Война во время мира

      Джеймс Сириус Поттер       — Джеймс, будь осторожен, — давал последние наставления отец. — Не надо искать Брауна, не надо лезть к Нотту, не ходи по запретным коридорам.       — Пап, ну я же не специально, — закатил глаза Джеймс. — Если кого-то придется спасать, я не буду сидеть в гостиной.       — Если кого-то придется спасать, то сразу связывайся со мной или предупреди Невилла, — строго сказал Гарри.       — Ладно, — устало сказал Джеймс, подходя к матери.       — Будь осторожен, — Джинни поцеловала его в обе щеки. — И помни, что у тебя экзамены. ЖАБА это очень важно и серьезно.       — Моя жизнь совсем не будет связана с миром академических наук, — гордо заявил Джеймс. — У меня уже три приглашения в команды. Алу наставления давай.       — Пока вы вчера развлекались, я свою порцию уже получил, — нахмурился Альбус. — Мам, я помню, что СОВ это очень важно. Я буду учиться.       Джеймс вошел в камин и через несколько секунд оказался в Хогвартсе в кабинете МакГонагалл.       — Добрый вечер, мистер Поттер, — кивнула ему директор. — Рада Вас снова видеть. Как Ваше самочувствие?       — Спасибо, все хорошо, — улыбнулся ей Джеймс, беря за руку Пенелопу, которая тоже появилась в камине.       Они вчетвером вышли из кабинета директора.       — Сейчас проводим Лили до гостиной и пойдем в нашу комнату, — Джеймс поцеловал Пенелопу в щечку.       — Идите, — усмехнулся Ал. — Я провожу.       — Спасибо, — Джеймс хлопнул брата по спине.       — Знаешь, я рада, что вы наконец-то помирились, — сказала Пенелопа, когда они уже шли по коридору восьмого этажа. — Ему так тебя не хватало.       — Знаешь, мне тоже, как оказалось, — кивнул Джеймс.       Они вошли в Выручай-комнату. Джеймс соскучился по ней. Пока они были с Пенелопой в ссоре, Джеймс здесь не был. Эта комната была его мечтой. Именно так он представлял их будущий дом. Как он будет приходить с тренировок и попадать в этот уют, созданный ей.       — Мне так понравилось у тебя дома, — сказала Пенелопа, ложась на кровать. — Там так уютно. Твоя мама так о вас заботится. А папа защищает.       — У нас с тобой будет также, — Джеймс лег рядом с ней. — Даже лучше.       — Спасибо тебе, — Пенелопа легла на него и посмотрела прямо в глаза. — За тренировку с Крамом. Это была моя мечта.       — А я создан, чтобы их исполнять, — усмехнулся Джеймс.       — Я тоже могу, — Пенелопа игриво посмотрела на него.       Джеймс вопросительно посмотрел на нее. Она продолжала улыбаться и начала расстегивать его рубашку, целуя те места, где только что были пуговицы. Джеймс чувствовал, как его пресс напрягается все сильнее и сильнее вместе с тем, как она опускается все ниже.       И вот она уже добралась до молнии на штанах, расстегивая ее. Джеймс удивленно уставился на нее.       — Ты серьезно? — Джеймсу даже пришлось откашляться, чтобы вернулся голос.       Да, это было еще одним его желанием. Но он боялся и не знал, как предложить ей или даже намекнуть.       Она ничего не ответила на его вопрос, стягивая с него остатки одежды. Джеймс окончательно потерял связь с реальностью, забыв как дышать, моргать, думать.       Пенелопа вновь поднялась к нему, поцеловав в губы.       — Теперь твоя очередь лежать и ничего не делать, — прошептала она.       Джеймс почувствовал, как ее рука спускалась все ниже по животу и, наконец, достигла цели. Он не смог сдержать стона. Глаза Джеймса сами собой закрылись, а тело полностью отдалось ей. Ему казалось, что ничего лучше в его жизни просто не существовало. Каждое ее движение отдавалось все новыми и новыми разрядами тока по телу.       — Пенни, — выдохнул Джеймс, наконец, открыв глаза, когда по телу пронеслась целая палитра эмоций и удовлетворения.       Она легла рядом с ним, продолжая водить пальцами по его груди. Как только сердце Джеймса перестало бешено колотиться, он тут же стянул с Пенелопы одежду, приговаривая, что он ее тоже не пощадит.              — Опять хочешь, чтобы на меня все гриффиндорцы и твои бывшие пялились? — усмехнулась Пенелопа, когда Джеймс уверенным шагом, не отпуская ее руку, шел к Гриффиндорскому столу.       — Ну, во-первых, — он остановился прямо в проходе и посмотрел на нее. — После сегодняшней ночи я точно никуда тебя не отпущу больше, и никакие твои «не люблю» не помогут. А во-вторых, твоя подруга тоже переехала к нам.       Джеймс указал на Николь, которая сидела рядом с Фредом, тоже, очевидно, чувствуя себя неловко.       — Ты слишком бодр для человека, который не спал всю ночь, — усмехнулся Фред, когда Джеймс с довольной улыбкой сел рядом с ним.       — Потому что кое-кто зарядил меня бодростью на всю неделю, — Джеймс бросил взгляд на Пенелопу, которая призвала его говорить тише. — И, думаю, завтра устроим первую тренировку. Пора готовиться к матчу с Пуффендуем.       — Девочки будут на трибуне сидеть, — заявил Фред.       Джеймс удивленно посмотрел на Фреда, но тут же мысленно с ним согласился. Пенелопа всегда должна была быть рядом с ним.       — Фред, что происходит? — нахмурилась Николь. — После… вечеринки у тебя ты стал каким-то странным.       — Фред, действительно, что девочки будут мерзнуть там? — Джеймс придумал вариант намного лучше. — Пусть посидят у Роксаны. К ним в башню никто не пройдет. Тем более Коллин тоже же с нами будет.       В зал влетели совы. Джеймс отдал письмо от родителей Лили, а сам взял газету.       — Есть новости? — спросила Лили.       — Какие-то магглы видели Брауна на юге Англии, — фыркнул Джеймс.       — Магглы? — удивилась Николь.       — Премьер Министр магглов предупрежден, — кивнул Джеймс. — Браун может скрываться среди них.       — Зачем ему так подставляться? — удивилась Пенелопа. — Если он незарегистрированный анимаг, то вполне может быть в своей форме. Никто не знает же. А даже если и знают, то как среди всех животных вычислить именно его?       — Многим волшебникам сложно находиться постоянно в облике животного, — пояснил Фред. — А тем более питаться.       — Я уверен, что это был не он, — Джеймс отложил газету, и налил себе сока. — Обманка. Показался там, сбил всех с толку. То, что посадили Нотта и опечатали его дом не значит ровным счетом ничего. Зеркало так и не нашли, Шарди тоже…       После завтрака они проводили девочек на урок Заклинаний, а сами отправились на Трансфигурацию.       — И что это было? — спросил Джеймс, когда они остались наедине.       — Я боюсь за Николь, — шепнул ему Фред, рассказав про письмо, которое пришло ему на каникулах.       — Замолкаем, — в класс вошла МакГонагалл. — Через месяц вам предстоит экзамен уровня ЖАБА. Я уверена, что самые ответственные из вас начали подготовку давно. Этот месяц мы посвятим с вами самым часто встречающимся на экзамене темам. Мистер Поттер, Вы меня слушаете?       — Да, профессор, — ответил Джеймс, продолжая прожигать взглядом спину Дэвиса.       — Тогда продемонстрируйте нам восстанавливающие чары, — она жестом пригласила его к доске.       Джеймсу сейчас больше всего хотелось применить исчезающие чары на Дэвисе, но он с успехом выполнил задание МакГонагалл, заработав двадцать баллов для Гриффиндора.       — Что с ними будем делать? — спросил Джеймс, вернувшись на свое место.       — Предлагаю оставить их, — сказал Фред. — Девочки правы в какой-то степени. Лучше будем рядом с ними, чем задевать и провоцировать их лишний раз.       — Вопрос в том, насколько Браун имеет на них влияние, — тихо сказал Джеймс. — Нотт-то имел в замок свободный доступ. Сейчас шкафы конфисковали, дом Нотта опечатали.       — Надо разговаривать с Элизой, — покачал головой Фред. — Если Браун угрожал твоему отцу, мне. Думаешь Элиза не первая получила от него весточку?       — Пенни с Николь учатся с ней, — опустил в руки лицо Джеймс.       — Ну ты же не думаешь, что Браун на урок заявится? — не понимал волнений Джима Фред. — Там же учителя. Да его ищут.       После урока мальчики сразу отправились к кабинету Флитвика. Элиза первая вышла из класса.       — Элиза, подожди, — Джеймс догнал девушку. — Мне нужно с тобой поговорить… о твоем брате.       Элиза кивнула. Джеймс подтвердил свои догадки, что первая на очереди у Брауна Элиза. Она все каникулы почти не выходила из Гриффиндорской башни, и больше никаких новостей от Брауна не было. Выходит, он мог следить на каникулах за ними.       — Джим, это я во всем виновата, и мне все исправлять, — уверенно сказала Элиза. — Прости за эти зелья, противоядие, да и то, что брат за вами всеми сейчас будет следить.       — Да ты же нам помочь хотела, — Джеймс чувствовал свою вину. — Я тоже не хочу тебя бросать.       — Джеймс, мне есть, кому помогать, — улыбнулась Элиза и вышла из класса.       Джеймс вышел вслед за ней. Элиза снова испарилась, а Фред разговаривал с Пенелопой и Николь.       — Пенни, я… — начал оправдываться Джеймс.       — Джим, все нормально, — улыбнулась Пенелопа и взяла его за руку. — Это же по делу.       — Ты у меня самая лучшая, — Джеймс поцеловал Пенелопу.              За два дня Джеймс выработал схему, чтобы Пенелопа почти никогда не была одна, и все время проверял наличие браслета на ней. Ночевали они в Выручай-комнате, каждую перемену были вместе, завтракали, обедали и ужинали за одним столом. На вчерашней тренировке Джеймс был даже спокоен, он знал, что ни Браун, ни Дэвис, ни Нотт не смогут проникнуть в башню Гриффиндора. А вот что делать с тренировками Пенелопы Джеймс не представлял. Дэвис назначил первую тренировку на следующую неделю. Джеймс не хотел снова устраивать сцены ревности, поэтому молчал.       — Надо что-то придумать, — говорил Джеймс Фреду, когда они возвращались с очередной тренировки.       — Джеймс, — остановил его Фред и дернул за рукав мантии. — Ты ничего не слышишь?       — Нет, — Джеймс прислушался к звукам.       — У меня ощущение, что за нами следили всю тренировку, — Фред сжал свою палочку.       — Тихо, иди сюда, — Джеймс затащил Фреда за дерево.       Из замка вышел Нотт и направился по направлению к Запретному лесу.       — Что он там забыл? — тихо спросил Фред.       — Пойдем за ним, — они вышли из своей засады на дорогу.       — Молодые люди, — пропищал в дверях замка профессор Флитвик. — Скоро отбой. Отправляйтесь в свою гостиную.       Джеймс выругался. Но то, что Нотт ходит в Запретный лес его заинтересовало.       — Что ему делать в лесу? — усомнился в версии брата Фред.       — Ну не к Хагриду же в гости он собрался, — засмеялся Джеймс. — Возможно за время каникул ход на волю сделал себе.       Джеймс забрал Пенелопу из общей гостиной Гриффиндора, и они шли в Выручай-комнату.       — Чем занимались? — спросил у нее Джеймс.       — Эссе по заклинаниям, — улыбнулась ему когтевранка.       — Скука, — театрально зевнул Джеймс, притягивая ее к себе. — Хотя бы нас обсуждаете? Я же в твоих рассказах лучший?       — Джим, — Пенелопа отошла от него.       Джеймс напрягся. Он не представлял, что могло случиться за два часа его отсутствия на тренировке.       — Что случилось? — нахмурился Джеймс.       — Мне вот это передали, — она поджала губы и протянула Джеймсу пергамент. — Какая-то первокурсница.       Джеймс быстро вырвал из ее рук пергамент. Он ожидал худшего. Боялся, что Шарди снова ее запугивает.              Пенелопа,       Я понимаю, почему ты меня избегаешь. И пойму, если решишь уйти из команды. Но я хочу перед тобой извиниться. Я больше не играю в эти игры. Если сможешь, прости.       Дэвис              — Вот урод, — разозлился Джеймс. — Решил с другой стороны зайти?       — Я не собираюсь его прощать, — заверила его Легран. — Решила, что тебе нужно знать. И да. Из команды я не уйду. Если он это искренне, то мне ничего не будет. А если нет… Джим, я правда, не хочу бросать квиддич.       — Ладно, что-то придумаем, — Джеймс поцеловал ее.       — Надеюсь, что ты ничего не подумал? — она снова отошла от него.       — Все нормально, — усмехнулся Джеймс. — После всего, что было… Никаких сомнений быть не может. Люблю тебя.       — А я тебя, — Пенелопа расслабилась и потянула его к кровати.              — Джеймс, — окликнул его Альбус, как только они с Пенелопой вышли из Выручай-комнаты.       — Ты что ночевал тут? — усмехнулся Джеймс.       — Джим, у меня проблемы, — мрачно сказал Альбус.       — Нотт, Дэвис, Браун? — тут же напрягся Джеймс.       — Стоун, — вздохнул Альбус.       — Так и не простила? — удивился Джеймс.       — Она пропала, — взгляд Альбуса выражал полную безысходность.