***
Аластор увидел передачу по местному телевидению. Искупление грехов? Отель? А ведь идея действительно интересная. Кто эта мисс, что её озвучила? Ах, да! Шарлотта Магне! Принцесса ада… Со своими кислотными идеями она просто не понимает, что её ждет на самом деле. Не всем это надо, не все этого достойны. Но у него есть план, который принесёт пользу ей и ему. Такое добро не должно пропасть. Откуда ему это известно? Оттуда! Он всё увидел и всё понял тогда, когда побывал там и вернулся. Хм, а её подруга… Как же она похожа на племянницу его лучших сотрудников. Да, именно за неё они так радели и надеялись здесь никогда не встретить. Какая злая ирония, но им все равно придется встретиться. Обещания надо выполнять. Надо всех собрать. Тех, кому можно доверить этот план. Хэй-хо, а ну, вперед и с песнями!***
Прибыв на место, Радиодемон осмотрелся. Счастливый Отель? Ха! Впрочем, выглядит недурно. Высокое, тщательно продуманное слияние башен и арочных окон, некоторые из которых разбиты. В высоту семь этажей. Счастливое число, наверное. А логотип можно поменять. Хазбин, Днище, в котором не встретятся короли, зато морального отребья навалится по самую крышу, которое должно выкарабкаться или упасть ещё дальше. Иронично? Да. Любопытно? Не то слово! А теперь внутрь. Он постучал в дверь, и ему отворила уже известная ему Чарли Магне. — Здрав… Дверь перед его носом моментально захлопнулась, а резкий порыв воздуха ударил в лицо. Неопределенность. После этого она также быстро отворилась. —…ствуй. И опять захлопнула. Увидела его впервые. Треск радио в голосе, рябящие глаза. Ох уж эта неопределённость. Соображает, что же делать дальше с таким посетителем. Ладно, он подождёт, чай не привередливый. Наконец дверь снова отворилась. — Можно говорить? — поинтересовался Радиодемон. — Можешь, — сложив руки на груди, ответила Магне, нервно посмотрев на него. «Ей нужно показать свой характер, свою другую сторону, — подумал Аластор, — ну что же, для начала надо представиться». — Аластор. Весьма рад знакомству, душа моя, весьма рад! Радиодемон, не обратив внимания на её замешательство, вошёл в здание, будто в свой дом. Ей надо дать возможность развернуться. Развернуться на всю катушку, как он когда-то в начале своего пути и наконец почувствовать себя собой. Лучше для этого подошли бы… Он точно знал, кто лучше подошел бы. — Не осудите за внезапный визит. Я застал ваше фиаско в новостях и не смог устоять. Красочное зрелище! Последний такой провал был на фондовом рынке в двадцать девятом. Как же много сирот в то время было… Вот только в Аду можно шутить про такое. При жизни-то это было хреновое время. Даже для него. Тогда-то власть и сгубила его. Не повезло, всё пошло не по плану. Но сейчас он собирался выполнить желаемое и не облажаться. Аластор оглянулся на принцессу, затем повернулся и встретился со взглядом и копьём её подруги, очень похожей похожей по описанию на… А ведь действительно похожей! — Стой где стоишь, сучий ублюдок! Я знаю, кем ты являешься на самом деле, и не дам хоть кому-то здесь навредить, напыщенный балабол! Ух, какой настрой! Единственный ее глаз горел яростью и ненавистью, но это только пока, потому что её ждало совсем не то, о чем она подумала. — Позвольте, если бы я хотел это сделать, — он убрал её копьё от своего лица. Его голова наклонилась набок, пространство зарябило, а голос исказился, — я бы давно это сделал. Потому что здесь некому вредить и Радиодемон здесь совсем за другим. Обе подруги замерли от удивления. И страха? Нет. Только Магне съёжилась за спиной подруги. — Итак, я здесь, потому что хочу помочь вам! Тишина и те же взгляды, и копье на изготовку. Да что вы такие унылые параноики? Бодрее надо быть. Принцесса подала голос: — Повтори-ка ещё раз. — Помочь! — и усмехнулся. Он постучал по микрофону, будто не обратив на обеих мисс внимание. Сонное королевство у вас, однако. — Алло? Эта штука работает? — обратился Радиодемон к прибору, а тот ответил ему знакомым только ему голосом: — Да, слышу громко и четко! А интерьер-то тоже ничего. Яблочный такой, хороший. Особенно ковёр. Не поскупились её родители когда-то хоть на что-то. Снова последовали удивлённые взгляды девушек, всё ещё не понимающих, с какого перепуга Аластор собрался им помогать. — Эм… Ты хочешь нам помочь с… — Чарли долго собиралась с мыслями, но Радиодемон закончил за неё. — С этим вашим уморительным делом. С этим отелем! Я хочу помочь управлять им. Не, ну, а что вы ожидали? Каким ещё способом можно пропихнуть своих соратников для выполнения плана и внести в это сонное королевство настоящее движение к цели? Ее цели. И, в конечном счете, его тоже. Только таким. — Для… чего? — протянула принцесса. Смешок Аластора вызвал у Вэгги только пресное лицо. Ну не нравилось ей такое положение дел и всё тут, но это только пока. — Зачем вообще кто-либо делает что-либо? Горькая, невыносимая скука! — его улыбка несколько раз исказилась. — Я не испытывал вдохновения целую вечность! Моя работа стала рутинной, вот и ищу музу. Да что ты, в самом деле! Уже нашел. — Если честно, то я пришел создать новую форму развлечения! И да, и нет. Всего поровну. Надо всего лишь доработать текущую систему. — Потасовка с репортёром считается за развлечение? — Чарли кисло осведомилась. Конечно да! Киллджой с Тренчем — дорогие груши для битья. Впрочем, это знали только те, кому это надо. — Да! В чистом его проявлении, дорогуша. А может и нет. Кому как. Но об этом лучше позже. — Жизнь, правда, страсть! Все же мир — это театр. А театр — это мир развлечений. Он наклонил голову набок, ожидая ответа Магне. Пора уже ей сбросить с себя роль пешки и вырасти. — То есть, ты веришь в реабилитацию демонов? — в её глазах заблестела надежда. — Конечно нет, чепуха и несуразица. Искупления не существует, — ему смешно и грустно одновременно. — Это всё сказки и бредни. Нет, вряд ли хоть что-то способно спасти этих паскудных грешников, которые застряли в развитии и топчутся на месте. Зато когда они придут в движение, тогда да. Аластор взглядом указал на Мотылька и Паука, успевших за это время сесть на диван и обсуждавших положение своих дел, от которого их покоробило. У последнего золотой зуб, как у Валентино. Шестёрка, пытавшаяся соответствовать своему хозяину. И, если не во всём, то во многом. Такой не смог бы соскочить или даже не захотел бы. Так что этот третий идеальный доброволец. Надо его тоже расшевелить. — Шанс у них был в прошлой жизни, а здесь их ждёт лишь наказание, причём такое же. Сделанное не воротишь. — Тогда почему ты хочешь помочь, если не веришь в мою идею? — Можете считать это вложением в мое стабильное развлечение! — он крутанул её в танго и напыжился. — Я хочу лицезреть, как всевозможное отребье страдает в попытках залезть на гору исправления. Только и делая, что постоянно спотыкаясь и больно скатываясь в самую огненную пучину неудач! Магне недовольно посмотрела на него. — А с другой стороны я точно так же хочу увидеть, как поступит душа, если дать ей возможность измениться и вылезти. Что она сделает для этого? Это так интересно. Вот ты на что пойдёшь, чтобы воплотить свою идею? — На сделку уж точно не решусь, — принцесса убрала его руку со своего плеча, раскрытую в жесте сделки. Ей противно, но его звоночек-то прозвенел, и пути назад не будет. А значит и у нее тоже. Как и помех, которые он ради нее и ее идей, какими бы они ни были дурными и упоротыми, снес бы с пути подчистую. Избежание сделки тоже не было помехой. Не все души продаются. Как ее, на пример. — А это интересная мысль, дорогуша! — его настрой просто так не сбить. — В таком случае я предрекаю великие свершения, и лучше меня кандидата не найти. Он увёл её в сторону, чтобы всё обсудить, оставив двух демонов одних. Конечно, Аластор всё слышит. И как Энджел недоумевал насчёт него, и как Вэгги спрашивает, почему ему не известен Радиодемон, несмотря на длительность пребывания здесь. Как нахваливала, что он один из сильнейших демонов за всё время. Как он показал свою силу, когда прибыл и устроил резню, попутно рассказывая об этом. И как он получил своё прозвище. Были разные догадки по поводу силы, превосходящей местное первородное зло. А у него был один ответ, который он собрался скоро озвучить: «Ты всё узнаешь, но это тебя не устроит». И им всем придется меняться. — Ты всё? — спросил Даст, похабно ухмыляясь. — Я пока вижу только чудика, похожего на клубничного сутенёра. — Каким бы он чудаком не был, я ему не поверю, — Вэгги надулась и сложила руки на груди. — Слушай, ты хоть каким-нибудь людям веришь? Мужского пола, если конкретно. Та посмотрела на него как на идиота и встала с дивана. А что вы хотели? Предательство бесследно не прошло, но… Это поправимо. И подошла к Магне, пока Аластор отошел осмотреться по сторонам. — Чарли, послушай меня: нельзя верить этому психу. Он не просто улыбчивое личико! Он махинатор и чистое хаотичное зло, которое не знает, чего хочет на самом деле! Искупления ему не видать, и, скорее всего, он ищет способ угробить всё, что мы пытаемся сделать. — Я… Мы не знаем точно. Слушай, я понимаю — он странный, мутный и, наверняка, даже с большими тараканами. Но ведь главная цель для нас — это дать демонам шанс, а он выступил за него, но по своему. Аластор посмотрел на картину с изображением четы Магне. А Чарли-то даже на ней выглядит не в своей тарелке, в отличии от своих родителей. Быть наследной принцессой та еще проблема. Только вот ему нужна от неё совсем не власть, а нечто большее. — Главное верить, и всё образуется. Как я могу кому-то отказать? Не могу! Это противоречит всему тому, что я делаю. Всему тому, во что я верю. Просто доверься мне. Я смогу обо всём позаботиться. — Чарли, делай что хочешь, — Вэгги смерила взглядом Аластора, сжимающего и разжимающего левую руку. — Но сделок с ним никаких, ты даже себе пообещала сейчас. — Не волнуйся, я кое-чему научилась у отца. Чарли, подбирая слова, двинулась к Радиодемону. — Так. Я поняла, что ты хочешь на самом деле, но вот насчет Искупления я совсем не шучу. Бывает, в любом случае, всё скоро встанет на свои места. — Я думаю, что до него добраться всё же возможно, поэтому я приму твоё предложение, — она сделала пугающий жест.— Но только при условии, что никаких уловок и вуду-марионеток. Теперь действительно интересно! Сотрудничество без сделки дорогого стоило. Следовало её проверить еще разок, сдержит ли принцесса своё слово. — Так мы договорились? — его правая рука засветилась и подул ветер. — Нет! Без рукопожатий и без договоров, — Чарли отмахнулась и отошла. — Как принцесса Ада и наследница трона… я приказываю тебе помогать мне с этим отелем. Пока тебе хочется. Снова замялась. Может, хватит? — Устраивает? — Вполне, — отвечает Радиодемон. И как полноправный совладелец шагнул вперед. Первое испытание прошла, сдержав слово. Это хорошо. Принцесса выдохнула. — Чётенько, — у неё от сердца отлегло. Аластор снова осмотрелся, но заметил, как Вэгги уставилась на него смурная, словно туча. — Улыбнись, дорогуша! От улыбки станет всем светлей, — он наклонился к ней и притянул её лицо к своему. — Я обещаю, что скоро здесь всё изменится. Ты даже не представляешь, насколько! Мотылёк закипела, готова взглядом порвать на лоскуты, но он пропустил это, зная и помня её характер, и двинулся дальше. — Ну, и где сотрудники вашего отеля? Вы как работать собрались вообще? — Ну… — Чарли нечего на это ответить. — Этого вряд ли хватит, — Аластор посмотрел на Мотылька, от которой снова получил взгляд ненависти, затем подошёл к Дасту. — А чем ты полезен, наш женоподобный друг? — Могу хуйца соснуть, — отвечает тот похотливо, оценивая Аластора взглядом. — Нет. — Ну и зря. Да, польза так и прёт от добровольца. Ладно, это тоже поправимо. Нет ничего и никого неизменного. — Что ж, так не пойдёт. Полагаю, я могу помочь в этом деле, чтобы оживить обстановку по-настоящему, — Аластор сначала хрустнул пальцами, в его глазах пробежала рябь, а после щелчка в камине полыхнуло пламя, в которое что-то шмякнулось. Он взял это что-то за шкирку и поднял его на уровне своих глаз. Оно отряхнулось от копоти и оказалось маленькой весёлой девахой в белой кофточке с короткими рукавами и декором из розовых клякс. На большой широкой ярко-розовой юбке изображены стилизованный чёрный пудель и три жёлтые точки. На шее у маленькой повязан бордовый платок. — Вот и наш первый сотрудник. Знакомьтесь, это Ниффти, — произнес Радиодемон и поставил её на пол. — Идеальная горничная и помощник повара. Идеальная… Как при жизни. Трудяга Котоун Кодзима, неудачно вышедшая замуж под давлением матери. Потерявшая себя там и доведённая до ручки, убившая мужа и всю его родню. Зато обретшая себя здесь и встретившая тех, с кем можно быть собой, но в первую очередь, конечно же, Мясника Руби. — Привет, всем! Приятно познакомиться, — маленькая помахала рукой и перевела взгляд на Аластора. — Ал, Руби сейчас на синтезе, поэтому пока не сможет. — Ничего страшного. Вызову его позже, — ответил тот. — Тогда ладно, — под удивленные взгляды Тараканша принялась за уборку. — А что тут так грязно? Тут не хватает женской руки. Блин, вы же все дамы, могли бы поучаствовать в уборке! А, ладно, лучше я сама всё уберу, чтобы не переделывать сто раз. Так, маленькая на месте. Руби-Мясника, с которым она работала сначала в ресторане «Веселая средина, сытые края», затем в «Санатории утоплённой мечты», подождать надо. Кто там следующий? А, вот же. Перед ними вместе с игорным столом возник крылатый кот. — Что за херня? Ну почему так, блядь, не вовремя? — кот повернулся всем корпусом и увидел Аластора. — Хаск, твои деньги никуда не денутся. Лара и Кара с ними разберутся. — Ебать-копать… Да я не про сигнал, а про партию. Долговато получилось, — кот проводил взглядом исчезнувший стол и протянул кулак. — Здорово, Ал. — Я тоже рад тебя видеть. Раздался стук костяшек. — Ну и для чего ты меня так поспешно вызвал? — Да решил вот заняться благотворительностью и предложить твои волонтёрские услуги. Ты же не против? — и, притянув его лицо к своему, шепотом добавил. — Ниффти уже здесь, если что. А вот там, рядом с Принцессой и Пауком, стоит Мотылёк. Думаю, что напоминать о том, кто это, не надо? — Серьезно? Племянница Рами и Луми? А ведь действительно похожа, и тоже белые волосы вместо рыжих, — ответил Хаск, почесав затылок. — Значит, они вернутся. — Вот и подождёшь их в нашем баре, который будет не хуже, чем в казино. Бар и правда оказался не хуже. Похожий на домишко, на чьей крыше взгромоздились большой олений череп и два небольших просто демонских черепа. На стене несколько полок с алкоголем и шкафчик с ним же. Яркие лампы освещения, занавески, прихваченные фиксаторами в виде змей. И неоновая вывеска с надписью:«Ставь свою душу, заходи, куча бухла!»
Без пяти минут снова бармен усмехнулся. Маловато неона будет. — Предлагаешь ещё добавить? Хорошо, — Аластор подошел к бару и щёлкнул пальцами, бутылки замерцали, словно лава-лампы, одна из них приземлилась на стойку. — Теперь в самый раз должно стать. Хаск, устроившись на стуле, взял ёмкость и, сковырнув пробку, выпил. Неон сначала заскрёб во внутренностях, затем ударил в голову. — Хм, старый добрый джек. В самый раз! — подтвердил Бармен и откинулся на спинку стула. — Теперь можно сидеть и ждать. Вэгги вдруг заслонила стойку: — Хэй-хэй-хэй, никакого бара и спиртного! В этом месте избавляются от грехов. Это же не притон, бордель и подобная лабуда. Хаск осторожно потолкал её в бок. — Мисс, ну ты же не стеклянная. Сядь и успокойся. Никто посетителей заставлять бухать не станет. — Но ведь… — В этот момент Даст повалил её на пол, не дав договорить. — Нет, это останется здесь, — и подскочил к бару с желанием подкатить к Хаску. — Хээй! Хаск встретил его пресным взглядом. — Даже не пытайся. Я тебя и бухим вусмерть за бабу не приму. — Ой, да ладно! Энджела оттолкнула Чарли и залезла на стойку. — Божечки мой! Добро пожаловать в Отель Счастья! Ты просто влюбишься в это место! — Да не могу я любить уже давно, — отрезал Бармен. — Разве что уважать. Вдоволь насмотревшись на происходящее, Аластор подошёл к принцессе. — И как тебе начало? — обратился он к ней. — Это чудесно! — Чарли так и светилась щенячьей радостью. — Сойдёт, — добавила Вэгги, надувшись и не смотря на Радиодемона. — Но я всё равно против бара. — Это ещё не всё, дорогуша, — усмехнулся Аластор, помня, кого ещё призовёт, — ещё повара и охраны не хватает, как ты помнишь. — То есть твоих прихвостней? — Мисс, ты меня с кем-то путаешь. Не надо так больше. — Вэгги, успокойся, он всё же дело говорит. — Ладно, если ты так хочешь, — подруга только развела руками и плюхнулась на зубастый диван. — Хотя, если он уйдет, то охрана нам даже не пригодится. Радиодемон посмотрел на часы. По окончании отсчета раздался хлопок с дымом. Перед ними очутился демон-мясник (*3), одетый как реднек в синий комбинезон с карманами и заплатками в нескольких местах. У этого бугая красная шкура, грубые бледные швы на руках, спине и груди, скреплённые скобами. Лицо хмурое, зубы острые, торчат клыки. Витые рога на голове словно от горного козла. Шляпа с прорезями для них сзади висит на шнуре. На спине как рюкзак прицеплена лебедка в кожухе и с зазубренным крюком. Уже к самому кожуху прицеплена тоже заточенная лопата со знаком владельца. — Вовремя я дела закончил. Здорово всем, — затем заметил, что обе девушки скрылись за Аластора. — Да не бойтесь вы так, мы же не в яме Резни. — Это они с непривычки. Чай, не каждый день видят Мясников, — пояснил Радиодемон. — Понятненько, — усмехнулся бугай. — Так, это Рубиус Цинабро. Или просто — Руби. Вы уже слышали о нём сегодня. Повар он прожжённый, готовит знатно, поэтому наезжать на него вы точно не станете, — продолжил Аластор характеристику повара. Руби несколько раз кивнул в подтверждение слов первого, затем помахал рукой Хаску, тот отсалютовал бутылкой. Чарли вышла из-за спины Радиодемона и несмело обошла будущего повара кругом. В это же время Вэгги сжала копьё до побеления костяшек второй раз. Страшно было до усрачки несмотря ни на что, потому что она знала, что Мясники — боссы ям Резни, которые убирали или испытывали финалиста на прочность. Но вместо них вопрос задал Даст. — И что же готовить умеешь? Какая кухня? Мясник в карман за словом не полез. При жизни он тоже был поваром, действительно любившим свою работу. И выполнял грязную работу мафии, уничтожая неугодных в мясорубке, пока сам в ней не оказался. — Италия, Испания, Мексика. Франции нету, но тебе всего хватит, думаю. В общем скажете, когда приступать к работе, — Рубиус притулился к стене, как из коридора выскочил маленький вихрь и с радостным воплем запрыгнул ему на голову, схватившись за рога. — Руби! Ты видишь? Мы снова собираемся вместе. Наконец-то! Только… Тут Ниффти осеклась, вспомнив, что не хватает братьев, и замолчала. И только сейчас, увидев отношение Тараканши и Мясника, Вэгги поняла, что в таком монстре может быть намного больше, чем просто боевой клич: «Свежее мясо для мясорубки!» — И последнее. Специально для вас всех, — произнес уже Аластор, облокотившись на барную стойку, — я бы хотел организовать радиовещание из корабля. Это ещё и хорошей рекламой станет, не так ли? — Не, ну это уже ни в какие рамки! — Вэгги подскочила к Радиодемону. — Терпеть у нас драки каждый день и бояться за то, что кто-то что-то не то ляпнет? Уволь! Нет и ещё раз нет! — Дорогуша, у меня работники проверенные и прожжённые, а дисциплина в этом плане железная, — Ал выжидающе на неё посмотрел, затем хлопнул её по плечу. — Подумай ещё раз, потому как эта станция называется «Музыка вечности»! — Ух ты! Неужели мы увидим ведущих вживую? — у Чарли заблестели глаза. — Вэгги, ты слышала? Мы увидим даже диджея Рами и эмси Луми! Вэгги? Подругу будто сбили с ног в пустоту. Так звали ее дядей, а её саму звали при жизни совсем не Вэгги. Агги, Агата Морено. Вспоминать свое земное имя и связанное с ним так больно, потому что…***
Морг. Время H часов M минут. Двое мужчин стояли над телами, накрытыми простынями. Рик Морено готовился к самому худшему. Полицейский задал свой вопрос: — Мистер Морено, это ваши младшие братья? Присмотритесь хорошенько. Открыл им лица. Рик даже не стал присматриваться. Всё и так хорошо понятно. Это они. — Да, это Рамон и Луис. — Вы знали, чем они вообще занимаются? — Нет, мы никогда не разговаривали о работе. — И вас не интересовало, откуда у них столько денег? — Нет. Никогда. Почему он не заинтересовался этим? А вот надо было! Сейчас же оказывается, что кровавые деньги! И как жить с тем, что братья — бандюганы, а дочь в них души не чаяла? С тем, что скоро всё пойдет наперекосяк. Как? — Хорошо, продолжим уже в допросной. Они вышли из помещения, и столкнулись с женой и дочерью Рика. — Пап, кто там? Почему нас не пустили? — Агата дрожала и нервничала. — Ребекка, Агги, их больше нет. Агата (*1) растолкала родителей и полицейского, стоявшего рядом, и вбежала в помещение. На неё смотрели выбитыми кровавыми глазницами оба брата. — Нет, за что вы так с нами?!«Улыбнись, малѐнькая, жизнь тебя любит!»
Где-то в допросной: — Вы знаете, что они убили шестьдесят человек? Хорошо, что жена и дочь этого пока не услышали.***
Та подпрыгнула от неожиданности и отпрянула от Аластора. Чарли взяла её за плечи и переспросила: — Вэг, ты чего? — Чарли, извини, позже объясню. Я согласна! — затем серьёзно. — Но мне всё ещё стремно. Вот он — момент Истины и пробуждения неподдельного интереса. — Так это нормально. Пока не увидишь, естественно, — Аластор усмехнулся и взмахнул руками, подняв микрофон на всю высоту. У всех присутствовавших в ожидании замерло сердце. Ветер продул коридоры и остановился, принося… умиротворение? Как? Откуда? Кому? Вспышка серого цвета, и появились двое.***
Мы плыли по бескрайним просторам Забвения, смотря на светила с двух сторон. Тихо, спокойно, хорошо. Как там наша племянница? Мы так неудачно ушли, даже не попрощались. Ненавижу прощания. Это всегда больно обеим сторонам. Мы принесли боль всем: и старшему брату, и его жене, и их дочери — нашей племяннице. Агата… которая любит танцы, которую боится местная шпана. В этом она вся. Такой мы её запомнили. А теперь мы здесь. Заслуженно. — Рами, как там Агата? Как думаешь? — Луми, уже столько лет прошло. Наверное, зашибись как, если не узнала, что мы «уборщиками» работали. Тех денег ей должно было на всё хватить. И Рик тоже работает. Хотя, если копы привязались тогда, то похерено всё. Всё, что мы напахали и все, для кого мы трудились. Ветер, я почувствовал ветер и понял, что увижу не только нашу компанию. И мы произнесём эти слова: «Прости нас».***
Вспышка серого, и мы оказались на полу помещения. Джинсы, на толстовке сзади изображён гепард, а спереди череп с пистолетами, кепки с прямыми козырьками и сокращением Ч.Б.Р., с банданами на лицах. Вся одежда в светло-сером гепардовом исполнении. Луми и я открыли лица. Два гепарда-альбиноса. У меня зиял левый глаз, у брата правый. Среди нашей старой доброй команды я заметил племянницу, даже здесь похожую на нас. И у нее нет левого глаза. Почему она здесь? Как? Значит, у неё были проблемы, а мы ушли так не вовремя. Смерть — не оправдание! — Вот, собственно, и всё. Знакомьтесь! Приснопамятные Рами и Луми. Мало того, что ведущие, так еще и хорошая охрана. — Приветствуем, чуваки! — мы по очереди стукнулись костяшками сначала с ним, затем с Ниффти, Руби и Хаском. — Сто лет не собирались. Довольный происходящим Радиодемон, веселая Тараканша, успевшая залезть каждому на шею, всегда серьёзный Мясник, философ Бармен. А вот на племянницу больно смотреть. Испепеляющий взгляд и в руках сжато ангельское копье. Пофигизм закончился, теперь либо прощение, либо снос крыши от мучений подчистую. Предатели. Заслужили. — Чуваки, мы вас дождались-таки, — Хаск выудил из кармана три серебряные ракухи и выложил на стол. — Две ваши, а третья для Агаты, как обещал. Ну, то есть, как получилось. — Лучше бы не получилось, — кисло заметил я. Пока мы приделывали протезы, Аластор взял третью ракуху и подошёл с ней к Вэгги. Это предназначалось ей. Откуда Корроди узнал, что она сюда попадёт? Надо поговорить с ним по этому поводу, если разум сохраним. Хаск только развёл руками, дескать хрень случается. — Это второй подарок от нас. Делай с ним, что хочешь. Можешь использовать как монокль или даже выбросить. Никто из нас не обидится. Вэгги отошла и плюхнулась на диван. Её потряхивало, целый правый глаз пробежал по всем присутствовавшим и остановился на ракухе, уже принявшей форму протеза её левого глаза. Та открылась и блеснула полированным сапфиром. Подарок от этого мутного хмыря! И от дядей. Но зачем и почему? Ал развернулся к Чарли: — Как насчёт номера, принцесса? — Можно. Отчего же нет, — ответила она. А Вэгги или уже Агги? Надо подумать. Ей надо подумать. Они не виделись столько лет.***
They say, go on barricade the way
You can sway me from my plan
Just know that I'm here to stay
(And you should really get used to that)
Before we get started let me explain the premise
Let me write you a prescription you can take to the chemist
Of course we reinforce and endorse the fairness
They careless with the truth 'cos the truth don't always suit
But I ain't chewing on the bone like a new pup
Nor am I a vet that never know when he used up
Close and sharp like a crewcut, see I don't no
Image work look at my work it's souped up
Let me cut it straight, I couldn't dress a million bucks
If I tried I ain't here to peddle lies
I'm just here to peddle until the grip wears off the tires
Now you wonder why I wear a bigger size (that's room to move)
I kept it baggy while the world goin' skintight
See if I hold it in I'm holding out the insight
And I ain't waiting 'round beggin' for no invite
Just don't you ever sideline me
So I say, don't underestimate me
You don't know what I could do
And I'm not going away
Don't sideline me… (*1)
***
Волосы принцессы укоротились, а брючный костюм превратился в платье. Весёлая шляпка набекрень. Когда Радиодемон подбросил принцессу и поймал её уже на лестнице, помещение осветилось неоном, как бутылки в баре. Всё поменялось, у кого что. Истинное веселье. Психоделия во всей красе. А мы двое стояли как вкопанные у бара и слышали совсем не то. Это другая песня и не совсем радостная. Аластор вызвал своих теней в качестве оркестра и заодно для исследования этого здания, а сам пытался нас развеселить. Что здесь находится? Наверное, что-то реально важное и нужное и ему, и Эсиди Корроди. Брат без слов понял, о чём я подумал. Но веселье прервалось взрывом и разбитым окном, а дверь сломалась на две части о Руби. Ниффти не унесло из-за крепкой хватки за поварские рога. Что за ботва? Мы выглянули в оконный проём, затем высыпали на улицу. Так-так, ботва предстала перед нами в виде латанного-перелатанного дирижабля, чей владелец, высунувшись из кабины, даже не удосужился представиться и сразу перешёл в наступление. — Так, так, так. Посмотрите-ка, целая шайка уродцев собралась! И Аластор, ну надо же. Вот мы и встретились! — змей в шляпе явно настроен накидать нам. Ал заработал нового врага? — А вы, собственно, кто? Я вас не знаю, — нет, Радиодемон искренне удивлён. Значит, не его работа. Тогда чья? Мы уставились на происходящее с пресными лицами, но я успел заметить, как паук ухмыльнулся и спалил контору. Интересно. Змей стух сначала, но затем разозлился и выпалил: — Ну да, конечно! И исчез в недрах своей махины, из которой выдвинулась турбина по-любому для нашего сожжения. Ал щелкнул пальцами, и в земле отворился портал. Взметнувшиеся черные щупальца оторвали только-только разогревшуюся турбину и выбросили её в соседний портал в земле, и продолжили плющить дирижабль снаружи и изнутри. Не каждый день мы видели такую магию, чтобы не удивиться и не офигеть. А когда махина в клубке щупалец взорвалась, похлопали командиру все, кроме Агаты и принцессы. Чарли, верно? Да, Чарли, Шарлотта, если полностью. Ступор прервал опять же он. — Эх, аппетит разыгрался! Ну что зависли? Кто хочет джамбалайи? Моя мама знала отличный рецепт. По факту, это блюдо её чуть не убило, поэтому его готовлю только я. А с голоду сдохнуть можно, чего нам не нужно. Ха! — Радиодемон двинулся в здание. — А я в ударе! Нас ждут обещанные большие перемены. Игра началась! В тот же момент в сознании пронеслось: — «Поэтому начнем с вас обоих, пожалуй. Вы не хотели ее здесь увидеть, но так получилось. Вы справитесь». Когда мы посмотрели на здание снаружи, я понял, что это отель, а его вывеска изменилась с «Отель Счастья» на «Отель Днища». А он прав — мы все сейчас на дне в прямом смысле. И не поспоришь, главное. Как и с тем, что с Агатой состоится разговор, от которого будет зависеть многое. Когда Вэгги ушла на кухню за Аластором и Рубеусом, нас окликнул Хаск: — Рами, Луми, сядьте хотя бы, на вас так больно смотреть. Чарли, ты тоже, и не боись так. Ал не хер с горы и слово держит железно. Мы сели у стойки, пытаясь придумать что вменяемое. Ниффти где-то бегала и наводила чистоту, Энджел рядом грел уши. Бармен достал виски и стукнул бутылками о стол. — Вы ведь правда те самые ведущие с «Музыки Вечности», да? — Спросила Принцесса, сев рядом. Луми тупо посмотрел на стакан с неоном и произнес: — Да, десять лет на нём, но до этого пять лет работы на свалке Бомжовского разлома. Чарли, мы плохо друг друга знаем, но ты знаешь нашу племянницу. Это из-за нас она здесь. Мы работали как умели, а в итоге не досмотрели, не уберегли, предали. Дерьмовые из нас родственники, верно? Теперь вот сидим здесь, надеясь на прощение. Что думаешь, принцесса?***
В это же время в столовой Вэгги сидела напротив тени Радиодемона, продолжая сжимать копьё в руках. — Ну что, дорогуша, каково видеть третью сторону монеты между развлечением и философией? Мне интересно давать выбор и наблюдать за изменениями. Других, себя, не важно. Кто-то действительно скатывается, а кто-то, наоборот, поднимается. Кто-то идёт за мной по собственной воле даже без сделки, а кто-то боится. Разве абсолютное зло, каким ты посчитала меня в начале, на это способно? — тень перестукивала по столу, будто по клавишам пианино. — Не знаю. — нетвёрдо ответила Мотылёк. — Зато я знаю, что у тебя теперь есть протез Истины. Поставишь его и всё узнаешь. Ты же хочешь защитить Принцессу и перестать держать меня за врага? Хочешь. Прояснить отношения с дядями и перестать таскать в себе прижизненные проблемы? Да! Но запомни раз и навсегда. Истина, как это ваше Искупление — перегиб в одну сторону. — А не много ли ты на себя берешь, считая себя этой самой Истиной? — Нет, дорогуша, я совсем не она, а всего лишь её скромный проводник, и не жалею о том, что взял и понёс столько, сколько дали. — Да, странный из тебя повелитель. Ни на кого не похожий, — заметила Вэгги. — Да все мы здесь странные. Даже Энджел Даст, который сам себе наврал, что может предложить другим только… — тут тень покоробило, — …секс. Ну так что? Вэгги поняла и достала из кармашка платья ракушку, сразу же раскрывшуюся, и приставила к пустой левой глазнице. Вспышка сапфирового света — и пространство изменилось, пронизанное серебряными нитями и волнами, а тень замерцала. — Позже расскажу вам про Жгучую и Стылую воду, а пока привыкай. Если что, не отстраняй меня и обращайся. Всё-таки мы теперь один отряд. Да, Аластор всё-таки странный. А Вэгги… Или уже всё же Агги? Как ты поступишь со своими дядями? Что ты сделаешь? Это из-за них и их безответственности ты здесь и ненавидишь весь мужской род. Подумай! У тебя же в руках ангельское копье и, вдобавок, Истина. Месть или изменение? Это ли не повод измениться? Ты же понимаешь, что выберешь? Им уже досталось. Разве ты не видишь? Тебе нет смысла мучить их и себя. Это ничего не даст. Может, хватит уже?***
— Что бы кто ни подумал, любая душа заслужила разрешение своих проблем. И, если честно, раз так всё повернулось, я бы тоже хотела вашего примирения. Это станет частью Искупления, и вообще ссоры родных всегда угнетают, — произнесла Чарли, затем, пристально вглядевшись в наши лица, спросила. — А вы в него верите? — Мы верим в Истину, а она сама уже решит, что приведет к Искуплению. — ответил я. — Снова Истина! Что же всё-таки это такое? — осведомилась Чарли. — Это как-то связано с вашими глазными ракушками? — Напрямую связано, но это с наскока не объяснить, только почувствовать. Впрочем до этого не так уж далеко. Командир объяснит всё, что спросишь. Чарли вспомнила все встречи Аластора с подчинёнными. Нет, они для него больше, чем подчинённые, да. Надо обязательно их расспросить о нём. Кто же он всё-таки такой? — Кстати, как звать нашего женственного чувака, который сейчас приуныл? — спросил Хаск. — Это Энджел Даст. Ладненько, давайте позже поговорим, а то уже Вэгги идет, — принцесса все же замялась. — С тобой всё в порядке? На кухне ничего не случилось? — Извини, Чарли, случился разговор с Радиодемоном, и я поняла, что изменится, — Мотылёк подмигнула нам серябрянным протезом. — Не Вэгги я больше, забудь. Агги я, Агата, если полностью. И не уходи, пожалуйста, пока мы говорим. Дядя Рам, дядя Лум, вы же поняли, что поговорим мы именно сейчас? — Да, — мы упали перед ней на колени. — Скажи, почему ты здесь, а не там, на Земле? Что мы сделали не так? Что нам сделать, чтобы ты нас простила?***
Когда их похоронили, всё пошло наперекосяк. Сначала копы забрали все счета, чтобы не открывать дело об укрывательстве и пособничестве криминалу. Затем отца сбила машина, и всё списали на несчастный случай. Танцы пришлось бросить. Когда у матери случился инсульт и отказали ноги, херня понеслась сильнее. Так Агата и опустилась до торговли собой. Все закончилось убийством троицы уебков, один из которых в порыве ненависти выколол ей глаз. Охранник убитой шишки, приехавший забрать её, понял, что проблемы ему светят большие, и застрелил её в уже пустую глазницу.***
Побывать в разуме друг друга и увидеть её рассказ. Как больно. Внутри зажгло так, как жгло только перед падением и во время установки Истины. Даже заплакать не получилось. Наплевать на себя и свои хотелки. Наша маленькая дороже собственных жизней. У неё должно было быть всё несмотря ни на что. Даже на наши чёрные дела и кривую дорожку после службы в армии. А теперь Агги хлебнула грязи и очутилась здесь. Почему ей пришлось отвечать за их ошибки? Племянь посмотрела на нас сверху вниз, и её лицо тоже изменилось столько же раз, сколько у нас полыхнул огонь боли. Нет, хватит! Ей нужны дяди, пусть всё такие же охламоны, а не выжженные оболочки с тупыми взглядами. — Прости нас, маленькая. Делай с нами, что хочешь. Мы заслужили. — Дядя Рам, дядя Лум, я вас прощаю, — Агги обняла нас обоих, забыв про окружение. — Вы нужны мне. Не могу смотреть, как вы мучитесь. Это так больно. Пространство крутанулось на месте, показав нас друг другу со стороны. Стало легче. Когда Агата нас отпустила, стали заметны взгляды со всех сторон. Безуспешно пытавшийся спрятать чувства Хаск наклонился под стойку будто в поисках чего-то упавшего. Энджел с повисшими руками странным выражением лица так глупо усмехнулся, что заметить его офигение можно было только через серебряный протез. Чарли же не отвернулась, хотя её тоже не отпускала дрожь. Не всегда просит прощения тот, кто виноват. Просит прощения тот, кто дорожит отношениями. А Аластор всё-таки странный. Разве абсолютное зло станет заботиться о своих… Нет, они всё же не подчиненные, а равные, соратники. Хаск высунулся из-под стойки и, нарушив тишину момента, стукнул стаканами о дерево. Мы вздрогнули от неожиданности. — Чуваки, раз уж нас такое событие… Может быть, всё-таки выпьем за него? А план уже сварганим на трезвую голову. Чарли, всё же правильно говорю? — Да, точно, почему бы нет. Особенно про голову, — и Чарли вытерла слёзы радости за троицу и обернулась на голос. — Ну что, я же обещал, что со мной не заскучаете? А после любой деятельности надо подкрепиться! — Аластор и Руби в поварской форме и с подносами джамбалайи. — Налетай, пока есть на что. Отравы нет, гарантирую. И вперёд к цели, только вперёд. Им обоим в пору было бы вести кулинарное шоу, когда один хохмит, а другой всё делает с пресным лицом. Когда Руби раскладывал порции в появившиеся на столе тарелки, он надеялся, что нам понравится еда. И он порадовался, но улыбнуться не смог, даже глядя на нас. Энджел попробовал их творение и сделал одобрительный жест. Его до сих пор не отпустило то зрелище, разбередившее старые раны. А мы бахнули по стакану, но поняв, что маловато будет, вскарабкались на барную стойку, подняли на неё Хаска, и побросав всем по бутылке, гаркнули: — За командование, за нас, за отель! Это те, ради кого ничего не жалко, даже жизни.And we all lift, and we're all adrift together, together. Through the cold mist, 'till we're lifeless together, together (*4)
Агата маленько отхлебнула и поставила бутылку на стол: алкоголь никогда не был её сильной стороной и не должен стать ей. Не она ли недавно была против бара? У неё другая сильная сторона — умение делать выводы. Шаблоны стали рушиться. Появился повод измениться. Её дяди здесь и снова с ней, Чарли с теперешней компанией за каменной стеной, а значит, они всё смогут. А родители… Вдруг они в раю, в отличие от неё. Аластор знает, что делает, и верит в Чарли, но по-своему. Агги прищурила здоровый глаз и щёлкнула по початой бутылке, отозвавшейся несвойственным звоном, видимым через серебряный глаз. Они снова встретились взглядами. Радиодемон подмигнул ей и продолжил трапезу. «Я знаю, дорогуша, знаю. Только не отстраняй меня. Всё-таки мы теперь один отряд.» Агата последовала его примеру. А джамбалайя на удивление зашибенная, да. Как и все здесь собравшиеся.