Война во время мира

      Джеймс Сириус Поттер       После похода в Хогсмид Джеймс стал общаться с Пенелопой. Его счастью не было предела. Каждый день он продолжал наслаждаться ее голосом, глазами, волосами. Им всегда было о чем поговорить. Они понимали друг друга без слов. До этого момента Джеймсу казалось, что все девушки глупые и с ними нельзя ничего обсудить. Пенелопа же была очень глубоким и интересным человеком. К сожалению, из-за постоянных тренировок то Гриффиндора, то Когтеврана у них было очень мало времени для встреч. Поэтому Джеймс старался использовать их по полной.       Он знакомил Пенелопу с замком и его окрестностями. На его счастье, кроме коридоров она не знала никаких потайных мест. Благодаря Хагриду, Джеймс познакомил ее со всей живностью Хогвартса. Пенелопу больше всего впечатлили гиппогрифы.А любимым занятием для них стало перед прогулками заходить на кухню и набирать всяких сладостей. Джеймс не мог налюбоваться на когтевранку. Ее заразительный смех, интерес в глазах давали ему толчок для придумывания все более безумных встреч.       Сегодняшний вечер для Джеймса был особенным. Он решил признаться Пенелопе в своих чувствах. Первый раз для него это было не сразу после знакомства с девушкой, а спустя целых две недели. Он знал, что с ней торопиться не стоит, но и затягивать тоже.       Несмотря на то, что Пенелопа ему не уставала напоминать, что они только друзья, Джеймс чувствовал от нее ответное влечение. Но для него оставалось загадкой, почему она так старательно прячет свои чувства. Он надеялся, что после своего признания, она тоже откроется ему. Она не была из тех девушек, которые делали бы первый шаг. И эта черта снова восхищала Джеймса. В ней совершенно не было никаких недостатков. А даже если бы и были, Джеймс был уверен, что полюбил бы и их.       — Куда мы идем? — спросила Пенелопа, как только они отошли от Когтевранской гостиной.       — Скоро узнаешь, — улыбнулся Джеймс. — И хорошо, что на тебе свитер.       — Это на улице? — гадала Пенелопа.       — Не совсем, — уклончиво ответил Джеймс. — Все, больше никаких вопросов. Это последнее место, которое осталось в Хогвартсе. Больше удивлять мне тебя нечем.       — Вот не поверю, что ты и ничего не придумаешь, — улыбнулась девушка.       Джеймс был так счастлив находиться рядом с ней. Ему хотелось взять ее за руку, прикоснуться к волосам, распустить их и запустить туда свои пальцы. В своих мечтах он очень хотел это сделать. Он не понимал, как можно такие волосы прятать. Но с ней нельзя было делать такие резкие шаги. Она очень отличалась от всех девочек, которые были у него раньше. Особенная.       Джеймсу безумно нравилось, что она его чувствует. Ведь, действительно, осталось еще в Хогвартсе место, которое поразило бы ее. Выручай-комната. Но Джеймс берег это помещение для более значимых событий в их жизни. Он не хотел спешить с этим, был готов ждать. Ему даже нравилось такое постепенное развитие отношений. Но рано или поздно, это случится. И Джеймс должен подготовить все идеально. Поэтому сдавать Выручай-комнату раньше времени не входило в его планы.       Они вышли на крышу Астрономической башни.       — Какая красота, — воскликнула девушка, подходя к небольшому забору.       Джеймс влюбленным взглядом за ней наблюдал. Он успел заметить, что когда она радуется, ее глаза начинают наполняться маленькими огоньками. В этот момент они напоминают Джеймсу звездное небо. С большим трудом Джеймс старался не фокусировать свое внимание на джинсах, которые облегали ее женственные бедра. В школьной юбке этого было не заметно, но когда она была в штанах, Джеймс не мог туда не смотреть.       — Видишь вон ту звезду? — Джеймс указал на самую яркую звезду на ночном небе. — Дарю ее тебе.       Она была так красива, Джеймсу хотелось обнять ее за талию, прижать к себе и целовать. Но было нельзя. С ней так нельзя.       — Не знала, что в твоей собственности есть еще и звезды, — ухмыльнулась девушка.       — Знаешь, как она называется? — спросил Джеймс.       — Сириус, — ответила Пенелопа. — Самая яркая звезда.       — Мое второе имя Сириус, — Джеймс загорелся также ярко, как одноименная звезда. — Поэтому да, мы с ней ближайшие родственники, и я могу распоряжаться ей.       Пенелопа рассмеялась. Как Джеймс любил ее смех. Он был готов делать все, чтобы она не прекращала смеяться и улыбаться.       Подул ветер, Пенелопа поежилась. Джеймс снял с себя пиджак, подогрев его заклинанием, и накинул ей на плечи. Девушка укуталась в него. Джеймс надеялся, что он впитает в себя ее запах.       — Мы здесь не просто так, — начал Джеймс. — Мне нужно тебе признаться…       Он, действительно, не случайно выбрал для признания именно это место. Здесь он еще ни разу не говорил никому о своих чувствах. С ней все должно быть совершенно не так, как было раньше. Она особенная и заслуживает особенного признания.       — Ты тоже про меня пустил слух по школе? — игриво спросила девушка.       — Нет, — серьезно ответил Джеймс. — И я так никогда не поступлю с тобой.       — Тогда что? — Пенелопа явно была заинтересована.       — Ты мне очень нравишься, — Джеймсу первый раз эти слова дались так сложно.       Пенелопа смотрела ему в глаза и молчала.       — Извини, я не могу сказать тебе того же, — опустила взгляд когтевранка. — Ты мне интересен, мне нравится с тобой общаться. Но я пока не могу сказать…       — А я и не тороплю, — шепнул ей на ухо Джеймс, лишний раз наслаждаясь ее запахом. — Мне просто важно, чтобы ты это знала.       — Спасибо тебе, — она взяла его за руку, от чего у Джеймса пошли мурашки.              Джеймс лежал в кровати и не спал. Он терялся в догадках, почему она не призналась в ответ. Ведь если бы он ей не нравился, она бы не ходила с ним на эти прогулки. Хотя с Алом она ходила к Слизнорту…       Альбус. Джеймс постоянно думал о брате. Его слова о том, что она ему нравится, не выходили у Джеймса из головы. Он не понимал, как так получилось, что они влюбились в одну и ту же девушку. Хоть Джеймс и был уверен, что его чувства к ней намного сильнее, все равно переживал за брата. Будь на месте Пенелопы любая другая, ради брата, Джеймс бы не задумываясь, отступил от нее. Он был бы только рад, что Альбус кого-то полюбил. Даже помог бы ему, чтобы это было взаимно. Но Пенелопу он не был готов отдать. Она была для него всем. Джеймс даже не подозревал, что можно так любить. Но с этим воодушевлением он представлял, какую боль испытывает Альбус. Джеймс даже подумал бы о другом ходе событий, если бы Пенелопе нравился Ал. Ради счастья любимой девушки и брата он бы ушел в сторону. Но Джим точно знал, что для нее он только друг. Она не смотрела на него такими горящими глазами, какими смотрела на Джеймса. Джим очень хотел поговорить с братом, поддержать его. Но не мог найти нужных слов. Ему не хотелось, чтобы Альбус ненавидел его. Не хотел, чтобы Ал думал, что он уводит у него девушку из принципа. Джеймса задели слова брата о том, что он не способен любить. Как бы ему хотелось выслушать Альбуса, поделиться своими чувствами с ним. Но даже если бы он к нему пришел, Джеймс был уверен, что Ал снова запустит в него заклинанием. Ситуация казалась безвыходной. Джеймс совсем не знал, что ему делать. Правильным было бы отстать от Пенелопы ради брата. Со стороны Альбуса правильным было бы сделать также. Но каждый раз, видя девушку, Джеймс понимал, что он не сможет не быть с ней. В один момент она стала его жизнью. И Джеймс надеялся, что если Пенелопа все-таки перестанет сопротивляться и ответит на его чувства, он не потеряет брата. Он бы себе это не простил. Джеймсу казалось, что все эти мысли сведут его скоро с ума. И только встречи с Пенелопой помогали его голове расслабиться.              Несколько дней после его признания Джеймс не виделся с Пенелопой. Тренировки, несовпадение окон во время учебы. Поэтому он был безумно рад увидеть Пенелопу снова.Она сидела с Альбусом на подоконнике. Они о чем-то разговаривали и смеялись. Джеймс порадовался, что они помирились. Он знал, что Пенелопа на Альбуса уже не злилась давно. Ему было сложно представить, что испытывал брат, когда они были с ней в ссоре. Он бы сошел с ума, если бы она с ним не разговаривала столько времени.В тот момент ему так хотелось быть рядом с братом, поддержать его. Они бы впервые в жизни поняли друг друга.       Сегодня был очередной совместный урок защиты с пятым курсом. Джеймс решил подойти к ним. Но тут буквально за три метра до цели перед ним возникла Элиза.       — Джеймс, надо поговорить, — сказала она. — Это важно.       Элиза начала рассказывать что-то про состав зелий, как она изменила один ингредиент, но Джеймс ее не слушал. Он любовался Пенелопой. Ему казалось, что не видел ее вечность.       Вдруг сразу произошло несколько вещей. Пенелопа подняла на него взгляд. Только он не выражал ни капли того тепла, что было на Астрономической башне. В нем читалось… отвращение. Джеймс напрягся. И только он хотел сказать Элизе, что ему пора, она притянула его к себе и поцеловала. Джеймс совершенно не понял, что произошло. Как можно быстрее он оторвался от Элизы.       — Ты что делаешь? — Джеймс удивленно посмотрел на Элизу.       — Извини, — лишь одно слово сказала девушка и ушла.       Джеймс смотрел на Пенелопу. Ее лицо было наполнено болью. Она лишь покачала головой, спрыгнула с подоконника и ушла. Джеймс смотрел ей вслед. Он не понимал, кого из девушек хочет догнать больше. Пенелопу и извиняться перед ней за это недоразумение, или же Элизу, чтобы, наконец, выбить всю дурь из ее мозгов. Но прозвенел звонок на урок, и Джеймсу пришлось идти в класс.       Половину урока Сортен что-то рассказывал, но Джеймс его не слушал. Мозг отказывался соображать. Он надеялся, что это все сон. Здесь не нужно было гадать. Со стороны все выглядело более чем очевидно. Спустя пару дней после его признания целуется с другой. Реакция Пенелопы была естественной.       — Мистер Поттер и мистер Поттер, — где-то далеко в голове донесся голос Сортена. — Я бы посмотрел на вашу дуэль еще раз. Поэтому сегодня вы снова в паре.       Джеймс был не в настроении сражаться, поэтому был рад, что его поставили с Алом. Он думал просто выпустить щит, чтобы брат пытался его пробить. Альбус начал атаковать, но щит делал свое дело.       — Вот так ты ее любишь, да? — спросил Альбус, после очередной порции заклинаний. — Не прошло и двух недель, ты уже с другой целуешься.       Джеймс наконец-то понял, что происходит. Он даже забыл про свой щит, поэтому заклинание Альбуса угодило в него.       — Так это ты подстроил, — сказал Джеймс, пуская заклинание в Альбуса, от которого брат увернулся. — Два ненормальных нашли друг друга. И чья это была идея? Неужели твоя?       Они отправили друг в друга еще пару заклинаний.       — Главное, что сработало, — увернулся снова Альбус.       Их учебная дуэль, казалось, переросла в настоящую. Джеймс удивлялся, как Альбус умело противостоял его заклинаниям, и даже изредка посылал свои, которые были достаточно мощными. Весь класс остановился, и даже Сортен с удивлением наблюдал за Альбусом.       В конце урока Сортену пришлось признать, что их борьба была на равных. Он даже нехотя дал Альбусу призовые очки.       — Альбус, подожди, — после урока Джеймс нагнал его в коридоре. — Давай поговорим нормально.       — Я тебе уже все сказал, — Ал посмотрел на Джеймса. — Она не пострадает из-за тебя.       — Да с чего ты решил, что у меня к ней несерьезные намерения? — Джеймс снова начал выходить из себя. — Я ее, действительно, люблю. И не планировал ей пользоваться.       — Ты сам сделал себе такую репутацию, — покачал головой Альбус. — Тебе никто не верит. И она тоже.              Вечером Джеймс ждал Пенелопу возле входа в когтевранскую гостиную. Едва заметив его, девушка развернулась. Но Джеймс догнал ее.       — Выслушай меня, пожалуйста, — Джеймс схватил ее за запястье.       — Отпусти меня, — Пенелопа вырвала свою руку.       — Пенелопа, пожалуйста, — Джеймс состроил собачий взгляд.       В глазах Пенелопы он видел ее внутреннюю борьбу и боль. Он бы отдал все, чтобы она сейчас не испытывала этих эмоций. Больше всего Джеймса мучил тот факт, что Альбус прав. Она сейчас страдала. И страдала из-за него. Из-за его ошибок прошлого.       — Эта Элиза… — начал Джеймс. — Она моя бывшая. И она немного не в себе. Я ей уже много раз говорил, что у нас все кончено. Я не знаю, что она устроила. Мы не очень хорошо расстались, вот она и мстит мне.       — И со сколькими ты так неудачно еще расстался? — съязвила Пенелопа.       — Со многими, — тихо сказал Джеймс.       — Спасибо, что хоть сейчас не врешь, — сказала Пенелопа. — Но все равно, я теперь знаю, чего стоят твои слова. Тебе же признаться в чувствах как нечего делать. Половина Хогвартса слышала их от тебя. Я не хочу быть очередной.       — Ты и не будешь, — Джеймс подошел к ней. — Поверь мне, пожалуйста. Да, в моем прошлом было такое пятно на репутации. Но после того как я увидел тебя, моя жизнь изменилась до неузнаваемости. Я живу с мыслями о тебе. Я хочу, чтобы ты была счастлива. Я готов все для тебя сделать. Поверь мне, пожалуйста. Мне кроме тебя никто не нужен. И первый раз признание из моих уст звучало потому, что это правда, а не потому, что мне что-то нужно от девушки.       — Знаешь, у меня уже был подобный плачевный опыт, — покачала головой когтевранка. — И я не собираюсь наступать на те же грабли.       — Что мне нужно сделать, чтобы доказать тебе, что для меня это все серьезно? — крикнул ей вслед Джеймс.       — Ты уже все доказал, — бросила напоследок Пенелопа и ушла.       Джеймс вошел в свою спальню. Первый раз в жизни ему хотелось плакать. Он был готов создать маховик времени, вернуться в прошлое и никогда не совершать всех тех ошибок.       Его взгляд упал на кровать. На ней лежали метла, книга и записка. Джеймс открыл ее.       Больше не приближайся ко мне.