***
C'est, le tout pour le tout seul amour… Et je sais que tu sais Que cette fois ce n'est pas une erreur Et j'ai rêvé de tes yeux cette nuit… Pourquoi pas faire du tout l'amoureuse Elle a bien entendu! Je deviens J'en ai bien assez de cette convenance Et coûte que… Coûte je danse! (*1)***
— Так что же? На какой день назначим испытание? — поинтересовался Аластор, наклонив голову набок. Этот вопрос вывел меня из оцепенения. Мотылёк сразу подняла копьё на изготовку. — Через три дня ждём всех, — чуть ли не промямлил сбившийся с настроя Севиафан, глядя в горящие глаза командиров. — Ну и ладушки. Этого времени на подготовку нам должно хватить, — подытожила Шарлотта, опершись подбородком на руку и, расправившись, спросила. — Мам, пап, вы что зависли? Мы же веселиться собрались. Чай не каждый день плебеи собирают шишек со всего Пентаграмм-сити, и праздник у нас тоже не каждый день бывает. Принцесса и Радиодемон встали с мест и, встретившись на средине, отсалютовали шлемами сидящим и вышли за дверь первыми. Окна с хлопками затворились. Затем остальные Магне и Элдричи двинулись в коридор. Через мгновение после выхода меня и Мотылька, из помещения и присоединения к колонне, в сознании щелкнуло. Магне продали собственную дочь. Продали! Который раз. Севиафан и Хелса связались с Воксом и Валентино, предложившим в качестве награды Чарли и её предприятие. Какая на хрен любовь? Существовала ли она до той расстроенной свадьбы? Хрен знает. Всё одно — не получилось. Насильно мил не станешь. Вражки сами себя подставили, действуя наскоком без расчетов, без чувств, зато с жаждой наживы. Продать и купить. А теперь это испытание. Лотерея. Ставка — жизнь. Попытка сорвать джекпот. Загоняться дальше уже некуда. Это не поможет. — «Всё будет хорошо! Мы так сказали», — раздались у меня в разуме голоса Принцессы и Радиодемона. Ну просто ангельское терпение у командования. — «Я вам верю. Верю», — ответил я, а затем уже на лестнице понял, что надо сделать. Эти три дня никаких загонов, только позитив. Разделились мы около стакана. Чарли и Агги проводили ранних гостей в зал, а вот Аластор остановил меня. Хаск явно вскипел, а рядом сидящие не решились встревать. — Твою ж оленью мать, Ал! Ну что это за ебаная херня? Зачем вы согласились? Вам мозг что ли отбило? Ты же знаешь правила! — бармен вылез из-за стойки и без зазрения затряс его за плечи. Шлем удержался на голове только под действием телекинеза. — А если нас одних туда запихнут? А если вопросников окажется только двое? Как я это самое… Как я могу кого-то из вас убить? Никто из нас не сможет! А если вы не вернётесь, и эти уёбки Элдричи будут дальше небо коптить? — Хаск, успокойся и отпусти меня. Иначе я тут все расплескаю, — шепотом произнес Радиодемон, а когда Бармен выполнил просьбу, мигом нацепил глухой шлем и отряхнулся. — Еще раз повторю: не кипишуй! Прошлые косяки я учёл, так что мы вернёмся полным составом. Полным, мы сказали! Никто никого не продаст. А Элдричи… Не вывернутся вражки, облезут, потому что далеки от Истины. Именно так. Очень далеки.***
— Ну что, вы одни остались. Прискорбно. Возможно, хотя бы вы ответите на главный вопрос: чего вы так испугались, что не смогли поднять руки друг на друга? На моей бумажке оказалось имя Хаска, у Луми имя Ниффти. Руби мнётся, потому что у него моё имя. Нет, мои дорогие, не пойдёт такая лабуда. — Ах да, ты же ангел, поэтому тебе надо вслух ответить, — ответил брат с насмешкой и, нащупав звезду, повернул два ключа. Вслед за ним я сдал свою аугментику. — Предательство конечно же! При жизни этого с лихвой хватило. Здесь этого не повторится. И правила у вас такие. — Ваш ответ засчитан, но вы уже и так все поняли, что дальше произойдёт, — с горечью произнес ангел. — Можете выговориться. Я не стану мешать. Звезды вылетели, прорвав футболку, толстовку и шлепнулись в подставленные на автомате ладони Бармена и Тараканши. Больше не сдерживаемые протезы заискрились и принялись за наше растворение. — Сохраните их, хорошо? Добро всё же и память какая-никакая. Мы попросили Эсиди ещё один глаз сделать. Так что, если вы вдруг встретите худышку с длинными волосами, развевающимися, как крылья бабочки, бантом и боевым характером, передайте ей его. Это племянница наша — Агата Морено. Или просто Агги. Хотя, очень надеюсь, что её здесь не встретим. А мы готовы. Да, Луми? Два одновременных выстрела разорвали тишину. Два тела рассыпались на ветру. Протезы, оставшись без владельцев, сиротливо звякнули об асфальт, извивались некоторое время, затем потухли и закупорились. Хаск бегом подобрал обе ракухи и рассовал в карманы каждую к своей звезде. Сохранить на вечную память. — Теперь вы свободны. Бегите, пока здесь всё не затопило, — Ангел взлетел выше и пропал во вспышке. И они побежали. Море вдалеке забурлило и покраснело от крови.***
— Эсиди, как идут дела с маркерной машиной? — Со стабильностью слежения проблем никаких. Первые данные уже поступили и анализируются. К тому же мы мониторим изменения, происходящие в Забвении при наличии Маркеров и Сделки. На сбор остальных данных и стабилизацию призыва уйдёт при наших мощностях несколько месяцев. Правда, поставить это дело на поток получится, когда ты добровольца найдёшь, причем требуется не мелкую сошку, а со средней или сильной связью. Именно добровольца, Ал. Иначе чистая энергия его просто распылит, как других. — Такой расклад подойдёт, но думаю, что братьям потребуется отдых. Ну такой — до года. Как раз я найду того, кто нам этих добровольцев поставит. Ты же помнишь дочь правителя — Шарлотту Магне? Такую зашуганную, но с кислотными идеями. — И которая, по словам Гаса и Ликвид, хочет искупления местного населения и отправки в Рай и бродит везде со своей подругой? Вэгги, да. Помню, конечно. А ещё ты сейчас с огнём играешь, Ал. Да, по докладам разведки её родителям плевать, что с ней происходит, с кем она пересекается. Её дурят, почём зря, но следят за ней через её охрану в виде двух демонят — Раззла и Даззла. Мы дезинформацию запустили, но это не сможет работать бесконечно. И с соседкой тоже надо что-то делать. Это Агги Морено — племянница Рами и Луми, только вот волосы у неё пепельные почему-то. — Вечная дезинформация не потребуется. Пусть разведка создаст ситуацию для ссылки козелков, а дальше по списку. Влияние родителей понемногу упадёт. Мотылёк определённо уже сбавит напряжение, если уже этого не сделала. Расправятся забитые мозги. Фанаты «Баек из бездны» совсем не дураки, ты же знаешь. Тем более они обе интересуются ими и даже звонили нам на радио, да. Когда Принцесса сделает первые шаги к исполнению своей идеи, тогда я к ней приду и доделаю начатое. Нам нужен равный соратник, а не зашуганная пешка, которую собственные родители сливают. Ну, а с Мотыльком тоже договоримся. — Эм, но ты же понимаешь, что само по себе искупление — это бред? Во-первых, Забвения, за которым мы наблюдаем и которое является первым кругом Чистилища — им хватит за глаза и за уши. Во-вторых, нам доступно только само Чистилище, запертое с момента, заметь, нашего прорыва ни кем иным, как Самаэлем. Ключ от него хранится у Элдричей, ради передачи которого свадьбу расстроили на корню. Этот артефакт можно только заслужить, выиграть. Один хер, они его не отдадут и тебя ещё подставят. — Это Принцесса тоже узнает и сделает выводы. А эти патрицианские шишки отдадут ключ как миленькие. Никуда не денутся. На кон поставят и не подставят. Я же не местная тупая шишка и не путаю причину и следствие. Истина — свидетель. — Против Истины не имею ничего, но ты не боишься, что Принцесса и Мотылёк про этот разговор узнают? — Пусть узнают. От меня или от Хаска, или от Рами и Луми. Это не важно. Потому как имеют на это полное право. — Братья так не хотели её здесь встретить. — Как и я не хотел встретить здесь свою маму, но так получилось. — Поэтому я должен сделать глаз Истины для маленькой. — Именно так.***
— Эсиди, я тут ваш разговор слышал. Это правда, что Рами и Луми действительно можно вытащить из Забвения? — Конечно можно, отчего же нельзя. Так что давай мне эти звёзды на доработку, а глаза храни. Отдашь братьям после вызова. — И такая же правда, что они попросили тебя третий протез сделать? — Было такое дело. — Тогда ты и про их племянницу тоже знаешь? Я же слышал. — Увы, да. И по странному стечению обстоятельств, она знакома с Шарлоттой Магне. — И им нельзя встретиться с ней раньше времени. — Именно так. Они поймут. — Надеюсь.***
— Ладно, извини, что так налетел, — остыл Бармен и сел на стул. — Забудь. Это нормально, — спокойно ответил Радиодемон и глянул на часы. — Кстати, да. Сейчас остальные гости прибудут. Познакомитесь хоть с Рыцарями, а мы пойдём. Рами? Я отвис от воспоминаний и произнёс: — Да, иду. Всё нормально, чуваки. Давайте. Мы быстрым шагом двинулись в банкетный зал. Хаск взял бутылку с неоном, поболтав её содержимое, посмотрел на радужные переливы, но пить не стал даже через клапан. Слишком свежа память об испытаниях в Утопленном Санатории. Молчание прервал Эндж. — Рами был прав. И всё же я не понимаю, на что рассчитывали эти Элдричи? Уж больно топорно это — давить на пропавшие чувства и выёбываться положением. И это их хвалёная стратегия? Да таких стратегов как грязи. Бармен перетёк за стойку на свое место и, взяв книгу регистрации, вызвал ручку. — Тони, это только с высоты Истины очевидно, что они остановились в развитии, а без неё глубоко не копнёшь. Кстати, да. Черри? — Да, я перевариваю инфу про Санаторий. Тоже как-то неспокойно. С ангелами связываться опасное дело, — нервно отозвалась Бомб. — Если Ал сказал, что всё пройдёт путём, значит, так и будет. Лучше скажите, чем отличается хитрый от хитрожопого. — Подожди-ка. Хитрый знает, что на него всегда найдётся умный, а хитрожопый думает, что вокруг одни идиоты? — Правильно. Истинное мышление жителя Разлома. Тони, запомни эту фразу. Ух, пригодится! — Пригодится, — эхом ответил Даст и перенёсся к двери. — А вот и те самые хитрожопые гости пожаловали. Готовь регистратор. Как же он оказался прав! Внутрь отеля вошли Вокс, Валентино, Вельвет и ещё две демонессы с серо-голубой кожей, синими глазами без зрачков, отсутствием краски на лице. Длинными волосами, похожими на расплавленный металл и закреплёнными искрящимися обручами. Синие блузы и синие лосины. На ногах туфли на шпильках. И камеры в руках. В репортёры записались, значит, освещать торжество. Вот обгадить — это уже к Киллджой и Тренчу. Теперь не на шутку заколбасило и Энджела, но оба повелителя не обратили на него внимания, настолько хотели сохранить невозмутимость. Нет, он обалдел не только от вида бывших хозяев, но и от сопровождающих Вокса. Благодаря серебру Даст узнал в тех двух демонессах бывших подруг Рами и Луми. Это были они — Мэдлин и Рэдлин. Ответы хлынули в разум рекой, вызвав жуткий потоп. Зачем они пришли, было ясно как день, но вот откуда у Вельвет Линза жёсткого света, которая, судя по данным звезды, показывала любые энергосвязи, ауры и облик грешника при жизни или теоретически возможную форму первородного. Если первое без проблем глушились звездой, то второе только доспехом, который невозможно просветить. — Чуваки, приём. Для нас ещё один херовый сюрприз. С Телеком и Вэлом теперь сёстры Мелтдаун работают. Ещё съёмку и Жёсткую линзу принесли. Это они Рами и Луми в универмаге Рози спалили и газетёнку подбросили тогда, в переулке, перед тем, как нас накрыло. Они же спровоцировали её закрытие по заданию Вокса и теперь надеются провернуть это ещё раз, только с отелем! — На ловца и зверь бежит, значит, и даже с таким артефактом? Ну флаг им в руки, пусть хотя бы не обляпаются. Заодно вспомнят свою забытую историю. Молодец, молодой человек. Раскрутил-таки это дело. Знатное, да, — похвалил Радиодемон Энджа в общем канале, а затем добавил: — Рами, Луми, теперь пришло время решать вашу проблему. В Санаторий сестёр заманим в течение этих дней, если они ещё кандидаты на участие в нём, а вы уже сами додумаетесь, как поступить с ними в конечном счёте. — Хорошо, командир. Заодно посмотрим на их и свои поступки, — ответил я. — Хотя бы чисто для справки. Луми? — Ты знаешь ответ, — усмехнулся тот и погрустнел. Много кого из коллег не хотелось втягивать. — Черри, Молли, вы с нами? Если что, не заставляем. — С вами, конечно же. И не обсуждается! Тони, не мандражируй так. Все пройдёт нормально, — раздался голос Мэри в канале. — Этак всё завертелось, — заметил Бармен, все ещё смотря на ненавистных шишек. Чтобы Даст сбавил мандраж, добавил: — И правда, Тони, ты чего? — Да мне уже не страшно, только шишки достали и дверь держать. Хочу так же уметь всякую хрень мимо ушей пропускать. — Ну это да, к распараллеливанию и фильтрам ещё привыкнуть надо. А дверь… Давай по очереди тогда, — предложила Черри, — когда эти устанут пиздеть и свалят. — Давай. Эндж всё ещё держал дверь, напряжённо наблюдая за улицей и терпеливо сидящими Черри и Хаском, которых задалбывал повелительский эскорт. Дескать, чего всё так пресно, а где лица, что за знаки, где такую одёжку взять. Не выжав из них ничего путного, пофоткались на память и столкнулись пресными взглядами с широко лыбящимися Рыцарями Бездны и их охраной, прошедшими в холл с улицы. Всю компанию вражков резвенько проводили в банкетный зал вовремя подоспевшие Луми и Молли. Перездоровавшись с встречавшими и записавшись в книге регистрации, Рыцари ушли к остальным гостям.***
Банкетный зал с несколькими длинными и уже сервированными столами шириной в два места. Стулья с высокими спинками для каждого гостя. Прозрачные колонны, люстра на полпотолка, хрустальные яблоки на столах переливаются неоном, но без свечения. Яблочная тема не главенствует больше в отеле, но стоит наравне. Это больше не отражение старших Магне, не отель для их богатых приближённых. Слишком много ошибок совершено и многого не сделано. Это… Как же Радиодемон когда-то сказал? Перегиб в одну сторону? Надежды на обратные изменения попросту нет, потому что правитель продал собственную дочь. Продал, забыв, что дети за родителей не отвечают и не обязаны идти по их стопам. Ты погасил свет в себе тогда, давно, тысячи лет назад, и требовал то же от неё. Власть отдельно, чувства отдельно. Нет больше старой Чарли, ты продал её. Зато она повзрослела и ступила на новый путь: свой путь самодостаточности, в котором нет места пустым увещеваниям и показушности. Такой ненавистный, но который придётся признать и с которым придётся считаться, потому что дочь с него не свернёт, а договор нарушит сам правитель. Тогда пиши пропало. Развалится весь порядок. Снова бесконечные восстания или даже возможна жатва душ, по сравнению с которой ежегодный налет ангелов просто пшик. И никто его самого за руки не тащил. Не заставлял продавать её. Всё сам, своим разумом принял это решение, а теперь боялся за него ответить. Увы, все эти мысли видели обладатели Истины. Ни один из них не скис. Наоборот, с мазохистским интересом впитывали видимое. А уж когда появились первые гости в лице Валентино, Вокса и их эскорта, уже спавших с лица. Как и предполагалось, Телек к этому дню восстановил энергию. Вэл, даже садясь на обозначенное место, бегавшими глазами искал свою звезду и не находил, а спросить прямо означало позор на весь Пентаграмм-сити и весь Ад. Вот же подложил свинью олень, а ещё притащил свою кодлу. Улыбались, нет, лыбились все: от хозяев до их солдатни. А где эти, кто их сопровождал? Да вот же они! Вместе с генералами Бездны. Им не требовались короны, но и потоков силы не чувствовалось. Зато присутствовала охрана. Надо же, какие правильные: не гордятся, не понтуются своими возможностями. Сколько стоят их города, куда невозможно попасть? Дёшево. Даже хвалёный Электро Разлом. Зато какие пафосные философские фразы на железках написали, аж противно. Но хуже всего самодостаточность. И снова, и опять я видел это и не только, и мне хотелось ржать как конь. Какой контраст повелителей и генералов. Вокс наконец увидел Хэджа, но тот посмотрел на него как на насекомое, которое лучше смахнуть и забыть. Валентино непроизвольно дёрнулся, когда Вельвет предложила Тиви спросить напрямую здесь и сейчас, типа, не убьют же. Но он даже не сдвинулся с места, чтобы не опозориться. А вот Мэдлин и Рэдлин, для которых не предусмотрены гостевые места, сместились от столов и занялись настройкой камер, и искали нас, усиленно думая об этом и ожидая каких-то действий. Воксу они прожужжали уши насчёт этого. Правда, судить о том, насколько изменились Мэдлин и Рэдлин я не мог, потому что знакомы мы с ними были всего лишь год. А с момента их смерти двадцать четыре года как-никак прошло. Пришлось принять всё тупо по факту. Как и то, на что они подписались, попав сюда после завала испытания. Да, не прошли они его, отвернулись. А гости всё прибывали. Да, многие посетители плевать хотели на искупление и даже противились ему. Слом системы сделок привёл бы их в такой лютый ужас, сравнимым только с повторной смертью. Потому как о Забвении мы во время того интервью не упомянули даже вскользь, их боязнь ангельских клинков не исчезла, и этого не случится ещё очень долго. Знания же о чистой энергии им никто не предоставит. Просто, потому что Разлом иноземцам ничего не должен. Во главе первого стола, рядом с которым стояли, как истуканы, Агги и я, сидели Чарли и Ал. С обоих боков расположились генералы и их охрана, стоящая так же рядом, затем повелители, договорившиеся с ними. Среди них присутствовала и Рози, но без Фила, у которого не получилось отлучиться. Досадно, что без него, конечно. За соседним столом главенствовали правители, после них расположились их приближённые, затем просто повелители. За остальными столами менее известные, но предложенные высшими. Да, список не обманул — гостей действительно много собралось. Прослушку мыслей пришлось распараллелить, чтобы не окочуриться. И тут звякнуло. Это Чарли встала с места и, поправив позолоченный череп, постучала вилкой по бокалу из неонового хрусталя. Тот зарезонировал так, что прозвучал по всему помещению. Рядом возникли Эндж и Луми. — Как же мы заебались стоять и отворять дверь. Эти самодовольные лица, буравящие глазки и фонящие мысли, — пробубнил Даст по внутренней связи. — А вы чего не сидите, а стоите? — Эх, Тони, нам ещё долго стоять, — грустно усмехнулся брат. — Но зато в каком обществе! Это я про наш стол, если что. Ты, кстати, параллельность-то настроил? — Вроде, да. Да, в самый раз, — заверил нас Тони. — Ещё стоя там. — Это хорошо. А теперь держим кулачки, что, увидев нас, хвалёные «Новости 666» облажаются как следует, — закончила Агги. — Всё, чуваки, тишина! После этого мы сразу замолчали, так как следом, в живую, заговорила Принцесса. Что удивительно — замолкли и другие собравшиеся, а Рэдлин и Мэдлин принялись за съёмку. — Итак, приветствую наших дорогих гостей на торжестве в честь открытия нашего отеля Хазбин. Вы заметили присутствие моих родителей. Без них и их подъёмных я бы не решилась на это предприятие. Лилит снова кольнула совесть, отдавшаяся тычком в бок Самаэля. Тот всё же перевёл взгляд со стола на дочь и в итоге на всех, кто был рядом с ней. Улыбнись, дорогуша, жизнь тебя любит, да? Сможешь ли ты снова улыбнуться, зная, что опять продал собственную дочь? А за слова ответишь? Или в кусты? Что ты сделаешь? — А за моим столом присутствуют те, без кого я бы не смогла его реализовать. Рыцари Бездны, сотрудники отеля и «Радио Вечности». И последнее, что я бы хотела повторить, — Шарлотта показала вилкой в уставившиеся на неё камеры, — ваше искупление, как и присутствие на этом торжестве, дело полностью добровольное и заставлять вас это делать никто не будет. С остальным сами разберётесь. У меня всё. Принцесса поправила платье и села на стул. А вот Радиодемон поднялся и произнёс: — Всё хорошо сказано, дорогуша, и повторения не требует. Возможно поэтому и пока существует наш островок спокойствия, можно пировать. Мы же здесь для этого собрались? Приём, гости дорогие! И танцы тоже будут, так что не сильно налегайте. Самаэль, Лилит, может, скажете тост за Чарли? — затем махнул рукой. — А в прочем, я не заставляю. В этот же момент пыхнули бутылки с игристым и сами наполнили бокалы в требуемом объёме. Старший Магне всё-таки встал вслед за женой, но с таким видом, будто снова получил толчок в бок. Его захлестнула неопределённость. Признать или не признать свои ошибки? Его победил пусть даже сильный, но человек. Который никогда не жаждал власти. Для которого ресурсы больше, чем ресурсы. А дочь для тебя тоже ресурс или больше? Какая ирония. Ну что завис, пораженец? Продал и в кусты спрятался? Вафля невнятная. — Чарли, доча. Я… Нет. Мы поздравляем тебя с подъёмом дела, несмотря на все препятствия, вставшие на твоём пути, и с окончательным взрослением. За тебя! За вас! — слова дались ему с трудом, но всё же Самаэль произнёс их. Чокнулись бокалами только они и наш стол, как и предполагалось. Сестры продолжили съёмку явно прямого репортажа. Сенсаций горячих захотели. Будут им сенсации, но позже. — «Ну вы как? Распараллелились, отфильтровались хоть?» — раздались в голове напряженные голоса Принцессы и Радиодемона. — «Да, вроде всё нормально, не плющит», — в разнобой подтвердили мы и замялись. — «Всё нормально.» — «Ну, тогда ещё танцы впереди. Грандиозные, хочу заметить. Таких вы ещё не видели. Как всё закончится, так на кухне для вас всё есть», — прозвучало у меня в мыслях. — «А сейчас музыка Вечности. Джаз-то всегда успеем поставить. Всё пройдёт нормально, но вы подготовьтесь к трипу. Совмещённые фильтры — они такие.» Тут включилась первая песня. Так в чём твоя проблема? Что с тобой не так?***
Who are you running from, man? What have you got to hide, man? I am the medicine man You want a little help, the medicine can Have another couple, let’s dance Ha ha ha, I am the medicine man You want a little help, the medicine can Have another couple, let’s dance Whatever is the problem, Norman? Ain’t you seen a city filled full of orphans? Whatever is the problem, Norman? Ain’t you seen a city filled with dark horses before, man? What is the problem, Norman? You seem a little off, a little nauseous Like raucous, fame, fortune And the beautiful distortion, yo, what is the problem? Yo, what is the problem? (*2)***
— «Песня, с которой начинаются «Байки из Бездны», значит?» — заметила Мотылёк по внутренней связи. — «Прям чудо случится, если обе Мелтдаун не выключат камеры и не сбегут, а Киллджой и Тренч не вырежут это из новостной ленты». Нет, чуда не случилось. Вокс приказал прекратить съёмку и выключить камеры. На середине песни сёстры всё-таки выполнили приказ. — «Агги, выдыхай. Чай вражки при таких соседях ничего не ляпнули этакого, и если уж сам Вокс сказал, что его вышка возбухать не станет поэтому поводу», — успокоил её Эндж. — «Тем более, освещать здесь скучный успех — попросту неинтересно.» — «А как же танцы и фильтры?» — удивилась Мотылёк и подпрыгнула на месте. — «Стоп! Что? Трип от фильтров, да? Значит, если вдруг Чарли и Ала попрёт, то и нас тоже. Итить-колотить!» Агата нервно звякнула Тараканше в канале. — «Ниффти, принеси, пожалуйста, длинную лохань полиморфную сейчас, только незаметно. Или я сама возьму? У нас сейчас аврал назревает. Срочно надо.» — «Агги, не беспокойся так. Я поняла, о чем ты. Уже бегу». Насытившиеся гости встали с мест. Мы включили запись, чтобы запомнить происходящее. Аластор вместе с Шарлоттой, взявшись за руки, поднялись по лестнице на площадку, как при первой встрече. И тут пространство вывернуло так, что их было видно со всех сторон, даже без движения. В этот раз кто-то перебрал клавиши аккордеона, и на пространство наложились сразу оба фильтра. А затем пошло-поехало. Ниффти всё-таки успела до фильтрового трипа. Кому-то нашлась пара, кто-то остался без неё и просто смотрел, а кто-то, типа нас, завис в ступоре. Как интересно видеть звуки и слышать цвета. — Да, наш Радиодемон в ударе. Давно у него такого счастливого вида не было. Чудесатые чудеса! — заключила Ниффти и улыбнулась. — И вы справитесь! Понятно, да? Мы кивнули в ответ, взяв ёмкость за борта, а маленькая с тихим хлопком портанулась на кухню.***
Cet homme, cet homme, c'est l'homme de ma vie Dans le noir en te touchant J'ai imploré la lumière J'ai voulu te capturer Mais tu t'es évanoui I'm folle de toi (*3)***
Мы одно целое. Любовь странная штука. Зиждется на поступках. Аластор помог мне и поверил в меня, а я ему ответила взаимностью. И это не обсуждается.***
Je ne crois pas Je ne crois pas à la bonne aventure Je ne crois pas aux lignes de la main Je ne crois pas qu'on m'dise mon futur Mon destin on verra demain Oh mon chéri je ne sais pas à quoi je crois Et si tu as la réponse pour moi Tu peux m'appeler « Mademoiselle je ne sais pas » Le ronron de mon chat c'est ma seule foi. Je ne crois pas Ce n'est pas vrai Que la loi soit pour tous toujours toujours égale Mais tu ronronnes avec moi C'est moi ma loi Et cet instant sera pour nous l'éternité Demain dis moi qui sait. (*4)***
Мы одно целое. Любовь действительно странная штука. Чарли проявила ко мне сострадание, которого я не заслужил. Поверила мне, и я ответил ей взаимностью. И это тоже не обсуждается.***
Когда к ним всё же присоединились Лилит и Самаэль, тогда пространство заколбасило не на шутку. Аккордеон заиграл совсем незнакомую музыку (*5). Пол вокруг развалился на множество мелких площадок, разделявшихся и соединявшихся в такт музыке, на удивление, не разрывая и не портя танцы. Мы блеванули радугой одновременно вчетвером, через автоматически открывшиеся клапаны шлемов. Лохань оказалась прозрачной и засветилась содержимым, словно лава-лампа. Выглядело это так же жутко. Без возможности двинуться, но с возможностью вздохнуть. Ну, хотя бы не на обеденный стол и не на пол. Отпустило только по окончании представления и принесло время для передышки и очистки корыта. После такого мы расселись у стены прямо на полу с улыбками уровня «разорви рот». Даже не на кортах, а сразу жопой, не заморачиваясь. Наконец, убойный во всех смыслах фильтр спал. Правда, предстояло ещё несколько часов. Ради командования и лучшей пары на празднике стоит выдержать, тем более нас попрёт при любом их душевном полёте. Это ли не лучший подарок, несмотря на весь мазохизм? Я поймал взгляды некоторых повелителей и подумал, что бахну лицевую деревянку, чтобы свои никогда не скисли, а враги доходили до ручки от одного только вида. — Дядь Рам, давай без этого. Иначе мне постоянно будет казаться, что ты упарываешь без остановки, а мы здесь не за этим, — упрекнула меня Агги. — Дядь Лум, ты тоже. — А я помню, что мы забились, — давясь смехом и стараясь привести лицо в пресное состояние, произнёс Эндж. Четверной стук костяшками зарезонировал в пространстве.***
В это же время на кухне и в стакане смотрели трансляцию и офигевали: Ниффти, обожавшая психоделию и знакомая с их состоянием, из-за которого она очутилась здесь; Руби за компанию и чтобы не дать маленькой улететь в дальние дали воспоминаний. Хаск пялился в экран и офигевал. Происходящее граничило с фанатизмом. Казалось, что их отряд не мог по-другому. Два брата готовы стреляться, лишь бы не сдать союзника. Готовы бухать, чтобы поддержать соседа. Паук и Мотылёк готовы блевать радугой, лишь бы Принцесса и Радиодемон были счастливы. Ему тяжело смотреть на это. Что у них в голове? Ответ один — боль. С большой буквы, заместившая их собственные желания. Как тогда, в Разломе, когда их коноёбило три дня подряд. Может быть действительно надо поставить Истину, чтобы их понять? Наверное, придётся, иначе они перестанут понимать друг друга. Страшно? Да, до усрачки. Но это единственный выход. Надо подумать, как следует, хорошенько подумать. — «Хаск, мы тебя понимаем, но это наш выбор. А ты, к слову, на море хочешь? Настоящее, неоновое, с волнами и бризом. Сидеть в белом костяном кресле и играть в карты, а рядом холодильник с тем самым пивом, которое ты нахваливал. Мы сыгранём в карты, а ты подколешь нас, что мухлевать нам не дано. Мы даже не станем отпираться. Дунет лёгкий ветер, и ты скажешь, что последний раз так хорошо было только на Гавайях.» — «Чуваки, я… У меня нет слов.» — «И не надо. Мы там обязательно окажемся.» Бармен скупо усмехнулся сквозь слёзы. — «Эх, чуваки… Мой отряд…» — Хаск, ты чего? Что случилось-то? — раздалось с двух сторон, от чего Бармен вздрогнул. — Молли, Черри, я всё понял наконец. За ёбаные десять лет наконец понял, над чем должен подумать и что должен сделать, — кот достал бутылку из-под стойки и жахнул через открывшийся клапан из горла. — Иначе какой я на хер полковник? — О чем ты? Скажи толком! — стала подгонять его Черри. — Действительно, что такое ты собрался делать? — добавила Мэри. Черри не стала их перебивать и замолкла. Если кто-то загоняется, ему надо выговориться, чтобы стало легче. — Поставить Истину и присоединиться к своему отряду полностью. Трип для них теперь не только состояние памяти или разума, а ещё и стиль жизни. А я не могу оставить ни их, ни Лорен. Никого! — бармен хлопнул по столу и допил залпом оставшееся. Клапан выпустил перегарный пар. — Молли, что думаешь? Твоя мама поймёт, если я предложу это и вам обеим? Надо будет её спросить обязательно. Ей надо знать. — Спросишь, конечно. И я спрошу, — беспокойно отозвалась та. — Только не волнуйся так, прошу. — Да, что-то меня снова унесло. Надо сохранять трезвый ум. Блядь, что я несу, — Хаск сунул бутылки в сферощит и крякнул её одним махом. Та осела мелкими осколками на дне сферы и испарилась. — Какой в жопу трезвый ум без отрезвителя? Пыхнула система подачи веществ. Разум Бармена остыл, зато намерения остались. — Мисс, что-то я загнался в конец и вас сейчас чуть не загнал. Черри, а ты чего в ступоре? — А, что? Ох… Я тоже думаю. Не каждый день такое. Раз и всё. Навсегда. Надо с ними тоже поговорить, чтобы поняли и… Поняли ещё раз, что мы за ними готовы пойти. И они задумались так, что мозги заскрипели. Вдруг из динамика шлема раздалось, что даже не сразу до троицы дошло: по радио это или в живую из зала. — А теперь песни в живом исполнении! И первая для нашего старого друга и по совместительству полковника Бомжовского Разлома — Хаска Эрза! Называется — «История Мани МакЖабера». Исполняем мы. Эх, чуваки… Что может быть лучше кантри? Только когда мы все вместе.***
Money Mcgillicutty trained in the art of animal husbandry carried a balpene hammer and a bag of fine cutlery wore an old rosary was a gift from the nunnery sight of a cripple always made her go rubbery never blessed at birth with no semblance of subtlety ran away from Tennessee at the age of seventeen swore she was descended from Robert E. Lee Money Money Money Mcgillicutty Go and tell everybody Ain't got looks and she ain't got charm She never meant nobody no harm Money Money Money Mcgillicutty… (*6)***
У меня отвалилась челюсть, но зато не попёрло. Оркестр шпарил просто зашибенно, но Аластор и Чарли пели с его ритмом ровно и не напряжно. Наверное, именно так надо рассказывать «Байки из Бездны». Так и получилось: обычные песни перемежались с ними, но обыграны оказались так, что фиг допрёшь, что это на самом деле.***
Вдруг раздался настойчивый звонок в главную дверь. — Так, мисс, готовьте стазисы. Этот звонок мне определенно не нравится, — Хаск вышел из стакана, но к входу двинулся пешком, чтобы знатно позлить трезвонящего, а Мэри и Черри переместились к местам справа и слева от дверного косяка. — Ну и кто там приперся так, блядь, не вовремя? — недовольно спросил Хаск. — Мы всегда вовремя. Отворяйте. Это в ваших же интересах, чтобы мы здесь всё не раскурочили, — прозвучало с улицы. — В наших интересах, говоришь? — бармен подал знак девушкам, мол, готовьтесь, и приотворив дверь, высунулся наружу. Перед ним в качестве переговорщика предстал, кто бы мог подумать, цельный Арахнисс, он же Лучио Верони. За его спиной стояли несколько десятков автомобилей, а в середке находился Хенроин. — Ебать-копать вы пересрались, конечно. Вы бы ещё вертолётные пулемёты притащили, — присвистнул Бармен, оглядев вражескую позицию и оторопевшего Арахнисса. — Ну давай, толкай про свои интересы или съеби в туман и не отсвечивай. У нас дел ещё херова гора, вы тут не всрались. — Вот так, значит, вы дорогих гостей встречаете? Невежливо… — с ленцой ответил парламентер. — Я Арахнисс, а там мой отец Хенроин. Глава одной из самых сильных семей Пентаграмм-сити. Надеюсь на ваше благоразумие. Отдайте нам наших брата и сестру, и никто в здании, включая вас, не пострадает. — А мы не звали вас, гости дорогие, валите на хер. И вообще откусите у слона. — Это означает — нет? — А головёшка-то работает! Да, дешёвый ты наш. А теперь мелкими шажками дуй к своему папане, пока я тебя как щит не использовал. Арахнисс стал медленно отступать, а затем отскочил подальше и махнул рукой. Враги из-за машин ударили очередями из томпсонов. Пули… из ангельского металла! Мгновенно вляпнулись в созданный Хаском щит и посыпались на асфальт, словно монеты. Из дверного проема вышли две «железных девы». Следом за этим уже в противника полетели свето-шумовые, затем стазисные гранаты. А Бармен снова отправился искать снайперов в близстоящих домах. Не сбежал никто. — Ну вот и допрыгались чувачки, — произнёс Хаск, сваливая шестерых неудачников в кучу рядом с доном. Постучав последнему по голове, добавил: — Звенит, сука, как ударные тарелки. Интересно. А пули я лучше соберу. Не хватало еще поскользнуться на них. — Досадно, что мы не можем его по назначению использовать, — огорчилась Мэри, стоя рядом с застывшим братом. — У него так удачно рот открыт, что так и хочется горсточку ему всыпать. И нельзя. — Зато им другие сюрпризы можно оставить, — Черри осклабилась. — Ну, эти, электродёрги, собственной настройки. В её ладонях, сложенных лодочкой, появились маленькие пупырчатые мячики. — Приколы разной степени похабности, для нас безопасные. — А давай! Отведём душу, — разрешил Хаск. — Молли, расстановка на тебе, хорошо? Только не переусердствуй, а то мы от смеха лопнем иначе. Черри, подмогнёшь слепки памяти собрать и стереть её у них. Стазис ещё не скоро закончится. Пусть ещё помучаются. Это так интересно. Кстати, позже расскажу, как это делается. — А ведь и правда звенят! — воскликнула Молли после установки нескольких самых отвратных приколюх на отца с братом, чтобы не выпендривались. Всё желаемое выполнить успели. От приколюх до наглядного объяснения принципа работы считывателя и стирателя памяти на примере Арахнисса и Хенроина. Сполна получили вражки, да.***
Торжество закончилось ровно так, как и предполагалось. Все живы, никого не убило, все довольны, все смеются. Ну или просто жёстко охренели. Особенно, когда гости после прощания вышли из здания и не разошлись, а стали ждать конца паноптикума перед зданием. Валентино и Вокс пытались заставить всех разойтись, но утонули в оглушительном хохоте, когда их хвалёная мафия зашлась в электроразрядах и от их внешнего проявления силы не осталось и следа. У кого-то рвало трубы, у кого-то днище, а кто ржал, как последний идиот, и барахтался в этом. Психическая атака удалась на славу и по любому не пройдёт бесследно. Конечно же вражки своих забрали и телепортировались. Правда некоторые задержались. Генералы отправились на совещание с Аластором, а я по его просьбе с Агги сопроводил Чарли с её родителями в другой зал, раз уж они пожелали поговорить с ней без Элдричей.***
— Чарли, прости нас. И за этот Санаторий тоже, — начал разговор Самаэль. — Мы по-другому бы и не смогли решить эти проблемы. — Всегда можно сделать по-другому, а не по пути наименьшего сопротивления. Всегда. Поэтому я очень надеюсь, что у нас всё наладится. Мне пофиг на власть, мне нужна семья. И мы снова станем ей. Не такой, как раньше, но всё же семьей. Я свой выбор сделала. Пап, мам, теперь ваш остался, — ответила Принцесса. — Против своих не работаю и сливать не стану. И вас заставлять тоже. — Ты сейчас говоришь как… — начала было Лилит, но запнулась и перевела тему. — Доча, ты всё теперь знаешь. Так какой смысл теперь в отеле? — Так бывает. А заведение останется, и обещания мы выполним без шатаний системы. — Но как? — Это не так важно. У нас Санаторий через три дня и разговор с вами ещё через два. — Но это не ответ! — Верно. Зачем мне выкладывать чемоданы? Вы же понимаете, что незачем. — Но Чарли, зачем ты тогда это говоришь? — спросил Самаэль. — А зачем вообще что-то делается? — усмехнулась Принцесса. — Тоже хороший вопрос, между прочим. Старшие Магне вспомнили только что униженных повелителей и, перебрав все варианты, не смогли дать однозначный ответ. Зато мы знали этот ответ: за «надом». Ещё столько дел предстояло. Малая часть из которых — проводить родителей Чарли до выхода и убрать территорию перед отелем. Да, странная штука наш отель, и жители его странные, но что поделать. Ничего. Хэй-хо!