Короли

      Весна. Жизнь в Гилбоа кипела. Последний год обучения на факультете Международных отношений прервался на месяц, позволив выпускникам вернуться домой и подготовиться к экзаменам. Весь последний семестр студентам устраивали множество испытаний в виде встреч с послами, во время которых кого-то похищали и требовали выкуп или же обмен военнопленными, создавались ситуации, оттачивающие умение принимать верные дипломатические решения. Сказать, что Элизабет Бенджамин, юная студентка выпускного курса, а также приемная дочь короля Гилбоа, была в восторге от такой практики можно было без тени сомнения. Иногда она грешным делом даже подумывала, что это все у нее в крови. Справедливости ради однако стоит отметить, что знаниями она действительно обладала, а не получала зачеты и высокие баллы лишь благодаря положению в обществе. Она вообще была далека от всяких «придворных забот», коли так можно выразиться, а всякие почести и чрезмерные нежности казались ей лицемерием и притворством. Все это ей было чуждо. Кроме того, она с детства не жила с королевской семьей. С детьми она виделась в основном только летом, а все остальные девять месяцев она проводила вдали, не приезжая к ним даже на рождественские праздники. Сперва школа, а теперь университет и прочие образовательные программы отделяли ее от людей, по которым она даже скучать не могла. Единственным исключением из правил была ее сестра, Мишель. Ее Элизабет любила всем сердцем, наверное потому, что это было взаимно. Мишель единственная во всем семействе казалась ей приземленным и адекватным человеком, желающим жить, а не быть предметом искусства или образцом подражания для всех, кто мечтает о красивой жизни.       Воссоединение семейства оказалось не таким уж неприятным, как ожидалось изначально. Встретила девушку Мишель. Они долго разговаривали в комнате, хихикали, делились секретами, словно бы так было всегда, а потом Элизабет занялась любимым делом. Ей всегда нравилось готовить, еще ребенком она любила проводить время на кухне, вдыхать вкусный аромат утреннего кофе, омлета, который готовил Сайлас лично, а потом повара начинали творить настоящее чудо. Из восторженного интереса эта любовь выросла в изучение кулинарии, с последующим несоблюдением прописанных рецептов. Элизабет нравилось делать что-то свое, она любила добавлять продукты или специи туда, где быть их не должно, но от этого блюдо не страдало ни разу, скорее наоборот.       Если где-то Элизабет и чувствовала себя по-настоящему счастливой, так это на кухне, рядом с неповторимой тетушкой Вуппи. Человека непросвещенного такое имя могло бы рассмешить, однако на деле эта женщина устраивала праздники огромнейших масштабов, лично контролируя процесс приготовления всех блюд. Элизабет она любила, словно племянницу. Обычно работникам положено лишь исполнять свои обязанности, но Вуппи была человеком, с которым Элизабет никогда не теряла связи. Она передавала ей подарки через Мишель, поздравляла со всеми праздниками и всегда с днем рождения. Вот и сейчас она сидела за столом и рассказывала о всяких нелепых ситуациях, когда одна из работниц прервала их, сообщив о скором возвращении в семейство блудного сын короля, Джека Бенджамин.       О том, как именно он попал в армию, да еще и не просто на службу где-нибудь в «тепленьком» месте, а прямо на войну, в горячую точку, ходило множество слухов, которые делились на две категории: а) отец отправил его туда в наказание за что-то и б) это было решением принца. Сама Элизабет не просто плохо помнила парня, она совершенно не знала его, хотя он всегда казался ей «темной лошадкой». Когда они виделись в последний раз, он был мальчиком, который во всём пытался подражать отцу и очень расстраивался, когда тот был чем-то недоволен. Каким он стал теперь она не представляла. Все смешалось в день его прибытия. Проходя по коридору, Элизабет заметила, как ее кошка (да, не всем это нравилось, но и запретить ей никто не посмел) забежала в комнату, дверь которой была приоткрыта. Девушка вошла следом, произнося ее имя: — Клео! Ну же, Клео, иди ко мне! Куда ты подевалось, пушистое создание?! — спросила она и, встав на колени, заглянула под кровать. — Клео! — М-м-м… Вы знаете, мне кажется, ваша Клео, если я правильно понял, о ком идет речь, уселась прямо на подоконнике, а это слегка выше, чем ищете вы, — сказал кто-то приятным хрипловатым голосом. Так как Элизабет умудрилась пролезть поглубже, повернуться сразу и увидеть гостя у нее не вышло, все, что было видно, в меру доступного, — ноги в банных тапочках.       «Прекрасно, он еще и голый», пронеслось в голове. Девушка выпрямилась и поймала на себе скучающий взгляд молодого человека. Элизабет замерла. Пожалуй, любой невежда узнал бы принца, а она, спасибо портретам в резиденции и самую малость фотографиям в газетах, подавно. Жаль только, принц предстал перед ней полотенце, обмотанном на бедрах. — Джек! — восторженно сказала она. Что ж, он действительно вырос красавцем, однако едва ли он унаследовал это от Сайласа. — Он самый, — снисходительно бросил он, натянуто улыбнулся и продолжил, обойдя ее: — а ты, как я понимаю, зашла за бельем. Так вот, моя рубашка и брюки лежат в ванной и на будущее тебе стоит запомнить, что я не люблю домашних животных, поэтому впредь не впускай своего питомца в мою спальню. Ты, наверное, новенькая, поэтому и не в курсе. И еще, я голоден, распорядись, чтобы мне подали обед!       Элизабет выслушала указания, испытав весьма смешанные чувства. Она сама никогда ни с кем не разговаривала таким тоном и ей не нравилось, когда это делал в ее присутствии кто-то другой. Было очевидно, что он принял ее за прислугу. Нисколько не скрыв свое недовольство, она решила ему подыграть: — Хорошо, сэр. Скажите пожалуйста, чего вы еще изволите? — поинтересовалась она. — Изволю? Даже не знаю… — задумчиво произнес он, скользнув по ее фигурке внимательным взглядом, подняв очередную волну возмущения со дна. — Мне показалось, я и так ясно выразился. — Отлично! — И не забудь про кота! — раздраженно бросил он. — Это кошка! — ответила девушка, сгребла Клео в охапку и вышла. — Семейка… — проворчала она, спускаясь на кухню. — Да что он о себе думает?! — Известно, что, — ответила ей Вуппи. — Он принц. А еще сердцеед и завидный жених. — Вот бы посмотреть на него, когда он узнает, кто я.       Женщина лишь вздохнула. — Что? — спросила Элизабет. Она знала этот вздох. Так происходило всякий раз, когда Вуппи знала больше, чем она. — Времена изменились, дитя. Детки выросли. Не связывайся с Джеком.       В честь возвращения принца устроили целый прием. Конечно! Кто такая Элизабет?! Разве она ему ровня?! И совершенно не важно, что он вернулся из плена. По факту он не был ей братом, так что быть к нему равнодушной она имела полное право. Шел восьмой час вечера, когда семья собралась в общем зале, где проводились вечера, которые Элизабет ненавидела всем существом. Она всегда знала, что политика –это ложь и игра, а милые беседы на подобных приемах вполне могли обойтись кому-то намного дороже, чем купленные костюм или платье.       Сайлас, доселе не появлявшийся дома, с порога завел речь о бабочках, а затем представил всему свету парня, спасшего принца. Не удивительно, что Дэвид Шеппард сразу получил звание и место при дворе. Новоиспеченному капитану все это явно было чуждо. Все эти люди, знакомства. От такого голова начинала кружиться. Он показался Элизабет хорошим человеком. Слегка стеснительным, но не пытающимся изобразить из себя кого-то другого. Конечно, умение держаться на публике у него отсутствовало напрочь, но и это придет позже, с опытом.       Миновав официальную часть и общение Шеппарда с приглашенными гостями, семейство, наконец, решило отужинать вместе. — Элизабет, дорогая, не стой в стороне, подойди к нам, — позвала сестру Мишель. Джек, стоявший неподалеку и беседовавший с каким-то парнем, заметил и безусловно узнал в ней девушку, которую видел в совершенно другом образе. — Ты уже познакомилась с Дэвидом! Дэвид, это наша сестра, … — Элизабет, — перебил Джек, подойдя к девушкам, завершив за нее фразу. Элизабет повела бровью, но сразу переключилась на Шеппарда. — Очень приятно, — улыбнулся ей Дэвид. — Взаимно, — ответила она, улыбнувшись в ответ. И все же ей стало жаль его. Шеппард показался ей новой игрушкой, которой Сайлас теперь всюду хвастался. Все подходили к нему, восхищались и спрашивали, кто он такой, из какой он семьи, кто его родители и чем они занимаются. — Ну что, давайте к столу? Отец уже сел, — предложила Мишель и все согласились.       Время за ужином проходило неплохо. В основном Сайлас общался с Шеппардом и еще двумя приближенными, среди которых была и Томассина, еще одна женщина, которая всегда восхищала Элизабет и придавала сил и веры в себя.       С Джеком они так и не поговорили. За вечер Элизабет не раз изменила свое мнение о том, как он мог бы повести себя, узнав, с кем был довольно-таки груб часами ранее, но ни одна из версий не сбылась. Он был равнодушен и не обращал на нее никакого внимания, словно ее там и не было вовсе, хотя порой ей казалось, что она чувствовала на себе его взгляд: тяжелый, злой, полный презрения.       Почему и когда его отношение к ней стало столь критичным, она не предполагала и лишь тайком радовалась, что скоро снова уедет. По крайней мере, добрых три месяца она будет вдали от того, во что превратилось семейство Бенджамин сегодня.       Когда все разошлись, Элизабет по привычке заглянула к Мишель, пожелала ей спокойной ночи и пошла к себе. Дверь спальни принца была приоткрыта, и девушка невольно услышала слова, ответившие почти на все ее вопросы, скопившиеся за вечер: — А мне наплевать, по каким причинам он ее опекает! Она нам никто, и я не потерплю еще одну претендентку на трон! — сквозь зубы выговорил принц. — Джек, мальчик мой. Это решение твоего отца. Элизабет часть нашей семьи. Твой отец обещал о ней позаботиться. И потом, ей не нужен трон, она вообще ни на что не претендует! Наивная девочка живет в свое удовольствие и не станет с тобой соперничать, уж поверь. А если и попытается, я сама решу эту проблему, обещаю, — ответила Роуз. — Мне это не нравится… Если вы не решите проблему сейчас, то я сам сделаю так, что она уедет отсюда далеко и надолго! — пригрозил парень. — Извини, мама, но мне достаточно Мишель, которая явно запала на Шеппарда. — Джек, я тебе запрещаю! Ты меня понял?..       Дальше Элизабет слушать не стала. Конечно, она не считала, что все в этом доме ее обожают, но Роуз всегда была к ней добра. Она давала советы и поддерживала, если возникали сложности. Элизабет считала ее умной и ловкой. Именно ловкой, потому что она всегда добивалась желаемого, будучи истинной королевой. Но услышать разговор о себе девушка была не готова. Она вбежала в комнату и заперлась. На следующее утро Элизабет проснулась, вынашивая план о том, как бы уехать пораньше, но расписание было известно не только ей, а врать она не особо умела, поэтому все, что она могла делать, — всячески избегать общества принца. И в этом ей повезло: скоро выяснилось, что Джек уезжает на неделю. Подсчитав, Элизабет обрадовалась, ведь когда он вернется, ее в резиденции точно не будет!       Как и предполагалось, дальнейшее ее пребывание в Гилбоа проходило безоблачно. Девушки много общались, гуляли по роскошному саду, а по вечерам выбирались в театр или еще куда-то, пока не настал день отъезда. Собрав вещи, Элизабет спустилась на первый этаж, где замерла, увидев Джека. Он вернулся днем раньше намеченного. Выдавив улыбку приличия ради, он поздоровался. Ответив, девушка прошла мимо и вышла во двор. Простившись с Мишель, Элизабет села в машину, которая в добром здравии доставила ее в аэропорт. Тем временем Джек вышел на балкон и пробормотал ей вслед:       «Езжай, девочка. Все равно ты вернешься обратно и тогда, уж поверь мне, я буду готов»…