Часть 48
29 августа 2022 г. в 22:03
— Брайан?
— Ммм.
— Отложи отъезд… Слышишь?.. — Щеку щекочут ванильные волосы, и нет никаких сил открыть глаза. — Останься… хотя бы на пару дней…
Бинго!
«Ну что, счастливчик, повезло тебе, даже напрягаться не пришлось».
А вилки? Пока сражались — халат насквозь промок.
«Отличная прелюдия».
Губы снова кривит дурацкая улыбочка, а в груди разливается теплый мед ликования.
Только неуемная внутренняя сволочь добавляет непременную ложечку дегтя:
— Что Перси, бабки нужны, или просто нравится в сиделку играть?
Вместо ответа нежно целует висок, щеку, ухо. Затем легонько прикусывает мочку, посылая в пах новую порцию жара и расшевеливая меж лопаток муравьиные толпы.
Сучонок. Еще немного — и я таки украшу им сервировку. Плевать на фамильные черепки, пунктуальность Салливана, «натуральные» взгляды…
Даже если Дженкинс заявится — не отступлю.
Пусть смотрят оба, как «завтракаю» панкейковой задницей, наслаждаясь вкусом победы.
Но странно притихшая белобрысая мамба вдруг совершает новый бросок, силой лишая влажной мечты.
— А не вы ли, мистер Кинни, впечатлившись сиделкой, наобещали премиальных, лишь бы та согласилась опекать вас и дальше? — шипит, больно вцепившись в волосы, заставляя открыть глаза.
Чертов хитрец! Все слышал, оказывается.
Надо было проверять получше. Ведь было же чем.
Терпеть лукавую синеву становится невыносимо и, отбросив искореженные вилки, тоже наматываю на кулак.
— А ты чего больше хочешь? Денег? Или…
— Денег, конечно, денег. Ради чего бы я еще так унижался. — Морщится от боли.
— Перси, ты адски меркантилен. — Касаюсь языком ягодных губ.
— Сейчас поднимемся… поближе к чековой книжке, и ты убедишься в этом еще раз.
— Какой суммой думаешь разжиться, сребролюбец? — Запускаю свободную ладонь под резинку спортивок. — Как обычно, сотен пятьдесят?
— Миллион.
Тяну волосы сильнее, и пальцы крепче жмут гладкую половинку.
— Зарвался, понимаю… Ну ладно, отдашь обещанные, плюс попозируешь немного… и довольно.
— Копишь впечатления для новых шедевров? — Его рот опасно близко.
— Угадал. Так что в твоих интересах побыть немного послушным. Или плати…
Не выдержав, ослабляю хватку и до того рьяно берусь начислять бенефиты, что мозг, стремительно теряющий кислород, едва успевает выдать нужную мысль: звонить Тэодору немедленно, пусть срочно отменяет Салливана. Пока я тут «побуду послушным»…
«Послушным»? Это как?»
Как угодно. Не с миллионом же расставаться.
Тем более, что для него такая цена крайне унизительна.
— Который теперь час? — спрашиваю, чуть отдышавшись.
— Восемь. — Взглянул куда-то над моей головой и снова подставил губы.
— Поздно…
А бахнувшая тяжелая створка в точности подтвердила мои слова.
— За тобой, наверно… — Глаза в секунду сделались детскими, будто не они только что издевались, разжигая во мне пожар; забегали, засуетились — скрип полов все слышнее.
— Успокойся, Перси, сейчас по-быстрому спроважу и… буду позировать весь день. Но с условием… — Пальцы уже рядом с «мечтой».
— Согласен! — Кивает, недослушав, и опять разрешает целовать, сразу достигая нёба.
Воображаю, как у Салливана вздыбился «ежик» и побагровело лицо: это же его шаги сейчас затихли.
Надеюсь, общение с миссис Новотны немного снизило возможную восприимчивость.
— Так-так-так, — негодует голос, — звони хоть лопни: блудливая задница как всегда «вне зоны».
От неожиданности дергаемся оба.
Однако Тэйлор через секунду приходит в себя, узнав «пришельца». А я едва опять не сваливаюсь со стула, когда он, вскочив с восторженным «Вульф!», бросается ему навстречу.
«Вульф?.. А Салливан где?»
Нарываешься на рифму, Ханикатт.
Рассмотреть Несалливана не получается: тот с легкостью отрывает Тэйлора от пола и сразу принимается штамповать губами везде, где только что был мой рот. И нагло лапать — где руки. Жадно шаря ладонями по голой коже.
— Вульф, перестань! — Заходится смехом обрадованная сволочь. Вертится, вырываясь, торопливо натягивая сползающие штаны. Но тут же снова целует. Сам.