всё ради процветания своего родного клана. Только от него отмахнулись, выбросив за ненадобностью.
И тогда парень нашёл себе другую цель.
Пускай, Кёя и не видел ни разу своих бабушку и деда со стороны матери, так как те покинули мир живых задолго до его рождения, но он решил, что отныне будет присматривать за городом, которым когда-то управлял его родственник. Сделает Намимори своим настоящим домом, где жители города будут в безопасности и окружённые порядком.
Когда я слушала рассказ парня, я боролась сразу с несколькими порывами.
Меня так и подмывало обнять его, потому что, пусть Кёя и рассказывал свою историю несколько сухо и отстранённо, мне безумно хотелось его поддержать.
А ещё, мне хотелось встряхнуть эту грозовую тучу, чтобы тот прекратил уходить в себя, каждый раз закрываясь и отталкивая каждого, кто пытался подойти чуть ближе. Я понимала его недоверие по отношению к людям, понимала и разделяла, только смотря на него, я видела лишь одно удушающее одиночество.
Чёрт, именно в тот момент я поняла, что Хибари Кёя стал моим другом. Плевать, что квест я так и не закрыла. Плевать, что сам ГДК так не считает. Я считаю его своим другом. И…Я защищу его, помогу и поддержу.
Наверное, забавно это слышать от той, кто даже толком сражаться не умеет, но, всё равно. Теперь он так просто от меня не отвяжется!
— Да, я тоже рада. — Тяну довольную улыбку и подавляю желание обнять Тсуну, начав откровенно тискать. Всё же, мне не хватало этого лоботряса, которому в будущем суждено стать биг-боссом одной итальянской семьи, владеющей весьма огромной властью.
Мы встретились с ним в парке, решив прогуляться, пока жара не стала слишком невыносимой. Тсунаёши не слишком был рад вылазить из-под кондиционера, чтобы притащить свою бренную тушку под прямые лучи солнца, но я была неумолима. И Йори была не против того, чтобы мы прогулялись с Тсуной, хоть и зазывала активно прийти на обед домой в компании друга. К слову, Тсуна тоже не знал о моих занятиях с Хибари, хотя пришлось рассказать ему о наших странных взаимоотношениях. Точнее, крайне поверхностно, но и этого Саваде хватило для того, чтобы уронить челюсть и смотреть на меня, как на камикадзе.
Хибари дал мне выходной, сказав, что у него дела за пределами Намимори. На мой вопрос, когда мы продолжим тренировки, он лишь неопределенно повел плечом и не дал никакого толкового ответа. Но, если честно, я была действительно рада данной передышке. Всё же уставала я знатно после наших занятий, а плюсом ко всему этому ещё были занятия танцев и гимнастики, на которые я исправно ходила и, что удивительно, до сих пор получала определенное удовольствие.
Всё моё тело было покрыто желтеющими синяками, которые болели, стоило мне надавить на поврежденную кожу. Я, несмотря на жару, носила рубашку с длинным рукавом, поверх футболки, говоря Йори, что замерзаю. Да, мне удалось немного изменить собственный гардероб, во время очередного похода в торговый центр вместе с «ка-сан».
Отвоевать себе джинсы оказалось намного сложнее, чем прыгать с сай от ударов Хибари, однако теперь я была счастливой обладательницей нескольких пар джинсов и шорт по колено. А еще у меня появилось больше неформальной одежды на верх, в виде пары клетчатых рубашек, футболок и одной накидки камуфляжного цвета.
Йори была опечалена моим выбором, но всё честно оплатила, сетуя на то, что порой у подростков слишком сильно меняется вкус и не всегда в лучшую сторону. А я, испытывая определённые угрызения совести, решила найти себе подработку.
Очень кстати вспомнились номера с найденного в медведе телефоне, как и заметки бывшей Джури. Я решила, что переводить тексты будет намного лучше, чем если я начну подрабатывать, как Гокудера, в магазинчике после школы. Да и Йори-сан не поняла бы моих действий, начав причитать о том, что я не обязана работать. Поэтому, пару дней назад, я созвонилась с основным заказчиком, с которым раньше работала Джури и спросила о возможности подработать. Уже к вечеру мне на электронную почту пришла весьма объёмная статья на английском языке, которую требовалось перевести на японский.
С ней я справилась меньше чем за сутки, благодаря собственные познания и знания, которые отложились в этом теле. Да, я сама не владела в идеале этим языком, но моё подселение, как и обещала Бригитт, слило наши общие знания в мою черепушку и перемешало там. Поэтому, перевод статьи дался мне относительно легко. И теперь, на моём личном счёте, который был привязан к номеру телефона, была небольшая, но приятно греющая сердце, сумма, на которую я и решила выгулять нас с Савадой.
— Будешь мороженое, Тсуна? — растягивая губы в улыбке, толкаю паренька и тяну его за собой, под локоть, напрочь игнорирую смущение парня, как только его рука попала в мой захват.
Странные, всё же, эти японцы.
По дороге до палатки с мороженным, который находился фактически в начале парка, мы успели обсудить многое. Хотя, в основном, темой нашего разговора была Сасагава Киоко, в которую совершенно точно был влюблён мой друг. К сожалению, несмотря на мою поддержку, Тсуна так и остался отшельником в своём классе. Единственная, кто с ним говорила, кроме меня, была как раз Киоко. И наш юный Ромео решил, что это знак свыше.
Когда мы подошли к палатке с мороженым, он наконец перестал краснеть и бледнеть от того, что я всё ещё держу его за руку, и начал весело рассказывать о каких-то повседневных мелочах. А я погрузилась в раздумья, вновь возвращаясь мыслями о своей новой подработке.
Я, кстати, всё время забываю о том, что у бывшей Джури явно был свой собственный счёт, на который ей приходили деньги за выполненные переводы.
Я не горела желанием «обкрадывать» почившую, но всё равно было интересно финансовое состояние этого неизвестного счёта. И, нет, это точно был не тот, на который приходят теперь мне деньги за переводы. Тот счёт, привязанный к номеру телефона, был создан менее года назад, а бывшая Джури занималась переводами с английского на японский и наоборот, явно чуть больше двух лет.
С одной стороны, меня поражали знания и умения этого подростка, потому как в свои двенадцать-тринадцать лет, я ничем таким не занималась и была весьма далека от самообеспечения. А с другой… Я не могла простить эту девочку за её мысли и поступки по отношению к собственной матери. Поэтому, почти половина её заслуг, фактически обесценивались для меня.
— Какое мороженное будешь? — спрашиваю я у Тсуны, когда мы становимся напротив представленного меню, а продавец одаривает нас заинтересованным взглядом и дежурной улыбкой.
Тсунаёши задумывается, мило начав тереть собственный подбородок указательным пальцем. А я снова улетаю в свои мыслях.
Надо найти старый счёт Джури, потому как деньги лишними точно не будут. Мне не хочется зависеть полностью от её отца, находясь постоянно в подвешенном состояние и ожидая подлянки с его стороны. То, что он до сих пор не появился на пороге дома — было лишь везением. А везти мне вечно просто не могло.
Я так и не разобралась в причинах, почему мужчина начал экспериментировать с пламенем дочери. Прочитанные мной дневники Джури ничуть не проливали свет на данный вопрос, а точнее — после прочтения её дневников у меня лишь появилось больше вопросов.
И я не знала, чего ожидать от предстоящей встречи со вторым родителем, которая непременно случится. Я должна быть готова ко всему.
— Карамельное, пожалуй, и шоколадное, — наконец решает мой друг, вызывая у меня тёплую улыбку.
— Один шарик карамельного и шоколадного, а на другой рожок шарик малинового и клубничного, — тут же обращаюсь я к продавцу и выуживаю из кармана сложенную купюру в тысячу йен. Да, это часть моей заработной платы за перевод, я смогла обналичить их в отделение банка сегодня с утра. Меня удивило, что кроме номера счёта и кодового слова, которое я нашла в заметках на телефоне, не понадобилось никаких документов или же вмешательства взрослых. Ну, разве что код, пришедший в смс, назвала ещё. В принципе, я пошла обналичить деньги за статью лишь для того, чтобы проверить, смогу ли я это сделать в будущем, когда мне могут понадобиться деньги.
Пообщавшись с сотрудником банка, я узнала многое. К примеру, что небольшие суммы со счёта могут снимать несовершеннолетние, обладающие необходимой информацией. А вот с обналичиванием крупных сумм начинаются определённые проблемы. И, первая проблема — необходим взрослый, с документами, подтверждающими личность и то, что счёт принадлежит именно ему. Ну или доверенность, на, опять же, взрослого, которая разрешает пришедшему обналичить необходимую сумму со счёта.
Надеюсь, если на счету Джури будет более весомая сумма, то мне не придётся тащить в банк Йори-сан…
— Вот, прошу, — продавец мило улыбается, протягивая нам с Тсуной два рожка с мороженым, а мне ещё сдачу. — Такая милая парочка, угощайтесь на здоровье!
Я киваю, принимая с благодарностью лакомство и прячу деньги в карман рубашки, а Тсуна вновь краснеет до корней волос, начав заикаться и бормотать о том, что мы не парочка. Пожимаю плечами, отходя от палатки мороженого, начиная есть выданную сладость. Какая разница, считают нас парочкой или нет? Нам с этим продавцом мороженого детей не крестить, в самом деле.
— Ох, не стоило тебе платить, Джури-чан, — неловко бормочет Савада, так и не решившись притронуться к собственному лакомству, пока я уминала первый шарик. Я непонимающе вскидываю брови.
— Почему это? Мы ведь друзья, Тсуна. У друзей принято угощать друг друга. — Слегка фыркаю и толкаю парня в бок, из-за чего тот чуть не роняет свой рожок. Ух, горюшко луковое, надо что-то делать с твоей координацией! Но Тсуна вовсе не обижается на мой тычок, на его скулах расцветает лёгкий румянец, и он наконец-то притрагивается к своему мороженному.
— Да, друзья…– шепчет он, невинно улыбаясь и щурясь от удовольствия.
— Ты что-то сказал? — склонив голову на бок, интересуюсь я живым тоном, слегка прищурив правый глаз. Так, если он там у себя в голове что-то придумал, после окучивания Наной-сан или ещё чего, то я в этом не участвую! Так и знайте!
Но неожиданного признания не случилось. Усевшись на скамейке, в тени вечнозелёных деревьев, Тсуна более смело заговорил, в очередной раз вызывая у меня удивление.
— Просто, Джури-чан, я очень рад, что у меня есть такой друг, как ты. — Искренне говорит Савада, смотря мне в глаза своими яркими омутами. — Ты…ты мой первый друг и, спасибо тебе, что ты рядом…
Я чувствую смущение и тут же утыкаюсь в собственный рожок с мороженым, поспешно уплетая пока ещё не растаявший шарик.
— Нашёл за что благодарить, дурак. — Тихо фырчу, как кошка, заглатывая остатки мороженого целиком, а Тсуна непонимающе замирает. Его карамельно-шоколадное безобразие подтаяло и теперь крайне красноречиво стекает неровной струйкой по пальцам, пачкая их.
Я доедаю мороженое молча, стараясь подавить смущение и не обращать внимание на то, что Тсуна затравленным зверем поглядывает в мою сторону. На собственных щеках я до сих пор ощущаю лёгкий жар, понимая, что становлюсь слишком чувствительной и нежной в компании Савады. Нет, это не прозаичное чувство влюблённости в этого дурачка или же что-то в этом роде. Просто с ним мне не хочется быть сильной, несгибаемой, вечно шутящей и всезнающей, несмотря на странное чувство, которое призывает меня защищать его от разных напастей. Рядом с ним хочется расслабиться и быть настоящей.
— Эй, Тсуна.
— М?
— Я тоже рада, что ты мой друг.
И в эту минуту, когда мой первый друг в этом мире счастливо улыбнулся на мои слова, наконец начав поедать своё подтаявшее мороженное, я поняла, что очень хочу, чтобы рядом оказался и второй. Хмурый, отчуждённый, но уже родной. Хотелось познакомить этих двоих и проводить время уже не по отдельности, а вместе, втроём.
Я обречённо подняла глаза к небу. Кажется, даже если я не хочу, но некоторые задания, прошедшие ко мне не так давно на коммуникатор, так или иначе будут исполнены.
Чёртова небесная канцелярия.
***
> Осторожно! Критическое повреждение. Постарайтесь избежать прямых атак.
Именно это пришло мне в строку квестов, когда на меня напал Акио и висело до конца дня, а потом просто пропало.
К слову, несостоявшийся насильник в тот же день попал в полицейский участок Намимори, под конвоем из нескольких Элвисов дисциплины. Только Кёя сказал, что того наверняка отпустят, потому что Акио несовершеннолетний, а без доказательств его вины (благодаря моему волшебному исцелению) и жертвы (а смысл мне мелькать здоровой мордой?), его не долго будут держать. Кёя не обещал, но обмолвился, что разберётся с этим. И почему-то мне хотелось ему верить. Как и улыбке Тсуны, который не знал всех подробностей, но окружил меня вниманием и заботой на следующий день, в школе. Даже поделился своим обедом, который приготовила Нана-сан.
«Предупреждение: Не рассказывайте смертным о своей миссии и перерождение. В этот раз Бригитт не станет Вас наказывать за нарушение данного правила, так как Вы не знали о нём, как и стирать память Хибари Кёи, но лишь в качестве исключения. Постарайтесь сблизиться с Хибари Кёей, как говорится в невыполненном задание, используя то, что он знает теперь Вашу тайну. С уважением божественная канцелярии.»
Это же пришло мне в смс, на следующий день после того, как Кёя спас меня от Акио.
> Повысить выносливость своего тела.
> Проводить с Хибари Кёей больше времени вместе.
> Узнать тайну Хибари Кёи.
Ага, щас, бегу и падаю. Но спасибо за идею, мне действительно стоит что-то сделать со своей неспособностью драться.
А с Кёей я продолжу общаться не потому, что так хочет какой-то божественный клерк или Бригитт.
Он интересный.
Он необычный.
Он жестокий тиран, но при этом ни разу меня не ударил. И ни разу не заставил сделать что-то против собственной воли.
Он спас меня.
Почему мне нельзя, без глупых заданий, спасти его? Спасти от одиночества.
Я хочу проводить с ним время, общаться, но не потому, что какие-то дурацкие часы так сказали. А потому что Я этого хочу.
А тайны — это не то, чем можно делиться с человеком, которого знаешь от силы месяц. Выманивать, вызнавать, вытаскивать из Хибари клешнями его секреты я не собираюсь. Обломитесь. Обломитесь вы все!
> Представить Саваду Тсунаёши Хибари Кёе.
Пиздец…
***
Я просыпаюсь среди ночи от неясного чувства тревоги. Мне стало неуютно, а дыхание сорвалось, словно бы я только что стометровку пробежала.
Я тут же заозиралась по сторонам, пытаясь понять, почему я проснулась, и что вызвало у меня это чувство.
На первый взгляд, в комнате всё было как обычно. Компьютер выключен, окно плотно закрыто, а в комнате царил таинственный полумрак, так как я не пользуюсь ночником, который стоял на прикроватной тумбочке. Ещё была ночь, наверное, где-то часа два или три, поэтому и на улице было темно. Игрушки, с которыми я так и не привыкла спать, мирно валялись на полу, рядом с постелью. Вада, темным пятном на светлом одеяле, сладко спал в моих ногах, закрыв мордочку кончиком хвоста. После того, как он нагостился у Хибари, котёнок постоянно ночевал у меня. Я даже небольшой лоток ему поставила под столом, хотя кот ни разу им не пользовался, пока был у меня в комнате и не рвался наружу, пока я сама не открывала с утра дверь.
Но чувство беспокойства, ощущение какой-то неясной угрозы, всё также продолжало меня терзать.
Присмотревшись, я всё уже заметила то, что выбивалась из привычной картины: дверь в мою комнату была слегка приоткрыта. По моей спине пробежало стадо неприятных мурашек, и я ощутила нетипичный для лета холод.
Порывшись под подушкой, я достала телефон-раскладушку, который я обычно заряжаю заранее, чтобы ночью под рукой был источник света, если приспичит в туалет или попить. Не включая фонарик, я приоткрыла крышку телефона и осторожно посвятила в сторону входа в свою комнату.
В дверном проёме было пусто, но для меня было непонятно, почему дверь всё же была приоткрыта, так как я отчётливо помнила, как закрывала её, перед сном.
Нервы натянулись словно бы струны гитары, я отчётливо ощутила животный испуг. Я не могла объяснить причину этого чувства, однако мне совершенно точно не хотелось вставать с постели, чтобы закрыть дверь.
И тут, разрывая абсолютную тишину, царившую в моей комнате, я услышала и ощутила вибрацию, исходящую от моего левого запястья. Мысленно поругавшись, я закрыла телефон, и неуверенно приподняла руку с чудо-часами.
Проведя кончиками пальцев от двенадцати до шести, я тут же увидела привычный чёрный экран, где под строкой «заданий» счётчик показывал, что мне пришёл новый квест.
Мне хотелось проматериться, но вместо этого я лишь нажала на строку, подавляя собственное раздражение. Неужели, я ощутила подобные эмоции и проснулась, из-за того, что мне пришло новое задание? Да нет, чувство паники появилось гораздо раньше уведомления.
Что-то было не так и я совершенно не понимала, что именно. Но, нажав на «новые квесты», в которых и так было несколько невыполненных заданий, я тут же обомлела.
Нет. Не может быть…
> Подслушать разговор родителей.
Всё моё существо воспротивилось данному заданию, потому что я начала понимать причину своей паники. В доме был Сатоши.
Это он открыл дверь в мою комнату, наверняка решив проверить, сплю ли я.
Я знала, что рано или поздно мы встретимся с этим человеком, но никак не ожидала, что это произойдёт так скоро… Ха-ха, хотя, скоро ли? Я в этом теле с конца февраля, по привычному «расписанию» Сатоши должен был появиться ещё в мае. Прошло полгода с того момента, как я была закинута в этот мир, но «ото-сан» лишь сегодня решил навестить свою семью.
Мне было страшно, чертовски страшно. Что делать? Что же делать? Он снова потащит свою дочь, чьё место я заняла, к каким-то мутным типам? Снова будет проводить операции над дочерью?
А как же пламя? Действует ли до сих пор печать Бригитт? А если оно как-то проявит себя? За время тренировок с Хибари мы не пробовали призвать моё пламя, хотя Кёя делал намеки, что в дальнейшем он бы хотел это попробовать сделать. Хотя, как? Я не знаю, не уверена, что с нашими знаниями, без взрослого тренера, у нас бы что-то получилось. Так что, я не могла сказать, запечатаны мои силы или нет.
Что делать?..
Вада будто бы почувствовал мои эмоции и, с тихим мряком, потянулся в моих ногах. Секунда и к моему лицу уже мягко топают маленькие лапки, а кот, громко мурча, тыкается мордочкой мне в щеку.
Это странным образом успокаивает меня и приводит в чувства.
Ещё раз посмотрев на часы, я тяжело выдыхаю и, подхватив кота, начинаю подниматься с постели. Да, я не горела желанием выполнять задания, которые для меня придумывали свыше, но… Но я должна узнать, в чём дело. Это напрямую касается моей безопасности. Да, страх во мне всё также вился ужом, но я не могла не воспользоваться данной возможностью. Если что, то я смогу сбежать до того, как меня в очередной раз попытаются скрутить и отвезти к новым «целителям». А так, если и продолжу лежать, трясясь под одеялом, то не получу новой информации, которая сможет спасти мне жизнь.
Выйдя в коридор, я плотнее прижала к груди котёнка, который явно проникся атмосферой и даже прекратил мурчать. В который раз убеждаюсь, что это очень умный кот, поэтому не боюсь, что он внезапно заорёт, выдавая нас. А так, в компании моего милого, пушистого друга, мне было даже спокойнее.
В спальне родителей, которая находилась чуть дальше, по коридору, было тихо и не горел свет. Прислушавшись, я поняла, что всё же слышу приглушённые голоса, но не из родительской комнаты.
Прокравшись к лестнице, я осторожно опускаюсь на корточки, и прислушиваюсь.
Голоса стали слышны более отчётливо.
–… она нашла себе друзей, Тоши. Оба мальчики, представляешь? — голос Йори-сан я узнаю тут же, и медленно опускаюсь, садясь на ступени. — Одного зовут Савада Тсунаёши, милый мальчик, ровесник Джури. Он иногда приходит к нам. Второй Хибари Кёя, пока что лично я его не видела, но Мирай передал фотографии.
Слышится какой-то шорох, я нерешительно смотрю вниз. Если они сидят на кухне, то я смогу наблюдать за ними и меня не заметят, если спущусь ещё на пару ступеней и лягу. Я запрещаю себе удивляться словам женщины, хотя брови лезут на лоб, а во рту мгновенно пересыхает. Йори-сан знала о Хибари? Знала о том, что я с ним общаюсь? Откуда? За мной следят?.. Но я тут же отметаю все вопросы, сползая вниз на пару ступеней. Рано. Рано, Джур, сначала нужно узнать больше. Держи себя в руках.
— Вот как. — А этот низкий, слегка басистый голос я слышу впервые, а через секунду уже и вижу его обладателя. Они действительно обустроились на кухне, включив приглушенный свет из-за которого множество деталей смазывались. Йори-сан сидела к лестнице спиной, а вот мужчина полубоком, явно оставив себе возможность следить за лестницей, если я внезапно проснусь и решу спуститься.
Широкоплечий мужчина, одетый в тёмный костюм, лицо которого я не могу разглядеть с такого расстояния, с чёрными волосами, стоящими коротким ёжиком, и бледной кожей. Намного бледнее моей или Йори.
Это и есть Сатоши?
— Савада — знакомая фамилия. — Внезапно вновь заговорил мужчина, возвращая Йори фотографии, которые держал до этого в руках. Чёрт, за мной действительно следили? Что на этих фотографиях?
Йори-сан непривычно смеётся и отвечает. В её голосе слышны интонации, которые я раньше никогда от неё не слышала.
— Внешний советник Вонголы, Иемитсу Савада — отец этого мальчика. Ты его должен помнить, Тоши, — женщина тянется к лицу своего собеседника и проводит пальцами по щеке мужчины. — Ведь это именно Савада Иемитсу оставил тебе этот прекрасный шрам. Кстати, у него милая жёнушка, правда, глупая как пробка — до сих пор верит всем сказкам своего муженька.
Я стараюсь не дышать, впитывая информацию как губка. Я стараюсь не поддаваться эмоциям, не удивляться и не входить в оцепенение. Рано. Рано. Это слишком важно, чтобы позволить себе позорно сбежать из-за переполняемых эмоций.
— Это отродье. — Приглушенно рычит мужчинам, отчего меня начинает трясти. — И ты позволила нашей дочери общаться с ЭТИМ? Дружишь с женой этого грешника?
Йори вновь смеётся, а от её смеха мне становится жутко. Ещё ни разу я не слышала такого холодного, наполненного самодовольством смеха от этой женщины.
— Почему нет, Тоши? Это хорошая возможность, на будущее, — женщина наклоняется, словно бы смотря своему собеседнику в глаза. — Или ты перестал доверять моим решениям?
— Никак нет. — Коротко отзывается Сатоши, даже не дрогнув под таким напором, хотя ауру, исходящую от Йори, ощущала даже я. Опасность, опасность. Подойдёшь ближе и тебя разорвут на части. — Твои идеи всегда были гениальны, Йори-анэ. Это очень предусмотрительно с твоей стороны, что ты решила сблизиться с семьёй Савады Иемитсу.
Что?..
— Маленький льстец. — Отозвалась моя «ка-сан», явно довольная тем, что её похвалили. А я начала задыхаться, лежа на ступенях в полутьме.
Что?..
Почему Сатоши назвал свою супругу «
старшей сестрой»? Что за «Игра Престолов», Вашу Машу? Что они задумали на счёт Наны-сан и Тсуны?! — Но мне приятно слышать, что ты так считаешь. Я подумала, что в мальчишке тоже есть пламя, а если всё пройдёт так, как мы планируем… У нас будет отличный рычаг давления на этих грешников.
— Да, Йори-анэ.
— Как продвигаются дела с сывороткой? — Невинно спрашивает женщина, продолжая водить рукой по щеке Сатоши, который даже прикрыл глаза, явно получая определённое удовольствие от её прикосновений.
— Неплохо. — Спустя короткую паузу, отзывается мужчина, накрывая руку Йори собственной ладонью и слегка сжимая. — Мне нужно будет забрать Джури, в ближайшее время, чтобы провести тестирование. После прошлой операции нам удалось добиться прогресса, пламя Тумана и Облака почти удалось подавить, они больше не реагировали на страх и боль Джури, как и на другие, внешние раздражители. А пламя Урагана нестабильно. Иногда может проявиться, если носитель находится в опасной ситуации. Нужно проверить, может получится отсечь и его от нервной системы, если вшить в печень один из датчиков-подавителей, которые недавно мы завершили.
— Хорошо, очень хорошо. — Говорит женщина, тряхнув головой, отчего её распущенные волосы неровной волной спадают с плеча на спину. — Но сейчас не время, она ещё не готова. Я ещё не просчитала коэффициент стресса после поступления в школу и его влияние на организм. Пламя не проявляло себя больше года, но я уверена, что мы не смогли очистить нашу девочку от этого порока. Нужно ещё немного времени для наблюдения, перенеси тестирование на зимние каникулы.
Сатоши молча кивает.
А меня натуральнейшим образом трясёт от осознания того, ЧТО именно я только что услышала.
— Поцелуй меня, отото, — внезапно прошептала Йори, которую я теперь совершенно не хотела, даже в мыслях, называть матерью. — Поцелуй и уезжай, у тебя ещё много дел.
Сатоши поднимается со своего места и склоняется над сидящей женщиной, припадая своими губами к её. А я, давя рвотные позывы, сжимая Ваду в стальной хватке, стараюсь уползти назад, в свою комнату.
***
— Зверёк?
Голос Хибари словно бы заставляет меня очнуться ото сна. Я часто моргаю и, словно бы отгоняя наваждение, поднимаю голову на звук голоса парня.
Мы встречаемся взглядами, и я тут же пытаюсь улыбнуться.
— О, Кёя, привет! А я тут мимо проходила…– неловко смеюсь, заводя свободную руку за голову и тру собственный затылок. ГДК окидывает меня недоверчивым взглядом. Ну, да, сама знаю, глупая отмазка вышла.
С того момента, как я подслушала разговор «родителей», прошло почти три дня. Почти три грёбаных дня. И всё это время Хибари не было в городе.
Телефон парня был отключен всё это время, хотя я, честно, не хотела навязываться и звонила ему лишь два раза с того момента, как он покинул Намимори неделю назад.
Во второй день его отсутствия, чтобы узнать, когда он вернётся и продолжим ли мы тренировки, и вчера. Когда поняла, что ещё немного и я просто сойду с ума, пытаясь изображать, что всё в порядке.
Уже третье утро я поджидаю Хибари у ворот его особняка, в надежде, что застану, как ГДК возвращается или выходит из дому.
Третье утро, на несколько часов, я стою как английский дежурный офицер. Стою и жду возвращения Кёи. С той разницей, что при этом курю, как паровоз и нервно расхаживаю из стороны в сторону, а не стою, замерев в одной позе.
Сигареты я купила в тот же день, как встретилась с Тсуной, найдя понравившиеся мне Morley, как оказалось, со вкусом весенней вишни, а точнее сакуры. Несколько пачек, спрятанных в тайниках по моей комнате, быстро теряли своё содержимое, пока я пыталась прийти в чувства.
Уже два дня подряд, с утра до вечера, я улыбалась Йори, делая вид, что не знаю ничего. Что того ночного разговора между ней и Сатоши не было. Два дня скрываю своё отвращение и страх, сбегаю, отговариваясь прогулками с Тсуной или же занятиями в секциях.
Два дня подряд я встаю как можно раньше, но всё равно сталкиваюсь с этой женщиной, которая врала мне… Врала бывшей Джури… Всю жизнь.
— Что-то не похоже, что ты просто проходила мимо, зверёк. — Всё же говорит Хибари, поглядывая с недовольством на мою руку, пальцами которой я сжимаю тлеющую сигарету. Я нервно улыбаюсь, но не могу держать улыбку долго и судорожно затягиваюсь, как только начинаю ощущать, как к горлу вновь подкатывает паника. — Зверёк, в чем дело?
Вада не любил переноски, хотя, по большому счёту, у меня её и не было.
Я садила кота в сумку, прося потерпеть, каждый раз, уходя вместе с ним из дому. Котёнок был недоволен, но покорно слушался и даже не особо возмущался.
Не знаю, на что я рассчитывала, забирая кота с собой и ожидая Демона Намимори перед его домом, но оставлять любимца с Этой Женщиной, я не могла. Вряд ли Йори что-то сделала бы с котом, но мне было страшно. Так страшно, что логика полностью покинула мою черепную коробку.
Кёя ждёт ответа, не торопит, пока я курю. А Вада, услышав знакомый голос, высовывается из моей сумки и громко мяукает.
Хибари замечает моего питомца и на секунду на его губах появляется лёгкая, почти невидимая улыбка. Намёк на улыбку. Но лишь на секунду. Потому как почти сразу взгляд его серых глаз становится более тяжёлым, а улыбка пропадет, не успев и расцвести. Он явно догадался, что что-то не так, но теперь ещё нашёл подтверждение своим догадкам.
— Зверёк…– угрожающе шипит, почти на грани слышимости, а я дёргаюсь как от пощёчины. Боже, боже… О чём я думала, приходя сюда? Зачем? Думала, что Хибари примет меня с распростёртыми объятиями? Что буду в безопасности, рядом с ним? Какая же я дура! Дура! Ведь мои «родители» явно о нём знают! И я так и не смогла обнаружить за собой слежки…
Кошмар! Я приходила сюда, три утра подряд, думая, что умнее всех!
А что, если за мной следили? Тот же тип, что и сделал те странные фотографии, к примеру. Что если за поворотом сейчас находится машина, в которой сидят Сатоши и Йори, ожидая, когда я открою рот и вывалю на парня всё дерьмо, которое сейчас происходит в моей жизни?..
— Кёя…– на глазах непроизвольно начинают наворачиваться слёзы и это единственное, что я могу выдавить из себя, прежде чем начать беззвучно хватать ртом воздух. Чёрт. Меня накрыло. Кажется, это называется панической атакой? Ха-ха, так вот какая ты, арктическая лисичка с нежным именем песец.
Парень тут же реагирует, подходя ближе и хватает меня за плечи. Он смотрит мне в глаза, и я даже не берусь разбираться в тех эмоциях, которые его сейчас одолевают.
— Прекрати. Дыши. Ты не травоядное, чтобы позволять себе такую глупую панику. — Коротко бросает Хибари, а после отходит от меня, подходя к воротам, которые закрывают его дом от остального мира.
Я слышу, как в замке поворачивается ключ, пытаясь подавить всхлипы. Зачем? Ну, зачем я пришла сюда? Зачем втягиваю его во всё это? Ха-ха, какой же из меня отвратительный друг…
— Пошли. — Приказным тоном говорит Кёя, но видя, что я даже не сдвинулась с места, хватает меня под руку и тянет за собой. — Расскажешь мне обо всём в доме.
А я послушно шагаю за ним, таща на плече сумку, из которой выглядывают любопытные глаза Вады, который несмотря на то, что чувствовал моё волнение, был рад вновь оказаться в гостях у Кёи.
