***
Ленинград Когда Юрию в первый раз позвонили, того не было дома, он тусил на одном квартирнике, куда его пригласили друзья. Девушки, выпивка — он решил, что раз Витя сейчас развлекается, снимаясь в киноленте от Казахфильм, то почему он не имеет права тоже отдохнуть? Всё по-честному. Конечно, по Вите он очень скучал, наверное, именно по этой причине и пошел на квартирник. Дабы скрасить свои одинокие дни. Вернулся гитарист домой где-то к двенадцати ночи, при чем, зашёл в квартиру вместе со звонком телефона. — Пф... алло, – немного сонно произнес Юрий, придерживая трубку плечом, параллельно пытаясь стянуть с себя куртку. Как только на обратном конце провода заговорил голос дежурного фельдшера, сообщающий о том, что произошло с его товарищем и почему звонят именно ему, Каспаряна будто током ударило, а вся пьяность улетучилась очень быстро, сменяясь сильным волнением, подкатывающим к горлу. — Юрий Дмитриевич, сможете ли вы встретить вашего товарища в аэропорту "Пулково"? Его... – парень не дал договорить врачу, перебив его вопросом. — Постойте, как в аэропорту... Кто с ним в таком состоянии поедет? Так же нельзя, он беспомощен, это халатное отношение... — Нет-нет, вы не дали договорить. С ним поедет медсестричка, всё будет хорошо... — Нет. Вы не можете дать ему там нормальный уход, так какая речь идёт о нормальном сопровождении больного? Я... Я постараюсь прилететь ближайшим рейсом и заберу его из Алма-Аты самостоятельно, – четко и строго сказал Юрий. Положив трубку, мужчина сразу же прошел на кухню и уселся за стол, выбрав стул напротив окна. По всему телу прошла дрожь, а дыхание будто перехватило. Да, вот тебе и отпустил друга в КССР. Лучше бы с ним поехал. — Дурак... – Юрий посмотрел в окно. Над многоэтажными зданиями в пелене тёмно-синего неба были рассыпаны белые яркие звёзды. Юра не очень смыслил где какое созвездие, но наблюдать за звездным небом любил. Ровно также как и Витя. — Вот и звёзды, хах... Красиво, – Юрий закрыл глаза, пытаясь представить себе состояние, в котором сейчас находился Цой. Состояние полной темноты. Страшно. Как теперь играть музыку? Да хрен с ней с музыкой... Как теперь ходить? А готовить? Где хоть какие-то шансы на нормальную жизнь в социуме? Юрий тихо просидел на кухне, оставаясь вместе со своими мыслями всю ночь. А рано утром, как только открыли метро, сел на поезд, идущий в сторону аэропорта.***
Виктор сидел в коридоре больницы и перебирал струны на гитаре, извлекая из инструмента мелодию. Она была медленной, местами косой, будто Цой только-только учился играть на гитаре и не сразу попадал по нужным ладам. Он отпросился в коридор, чтобы не сидеть в палате будто он пациент. Виктор ждал, когда за ним зайдут. Зайдёт. Зайдёт один конкретный человек. — Высокий мужчина, каштановые волосы, карие глаза. Возможно, он будет в черной рубашке, а поверх на нем кожанка импортная. Ему подруга наша общая из штатов привезла, – описывал Виктор медсестричке своего друга, который должен был за ним зайти, — Юрка, – улыбнулся он, сообщая девушке как зовут товарища. Когда Цой в первый раз попытался открыть глаза, его сразу же охватила паника. Они будто не открывались. Лишь спустя несколько мгновений он понял, что они были давно открыты, а он попросту не видит. Именно Виктор попросил, чтобы его забрал Юра. Он был ему самым близким другом, потому спокойнее Виктору было бы именно с ним. — Виктор? – медсестра осторожно коснулась плеча музыканта, — Вы в порядке? Задумались о своём? – улыбнулась девушка. То была дежурная улыбка, хотя, наверное, при общении со слепым пациентом она не очень-то была нужна. — Да, задумался... – Виктор повернулся на голос девушки, стараясь посмотреть в ее сторону, на самом деле, он смотрел скорее в сторону ее плеча, но то не было столь важно, — можешь, пожалуйста, описать как ты выглядишь? – улыбнулся Виктор. Мужчина медленно начал перебирать струны, играя лиричную мелодию. — Д-да-да, конечно, Виктор. Я... Меня зовут Юлия Кан... Хах... Ну... Я невысокая девушка со смуглой кожей, у меня темные волосы, я достаточно низенькая... Типичная восточная внешность, я бы сказала, – девушка вздохнула, внимательно слушая мелодию. — Красивая. Думаю, по мне тоже видно, что я восточной внешности, но не казах. Кореец, точнее метис. У меня папа кореец, мать русская. — Да, а у меня мама казашка, папа кореец. У меня дедушка был одним из тех самых, которых сюда привезли в тридцатые годы... Виктор кивнул, говоря этим жестом, что его история немного похожа. Этот незамысловатый диалог уже хоть немного успокоил его. Теперь он нашёл ещё вещи для размышлений, нежели самокопание. — Виктор, давайте я Вас отведу в палату, положу на кровать, а то мне нужно отлучиться ненадолго к одной пациентке, – тихо произнесла Юлия, медленно вставая. — Я посижу здесь. Честно, не буду никуда дёргаться и уходить не буду пытаться. Не надо меня в палату. Там только неприятнее, – быстро замотал головой Виктор, как маленький мальчик. На самом деле, причиной такого поведения в первую очередь было не нежелание лежать в палате как больному, а кое-что посерьёзнее. — Пожалуйста, Юль... – Виктор смотрел на плечо девушки, полагая, что именно там находится ее лицо. Ей ничего не оставалось кроме как согласится с парнем и оставить его сидеть в коридоре. — Хорошо, я быстро. Никуда не уходи и сиди смирно, – девушка поставила его инструмент на пол и положила руки Виктора на его же колени, тем самым делая его немного похожим на ребёнка, а сама направилась в сторону палаты других пациентов. В коридоре сейчас было очень мало людей, поскольку в расписании был тихий час, но желания спать днём у Виктора не было никакого. Он и так сейчас будто во сне. В одном большом страшном сне. — И упасть, опалённым звездой по имени Солнце, – со вздохом пропел Виктор слова новой песни, написанной как раз в этом солнечном городе. Да, он будто бы реально упал ослепленый от света Солнца. Кто бы мог подумать. К горлу подкатил некий спазм, заставляющий Виктора скривиться с неприятным выражением лица и немного нагнуться вниз. Тут в коридоре послышались громкие и быстрые шаги, а потом очень знакомый голос. — Витя! – Каспарян быстро подбежал к другу, хватая его за плечи и слегка приподнимая, — Витя, почему ты тут один? Г-где врач или медсестра? Они тут совсем ополоумели?? – тараторил Юрий, садясь рядом с другом на стул, стискивая товарища в объятиях. — Юрик, тише. Всё хорошо, Юля сейчас придёт, она отошла ненадолго, я сам попросил меня оставить, я... — Юлия это медсестра? – вздохнул Юрий, медленно отпуская Виктора. Цой выпрямился и тихо кивнул. Каспарян был отчасти рад, что Виктор сейчас не видит того, в каком он состоянии : большие мешки под глазами, на нем не было лица, волосы немного встрепались, он явно немного вздремнул в такси по дороге из аэропорта в больницу. А от увиденного сейчас, Юре совсем ему стало тяжко. Нет, Виктор не выглядел слишком больным, но и по нему нельзя было сказать, что он здоров: смуглая кожа, казалось бы побледнела на несколько тонов, на лбу красовалась большая ссадина, замазанная зелёнкой. Юлия Кан вернулась очень быстро, заметив рядом с пациентом другого парня сначала испугалась, а потом, вспомнив описание Цоя о его товарище, быстро успокоилась. — О...ой... Виктор, а вы видимо, очень хорошо знаете своего друга. Он пришел ровно в той самой одежде, которую вы описали, – улыбнулась девушка, подходя к больному. — Хах, правда? Ну, Юра, ты очень предсказуем, – Виктор осторожно толкнул Каспаряна в плечо. — Юлия, я полагаю? – вскинул бровь Юра, поднимая глаза на девушку, — я Юрий. Пришел забрать его наконец из этой богодельни. Где я могу взять все нужные бумаги и документы? – сейчас Каспарян звучал очень строго и зло, будто в случившемся были виноваты врачи здешней больницы. В свои двадцать три он на данный момент выглядел более серьезным, нежели Цой, что бы старше него. Медсестра Кан отвела его в кабинет Р. Ю. Канатбаева, дежурного врача, который принемал Виктора в тот день, а сама потом вернулась к пациенту. — Юль, поможешь мне пока забрать мои вещи? – Виктор поднялся со седенья, случайно задевая свою двенадцатиструнку. Инструмент заваливается на пол с грохотом, а Цой, в первую очередь беспокоясь больше за дорогущий инструмент, кидается на пол, чтобы бережно поднять ее, но стукается плечом о железную ручку стула. И только сейчас он в полной мере понимает, на сколько он беспомощный и неловкий. Стоит ему поубавить уверенности. — Батюшки! – вскрикивает девушка, подхватывая худого парня под руку, помогая подняться, — Вы целы? Давайте-ка будем всё делать медленнее, Виктор, – тихо сказала медсестра, ведя мужчину под руку в сторону его палаты.***
Вызванное Каспаряном такси вскоре приехало и ожидало их у главного входа. — Пять маленьких ступенек и одна большая, – сообщал обстановку Юра, придерживая товарища под руку. В другой руке Каспарян держал все Витины бумаги, Виктор же, в другой руке держал свой чемодан с вещами. Юра предлагал помощи, но Цой от нее отказался, подкрепляя это тем, что не работают у него только глаза, потому вещи свои он будет нести сам. Сев в машину такси, Юра называет адрес аэропорта и разбирается с документами, проверяя, всё ли они взяли. Виктор в это время пытается справиться с застёжкой ремня безопасности и у него это выходит достаточно быстро и ловко. Хотя, это и правда было достаточно просто действие, тем более, ему не обязательно для этого было видеть, что происходит.